"Элисса, занесенная на берег Африки, склонила к дружбе обитателей этого места, радовавшихся прибытию чужеземцев и взаимному обмену товарами. Затем она купила участок, который можно было покрыть шкурой быка… Шкуру она приказала разрубить на тончайшие куски и так заняла большее пространство, чем просила".
Еще одно изложение той же легенды с некоторыми уточняющими обстоятельствами. Элисса договорилась с местным царем Ярбом, что купит кусок земли размером со шкуру быка. Разрезав ее на узкие полоски и связав их между собой, Эллиса огородила полученным шнуром участок, на котором построила крепость Бирса. Дальнейшая судьба ее сложилась трагично. По одной версии она бросилась в костер, чтобы избежать домогательств царя Ярба, по другой – заколола себя мечом троянца Энея, не перенеся размолвки с ним.
Легенда в изложении Юстина предрекала Карфагену процветание, богатство и …трагическую судьбу.
"При закладке первых зданий города была найдена голова быка. Это сочли предзнаменованием хотя и процветающего города, но многострадального и постоянно пребывающего в рабстве. Поэтому город был перенесен на другое место. Найденная там голова коня, означавшая, что народ будет воинственным, могучим, указала городу счастливое место".
Фактически и первое, и второе предсказание оказалось верным. Как мы знаем из истории, на протяжении многих столетий Карфаген был самым процветающим государством на земле, но противостояние с Римом погубило его, и он был стерт с лица земли во II веке до нашей эры.
Глава 3. Похищение Европы, основание Фив и финикийская Мона Лиза
О финикийском влиянии на формирование европейской цивилизации сегодня мы почти никогда и ни от кого ничего не услышим. Но это влияние, бесспорно, имело место, поскольку финикийцы на границе первого и второго тысячелетия до нашей эры основали свои поселения по всему побережью Средиземного моря от берегов современных Турции и Греции до побережья Испании и Северной Африки. Поселения-колонии финикийцев в отдаленных от метрополии местах, будь то Карфаген в Северной Африке, Гадес (Кадикс) в Испании, Мальта, Сицилия и Сардиния в Италии, Корсика и Марсель во Франции, воспроизводили структуру их собственных городов – таких как Тир, Сидон, Библ, где существовала выборность в органы городского управления, а власть правителей была относительно слабой и во многом зависела от частных собственников, богатых городских жителей. Эти поселения просуществовали вплоть до античного времени, во многом являясь для соседних народов эталоном в организации городского самоуправления и торговли, отношения к частной собственности. Знаменитые греческие города-полисы, существовавшие как отдельные государства, в какой-то степени являются копией финикийских городов-государств, соперничавших друг с другом, и иногда объединявшихся в союзы в случае внешней неприятельской угрозы. То, что цивилизация в Средиземноморье пришла из Финикии, отражено даже в двух древнегреческих мифах. Речь идет о похищении Европы Зевсом и поисках Европы ее братьями – Фойниксом, Киликсом и Кадмом.
Миф о похищении Европы
У царя богатого финикийского города Тира (иногда упоминается Сидон) Агенора было три сына и дочь, прекрасная, как бессмертна богиня. Звали юную красавицу Европа. Однажды дочери Агенора приснился сон. Она увидела, что Азия и тот материк, который отделен от Азии морем, в виде двух женщин борются за нее. Каждая хотела обладать Европой. Но Азия была побеждена, и ей, вскормившей Европу, пришлось уступить царевну другой. В страхе Европа проснулась и не могла понять значения сна. Смиренно помолилась она богам, чтобы отвратили от нее несчастья. Затем, одевшись в пурпурные одежды, затканные золотом, вышла с девушками на зеленый, покрытый цветами луг на берег моря. Недолго наслаждалась беззаботной жизнью Европа. Сбылся сон. С небес увидел красавицу сын Кроноса, могучий тучегонитель Зевс, и решил похитить ее. А чтобы не испугать царевну, принял облик чудесного быка: вся шерсть его сверкала как золото, лишь на лбу горело, подобно сиянию луны, серебряное пятно, а золотые рога были изогнуты, подобно молодому месяцу, когда впервые виден он лучах пурпурного заката. Девушки не испугались и стали водить вокруг него хоровод. Он же подошел к Европе, лег у ее ног и стал лизать ей руки, ласкаясь к ней. Девушка засмеялась и села к нему на спину. Вдруг бык вскочил, быстро помчался к морю, потом бросился в воду и быстро, словно дельфин, поплыл по лазурной глади. Волны морские расступались перед ними, сам бог Посейдон мчался впереди на своей колеснице. Вскоре доплыли они до Крита, где Европа стала женой Зевса и родила ему трех сыновей: Миноса, Радаманта и Сарпедона. Впоследствии детей усыновил критский царь, и они продолжили его династию.
Отец истории Геродот трансформировал миф о Европе ближе к реальной действительности. В его пересказе дочь тирского царя похитили критские купцы в отместку за то, что финикийцы похитили дочь аргосского царя Ио. Эта трактовка мифа имеет свое объяснение. Финикийские мореходы практиковали похищение людей на землях, где они останавливались, потом продавали их в рабство. Греки, расселяясь в Малой Азии и на побережье Черного и Азовского морей, часто женились на скифских и сарматских девушках, иногда похищая их у родителей.
В любом случае, и Геродот, и греческие и римские поэты, пересказывая миф о Европе, связывали зарождение европейской цивилизации с островом Крит. А ее имя приобрело географический смысл. На финикийском языке Европа имела значение "запад". Так во времена Гомера называли среднюю часть Греции, а потом и весь континент.
Миф об основании греческих Фив
Когда Зевс под видом быка похитил Европу, опечалился отец ее, Агенор и послал на поиски дочери трех сыновей своих – Фойникса, Киликса и Кадма. Первые два вскоре покинули брата и основали два царства: Фойникс – Финикию, а Киликс – Киликию, а Кадм продолжил поиск. Долго странствовал он по свету, везде расспрашивая о сестре. Наконец, потеряв надежду найти ее и опасаясь вернуться домой ни с чем, решил остаться на чужбине. Он пошел в священные Дельфы и спросил там оракула Аполлона, в какой стране поселиться ему и основать город. Оракул так ответил ему:
– На уединенной поляне увидишь ты корову, которая никогда не знала ярма. Следуй за ней, и там, где ляжет она на траву, воздвигни стены города, а страну назови Беотия.
Получив такой ответ, покинул Кадм священные Дельфы, и только вышел за ворота, увидел корову, за которой пошел следом. После многих приключений, победив змея, пообщавшись с дочерью Зевса Афиной Палладой, Кадм основал город Фивы. Миф о Кадме – один из самых загадочных в греческой мифологии – изобилует символами, основанными на первобытных верованиях: из зубов побежденного Кадмом змея, брошенных в землю, вырастают воины, сам Кадм и его жена в конце жизни превращаются в змей. Эти сказочные метаморфозы говорят нам об очень древнем происхождении мифа, когда в памяти его создателей еще свежи были рассказы о появлении в Греции первых финикийских мореплавателей. А поскольку Фивы находятся в глубине средней части Греции далеко от моря, легенда имеет скорее всего символический, обобщающий смысл. Ведь считается, что именно Кадм привез в Грецию финикийский алфавит, который лег в основу греческой, а потом и всей европейской письменности.
Влияние Финикии на древних греков и другие народы
Наиболее полную общую картину влияния Финикии на Грецию дает в своем труде "Архаическая Греция и Ближний Восток" профессор В.П. Яйленко.
"Воздействие ближневосточной цивилизации на пробуждающуюся от первобытной примитивности культуру греков, почти все достижения которой сводились к геометрическому орнаменту да эпическим сказаниям, было многоплановым: градостроительство и архитектура, скульптура и торевтика, керамическое и ювелирное производство, оружейное дело и кораблестроение, культурная лексика и литература, фольклор и мифология, религия и магия, законодательство, врачевание, бытовые обычаи, начала математики и астрономии".
В этом, далеко неполном перечне воздействия на греческую культуру, приоритет имеет прежде всего финикийское влияние. Именно благодаря финикийцам началось невиданно быстрое культурное развитие Греции, поскольку финикийцы с Х по VIII век до н. э. колонизировали целый ряд районов островной и материковой части Эллады, быстро смешиваясь при этом с местным населением и передавая ему свой опыт и достижения.
О таких центрах влияния сейчас почти никто не вспоминает, потому что ученые в основном показывают влияние самой Греции на европейскую культуру, редко задумываясь об истоках культуры греческой. Приведем слова древних авторов.
Геродот сообщал об открытии финикийцами железных рудников на острове Тасос. Миф о Кадме донес сведения о колонизации финикийцами Беотии, Геродот также сообщает об их торговых связях с Аргосом и об основании ими храма Астарты на острове Кифера. Особенно точно "механизм" финикийского влияния показан философом Диодором Сицилийским : "Немного спустя, на Родос прибыл Кадм. Во время плавания, попав в сильную бурю, он дал обет в случае спасения воздвигнуть святилище Посейдона, и, спасшись, основал на острове священный участок этого бога, а для присмотра за ним оставил и часть своих финикиян. Эти финикияне смешались с жителями, став их согражданами. От них якобы ведут род жрецы, совершающие священные обряды". Археологические изыскания показали, что сведениям о пребывании финикийцев в Греции можно доверять. В могильниках, раскопанных на всей ее территории, найдено множество ювелирных украшений Х – VIII веков до н. э. сиро-финикийского производства, а в древнейших греческих святилищах нередки находки металлических и глиняных статуэток восточного происхождения этого же периода.
Для VIII века до нашей эры вообще характерно присутствие финикийских мастеров в ряде греческих центров, благодаря чему греческие ремесленники получили возможность освоить многие новые технические приемы, а также восточные мотивы, что позволило, в частности, греческому искусству перейти на "ориентализирующий" стиль вместо "геометрического". Такими центрами были, в том числе, острова Кипр и Родос, где найдены финикийские порты и древние поселения. На Кипре – это поселение и порт Китион (основан в IX в. до н. э. на месте современной Ларнаки), а также поселения на месте городов Амат, Пафос и Лапифос. На Родосе найдены финикийские мастерские по изготовлению безделушек и предметов роскоши из фаянса, включая скарабеи, гравированные сосуды и вазы и баночки для мазей и притираний.
Финикийское присутствие на Крите впервые было установлено еще в 1884 году – это находка тайника с бронзовыми украшениями на горе Ида. Такие же украшения были найдены недавно в Элевтерне и в регионе Кносса. К югу от мыса Сидерос находится порт Итанос, основанный финикийцами. Центром транзитной торговли была гавань Фаласрна в западной части острова, где недавно обнаружена стоянка для судов, высеченная в скале по финикийскому образцу. На южном побережье Крита в Коммосе недавно найдены руины храма с тремя колоннами в финикийском стиле. Вообще, греческое изобразительное искусство и архитектура имеют восточные корни. Именно у финикийцев греки заимствовали тип статуй из дерева, мрамора и известняка, на основании чего к VIII веку до нашей эры сложился архаический стиль греческой скульптуры. То же можно сказать и об архитектуре. Прототипом простейшего греческого портика с колоннами является колонный сиро-финикийский портик. Три главных типа капителей (эолический, ионический и дорический ордер) родились в Египте и на Ближнем Востоке.
Параллельно с греческим миром финикийцы освоили все побережье Средиземного моря. Финикийские произведения искусства, найденные археологами в Италии, Франции, Испании и на побережье Африки, находятся в местных музеях, и, судя по возрасту находок, намного опережают во времени изделия местных мастеров. А что касается художественности работ пришельцев из Финикии, несмотря на то, что это, прежде всего, изделия финикийских ремесленников (посуда, бытовые мелочи, украшения), предназначенные для массовой распродажи, уровень их на голову выше того, что ходило на местном рынке.
Что тогда говорить о работах, выполненных финикийцами на заказ для ассирийских, нововавилонских и израильских царей, описание которых не является целью этой публикации. Один из шедевров, найденных при раскопках столицы Ассирии Нимруда – голова женщины с загадочной улыбкой – названа учеными и искусствоведами финикийской Монной Лизой.
Вот таким мне видится влияние Финикии на европейскую культуру и искусство.
Часть III. Наследники финикийцев
Третья часть книги родилась в результате поездок по христианским районам Ливана, посещений монастырей и церквей, встреч с простыми людьми и священнослужителями. Христиане составляют половину населения страны – это наивысший процент среди всех государств, расположенных на Ближнем Востоке. Хотя христиане проживают на всей территории, есть места компактного проживания – они расположены между Бейрутом и Триполи. Мои наблюдения позволяют сказать, что большая часть мусульман Ливана – это арабское население, пришедшее сюда в VI веке как завоеватели, а большая часть христиан – это местное финикийское население, которое частично ассимилировалось с греками и римлянами, господствовавшими на этой территории почти 800 лет, а частично – с пришедшим арабским населением. Поэтому с полной уверенностью можно сказать, что христиане Ливана являются наследниками финикийцев и финикийской культуры. Причем, если православные и сиро – католики не акцентируют внимание на финикийцах, как своих прародителях, то Маронитская Церковь, или другими словами – Маронитский Орден, часто подчеркивает такую преемственность.
В Ливане, как ни в какой другой стране, находится большое количество христианских конфессий, которые мирно сосуществуют. И каждая имеет свою паству, которая с первых веков христианства традиционно сориентирована на свою Церковь. Зачастую прихожане каждой конфессии проживают сверхкомпактно. Так, например, Библос (современный Джбейль) и Батрун – города с преимущественным маронитским населением, Амьюн и Энде – с православным.
В третьей части я много места уделяю Маронитской Церкви, рассказываю о маронитских монастырях и маронитских святынях. Делаю это сознательно, хотя и без углубления в сущность этой религии католического толка, ибо она, во-первых, наименее изучена из других христианских Церквей Востока, а, во-вторых, марониты осознают себя преемниками финикийцев, что подпадает под общую концепцию книги, темой которой есть Древняя Финикия и ее влияние на окружающий мир.
Глава 1. По дороге в Хардин
Мы хотим успеть в Хардин до захода солнца. Ильяс говорит, что в этой маленькой деревушке с пятьюдесятью жителями он покажет мне двадцать храмов. В Хардине он родился, в Хардине живет его мать, настоящего имени которой я не знаю. Ильяс зовет ее Миледи. Почему так, не объясняет. Вариантов несколько. Все они пришли мне в голову уже после знакомства с ней.
Первый – она неплохо знает английский – звучит неубедительно. Второй – за ее безукоризненные манеры – уже ближе, но все-таки не проясняет ситуации.
Пусть это останется для меня загадкой. Как и вся история Хардина, уходящая корнями в Древнюю Финикию и ждущая настоящего научного исследования. Уже такой факт, как присутствие на борту затонувшего "Титаника" двадцати жителей этой маленькой горной ливанской деревушки, заставляет посмотреть на нее с интересом. Остальное мы узнаем, когда приедем.
Батрун, Ботрис, Бутрон…
Мы выехали из Джунии засветло. Ездить по Ливану одно удовольствие. Куда бы вы не направили свои стопы, то есть, колеса, дорога не оставит вас равнодушным.
Как на съемках видео фильма, один пейзаж красивее другого, плюс отличное качество дорожного покрытия. Опыт строительства дорог у ливанцев огромный. Еще со времен Римской империи, когда местные жители сгонялись на строительство военных коммуникаций.
В одном одесском анекдоте старый еврей перед смертью делился секретом заваривания чая: "Евреи, – говорил он, – Не жалейте заварки". Ливанцы же, руководствуясь этим тезисом, явно не жалели для дорог щебенки.
Первую остановку делаем в Батруне . Во времена Финикии он был важным центром, упоминавшимся в архивах Телль аль-Марны как один из подчиненных Библосу городов. В античное время известен как Ботрис, в средние века как Бутрон, вассальная сеньория Триполийского графства крестоносцев.
У въезда в город бронзовый памятник финикийскому кораблю. Расправив паруса, он "летит" в неизведанные дали.
Из памятников позднего финикийского времени сохранился миниатюрный античный театр, он находится в небольшом дворике рядом с домом местного фотографа. О времени крестоносцев напоминают остатки оградительной стены, вытесанной из прибрежных скал. Она защищала город от нападения со стороны моря. Местные жители так и называют ее на французский манер Mur de Mer – морская стена. Рядом с ней на обрывистом берегу – церковь Морской Богоматери.
В городке еще несколько старинных построек: турецкие дома эпохи Оттоманской империи, православная церковь Святого Георгия и маронитский монастырь Святого Стефана – все постройки середины XIX века.
После Батруна нам предстояло повернуть вправо в сторону Ливанского хребта и проехать по деревням горного Ливана, но Ильяс, зная о моем увлечении не только древностями Финикии, но и Средневековья, решил проехать чуть дальше и показать несколько интересных мест.