Теренс внимательно выслушал, убедившись, что она говорит правду.
– Войны не избежать, – сказал он. – Ты должна понять меня, Лоу.
В разговор вмешался Ред:
– Бросай свои фокусы, Теренс. Твои условия все слышали, и они выполнены.
– Я не отдам вам Фикса, – покачал головой ламарянин.
– Это каким образом?
Тот не ответил, и все трое замерли, глядя друг на друга.
Ред угадал первым.
– Он будет бомбить нас, – прошептал он.
– Лика, – повторил Теренс, – ты должна понять меня.
– Но это нарушение твоих условий!
– Да. Это нарушение моих условий, – он смотрел ей в глаза.
Ред отвлекся. Сайфы спешно сворачивались. Им приходили сообщения о выходящих на позиции бомбардировщиках, а Лика все никак не могла оторвать взгляда от голограммы.
– Все верно. Мы не оставили тебе выбора, – проговорила она, как загипнотизированная.
Сайфы включали над головой защитные поля. Разносился низкий звук сирены.
– Укройся получше, – медленно сказал Теренс.
Лоу кивнула.
– Да он просто подонок! – снова ворвался в эфир Ред.
Теренс не ответил.
– Не нападай на него! – вступилась Лика.
– Я еще тебя найду! – прорычал сайф, отталкивая ее. – Слышишь, ты?! Я еще…
На этом связь прервалась.
Война на Промосе началась в 2356 году с бомбежки центральной базы пиратов и продолжалась еще четыре года. Столица Промоса за эти годы была уничтожена до основания и после перестроена, войска Промоса – перебиты уже за первые месяцы, население – сократилось более чем в десять раз, только по официальным данным. Вскоре стал жертвой теракта президент Промоса, а также губернаторы большинства крупнейших городов. Некоторые пытались бежать, но выжили немногие. Освободившиеся места занимали наместники ламарян.
В течение войны Промос был практически разрушен и больше уже никогда не сможет восстановить свое влияние, лишь через век, отыскав свое место, как "черный" рынок и полулегальный центр контрабанды.
Увы, лишь трагедия может создать настоящую легенду, как беда создает надежду, нужда – щедрость, а страх – создает смелость. И не редко, перерождаясь, легенда растет, набирает силу, и ее влияние перерастает зло изначальной трагедии, превращающейся лишь в первую страницу грядущего. Именно так будет и в нашем случае.
Не переключайте канал, потому что вас ждут новые грани неповторимого порождения истории Целистики.
Легенды о Лоу.
Серия 5: Ламар и Сайф
Прошло два года, прежде чем пути наших героев снова пересеклись.
Теренс и Лоу встретились взглядами в маленькой квартирке, затерянной где-то в трущобах нижних уровней Ламара. В этой квартирке Джек собирал тех немногих, кто его слушал. Уже несколько месяцев перекупленные пиратами ламарянские средства массовой информации поливали его самыми абсурдными обвинениями. Его отстранили от политики и не пускали ни на один канал. Его сторонники исчезали один за другим. Затянувшаяся война на Промосе позволила построить флот, но окончательно разложившаяся система уже не контролировала все эти силы. Теренс говорил немногочисленным последователям, что внутри их общества живет чудовище, оно проникло на все уровни управления, во все организации, отравив общество. Он говорил, что спасает их только то, что чудовище не чувствует опасности и не торопится использовать имеющиеся силы.
Он говорил отчаянно, ощущая, что, возможно, больше нигде выступить не удастся. Националистические организации Целистики были развалены. С каждым днем все больше националистов отказывались следовать за своими лидерами. Кто-то из страха, кто-то не чувствуя перспективы.
До Теренса постоянно доходили слухи о том, что его планируют убрать, и он уже не пытался заглядывать в будущее, двигаясь на чистом упрямстве, по инерции, ослепленный и знающий, что ослеплен.
Взгляд Лоу мелькнул среди остальных лиц лишь на мгновение, но этого мгновения хватило, чтобы вернуть в Джека Теренса чувство самосохранения. Он знал, что Лика выжила в той бомбежке. Знал он также, что именно она организовала единственную силу, противостоящую Ламару и пиратам на Промосе, – гражданское сопротивление. Если она и была ангелом – то ангелом смерти. Война с чудовищем заставила ее саму стать монстром. Гражданское сопротивление не могло уничтожить пиратов обычными способами, потому что жажда наживы всегда привлекала новых грабителей. Единственное, что оставалось, – вгонять пиратов в такой ужас, который пересиливал бы жадность. И Лика Лоу умела это делать, как никто другой. Она была матерью, стоящей на страже умирающего ребенка.
Ее организацию, гражданское сопротивление, никогда не поддерживало ни одно правительство. У них не хватало денег и людей, а их врагом был богатейший преступный синдикат в истории. Но на их стороне была правда.
Теренс не стал делать вид, будто ничего не случилось. Слухи о том, что со своими врагами делала Лика, доходили и до него. Он остановился на полуслове, развернулся, вышел со сцены и добрался до устроившего собрание товарища, попросив помощи в том, чтобы немедленно скрыться.
Товарища звали Фостер Шеффилд, и Теренс в тот момент еще не знал, что Шеффилд – это пиратский барон, планирующий убить его. Также он не знал, что Лика Лоу прилетела на Ламар в попытке обогнать пирата, чтобы спасти Теренса.
Лике удалось выполнить свою задачу. "Доверься мне, Джек", – сказала она, когда опасность отступила. И он понял, что нет в мире человека, которому он мог бы доверять так же, как ей.
– Ты должен сейчас же покинуть Ламар, – сказала она.
– Это не поможет, – Теренс усмехнулся. – Они найдут меня везде.
И тогда Лика привезла его на Сайф.
Два года никак не изменили репутацию Реда Сайерса, так что она легко воспользовалась его гостеприимством, и уже только по приездеу сообщила, что хочет, чтобы Ред спрятал на Сайфе Теренса.
У Реда были возражения не только против самого Джека. Сайф всегда был закрытым обществом, где неодобрительно смотрели на чужаков. Для Лики можно было сделать исключение, как для беженца, но с ламарянами сайфы не желали иметь ничего общего.
– Это все не имеет значения, – сказала Лика. – Победить пиратов можно только совместными усилиями Ламара и Сайфа. Как бы вы не относились друг к другу, только вместе вы сможете создать объединенную Целистику, – и Лика была права. – Вы создадите организацию, сильную, как Сайф, и влиятельную, как Ламар, – говорила она. – Вы позволите нашим детям жить в мире, где они будут защищены. В мире, где у каждой планеты будет возможность защитить себя и где мнение каждой планеты будет учитываться. В мире, где больше никто не повторит наше зло. Вы создадите Совет.
– То, что ты говоришь, – невозможно! – отвечал Ред. – Стоит этому подонку получить хоть какую-то силу, и он тут же направит ее против нас! Посмотри на него! Ты что, забыла?!
– Я ему доверяю, – говорила Лика. – И ты будешь ему доверять. Другого варианта нет.
Лика была единственным человеком, который мог уговорить Реда, и она его уговорила. Теренс обещал, что Совет никогда не будет направлен против Сайфа. Он врал, но врал умело.
Когда Лика улетала с Сайфа, она взяла с Реда клятву, что он не бросит Совет, чтобы ни случилось. И Ред сдержал обещание. Если бы не его доверие, если бы не его порядочность, управляемый Теренсом Совет не смог бы изгнать сайфов. Если бы не его порядочность, неизвестно, когда Целистика смогла бы освободиться от контроля пиратов.
Пожертвовав собой, он спас нас всех.
А Лика вернулась на Промос. Она знала, что сможет остаться на безопасном Сайфе. Знала, что ее ждут обозленные пираты.
Знала, что ничего не изменит.
Но она чувствовала, что ее место среди своего народа.
По приказу Шеффилда корабль Лики расстреляли во время приземления на Промос. Она погибла мгновенно и, как феникс, сгорев в пламени, успела оставить после себя дитя – Целистический Совет.
Пройдут еще десятилетия, прежде чем Совет станет организацией, о которой мечтала Лика. Предстанут перед судом пираты, не доживут до этого времени ни Теренс, ни Сайерс.
Но дитя Лики Лоу будет жить.
Умирая и перерождаясь. И только дух матери останется с ним навсегда, превратившись в сказание, в легенду.
Легенду о Лоу.
Серия 6: Эхо
Было бы несправедливо закончить историю, не упомянув о том, как Лоу, Теренс и Сайерс встретились в третий раз.
Эта встреча широко известна. Она прошла почти через двадцать лет после смерти Лики.
К тому времени Странник уже основал инфостанцию и как одну из первых инициатив новой организации запустил Программу Клонов Лоу.
Первого клона звали Лейлой Лоу, и ее популярность превосходила самые невероятные ожидания. К тому времени, когда программу решили осветить в прессе, Лейла была двенадцатилетней девочкой. С рождения она была окружена последователями. Ни один из более поздних клонов не ощущал такой причастности к оригиналу, как Лейла. У разных Лоу эта связь вызывала совершенно противоположные чувства. От страха и ненависти до обожания. Лейла приняла этот факт, как само собой разумеющееся. Она чувствовала Лику в своих генах, и после обучения в инфостанции это ощущение в ней только окрепло. Никогда больше культ Лоу не будет так силен, как при Лейле.
Встречу решили провести в 2375 году, приурочив к открытию главного корпуса Эхо. Сложно было сказать, чего в этой церемонии было больше – рекламы или религии. Чтобы понять ее, вам нужно понять то время. Время, когда Целистика только-только смогла почувствовать глоток воздуха, после десятилетий террора и коррупции. Время, когда рост Совета еще не привел к тирании, но уже приносил ощущение защищенности. Время, когда казалось, что Целистика найдет какой-то свой новый путь в будущее. Более мудрый, более взрослый, чем находили земляне. Это было время, когда наши предки наконец-то начали чувствовать себя полноправными хозяевами этого нового мира, когда они почувствовали, что могут уже не просто колонизировать его, а могут им управлять.
И никто еще не замечал погибающую планету сайфов, превращающиеся в пустыни леса, высыхающие океаны, отравленную атмосферу.
Церемония транслировалась по многим каналам, было приглашено множество гостей. Планировалась картина, внушительная и впечатляющая, с техногенным храмом и процессом, который бы тронул сознания людей по всему миру.
Среди важнейших гостей был Джек Теренс. Сорокасемилетний, еще не на пике могущества, но он уже почти расчистил дорогу к вершине. Он уже держал железной хваткой сайфов – единственный народ, который мог оказать сопротивление экспансии ламарян. Теренс не сомневался в том, что его ждет великое будущее, но он не желал отказываться от поддержки этого нового модного веяния. В конце концов, это была всего лишь хрупкая двенадцатилетняя девочка. И она, досконально изучившая память Лики, отлично знала, какое влияние он оказывал на "оригинал".
Он заготовил короткую речь, полную осторожных отеческих ноток и снисхожения, но стоило маленькой фигурке подойти к нему – и он не смог выговорить ни слова.
Эта девочка была слепой. На Теренса смотрели белые, без зрачков, глаза, будто восстал из могилы призрак. Джек принялся оглядываться на помощников: "Почему не предупредили?" и тогда понял другое – Лейла двигалась совершенно уверенно. Она выглядела так, будто ей помогали импланты, но на самом деле не было и их. Лейла была одним из первых паладинов инфостанции. Память всей организации была ее глазами. Непоколебимая вера была путем, по которому она шла.
– Да, я не вижу, – сказала она, угадав мысли Теренса. – Но Целистика видит тебя, Джек. И Целистика помнит.
Ее слова стали пророческими. В конечном итоге не враги остановили тиранию ламарян. Сами ламаряне осознали ошибочность своих убеждений, доказав, что иногда у истории бывает память.
Ред на церемонии не присутствовал. За несколько лет до этого он, наконец, ушел из политики, передав все свое влияние любимому сыну, двадцатипятилетнему Азару Сайерсу. Ред считал "Программу клонов Лоу" оскорблением памяти мертвых, поэтому отказался от приглашения.
Азар же явился. Он всегда восхищался отцом, успешно завершая его политику разоружения. Он с любопытством смотрел на девочку, о которой столько слышал. Рядом с ним Лейла тоже остановилась. Она уже знала, что Совет ведет дело к уничтожению Сайфа, знала и то, что может спасти сайфов, предупредив их. Пройдет несколько лет, и она пожертвует жизнью в попытке помешать их уничтожению. Но сейчас она понимала, что бессильна.
Она не нашла слов и так и не проронила ни звука.
Церемония продолжалась. Лейла поднялась по высоким ступеням, где удерживаемый гравитационной ловушкой был подвешен убийца Лики – Фостер Шеффилд. Пиратская организация отступала, и баронов, которые в прошлом внушали страх всему миру, теперь отлавливали и судили.
Лейла взяла из ниши плазменный резак. Ее последователи ждали жертвы. Ждали, что Совесть Целистики продемонстрирует, что у нее нет жалости к злу. Ждали, что "Мать Совета" собственноручно расправиться с любым, кто выступает против ее ребенка.
Но церемония закончилась так, как не ожидал никто.
Как и любой пиратский барон, Шеффилд не боялся ни заключения, ни смерти. Он множество раз оказывался на краю. Это ощущение было ему знакомо с детства. Он не мог говорить, но ухмылка с его лица не исчезала. Пускай знают, с кем связались!
Лейла подошла к жертве и аккуратно положила резак назад в нишу.
"Отключить гравитационный эмиттер", – сказала она.
Этого не было в программе церемонии, но ей подчинились. Несколько человек попытались подбежать, чтобы она не оказалась одна рядом с гигантским пиратом, но Лейла сделала знак, чтобы не приближались. Шеффилд с удивлением разминал шею.
– Это, получается, я свободен? – спросил он.
Лейла поманила пирата пальцем, и он присел.
– Нет, – прошептала она, приблизившись вплотную.
Пират сначала не понял, но девочка не торопилась, дожидаясь, пока он ощутит страх. Он рванулся, но Лоу легко свалила его на спину. И тогда его лицо перекосил ужас.
Лейла сломала шею Шеффилду одной рукой. Когда она подходила к нему, она была странным экспериментом, актером жуткой постановки.
Когда она отходила от его бьющегося в конвульсиях тела и на ее лице было лишь одно выражение – чувство восстановленной справедливости, она уже была частью легенды. Последней финальной точкой, которая поставила все на свои места.
Именно так и закончилась Легенда о Лоу.