СОБОЛЬ (Martes zibellina). Обычно он обнаруживает приваду в первые дни ее выкладки. В Соболевском р-не Камчатки из четырех прикормочных площадок с рыбой соболи обнаружили три: у первой они появились через 5 дней, у второй - через 7, у третьей - через 12, а четвертая, засыпанная снегом, осталась ненайденной. Иногда соболь, найдя приваду, проходит мимо, не меняя аллюра, как бы не замечает ее. При выпуске соболей в Якутии через сутки зверьки появились на трех из 22 прикормочных площадках. Через четыре дня после выкладки подкормку посещало не менее 50 из 100 выпущенных соболей. По запаху соболь обнаруживает выложенную у ловушки прикормку на расстоянии 30–70 м. При наличии большого количества корма, пахнущего сильнее, дистанция обнаружения им корма увеличивается. Тропление одного соболя "в пяту" показало, что он прошел почти прямым ходом к приваде более 5 км. Выйдя на след своего собрата, побывавшего у привады, соболь каким-то образом определяет, что тот шел от места с обильным кормом, и, идя этим следом, легко находит приваду.
С вышки наблюдали, как подходивший к подкормке соболь несколько раз становился на дыбы и осматривался вокруг. На приваде соболь ведет себя очень осторожно: острота его слуха и зрения не позволяла человеку на вышке не только шевелиться, но даже повернуть головой. Соболь обычно обследовал все ящики с прикормкой и, если там не оказывалось лакомой пищи, шел к общему корму. Привыкнув к регулярной подкормке, звери вели себя гораздо смелее и как бы ждали прихода человека, дающего корм: возвращаясь почему-либо назад по проложенной лыжне, он не раз находил на ней свежие следы шедшего за ним соболя. На Северном Урале звери начинали двигаться к приваде, как только слышали стук топора, которым открывали крышку ящика с прикормкой.
Добыв или найдя на приваде птицу или грызуна, соболь, как и все представители семейства куньих, в первую очередь съедает голову, шею и печень, богатые липоидами, гормонами, эргостерпнами. Иногда зверь глотает непомерно большие куски мяса, с тру-дом проходящие по пищеводу, но может также легко отрыгнуть их. Приманку он никогда не берет зубами, а сбивает ее лапой.
Относ и прятанье корма. Отношение соболя к прикормке зависит от ее объема. Если она невелика, соболь проходит мимо или, даже отведав ее, приходит не скоро. Поэтому на одну приваду рекомендуется выкладывать не менее 10–15 кг корма крупными кусками или смороженного в единый ком. Крупные тушки животных, например собаки, соболь ест на месте, остается лишь обглоданный скелет.
Принято считать, что соболь пищу не запасает и делает это лишь при исключительных обстоятельствах. Однако зверьки нередко утаскивают корм с привады.
О поведении соболя, за которым наблюдали с вышки, В. К. Тимофеев писал: "Это был крупный самец. То мелкой рысцой, то прыжками, нога в ногу, осторожно осматриваясь, приближался зверек к прикормочной точке. Описав полукруг, он остановился, поднялся на задние ноги, осмотрелся вокруг и поскакал к дуплянке. Здесь еще раз осмотрелся, прислушался и быстро стал откапывать забитое отверстие. Кедровки в это время не унимались, оглушая воздух дружными криками. Соболь проскользнул в дуплянку и поспешно начал выносить из нее корм, бросая его тут же у отверстия. Потом, схватив шишку, убежал с ней за деревья. Там, метрах в десяти от дуплянки, находился минуты три. Как только соболь ушел, кедровки прекратили крики и тихонько, почти бесшумно, одна за другой начали спускаться к дуплянке и украдкой похищать выброшенный корм. При появлении соболя взлетели и опять подняли крик. Зверек осторожно пробрался в дуплянку, вытащил сахар, смоченный валерьяновыми каплями, и здесь же съел его. Потом с шишкой во рту вторично убежал за дерево. Вернувшись и не найдя съестного, соболь забрался на крышку дуплянки, оставил экскрсмент и ускакал к следующей подкормочной точке" (Экология баргузинского соболя. - Труды Баргузинского заповедника. Вып. 1, 1948, с. 81).
Зафиксированы случаи, когда соболь унес тетерева на 100 м и стремился спрятать его под выворот дерева и когда зверек, выбравшись из клетки в жилом помещении, сбросил крышку с кастрюли, вытащил мясо и спрятал его в разных местах. При изобилии кормового фарша на зверофермах соболи растаскивают его и засовывают в ячейки стенок. Основное количество проваливается, но часть примерзает, и потом зверьки иногда, отрывая примерзший фарш зубами, поедают его. По наблюдениям исследователя А. С. Баталова, при внесении в клетку к соболю предметов с запахом другого соболя ее обитатель начинает ходить по своим запасам и с большой жадностью ест свежий корм.
Время посещения привады. Соболи, подкармливаемые на о. Феклистова (Шантарские о-ва), подходили на приваду с начала рассвета и до 9 ч утра, а затем с 15 ч 30 мин до позднего вечера. Ночью они не приходили, не посещали ее во время пурги и сильного ветра. В Баргузинском заповеднике соболи бывали на привадах днем, с раннего утра и допоздна. При выпуске витимских соболей в Якутии зверьки чаще всего посещали подкормочные площадки рано утром, до 8 ч, но в ряде случаев и в вечерние сумерки, а также нередко днем; иногда на приваду приходили и в пургу.
Наблюдения показывают, что некоторые соболи приходят к прикормке ежедневно, другие с перерывами в 1–2, иногда до 4 дней, Прикормочные площадки, на которых они питались 5–7 дней, посещают в любую погоду. Наиболее активно посещают подкормку во второй половине зимы. В Баргузинском заповеднике в ноябре было отмечено 5 посещений соболями прикормочных площадок, в декабре - 12, в январе - 15, в феврале, - 45, в марте - 60, в апреле - 105. на следующий год ритм посещения был иным: в ноябре подходов не было отмечено, в декабре их было 6, в январе - 40, в феврале - 25 и в марте - 14. В первый год соболи стали брать прикормку на 30-й день после выпадения снега, а на второй год - с 40-го дня. Активность посещения в первый год была повышенной, во второй значительно понизилась. Причина тому - различная обеспеченность естественными кормами. В годы обилия корма привлечь соболя к приваде труднее.
Предпочитаемый корм. При подкормке соболей на о. Фекл истова использовалась разнообразная пища: мясо нерпы, вяленая рыба, вымоченная кета, тушки кошек, кур, кедровок, орехи, ягоды рябины и брусники, мед. Ягоды звери почти не ели. Особенно их привлекал мед. Был случай, когда соболь, неожиданно захлопнутый дверкой в кормушке-ловушке и выпущенный наблюдателем, сейчас же при нем вернулся обратно и стал доедать мед.
В Баргузинском заповеднике на привады выкладывали тушки собак, мясо оленей, вареную говядину, кроликов, тушки полевок и мелких птиц, орехи и шишки кедра, кедрового стланика, ягоды рябины и брусники, которые иногда подсахаривали, макароны с рубленым мясом, просо, толокно, хлеб, варенье, сахар (иногда его смачивали валерьяной или анисовым маслом). Все эти корма соболи поедали. Находили экскременты соболя, состоявшие исключительно из целой просяной крупы, макарон и толокна. Но особенно охотно зверьки брали сахар и засахаренные ягоды. Грызли сахар, смоченный валерьяновыми каплями, сахар же, сбрызнутый анисовым маслом, брали неохотно или не брали совсем. Хлеб с валерьяной ели лучше, чем просто хлеб. На второй год природных кормов было больше, и соболи на приваде охотнее брали засахаренные ягоды, сахар и варенье, а шишки кедрового стланика и мясо нередко оставляли. Зверьки приходили к привадам нерегулярно, как бы набегом, но когда было выложено варенье, посещения их стали более частыми и в течение дня повторялись. Однако находились особи, совершенно игнорировавшие привады. Один самец близко проходил возле подкормочных площадок, но корма не брал.
Если соболь находит дупло с пчелами, то через 5–7 дней в этом месте собирается до 20–30 зверьков, кормящихся медом. Никаких агрессивных действии по отношению друг другу они не проявляют. Найдя такое место, охотник в короткий срок может отловить всех соболей.
К найденным дуплам зверьки ходят постоянно по хорошо натоптанным тропам, пока полностью не уничтожат мед и самих обитателей. Вокруг дерева весь снег бывает истоптан, соболи валяются в снегу, освобождаясь от забравшихся в мех пчел.
При многолетней подкормке соболи становятся менее разборчивы. На Сахалине зверьки мало реагировали на привады в первый год, избегали их, обходя стороной. После нескольких лет регулярной выкладки привад они ели практически все: птиц, рыбу, тушки лисиц, норок, выдр, кухонные отходы и даже тушки соболей. Плотность зверьков зависела от количества и постоянства выкладываемой зимой прикормки и в меньшей степени от количества естественных кормов. На путиках у охотников, регулярно возобновлявших подкормку с осени до весны, зверьки концентрировались с высокой плотностью, и охотучасток напоминал звероферму (Воронов, 1974). Они добывали соболей в три с лишним раза больше, чем охотники, не применявшие подкормку.
Радиус действия привады. Предполагается, что радиус действия одной привады на соболя равен примерно 5 км. Очевидно, в различных угодьях он изменяется. Если около трупа кабарги сразу не отловить умертвившего ее соболя, то через 4–7 дней к этой приваде начинают ходить несколько зверьков. Опытные охотники устанавливают капканы лишь после того, как кабарга будет съедена на две трети. Иногда возле одной кабарги отлавливали до 7 соболей.
На Камчатке к каждой приваде из 20–30 кг рыбы ходили до 8 соболей. Зверьки надолго поселялись вблизи прикормки, нередко посещая привады и днем. Всего вблизи 12 привад на площади 150 км кормилось 46 соболей. Из них охотник И. Т. Корякин добыл 28, затратив на это 27 дней.
Зверьки, регулярно посещающие прикормку, устраивают гнезда в непосредственной близости от нее. У одного соболя бывает обычно по нескольку убежищ, реже по одному. Расстояние до гнезда может быть разным. В ряде случаев соболь остается у самой привады. На Саянах, в вершине р. Кирея, зверек устроил свое логово под колодиной в 5 м от привязанного проволокой куска мяса. Известен случай, когда в туше изюбра соболи проделали траншеи, одна из них вела к желудку, где было устроено временное убежище, а рядом с ним имелась уборная зверька, В Иркутской обл. при вывозке кедровых орехов обнаружилось, что во многих срубах с кедровыми шишками поселились соболи и съели часть орехов.
Преодоление преград. Устройство самой привады для соболя, по-видимому, не имеет значения. Зверьки одинаково охотно брали корм, выложенный на земле, на прикормочных столиках, в дуплянках на снегу и дуплянках, поднятых на 20 см, а также в снежных ямах с ледяными стенками.
При подкормке соболей на Камчатке они в первую же ночь брали корм с настилов, расположенных на высоте 2 м над снегом, забираясь туда по приставленной наклонной жерди. Соболь активно преодолевает препятствия на пути к овладению кормом. Если последний привязан шпагатом, зверек перегрызает его. Он отгрызал, уносил грызунов, попавших в давилки (утащил даже поползня и капканчике с привязанными к нему еще четырьмя такими же ловушками). Раскапывал соболь снег, забивший вход в прикормочный ящик, прорывал бумагу, которую прикрепляли к его отверстию, чтобы дольше понаблюдать за зверьком.
Соболи забираются в лабазы с запасами пищи, в шалаши и лесные избушки, нечасто посещаемые человеком. В пос. Мама Бодайбинского р-на Иркутской обл. зверек около месяца кормился свининой, хранившейся в кладовой. Зимой 1950 г. в пос. Богачевка на Камчатке соболь жил долгое время в магазине, скрываясь среди ящиков и мешков с продуктами. Когда зверек был отловлен, его шкурка была покрыта своеобразной "броней" из муки, перемешанной со сливочным маслом. Мигрирующие соболи особенно бесстрашны в посещении привад и свалок возле селений.
Был случаи, когда соболь, подойдя к избе, схватил крыло глухаря, привязанное к чурке. "Я вышел с фотоаппаратом и начал его снимать, - пишет С. Сокольский [79, с. 12–13],- соболь прекрасно меня видел, несколько раз порывался убежать, но жадность пересиливала, и он возвращался к крылу. При щелкании затвора фотоаппарата вздрагивал и смотрел на меня. Наконец, не выдержав, убежал. Я стоял совершенно открыто. Через 20 минут зверек опять явился, отцепил крыло и, держа его поперек, убежал".
Взаимоотношения соболей на приваде. Для наблюдений за поведением соболей у привады на Шантарских о-вах была построена наблюдательная вышка и за три месяца с небольшим было зарегистрировано 463 посещения (максимум за один день - 11). Одновременно на подкормочной площадке находилось не более 3 зверьков. При встрече у подкормки они плотно прилегали к снегу и как бы готовились напасть друг на друга, но драк не отмечалось. Если зверек у подкормки был один, то второй обычно сидел и ждал, когда первый уйдет. При подкормке соболей в Баргузинском заповеднике максимальное число посещений привады за один день в среднем было равно 10,5. При подкормке соболей в Ивдельском заказнике на Северном Урале наблюдали по следам, как самец, поедая корм, отрывался, чтобы отогнать подходившую самку, и вновь возвращался к корму. Из окна зимовья видели, как соболь, пришедший к куче беличьих тушек, сделал резкий выпад с поворотом в сторону другого соболя, пришедшего вторым, но конкурента это не слишком напугало, и он находился на приваде еще 5–7 мин [56]. Возникающие сложности внутривидовых взаимоотношений на привадах у соболей, по-видимому, не слишком значительны, поскольку известно немало примеров, когда у одной привады отлавливали по десятку и более соболей.
В лесу по р. Давше, на современной территории Баргузинского заповедника было отловлено возле павшего оленя 13 зверьков. Охотник В. Анисимов в 1958 г. у лосиной туши добыл 16 соболей. В 1950 г. в Курагинском р-не Красноярского края у бревенчатого амбарчика, куда с осени были заложены остатки марала, кормилось к середине зимы около 30 соболей, за одну ночь там отловили 21 зверька.
В Баргузинском заповеднике соболи долго избегали прикормочных площадок, на которых побывали лисицы или собаки. Кедровки же зверьков не пугают, а, наоборот, привлекают: соболь не упускает случая схватить зазевавшуюся птицу.
Реакция прикормленного соболя на человека. Прикормившийся зверек становится менее осторожным, чем обычно. На о. Феклистова соболей успешно подкармливали в центре лесосеки, на которой в течение дня работали лесорубы. Иногда зверьки проходили в 10–15 м от людей, занятых рубкой леса. Однажды соболь забрался на вышку с наблюдателем, стоявшую в 25–30 м от привады. Увидев человека, приближающийся к приваде соболь бросился назад, но когда тот удалился на 50 м, зверек вернулся к ней. Известен случай, когда, несмотря на ежедневные в течение 6 дней посещения привады охотником, который выбивал там свою непогасшую трубку, соболь продолжал ежедневно кормиться и никуда не отходил от своего логова, находившегося в 5 м. Попав на седьмые сутки в капкан, зверек отвертел лапу и спрятался в том же убежище.
РОСОМАХА (Gulo gulo). Добыв крупного зверя или найдя тушу привады, росомаха имеет особенность расчленять ее на отдельные куски и, растаскивая по округе, прятать их. Мелких животных утаскивает целиком, более крупную тушу, например косули, тащит волоком, не имея сил унести в зубах. При этом может останавливаться и есть. Тропление научным сотрудником В. Б. Колычевым росомахи, утащившей добытую кабаргу, показало, что зверь волок тушу, двигаясь задом вверх по склону. Периодически росомаха останавливалась, видимо, для отдыха, дважды вырывала глубокие норы в снегу и забиралась туда, поскольку было очень морозно, ниже -40 °C. Зверь тащил тушу волоком около 400 м и спрятал ее под корнями вывернутого крупного кедра.
Тушу лося росомаха растаскивает за 7–10 дней. Промысловики северных районов страны используют в качестве привад головы северных оленей, выкладывая их помногу в одном месте. Если головы не приморожены и не связаны, росомаха за одну ночь способна растащить 15 оленьих голов на расстояние 1–1.5 км от привады. Голову лося массой 20–25 кг, оставленную охотниками, росомаха, пятясь, оттащила на полкилометра, обкусала концы рогов и пометила мочой. Череп марала тащила в зубах свыше 7 км. При этом зверь дважды принимался за еду, ушел за перевал, так и не бросив последний кусок [28]. Известен случай, когда остатки задранного волками лося массой не менее 25 кг росомаха затащила на дерево на высоту 2,5 м.
Чаще относит мясо с привады на небольшое расстояние - на 100–300 м. Нередко, протащив и зарыв первый кусок в снег, росомаха тянет второй кусок по этому же следу, протаскивает его поверх первого и токе зарывает, третий кусок также волочит по тому же следу и т. д. Таким образом происходит маскировка пищевых запасов.
Существует мнение, что росомаха растаскивает и прячет добычу лишь в условиях недостатка корма. Наблюдения в заповеднике "Столбы" показывают, что этот зверь растаскивает добычу в любом случае, независимо от обеспеченности пищей. И лишь когда найденная падаль смерзлась на морозе и расчленить ее не под силу, зверь поедает пищу на месте. На месте поедали росомахи и трупы разбившихся о камни маралов, которые при падении крепко застряли в расщелинах.
Прятанье корма впрок наблюдалось и при содержании росомахи в неволе. Когда после недели плохого кормления самке в возрасте 18 недель дали полную чашку мясного фарша, она, съев часть, остальное спрятала следующим образом. Так как зверь находился на привязи в помещении с деревянным полом, он стал отрывать куски от валявшегося большого листа картона и закрывать им чашку. Впоследствии биолог-охотовед В. В. Веденичев не раз наблюдал, как росомаха закрывала чашку "подручным материалом" - фанерками, поленьями дров, травой. Траву она рвала зубами в стороне от корма, носила ее и аккуратно, придавливая носом, маскировала корм.
Бытует росомаха у жертвы в первую очередь губы, язык, внутренности и все выступающие части. На приваде она может глубоко вгрызаться в труп животного. В Печоро-Илычском заповеднике научный сотрудник С. М. Сокольский, наткнувшись в тайге на тушу северного оленя, увидел, как вдруг из ее грудной клетки выскочила крупная росомаха и стала неторопливо удаляться. Росомаха, повалившая оленя, с жадностью поедает мясо на его шее. В это время она легко подпускает человека.
Бытует мнение, что росомаха очень прожорлива и за ночь может съесть целую косулю, однако вряд ли оно соответствует действительности. По объему росомашьего желудка можно предположить, что мяса зверь может съесть не более 2 кг. Отпрепарировав несколько десятков росомах, в желудке у них не обнаружили пищи более 850 г. Полугодовалые звери, содержавшиеся на биостанции ВНИИОЗ, потребляли за сутки 1,2–1,5 кг мясного фарша, за одно кормление голодный зверь мог съесть до 1,3 кг. Не было отмечено, чтобы росомахи отрыгивали съеденный корм. Ест этот хищник аккуратно, подбирая все выпавшие из миски крохи. Однако, наведываясь в охотничьи избушки, на лабазы с продуктами, росомаха не столько съест, сколько испортит: разорвет мешки с мукой, пережует пачки чая и супы в упаковках, обольет все мочой, порвет одежду и распотрошит подушки.
Если привада смерзлась и не поддается расчленению, росомаха ходит на нее многократно и съедает начисто, в том числе и кости. Подобно рыси, проводит у крупной добычи много суток, длина ее суточного хода в таких случаях бывает всего 1–2 км.