На 1-й и 4-й стр. обложки - рисунок А. ГУСЕВА.
На 2-й стр. обложки - рисунок П. ПАВЛИНОВА к повести Глеба Голубева "Секрет "Лолиты".
На 3-й стр. обложки - рисунок В. КОЛТУНОВА к рассказу А. С. Табба "Бессменная вахта".
Содержание:
ИСКАТЕЛЬ № 1 1974 1
Леонид СЛОВИН - ВОКЗАЛ 1
Глеб ГОЛУБЕВ - СЕКРЕТ "ЛОЛИТЫ" 21
А. С. ТАББ - БЕССМЕННАЯ ВАХТА 40
Примечания 42
ИСКАТЕЛЬ № 1 1974
Леонид СЛОВИН
ВОКЗАЛ
Оттепель началась внезапно, за несколько часов до Нового года. Сначала повалил снег, влажный и рыхлый, потом зачастил дождь.
Денисов поднял воротник, сунул руки глубоко в карманы.
По всем платформам шли люди, лязгали пантографы отправлявшихся электричек. Выведенное вязью "Москва" светилось высоко над головой необыкновенно чистым пламенем.
- Граждане пассажиры! С шестого пути… - конец сообщения Денисов не расслышал.
Выход к вокзалу мгновенно оказался запруженным людьми. Они быстро двигались навстречу - встревоженный муравейник, заполнивший границы платформы. Впереди бежал человек с квадратным стеклом для аквариума. Денисов взял в сторону, с полсекунды двигался вместе со всеми, пропуская женщину, листавшую на ходу расписание поездов.
Ближе к вокзалу толпа заметно редела. Денисову предстояло обогнуть высокого моряка, младшего лейтенанта, пройти метров тридцать по диагонали, затем плавно повернуть к маленькой справочной. Это уже не было трудным: впереди освобождали дорогу - отъезжающие признали его право двигаться против течения.
Внезапное чувство заставило Денисова посмотреть вслед младшему лейтенанту: фуражка, полоска кашне над шинелью… Неясный черный мазок с секунду продержался еще в зрительной памяти.
Едва войдя в зал, он понял, что такого количества отъезжающих ему еще не приходилось видеть одновременно: диваны и кресла были заняты, большая часть пассажиров пребывала в движении.
Живая модель для демонстрации молекулярной теории, подумал Денисов.
Электрическое табло на стене показывало 21.15.
По винтовой лестнице Денисов поднялся наверх, на антресоли. Ровный приглушенный гул огромного зала слышался издалека: казалось, не прекращаясь ни на минуту, шумит по деревьям светлый весенний ливень.
- Граждане пассажиры, - с опозданием сообщила дикторша, - объявляется посадка на дополнительный поезд…
"Чем меня заинтересовал этот моряк на платформе?! - неожиданно подумал Денисов. После демобилизации из флота он по привычке обращал внимание на моряков, искал "своих", потом это прошло. - Кого-то напоминает? Кого?! Лица я его не видел, фигуру тоже как следует не разглядел…"
Денисов еще несколько минут, раздумывая, постоял на антресолях, потом достал блокнот, ручку:
"31 декабря, младший лейтенант флота, 21 час. 12 мин., платформа б".
Он взял за правило записывать все, что требовалось объяснить или запомнить. Без этого, знал Денисов, не может быть инспектора уголовного розыска.
Илья снова увидел Капитана, когда волна отъезжающих вынесла обоих из зала. Капитан оказался впереди, чуточку сбоку. Опасность миновала, и он уже крутил головой, отыскивая Илью.
В такие минуты Илья едва переносил своего напарника: на лице Капитана нельзя было прочитать ничего, кроме преданности и любопытства.
- Счастливо встретить праздник, Илья Александрович, - принимая от Ильи портфель, кротко пожелал Капитан.
- Я пошел! - Капитан сразу почувствовал: ноша Ильи набита не одними тряпками.
Небольшой, перехваченный бечевкой сверток Илья оставил себе.
- Пока. - Сунув сверток под пальто, Илья вместе со всеми побежал к платформе.
В полутемном тамбуре на полу стояли мокрые лужи. Свет полностью не зажигали. Илья откинул голову к стенке тамбура.
"Зачем я все время думаю об одном и том же?! Какой тогда прок от всего этого?! Ведь, кроме меня и Капитана, никто ни о чем не знает. Только я и он. Но Капитан не в счет - через пару дней мы расстанемся. Значит, все дело во мне. Почему же не посмотреть на это проще?! Скажем, так: "Лыжник Илья М., воспользовавшись боковой лыжней, слегка выпрямил дистанцию гонки. Конечно, это нельзя приветствовать, по…"
Теперешнее положение требовало ежечасно новых удовлетворительных объяснений. Необходимо было доказать себе, что не сошел с ума, не заболел, не сделал страшной, непоправимой ошибки, совершив этот внезапный на сто восемьдесят градусов поворот, оставшись в Москве и решившись на авантюру с Капитаном.
Внезапно заработали моторы, тамбур залил серебристый свет. Илья вздохнул свободнее.
"…Во мне ничего не изменилось. Так же я продолжаю любить жену, сына. Экономия в бюджете не распространяется на книги, музыкальные записи. Лексика, упражнения, увеличение словарного фонда - все как было раньше. Одно должно измениться: через несколько дней я куплю дачу, а через год - машину!"
- Товарищ Денисов! - разнесли по вокзалу динамики. - Срочно подойдите к бригадиру поезда номер 5 Москва - Баку. Повторяю…
Денисов взглянул на часы: посадка на бакинский заканчивалась.
Стеклянный свод дебаркадера над платформой дальних поездов усиливал возникавшие внизу звуки - шарканье ног, голоса, таинственные звонки из операторской - казалось, включены для трансляции необычайной чувствительности микрофоны.
У последнего вагона затянутый в форменный плащ бригадир поезда внимательно слушал, что ему поочередно говорят инспектор Блохин и незнакомый пассажир.
Появление Денисова всех троих как будто подхлестнуло.
- Вот: товарищ две сумки внес в купе и пошел за женой, - Блохин, не снимая очков, пальцами протер стекла и заглянул в лицо Денисову, - пока остальные вещи принес, сумки украли.
Он нервно передернул плечами. Вечер Блохин провел на перроне и основательно промерз в своем колючем осеннем пальто и новой шляпе "дипломат" с загнутыми вверх полями.
- Да-а, - вздохнул бригадир и еще туже затянул кушак на плаще, - такой это день, дорогой! Что делать?! В четвертый вагон на одно место три билета продали, в шестом тоже два двойника… - голова его была забита своим. - Куда их посадить, ума не приложу! А ехать всем хочется!
- Сержанта я послал в метро, к эскалатору, - Блохин с надеждой смотрел в глаза Денисову, в руках он держал блокнот и авторучку, - сейчас надо хотя бы часть вещей переписать, ориентировать наряд… И поезд отходит!
Денисов бросился к вагону.
- "Зеленый" дали! - крикнул Блохин.
Тамбур был забит людьми.
- Провожающие! - волновалась в дверях проводница. - Есть еще провожающие?
Денисов протиснулся вперед. В первом купе ехали летчики.
- Не видели? Здесь выносили сумки из вагона…
- Разве тут уследишь?
- Товарищи, вещи пропали! Кто видел?
Во втором и третьем купе он тоже ничего не узнал.
- Здесь уже спрашивал какой-то мужчина, - сообщили в четвертом.
Неожиданно Денисов увидел две одинаковые сумки, занимавшие всю нижнюю полку.
- Чье это?
- Когда мы вошли, они уже стояли.
Послышался толчок - поезд двинулся.
- Товарищи, чьи сумки?
На голоса в купе пробилась женщина.
- Господи! Как вы нашли?!
- Ваш муж поставил их в чужое купе…
Денисов устремился по забитому людьми проходу назад. Навстречу, энергично работая локтями, двигался потерпевший. Как пловцы на дистанции, не видя друг друга, проследовали они каждый по своей дорожке.
Проводница закрывала тамбур.
- Нельзя, - крикнула она Денисову, - теперь только через два часа!
- Милиция, уголовный розыск.
Его тон не позволил усомниться. Денисов поднял крышку, закрывавшую подножку.
- Осторожнее!
Он спрыгнул с поезда за выходными стрелками.
Блохин ждал Денисова в конце платформы.
- Думал, в Баку уедешь, - Блохин перегнулся, подавая Денисову руку.
- Спальных мест не было…
Денисов прошел сначала в автоматическую камеру хранения. Здесь было тихо, аккуратно пронумерованные ячейки поблескивали матово-черными рукоятками своих электронных устройств. Потом на эскалаторе поднялся в центральный зал.
Огромный зал был пуст. Закрылись окошки касс и справочных бюро, исчезли дежурные. Непривычно ярко блестели скрытые всегда от глаз тысячи квадратных метров вымытого к утру торжественного карельского гранита.
"Вот он и прекратился, нескончаемый, длиной от одного праздника до другого, поток пассажиров", - подумал Денисов.
31 ДЕКАБРЯ, 23 ЧАСА 10 МИНУТ
Илья вышел из электрички, спрыгнул с платформы и пустырем зашагал к оврагу.
Ветер, который на вокзале не чувствовался, завывал здесь длинно, тоскливо. Впереди, на бугре, чернел забор мебельной фабрики. Тропа вела к мосткам, построенным для рабочих, живших по ту сторону оврага.
Пройдя метров триста по пустырю, Илья резко повернул назад, присел на корточки и замер. Позади никого не было. Ни один подозрительный звук не доносился и от домов, вплотную подходивших к пустырю сбоку.
Илья немного подождал, поднялся и стал осторожно спускаться по склону оврага.
Туман постепенно рассеивался.
На дне оврага бурлил ручей. Благодаря отходам мебельного производства он не замерзал даже в самые лютые морозы.
Илья спустился по склону. В том месте, где ручей втягивался в бетонированную трубу, он присел и снова огляделся. Ледяной наст со вмерзшим в него камышом держал еще крепко. Илья вынул из-под пальто сверток, положил на наст, потом заголил руку и окунул в холодную воду.
Банка была на месте. Илья достал ее, проверил герметически закрывающуюся крышку. В банке лежал капитал, предназначенный для покупки дачи. Илья переложил деньги из кармана в банку и снова тщательно ее закупорил.
Теперь он был совсем близок к цели: прописка - и сразу домик в Подмосковье.
Илья поднял сверток с наста: пора было уходить.
Обратный путь к домам оказался много легче. Дождь начал затихать. Прижимая сверток локтем, Илья поднялся наверх, прямиком быстро приблизился к жилому массиву. По случаю праздника на этот раз в домах не было ни одного неосвещенного окна.
Илья нашел дом, поднялся на восьмой этаж.
- Вы?! - принимая сверток, хозяйка затрепетала. - Догадываюсь, что это. Хрусталь? - она пожала руку красноватыми, крепкими, похожими на мытую морковь в пучке пальцами. - Очень тронута, спасибо. Все в сборе. Он должен сейчас подъехать, уже звонил… - Ждали начальника ЖЭКа, который обещал помочь в прописке.
Илья снял пальто, закурил, подошел к зеркалу. Из овальной рамки на него глянуло несколько помятое лицо тридцатилетнего мужчины.
Илья поправил галстук.
"…Этот костюм, рубашка, чистое лицо, руки - разве легко было содержать себя в чистоте, когда приходилось ночевать где попало - на вокзальных скамьях, даже в подъездах?! Сейчас самое страшное позади! Есть деньги, квартира, правда, еще нет прописки…"
В передней раздался звонок - Илья вздрогнул. Проклятые нервы.
- Наконец-то! - хозяйка пошла кому-то навстречу, послышался звук поцелуя. - А мы уж совсем заждались!
- Погода-то какая! - ответил густой бас. - Еле нашел такси - вся Москва как с цепи сорвалась!
Илья прошел в гостиную.
- Это племянник Виктора, учитель труда в школе в Юрюзани и студент-заочник института иностранных языков, - начальнику ЖЭКа надо было говорить правду - все равно узнает из документов.
- Помню, - начальник ЖЭКа оказался старым, с лицом, изрытым морщинами. - Я уже зондировал почву, молодой человек, кажется, все будет в порядке. - Кивнув Илье, он снова повернулся к хозяйке. - Так что у нас на столе, так сказать, главное, мать? На что держать прицел? Грибы? Соления?
Чтобы не мозолить глаза, Илья незаметно удалился.
Одна из хозяйничавших на кухне женщин пристально посмотрела на Илью.
- Вот кого мы попросим открыть консервы! Люблю, когда мужчины накрывают стол: красиво получается…
Другие женщины его не интересуют, хотя он в браке уже восемь лет. Он любит жену. Это как страсть. Как она сказала ему перед отъездом? "Страсть" и "страдание" - слова, даже этимологически связанные друг с другом. То же и в немецком - "ляйденшафт" и "ляйден". У нее определенные способности к языку. Нет, он не ошибся, когда настоял, чтобы она бросила счетоводство и тоже пошла в иняз. Тесть был против: две специальности тесть считал на свете по-настоящему стоящими - бухгалтера и часового мастера… Да еще врача!
"Сейчас другое время, - доказывал Илья тестю, - о куске хлеба можно не заботиться, а вот о машине, о даче… - они сидели у тестя в избе и, разговаривая, смотрели на вытянувшуюся вдоль забора поленницу, - если не будете нам мешать, обещаю, она будет счастлива. Я слов на ветер не бросаю". Это был еще один вексель, по которому теперь следовало расплачиваться. Тесть молча пил чай, размачивая в стакане сушки. Будь он покрепче, лет десять назад, он бы не потерпел у себя за столом таких разговоров. "Она будет учиться заочно, уедет со мной в Юрюзань. Но и там мы надолго не останемся, переедем в большой город". - "Каким же это таким путем?" - "Посмотрим…" - "Не пойму, - тесть помолчал, - будто вся жизнь в этом - машина, дача…"
Облезлый хозяйский дог вошел в кухню, прижался мордой к колену Ильи.
- К столу! К столу! - закричали из комнат.
"Откуда же такое чувство, будто что-то обязательно должно случиться? Будто взялся обучить грамоте этого старого дога, прозаложил голову: или он научится читать, или моя голова с плеч долой! И с кем-то из нас неминуемо что-то произойдет…"
Илья тихо отстранил собаку: "Может, милиционер на вокзале о чем-то заподозрил - он как-то странно посмотрел? Или мне показалось?! Конечно, все завертится, когда объявятся потерпевшие. Скорее бы он проходил, Новый год!"
1 ЯНВАРЯ, 4 ЧАСА 50 МИНУТ
Предутренние часы тянулись особенно долго. Возбуждение после бессонной ночи давало о себе знать.
Происшествий не было. В ожидании первой электрички Денисов вошел в дежурку. За стеклянной перегородкой Антон Сабодаш - гигант, в прошлом известный динамовский штангист - читал журнал. Обтекаемые формы аппаратов, стекло, пластик придавали дежурной комнате вид ультрасовременный. Перед дежурным на пульте связи лежали накопившиеся за ночь бумаги.
Сабодаш не поднимал головы.
- Зима какая-то чудная в этом году, - провести молча оставшиеся до поезда минуты Денисову казалось неудобным, - вот и Новый год тоже: дождь и мороз…
- Есть неопределенность, - не отрываясь от журнала, подтвердил Сабодаш.
- Может, весна будет дружной?
- Не исключено.
Теперь можно было уходить, оставив дежурного наедине с его журналом.
- О чем там все-таки? - Денисова разобрало любопытство. - Детектив?
Здоровяк наконец поднял взгляд на Денисова. У него были рыжие усики и глаза человека, обеспокоенного своей физической исключительностью.
- Интересная вещь, - он заглянул в мудреное название. - Кто-то забыл в электричке, мне его утром сдавать.
- Убийство?
- Квартирная кража. В общем, скрипку Страдивари украли… Меня другое заинтересовало. Мысль такая, что у каждого человека есть какое-то событие, от которого все зависит. Вот! - у Сабодаша получилось мягкое "vot". - Как бы звучат колокола судьбы. Один их слышит, а другой проходит мимо.
1 ЯНВАРЯ, 5 ЧАСОВ 10 МИНУТ
- До чего же невыносливый пошел пассажир! Особенно мужчины! Дашь им нести одну-единственную вещь, скажем магнитофон, и уже стоны! А рядом слабая жена несет две сумки, и ничего! - Женщина держала в руках авоськи со всякой всячиной. - Мы сейчас уедем, - объявила она дежурному по автоматической камере хранения, - можете предложить нашу ячейку желающим.
Мужчина подошел к ячейке, набрал шифр и дернул дверцу - дверца не открылась.
- Ох уж этот мне сильный пол!
Он поставил магнитофон. Теперь они держались за ручку вдвоем.
Ячейка не поддавалась.
- Ну? Что дергать-то зря? - подошел рыжеватый человек с повязкой механика. - Шифр надо правильно набирать.
- Мы правильно набирали, - женщина хотела еще что-то добавить, но муж сказал примирительно:
- Бывает, конечно. Как же теперь быть?
- Сейчас узнаем, - механик водрузил на нос очки, что-то прочитал на клочке бумаги, который предварительно извлек из кармана. - Открытой оставили вы ячейку, я ее после вас запирал, вот - четыреста семьдесят четвертая, у меня все записано, - он протиснулся к ячейке, ловко вывинтил контрольный винт и, услыхав зуммер, ключом-секреткой забрался в отверстие, поддел внутренний рычаг запора. - А дел-то, между прочим, всего: бросил монету, набери четыре цифры изнутри, чтобы никто не видел, захлопни дверцу и иди! - Пока он говорил, зуммер продолжал тревожно звенеть. - Что в ячейке?
- Сумка, чемодан, - женщина растерялась, - все перечислять? В сумке подарки тестя.
- Сверху что? - Механик поставил на место контрольный винт, и звонок прекратился.
- Два плаща "болонья", зеленый и синий, капюшон от зеленого лежит отдельно, - она успокоилась, - в кармане сумки деньги, аккредитивы, документы… Учебник английского языка Бойка и Лукьяновой, авиабилет от Южно-Сахалинска… Две бутылки воды.
Рыжеватый механик распахнул дверцу.
- Что это? - шепотом спросила женщина.