Частота и ритмика повторных посещений привад не всегда поддаются прогнозированию и зависят от степени преследования в данной местности волков человеком, от обилия пищи и других факторов. Волк, побывавший в капкане, вторично к туше возвращается редко.
Поедание привады. С лежки волки к приваде идут цепочкой. Впереди обычно старая волчица, сзади матерый волк. Не доходя метров сто, они рассыпаются веером и подходят к приваде. Метрах в пятнадцати - двадцати вся стая останавливается. Волчица обходит приваду и начинает есть. Вслед за ней начинают насыщаться и другие члены группы. Возвращаясь к приваде вторично, волк начинает поедать ее обычно в том месте, где ел при первом посещении. Если волков мало, они едят тушу на месте, а когда их много - нередко отрывают крупные куски и отходят в сторону.
Одиночный волк, пожирающий приваду, встает большей частью задом к лесу и мордой к деревне (собака наоборот). Обычно в первую очередь звери поедают мягкие части туши: заднюю часть брюха, пах, грудину и т. д. Мелкие кости разгрызают. В последнюю очередь обгладывают и растаскивают крупные кости. Собачьи головы, головы своих сородичей волк не ест. Перья птиц, например ворон, волк иногда довольно тщательно ощипывает. Голодный волк способен в одни присест съесть до 10 кг мяса, а по некоторым данным и много больше. Четыре волка поедают косулю целиком в течение 10–15 мин.
Пребывают волки на приваде разное количество часов в зависимости от времени, оставшегося до рассвета, и темпа насыщения, который зависит от размеров привады, степени замороженности мяса, от количества особей в стае и других причин. За ночь хищники перемежают еду с отдыхом, устраивая лежки в нескольких метрах от привады. Иногда пиршество продолжается и утром.
По наблюдениям в Центрально лесном заповеднике, стая волков из 5–0 зверей возле туши лося держится 6–8 сут. Вначале жертву поедают все вместе, а в последующие дни могут кормиться разрозненно. По наблюдениям в Саяно-Шушенском заповеднике, самку марала стая волков из 6–10 особей способна съесть за один раз. Остается лишь скелет, шкура, ноги, голова и содержимое желудка. У более крупных животных-самцов и козерогов волки выедают в первую очередь внутренности и мускулы задней части.
Растаскивание и прятанье корма. Несмерзшуюся тушу волки не только едят, но и, разрывая на части, растаскивают, поэтому туша жертвы исчезает в короткий срок. Стая из 7 волков за ночь целиком съела и растащила взрослую самку марала, оставив к утру только клочки шкуры. Многократно наблюдали, как стая из 5–6 волков почти полностью утилизировала лосей массой примерно по 200 кг. В Ольгинском р-не Приморья 4 волка за ночь расправились с кабаном, весящим 100 кг. В радиусе 80 м от их трапезы нашли примерно половину мяса, которое было припрятано кусками по 2–6 кг в снегу, под вал ежи нами и т. п.
Обычно волки растаскивают мясо, когда значительная часть туши уже съедена. Выложенную приваду они растаскивают в меньшей степени, чем собственную добычу.
Мясо с привады хищники уносят двумя способами: в зубах или в желудке. Наглотавшись мяса, волк отбегает, вырывает в земле или в снегу углубление и отрыгивает в него 2–3 кг мяса. При повторном заходе в углублении скапливается до 6 кг мяса. В эксперименте звери относили мясо не далее 250 м, но в природе отмечались случаи, когда они относили его на расстояние до 2 км. Нередко волки прячут мясо вблизи привады, в 10–20 м от нее, и прячут не только путем закапывания.
Научный сотрудник А. С. Баталов по следам наблюдал, как волк, отнеся кусок изюбра, добытого стаей, на 20 м, положил его под валежину со стороны привады. Затем, обойдя бревно, ухватился за мясо с другой стороны и протащил поживу поглубже. Спрятанная пища бывает иногда тщательно замаскирована. Известен случаи, когда два волка, задавив собаку, отнесли ее на 400 м, спрятали под пень, зарыв в мох, и сверху присыпали снегом. Хозяин собаки, шедший по следу, с большим трудом нашел труп.
Тушки мелких животных волки часто уносят с привады и съедают в укромном месте. Два матерых волка на приваде погрызли рысиный труп и унесли каждый по тушке енотовидной собаки. На протяжении 2 км они пять раз останавливались, пока не съели свою поживу. Приходя на бахчу, волк выбирает наиболее спелый, крупный арбуз и, если вокруг спокойно, поедает его на месте; в противном случае он уносит его в степь. Обычно хищник относит ношу в зубах, высоко подняв голову, иногда может некоторое время волочить по земле, только что умерщвленную добычу может нести, забросив на спину.
А. И. Кудактину [40] довелось наблюдать в лунную ночь, как волки растаскивали тушу оленя. Примерно через 10 мин после начала пиршества стаи из 5 зверей один волк, а потом другой, третий торопливо убежали. Через 15–20 мин возвратились (с интервалом в 1–2 мин). После этого звери еще несколько раз уходили и возвращались, а в три часа ночи ушли совсем. Утром от туши оленя массой 120 кг была обнаружена лишь часть скелета, шкура, голова и желудочно-кишечный тракт.
Закапывает утащенную поживу волк не лапами, а носом, сгребая им землю или снег. Реакция прятанья корма проявляется у разных особей в различной степени. По-видимому, у самок она развита в большей степени и начинает проявляться с полуторамесячного возраста. В условиях эксперимента максимальное время сохранения в памяти местонахождения спрятанной пищи у волка - не более 3–4 ч. В опыте молодая ручная волчица таскала и прятала мясо оленя под палящим солнцем в течение 2 ч. Сытые волки, посещающие приваду, никогда не отвечают на подвывку, хотя и выходят на вабу.
Взаимоотношения на приваде. Одну приваду могут посещать несколько волчьих выводков. Известен случай, когда на приваду ходило четыре стаи. Два выводка одновременно никогда не приходят на приваду, даже при огромном количестве мяса. Если один выводок уже пожирает выложенные туши, а другой только еще подходит, то последний, заметив, что место занято, останавливается невдалеке, на возвышенном месте, и наблюдает в ожидании своей очереди. Когда первый выводок тронется с привады и отойдет примерно на 200 м, даже более, тогда из второго поднимаются матерые волки, за ними молодые, и вся стая идет на кормежку. В начале декабря наблюдали, как молодые волки, несмотря на то, что старые особи остановились, продолжали свой путь на приваду. Тогда матерый самец забежал вперед прибылых и остановил их.
Если на приваде первым оказался одиночный волк, то с приходом стаи он, ощетинившись, отходит. При выслеживании во Владимирской обл. двух волков людоедов (самца и самки) обнаружили, что они, посещая, но не беря выложенную для них приваду, в то же время охраняли ее. Например, когда к приманке пришли 4 других волка, то людоеды, лежавшие невдалеке, бросились на них и преследовали на протяжении нескольких километров. На волчьих следах были видны признаки драк: вырванная шерсть, помятый снег (Сысоев, 1070).
В Кавказском заповеднике наблюдали, как волк в течение часа 12 раз отпугивал садившихся на труп оленя птиц. Если садилось 1-2 ворона, волк терпел, если же спускался третий, волк вскакивал и пугал их. Когда же спускался белоголовый сип, волк спугивал его всегда, независимо от того, были там вороны или нет.
Эксперимент с 13 волками, державшимися в загоне площадью 6,5 га, показал, что во время кормежки эти хищники относятся друг к другу более или менее терпимо. Отношения обостряются при нехватке пищи [143]. Полевые наблюдения показывают, что между волками на приваде нередко возникают драки, при которых устанавливается определенная система отношений. Наблюдали, как после схватки 3 волка насыщались, а 5 терпеливо сидели полукругом, дожидаясь своей очереди. Если привада отравлена и один из волков погибает, другие нередко пожирают своего собрата.
Застав на приваде конкурента слабее себя, волки давят его. Так, возле привады были найдены нетронутый труп задавленного этими зверями самца собаки, а также лисицы. Разбежавшихся от привады собак и лисиц волки большей частью не преследуют, однако возможны исключения. Во Владимирской обл. пара волков-людоедов догоняла повадившихся на приваду лисиц, душила их, но тушки оставляла нетронутыми. Своим посещением волки большей частью отпугивают от привады других зверей. Лисицы нередко уходят и возвращаются к приваде, когда волков перебьют или они сами уйдут в другое место. Так же поступают и собаки. Однако встречается немало исключений: лисицы продолжают бывать на волчьих привадах, когда отсутствуют хозяева. Волк и лисица, ходящие на одну и ту же приваду, имеют каждый свою тропу.
С волками нередко вынуждены считаться и крупные хищники.
В Приморье были обнаружены остатки изюбра, добытого четырьмя волками. Труп был еще теплым. Через 2–3 ч. после ухода людей к приваде приблизился крупный тигр, обошел кругом остатки, посидел в нескольких метрах от нее и, не тронув мяса, удалился. Ночью вернулись и пировали у привады волки. Присутствие на приваде медведя сдерживает хищников. Известен факт, когда к лосю, задавленному волками, подошел некрупный медведь и кормился на приваде двое суток. В первую ночь подходили 4 волка, а во вторую они утоптали весь снег вокруг, но ближе чем на 25 м к пирующему медведю подойти не решились. Мертвый медведь не страшен. Возле туши медведя, погибшего в петле, были пойманы в капканы три волка и барсук.
У привады волки иногда бывают так увлечены пищей, что упорно не уходят, несмотря на проезжающую мимо санную подводу. Известен случаи, когда один из исследователей в горах Сурях-Джянгы подъехал к паре волков, поедавших тушу только что задавленного ими дикого оленя, на расстояние 80–100 шагов, и только тогда хищники оставили приваду и медленно удалились в горы. В Дарвинском заповеднике волк с приближением, человека бросил утащенную и задавленную собаку, отбежал в сторону и сел в 70–80 м, а после того как преследователь ушел, вновь вернулся к поживе.
Свою добычу волк может защищать и от человека. Зафиксировано 7 случаев, когда с приближением человека на 3–10 м волк останавливался, бросал овцу и оскаливал пасть, а при агрессивном поведении пастуха неохотно уходил. В двух случаях из семи, когда пастухами были женщины, полк уносил овцу [8].
Уход с привады. Первой отправляется волчица, за ней с разных сторон привады веером отходят остальные волки, затем в 70–120 м сходятся на тропе и далее идут след в след. Имеются наблюдения за волком, который после посещения привады уходил по открытой местности, на некоторое время усаживался на бугре среди поля в полукилометре от деревни и, лишь убедившись, что никто не следует за ним, с обычными предосторожностями шел на лежку. Обычно волки с привады идут прямо на ветер, а подходят всегда из-под ветра. Войдя в лес, стая расходится по 2–3 особи. Спать ложатся преимущественно спиной к ветру. В тихую ясную погоду старые особи предпочитают отдыхать среди деревьев и кустов на склонах возвышенностей, обращенных к солнечной стороне. В ветреную снежную погоду они выбирают кусты в низинных местах леса и ложатся спиной к дереву, прячась от ветра. Весной волк, вернувшийся с привады, спит на проталинах, иногда растянувшись, как собака в жаркие дни. Наевшийся на приваде волк чувствует, по-видимому, сильную потребность в отдыхе, так как большей частью располагается на дневку в ближайшем удобном для этого месте. Это обстоятельство используют охотники для удержания зверя в определенном районе. Однако поведение насытившегося волка не всегда стереотипно. Нередко волк проходит 3–8 км, несмотря на то, что подходящие участки леса имеются значительно ближе. В последние годы, когда усилилось преследование волков, эти звери, побывав на приваде, долго ходят и к утру оказываются нередко в 10–15 км от нее.
Чтобы повысить концентрацию волков, некоторые помещики в старину выкладывали на приваду огромное количество лошадиных туш, благодаря чему волки собирались со всей округи и кормились привадой всю зиму. Так, к приваде из 280 лошадиных туш, сложенных на десятине земли в 300 м от деревни, волки так привыкли, что приходили средь бела дня и спокойно кормились, несмотря на шум в деревне.
Волки могут оставаться у привады довольно долго и тогда, когда на костях уже не остается мяса. Стаю волков из 2 матерых зверей и 4 переярков наблюдали возле убитого браконьерами марала в течение четырех дней после того, как все мясо было съедено. Возле остатков трупа горного козла в одном из урочищ хр. Кунгей-Алатау несколько волков держались около недели; в радиусе 50 м насчитали 12 лежек, снег был испещрен следами и тропами волков, ведущими к поживе [95]. Говорят, что волки любят "погреметь косточками", имея в виду их склонность посещать места былых охот. У хищников эта особенность поведения связана с возможностью вторично иметь поживу за счет животных, привлеченных видом и запахом остатков. Кроме того, урочище, где охота была успешной, с большей вероятностью сулит встречу с новой жертвой. Роль привады на волка может выполнять не только туша крупного животного, но и мелкие мясные отбросы, свалки, бахчи. Эти звери кормятся даже на кучах мертвых шелковичных червей.
ШАКАЛ (Canis aureus). К приваде он подходит осторожно, однако, вонзив зубы в мясо, значительно теряет бдительность. Его отношение к привадам подвержено ритмике. Осенью и зимой шакалы концентрируются в местах промысла рыбы и ондатры, вблизи животноводческих ферм, забойных пунктов, скотомогильников, далеко уходя от своих обычных мест обитания [82]. Охотно питаются эти звери на возникающих в процессе хозяйственной деятельности человека скоплениях корма и отбросов. Когда в прошлом на Черном море велся промысел дельфинов, их туши после снятия шкур выбрасывались промышленниками, нарушавшими санитарные правила, в море, а из него через некоторое время волны выносили разлагающиеся трупы на берег. Особенно много их выбрасывалось на мысе Пицунда. Сюда стекались в огромном количестве шакалы, которые, питаясь трупами дельфинов, способствовали очищению берега.
В пойме Амударьи шакалы хорошо идут к привадам поздней осенью, прокладывая к ним тропы. Летом и весной при изобилии естественных кормов они становятся равнодушными к привадам; на Амударье, например, звери совершенно игнорировали их в апреле и мае. В тугаях Кызылкумского заповедника наблюдали, как туша погибшего кабана осталась нетронутой и целиком разложилась, хотя шакалы ежедневно проходили в нескольких метрах от нее.
На приваде могут кормиться сразу несколько зверей. На Кавказе у одной туши за ночь отстреливали по нескольку шакалов. Труп собрата у привады не отпугивает этих хищников. Возле мертвой зебры супруги Лавик-Гудолл [46] насчитали 14 шакалов, среди которых было 6 взрослых особей. Интересно, что при таком скоплении зверей в каждый данный момент кормилось не более 6–7, а среди них не более 3 вполне взрослых зверей. Между взрослыми самцами то и дело вспыхивали яростные стычки. Шакал большей частью мирится с присутствием на приваде зверей иных видов. В районе Ленкорани наблюдали при свете луны у мусорной ямы одновременно домашнюю свинью, 3 собак и 6 шакалов, поедавших труп теленка. Шакалы вели себя иначе, чем собаки: урвав кусок, они отходили с ним в сторону.
С момента созревания арбузов и дынь бахчи посещаются шакалами, лисицами, барсуками и кабанами. Зачастую большой арбуз едят несколько животных. Шакал может есть после лисицы, и наоборот: лисица доедает арбуз, початый шакалом. Выбирая спелые плоды, шакал делает на трех-четырех из них погрызы или царапает когтями, а недоеденный арбуз доедает на следующий день. Выедают звери только сладкую мякоть.
Шакал чрезвычайно смел и нагл в пользовании чужим кормом. Он может выхватить кусок мяса даже из-под лапы льва, улегшегося на приваде, защищает найденную поживу от пытающихся пожирать ее птиц, остатки еды нередко закапывает. Предполагается, что свои кладовые шакалы размещают на местности более рассредоточению, чем лисицы. Наблюдались случаи, когда они закапывали трупы нутрий.
ПЕСЕЦ (Alopex lagopus). Он подходит к приваде всегда из-под ветра, чтобы иметь возможность воспринимать запах. С этой целью зверь изменяет направление движения и делает круг, чтобы подойти именно таким образом. Это учитывают при постановке капканов.
Песцы менее осторожно относятся к приваде, выложенной прямо на поверхности земли, чем к закопанной или укрытой, однако, пока приваду не занесет снегом, зверьки опасаются подходить к ней. Затем они добираются до корма, прокапывая в снегу тоннели. В крупных тушах песцы прогрызают отверстия, забираются в них, пачкая мех, и едят изнутри.
Иногда туша моржа, которая выглядит нетронутой снаружи, оказывается пустой. Если пошевелить ее, на отверстия выскакивают измазанные кормом песцы. В теплую погоду они лучше едят приваду и чаще попадаются в капканы. При закладке корма в закрытую сверху яму, которая позволяет отлавливать зверьков одного за другим, песцы, привыкшие к посещению привады, смело лезли в трубы, ведущие внутрь нее. Например, у пос. Каратайки Большеземельской тундры двумя охотниками в две кормушки-ловушки было поймано за сезон 47 песцов.
На о-вах Прибылова песцы охотно использовали подкормку с октября по март, а с наступлением гона менее активно шли на привады. С прилетом птиц, которыми начинают питаться песцы в период воспитания молодняка, они переставали посещать прикормку.
Обычно песцы посещают приваду ночью, реже днем, не ходят на привады в сильные морозы, сопровождающиеся ветрами, в большую пургу.
Выделяющаяся темным пятном на белом фоне снега привада обнаруживается песцами с расстояния до 2 км. Радиус действия кормушки-ловушки около 5 км, однако некоторые зверьки прибегают и с больших расстояний. О своем прибытии на помойки, которые, в сущности, также являются привадами, песцы извещают хриплым протяжным лаем. Песец может регулярно посещать приваду, не имея возможности поживиться на ней. Так происходит, когда на лед мелких водоемов примораживают рыбу. Песец имеет склонность оттаскивать с привады куски мяса. Он поедает их в стороне или прячет, закапывая в снег, землю или песок, заталкивает под льдины, камни, уносит в норы. Закопав, тщательно утрамбовывает сверху носом, чтобы спрятанный корм не обнажил ветер.
Предпочитаемые корма. В условиях Заполярья в зимнее время мясо смерзается так сильно, что становится труднодоступным для зубов некрупного хищника. Песцами в первую очередь поедается поэтому измельченный корм и менее подверженные действию низких температур жир и сало. На побережье Карского моря этого зверя приваживают, выкладывая сало нерпы с мясом, нарезанное четырехугольными кусками массой до 8 кг, придавливая их сверху камнями. Охотники считают, что каждый песец ест приваду со своей стороны и по количеству поедей на приваде судят о количестве зверьков, посещающих ее.