Известен случай, когда камышовая кошка, застигнутая в норе, не пыталась убежать, - к выходу был приставлен мешок с обручем. Но как только ловушка была на мгновение отодвинута и подросток заглянул в убежище, взъерошенный зверь мгновенно выскочил, перепрыгнув через оторопевшего ловца, и скрылся в колючих кустарниках. Лесная кошка (Felis silvestris), спасаясь от собаки, иногда заскакивает на дерево и сидит там, не затаиваясь. Однако часто она спрыгивает на землю и уходит. Повторно собаке редко удается найти этого зверя. Барханная кошка (Felis margarita), когда нет котят, обычно отдыхает в норе корсака или лисицы или на лежке под густым кустарником. Застигнутая, она затаивается и подпускает человека близко [74]. При вытаскивании маленьких тигрят из убежища с помощью петли, привязанной к палке, некоторые из них крепко хватали веревку зубами, благодаря чему их удавалось вытаскивать наружу [71].
ЕНОТ-ПОЛОСКУН (Procyon lotor). В Полесье он к утру забирается в свое дупло, где крепко спит в течение всего дня. В одном крупном дупле можно обнаружить сразу нескольких зверьков. Выгнать их оттуда трудно. Если дупло расположено высоко, не помогает ни сотрясение, ни дым и даже выкуривание с помощью тряпки, пропитанной серой. Можно шевелить енотов палкой, однако на это они мало реагируют. Приходится вытаскивать их рукой в толстой рукавице. При этом сильные и цепкие зверьки кусаются, но мертвой хватки нет - укусит и тут же отпустит.
На дереве (вне дупла) енот, когда человек пытается настичь его, перебирается на ветку и сидит на самом конце ее, иногда спиной вниз, держась передними и задними лапами и качаясь. Его удается достать оттуда проволочной петлей или стряхнуть на землю. К дереву, на котором сидит енот-полоскун, загнанный собакой, человек может подходить без особой осторожности: только в редких случаях зверьки спрыгивают и пытаются уйти.
При первой попытке изгнать енота-полоскуна, содержащегося в неволе, из домика с помощью подталкивания палкой через приподнятую крышу он быстро покидает убежище. Во второй раз он делает это неохотно, а в третий и четвертый, усвоив, что палка не сулит ему больших неприятностей, упорно не покидает домика, несмотря на энергичные толчки ею.
ЗАЙЦЫ. Беляки на вырубках используют для укрытия подснежные пустоты, образовавшиеся в завалах и буреломе среди сохраненного подроста. Проникая в пустоты, зверьки прокапывают снежные норы. Обнаружив опасность, беляк мгновенно ныряет обратно. Попытки раскопать и поймать зайца в таком убежище обычно кончаются неудачей. Многочисленные лабиринты пустот позволяют зверькам свободно передвигаться под снегом [1]. Такое поведение свойственно и русаку. Знаю случай, когда русак, увидев человека, повернулся и ушел в глубь норы. Охотник стал приминать снег ногами и, занимаясь этим полтора часа, он так и не смог выпугнуть зверька. Русак, заскочивший от преследователей в водонапорную трубу, не покидал свое убежище и тогда, когда по трубе стучали.
Обычно заяц на лежке в теплую погоду подпускает человека ближе, чем в холодную, но иногда наблюдается обратное, и это служит предвестием изменения погоды. В период листопада заяц, найденный легавой собакой, выдерживает ее стойку.
Поведение и судьба зайцев, отлавливаемых в половодье, зависят от продолжительности пребывания их на островах. Истощенные голодом и окоченевающие от сырости и холода зверьки иногда не в состоянии даже броситься в воду и зачастую гибнут в руках человека или при транспортировке. Те же из них, что бросаются в воду, не всегда в состоянии плыть. Некоторые особи таятся, прижимаясь к земле. Я видел, как заяц в этой ситуации прятал голову в куче хвороста, тогда как туловище его оставалось снаружи. Если человек в лодке и находится в дальнем конце ее, некоторые зайцы могут запрыгнуть в нее, но когда лодка оказывается в нескольких метрах от суши, спрыгивают и плывут на берег.
Только что родившиеся и даже недоношенные детеныши зайца-русака имеют некоторую способность к самозащите: при попытке взять их вздрагивают, кидаются на протянутую руку, фыркают, иногда царапают передними лапами.
(Клочок бумаги, смазанный креозолом, служит серьезным препятствием для кролика, входящего в нору или выходящего из нее. Зверьки уходят боковыми ходами или отсиживаются в убежище, решаясь преодолеть препятствие лишь на четвертый день голодного существования. Ручной хорек-альбинос, используемый для охоты за кроликами, проникая в норы к ним, легко выпугивает этих зверьков наружу).
БЕЛКА. Заметив неподвижного человека, она сначала проявляет любопытство, а потом беспокойство - начинает вертеть хвостом, цокать, делает пробежки по сучку. Молодые зверьки неосторожны и сидят на дереве, не прячась. Взрослая белка при подходе охотника нередко тихонько перебирается на противоположную сторону дерева и плотно прижимается к стволу. Когда белка обнаружена человеком в непосредственной близости и глаза их встречаются, она часто срывается и убегает по деревьям. Если же, обнаружив зверька, отвернуться от него и наблюдать за ним искоса, он остается на месте. Когда охотник, взяв собаку, отходит от дерева и затаивается, спрятавшаяся белка через некоторое время начинает двигаться. В некоторых случаях до этого момента проходит 1,5–2 ч.
Чтобы обнаружить белку в гайне или в кроне густой ели, обычно бывает достаточно резкого удара по стволу обухом топора. Зверек выдает свое местонахождение движением. Многое зависит от толщины дерева: чем оно толще, тем труднее выпугнуть белку сотрясением от удара. И чем выше сидит зверек, тем слабее он реагирует на удар. Если зачистить кору, удар получается более резким и сильным. Еще более эффективен удар жердью, которую плотно приставляют к дереву, а затем, отведя верхний конец, с силой ударяют по стволу. Затаившаяся белка может сохранять неподвижность более часа.
Имеются наблюдения, что при ударе по дереву белка в мороз и к морозу бежит к вершине, а в оттепель и к оттепели - в середину кроны. Иногда она упорно не выходит из гнезда, несмотря на сильные сотрясения дерева. Был случай: зверек продолжал сидеть в гнезде даже тогда, когда дерево повалили на землю, и выскочил лишь после того, как один из лесников подтолкнул гайно ногой. При наличии в одном гайне 2–3 белок они при ударе по нему поднимают писк и визг, один же зверек ведет себя в этом случае бесшумно.
Если белка затаилась в кроне дерева так сильно, что не реагирует на бросаемые камешки и удары по стволу, ее пытаются выгнать выстрелом. При стрельбе дробью в крону белка срывается с места чаще, чем при стуке по дереву топором. Еще больший эффект дает сотрясение ствола нулей близ вершины дерева. Выстрела из мелкокалиберной винтовки в ствол дерева вблизи предполагаемого места нахождения затаившейся белки бывает иногда достаточно, чтобы зверек слегка шевельнулся.
В 1965 г. в Красноармейском р-не Приморья белки при высокой их численности, почуяв опасность при выстреле из мелкокалиберной винтовки в густом лесу, прятались в кроне хвойного дерева, а в разреженных насаждениях при обилии лиственных деревьев иногда быстро сбегали вниз на землю и спасались бегством по земле, вверх по склону сопки. Подобное поведение наблюдалось и в 1967, и в 1968 гг. [10]. Таким образом, белка ведет себя в соответствии со степенью своей замаскированности и защитными качествами угодий, строит свое поведение в зависимости от конкретной ситуации. Иногда зверька не выпугивает и многократная стрельба. Осенью 1951 г. в Верхнетоемском р-не Архангельской обл. белки при низкой их численности не реагировали движением даже на одновременные выстрел в крону и удар по стволу обухом топора. Зверьки обнаруживали себя, лишь когда человек залезал на дерево и приближался к ним. В Баунтовском р-не Бурятии в чистых лиственничниках осенью 1955 г. белки при подходе человека или собаки замирали (иногда на конце ветки) и почти не двигались, лишь поворачивали голову в сторону движущегося врага. Даже после выстрела, когда малокалиберная пулька проходила возле головы, зверек почти не сдвигался с места.
Замечено, что в ряде случаев успех достигается воздействием очень слабого звукового раздражителя: белку можно выпугнуть, легко поцарапав по стволу дерева. При использовании собак ценится та, которая, без лая подойдя к дереву и встав передними лапами на его ствол, легонько поскребет когтями. Этого хватает, чтобы белка обнаружила себя движением. Четкая реакция зверька обусловлена, вероятно, тем, что царапанье напоминает звук, с которым забирается на дерево исконный враг белки - куница. На Алтае местные охотники для выпугивания затаившейся белки используют "фурканье" - звук, издаваемый при сильном выбросе воздуха сквозь сжатые губы, однако способ этот не всегда результативен.
Поведение белки на дереве зависит от поведения нашедшей ее собаки. Если последняя облаивает спокойно, зверек обычно не пугается и сидит открыто на ветке дерева, а при энергичном, азартном облаивании нередко затаивается в кроне дерева. Белка, облаянная собакой, при подходе охотника затаивается в различных позах. Наиболее часто сидит поперек ветки, сгорбившись и опустив голову вниз, поворачивая ее в сторону, где находится собака. Иногда затаивается, вытянувшись по стволу дерева вниз головой. Если собака "вежлива", белка затаивается примерно в середине кроны. Когда же собака облаивает азартно, белку нужно высматривать в 1,5–2 м от вершины. Если облаивание прекратится и охотник через некоторое время издаст звук "кырр", зверек, заглядывая на него, слегка наклонит голову набок и тем самым выдаст свое местонахождение.
Белки того участка леса, где постоянно проводились испытания собак и регулярно выкладывалась подкормка, при облаивании очень сильно затаивались, и выпугнуть их ударами по стволу не всегда удавалось. Чтобы убедиться, что облаивание не было пустым, приходилось залезать на дерево и в этом случае удавалось зверька спугнуть. Облаиваемая собакой белка иногда начинает уходить верхом, по кронам деревьев. Большей частью она проходит небольшое расстояние, обычно в пределах 30–60 м, но как только доберется до больших деревьев с густой кроной, ее выпугнуть оттуда трудно. Иногда встречается очень прыткий зверек, который быстро уходит верхом деревьев, пробегая с редкими остановками до 500–600 м.
При попытке вытащить белку из дупла рукой она нередко выскакивает наружу, цепляясь при этом за одежду человека. В период беременности самки возбужденно реагируют на каждое беспокойство их в гнезде, выскакивают из него при малейшем шорохе, могут с первого же раза и сменить гнездо. Наблюдали случаи, когда белка после того, как ее выпугнули из гайна (там были еще четыре слепых бельчонка, которых человек осмотрел), вернулась с цоканьем из леса минут через пять, долго обнюхивала детенышей, а затем, взяв одного в зубы, унесла в лес. Вскоре она, явившись вновь, утащила второго детеныша, а затем и третьего. Как выяснилось, детей она переносила в дупло недалеко стоящей сухой сосны.
Некоторые белки довольно спокойны и после рождения бельчат сидят в гнезде крепко. В условиях неволи можно снять дуплянку, поставить ее на пол, открыть и потрогать самку, которая большей частью лежит, прижавшись к детенышам. Однако зверек может сделать резкий выпад передними лапками. По наблюдениям Э. Кудрявцевой, при последующих осмотрах растущих бельчат наиболее спокойные самки сидят рядом с дуплянкой, другие же, более агрессивные, способны подскочить к человеку и ударить его по лицу или рукам передними лапками. Кормящие белки могут таскать бельчат, если те имеют запах постороннего человека, но мирятся с запахом человека, ведущего уход за ними. Потревоженные бельчата мгновенно зарываются в подстилке, в которой имеются ранее сделанные ими "карманы". Примерно с месячного возраста у зверьков появляется оборонительная реакция. С приближением руки человека бельчонок издает характерный крик и хватается за нее лапками.
В темнохвойных лесах упавшая после выстрела белка всегда стремится взобраться снова на дерево и укрыться в его кроне. В лиственничных лесах раненый зверек, сбежав с дерева, иногда скрывается в каменистой россыпи [10]. Если белка после первого выстрела не упала на землю, а, уцепившись лапой, осталась на дереве, последующие выстрелы не производят на нее такого сильного действия, как первый, и, чтобы сбить ее, приходится стрелять несколько раз. Когда на дереве сидят 6–7 белок (это бывает в период гона или во время миграций), падение после выстрела сидящей ниже всех не вызывает беспокойства среди остальных, а если падает верхняя, остальные разбегаются. Писк раненого зверька также поднимает тревогу среди других.
ЛЕТЯГА (Pteromys volans). При ударе по стволу летяга выскакивает из дупла и, немного пробежав по дереву, прижимается к коре, накрывшись хвостом. Если не пугать зверька, он, пробыв в таком положении некоторое время, не торопясь, поднимается выше, к вершине, время от времени делая остановки. Сильно напуганная летяга, выскочив из дупла и взобравшись вверх по стволу, прыгает, распустив перепонки. Планируя, она постепенно снижается к одному из близлежащих деревьев. При посадке зверек хватается не за ветки, а за ствол, и не прямо, а по касательной. Иногда, добравшись до вершины, зверек затаивается, не реагируя даже на летящие в его направлении палки.
В некоторых случаях летяга затаивается и дупле чрезвычайно крепко. Однажды скрывшуюся и дупле от людей летягу не могли выпугнуть ни продолжительным стуком, ни выстрелом из ружья. Был случаи, когда она выскочила из поваленной осины лишь тогда, когда дерево стали распиливать на чурбаки. Зверек вскочил одному из пильщиков на колени, а затем вспрыгнул на невысокое дерево и при попытке поймать его быстро убежал.
Согнали с дерева и переловили выбравшихся из дупла молодых летяг быстро. При этом самка пролетала мимо людей, спланировав, прицеплялась к дереву близ земли, взбиралась наверх и снова слетала оттуда; она добегала по ногам человека почти до самых рук, в которых был ее детеныш, и только после шлепка стала осторожнее, но все-таки приближалась на 2–3 м. Детеныш подавал голос, и самка долго не отставала от людей, перебираясь с дерева на дерево.
СУСЛИКИ. Суслик, находящийся у норы, с приближением человека встает столбиком и начинает посвистывать, подпустив же его на 10–15 шагов, а иногда и ближе, скрывается в нору. Кормящийся суслик в подобной ситуации убегает к ближайшей норе, у входа останавливается и внимательно наблюдает за развитием событий. При этом он вытягивается, резко подняв голову и хвост. Затем, сделав энергичное движение хвостом вверх, зверек скрывается в норе. Обычно суслик не уходит в глубь норы, а ждет человека, находясь поблизости от входного отверстия. Используя эту способность, предварительно засовывают в нору прут с крючком, с помощью которого нередко извлекают зверька.
Реакция суслика на беспокойство зависит от убежища, в котором он находится. Зверек весьма осторожен при выходе из жилой норы. Из временной же норы, в которую его загнали, он выскакивает через несколько минут после того, как стихнут шаги удаляющегося человека. Срок пребывания суслика во временной норе пропорционален продолжительности шума, произведенного человеком у норы. В отдельных случаях зверьки отсиживаются до 80 мин, а иногда даже прорывают отдельный ход, не попадая в ловушку.
Скорость появления суслика после вливания в его нору воды различна и зависит от глубины норы. Чем она короче, тем быстрее заполняется водой, и это заставляет грызуна покинуть убежище. Обычно суслик появляется через несколько секунд. Он часто моргает, щурится и фыркает, стараясь освободиться от попавшей ему в рот и глаза воды. При извлечении из норы мокрого зверька нужна быстрота и сноровка, так как он кусается. Некоторые особи успевают развернуться задом и, упираясь в стенки норы, сопротивляются - не сдвигаются с места и при новых порциях воды, и при тыкании палкой.
При выливании краснощеких (Citellus erythrogenys) и длиннохвостых сусликов (С. undulatus) в Западной Сибири в зависимости от грунта, влажности почвы и глубины норы требовалось от четверти ведра до 5 ведер. На извлечение одного суслика уходит в среднем 10 мин. Из норы выходят обычно чуть более половины зверьков, остальные отсиживаются в отнорках или во вторых ходах, а некоторые успевают забить проход земляной пробкой, не дающей возможности воде проникнуть вглубь. Наиболее применим способ выливания сусликов по весне, когда земля пропитана влагой.
Суслик-песчаник (С. fulvus) при наполнении норы водой, очевидно, постепенно поднимается к выходу, поскольку его мордочка показывается чаще всего, когда вода поднимется до 20–30 см от выхода. Зверек появляется из норы с поднятой головой, глаза обычно бывают закрыты. Если ловец не успевает схватить зверька, тот вновь уходит в нору. Дополнительное ведро заставляет его появиться снова, но теперь он явно обессилен и не делает попыток сопротивляться, а выбравшись наружу, первое время не пытается бежать. Суслик-песчаник при виде подводы с бочкой воды часто заскакивает во временную неглубокую нору, что облегчает его выливание оттуда.
При раскопке норы суслик стремится уйти, зарываясь в землю, и закрыть за собой ход. Тонкопалый суслик (Spermopliilopsis leptodactylus), почувствовав опасность, так быстро зарывается в песок, что настичь его удается редко.
СУРКИ. При подходе человека эти зверьки оповещают своих сородичей об опасности свистом и скрываются в норах. После ухода человека, посетившего нору, первыми выходят из нее сурки, занимающие более высокое иерархическое положение. Это подтверждают данные лова капканами: в первую очередь в них попадают самцы. Например, при отлове серого сурка в Киргизии в июле 1970 г. из 242 пойманных особей 165 оказались самцами и 77 самками. Интересно, что первый выстрел часто не пугает сурков, и только после второго, а иногда и нескольких оставшиеся в живых зверьки скрываются в порах.
В 1977 г. в первой половине июня сотрудники Карагандинского областного общества охотников отловили путем заливания нор водой 1000 сурков [55]. Сурков, кормящихся далеко от своих нор, вспугивал мотоциклист, двигавшийся впереди бригады ловцов. Зверьки прятались во временные норы. Затем их выгоняли оттуда, используя поливочно-моечную машину; емкости одной автомашины (3,4 м) хватало на выживание зверьков из 4–6 временных (менее глубоких, чем постоянные) нор. Сурки начинали выходить, когда нора почти полностью заполнялась водой. Из одной норы изгоняли до 10 зверьков. При ловле сурков следует учитывать тот факт, что сеголетки иногда не способны быстро покинуть нору (особенно жилую, глубокую) и погибают. Изгнание сурков из нор водой более или менее эффективно лишь в равнинной местности. В горах при наличии у этих зверьков разветвленных нор, расположенных на раз поп высоте, им удается находить спасение в отнорках, находящихся выше уровня тех, которые залиты водой.
Попытки изгнания сурков из нор способом выкуривания не всегда успешны. При выкуривании хлорпикрином около 50 % зверьков погибают в норах. Затравка нор сурков цианплавом в долине р. Баянкол (Терскей-Алатау) привела к ускоренному "пробкованию" сурками нор и к полному залеганию их в спячку.
При ловле сурков капканами для ускорения выхода зверьков из нор испытывали глиняные шары, смоченные хлорпикрином. При ровном рельефе эффективность возрастала в 2–3 раза, в горах же эффект был незначителен.