Вернулась Айрис с сияющими глазами и разрумянившимися с холода в теплоте кают-компании щеками. Все было улажено, судоремонтный завод окажет всю возможную помощь. Она поговорила с Айаном с глазу на глаз в кормовой каюте, затем надела куртку поверх платья и ушла спать в сопровождении капитана Фредди. Мы еще раз выпили с Нильсом на посошок, пока он перепроверял список того, что необходимо для ремонта вала, потом вышли и под порывами ледяного ночного ветра быстрым шагом отправились на свою квартиру.
В ту ночь меня разбудил какой-то тоненький звон, и я сел на кровати, не понимая, где я вообще нахожусь. Внизу что-то заворочалось, и я вспомнил, что сплю на верхней полке двухъярусной кровати и у Айана в наручных часах есть встроенный будильник. Я снова уснул, но тут же проснулся снова и увидел перед собой голову и поднятые вверх руки. Шерсть свитера коснулась моего лица.
- Что за черт?
- Ничего, мне просто нужно кое-что сделать.
Свет почти полной луны пробивался сквозь быстро бегущие облака, и в ее бледном сиянии я видел, как он натянул резиновые сапоги и выскользнул из комнаты. Соскочив с верхней полки, я прошел по коридору в уборную. Нужно было отлить. На часах было 3:17, и я успел увидеть в окно, как он влез в ожидавший его автомобиль и уехал.
Было уже почти пять часов, когда он вернулся. На мой вопрос, куда он ездил, он лишь сказал:
- Спите.
Быстро раздевшись, он улегся на свою койку.
- Вас не было почти два часа.
- Мне нужно было сделать один телефонный звонок. Теперь закройте рот. Я замерз и хочу спать. А вы как хотите.
Больше вопросов я не задавал, просто лежал и слушал завывание ветра. Лондон. Через спутник. Должно быть, Лондон. В любом случае Европа, иначе ему не пришлось бы звонить посреди ночи. Но о чем он говорил и почему именно сейчас? К чему такая срочность? Вопросы роились в моей голове, и уже начинало светать, когда я в конце концов уснул.
Не знаю, было ли дело в неотступном ощущении заточенности в ограниченном скалами и тучами мирке, его удаленности, или непрерывно дующем, сбивающем с ног ветре, но все здесь, казалось, тянулось дольше, чем можно было ожидать. Само собой, случались и накладки. Колони сообщили, что его мать пострадала в ходе каких-то политических стычек в Вальпараисо, так что, вместо того чтобы занять место на камбузе, он вынужден был поехать домой. Айрис с Нильсом продолжали по очереди стоять у плиты, и в итоге, чего и следовало ожидать, ремонт вала не был окончен до того, как из Штатов был доставлен самолетом генератор для выработки электроэнергии при свободном вращении гребного винта во время движения под парусами. А потом еще корабль нужно было ставить на стапель, и не один раз, а дважды: первый раз для чистки, покраски и обработки корпуса средствами, предотвращающими его обрастание подводными организмами, и второй - для замены пяти поврежденных болтов на киле. Несколько деталей, которые заказывала Айрис, по прилете оказались не теми, что были нужны, и их пришлось отправлять обратно. Примерно в середине месяца Нильс обнаружил, что два кингстона на грани разрушения из-за усталости металла. Тот, что был в худшем состоянии, отвечал за выпуск воды из гальюна, так что всю следующую неделю, пока судно вновь не было поднято на стапель для устранения неполадок, нам пришлось использовать старую добрую бадью для помоев. Все это время внутри кипела работа, пока я мучился с парусами и такелажем по большей части под открытым небом на палубе.
Хорошей новостью явилось то, что австралийская пара в конце концов приняла решение приехать. Руководство согласилось предоставить супругам отпуск на год.
"Будем конце ноября Энди и Гоу-Гоу Гэлвин", - говорилось в полученной от них телеграмме. Лично мне тоже улыбнулась удача. В библиотеке корабля, помимо всех необходимых справочников по навигации, Библии, молитвенника, отчетов об антарктических экспедициях и десятка полтора книжек в потертых мягких переплетах, нашлось несколько пособий, и одно из них по снастям и парусам. Оно было написано еще в те времена, когда ветер был основной движущей силой в мировом судоходстве, и, таким образом, хотя формально оно и устарело, в нем содержались бесценные сведения, связанные с моими обязанностями, особенно касающиеся сплеснивания стальных тросов. Если мы перевернемся и придется подручными средствами восстанавливать мачты, эти умения могут спасти нам жизнь.
Переоснащение корабля для похода в Антарктику всего за неделю, после того как он простоял более года в бездействии, являлось задачей практически невыполнимой. По моим прикидкам, после того как я во всем разобрался, нужен был месяц как минимум. Все мы работали, выкладываясь на полную, и единственный перерыв случился во второе воскресенье, когда "Айсвик" был на стапеле и судоремонтная верфь была закрыта. Синоптики обещали на тот день на редкость хорошую погоду. Мы взяли полужесткую резиновую лодку, направились к югу в сторону острова Досон и в конце концов пристали к берегу в маленькой бухточке с черным песком и галькой на полуострове Брансуик перед тем местом, где пролив, делая крутой поворот, отклоняется на северо-запад и сквозь многие мили узких каналов выводит в Тихий океан. Округлыми холмами высилась морена. Мы пошли по поросшим травой кочкам вглубь полуострова и забрались достаточно высоко по осыпающимся склонам, где расположились для пикника в месте с чудесным видом на Магелланов пролив, протоки и острова далее к западу. Солнце ослепительно сияло над темно-синей водой, а воздух был таким кристально чистым, что, казалось, протяни руку - и дотронешься до сияющей заснеженной вершины Сармьенто, возвышающейся далеко на юго-востоке Огненной Земли.
Мы условились не затрагивать относящихся к ремонту тем и лежали на солнце, попивая из бутылки, которую Айан притащил в своем рюкзаке. Поедая бутерброды с сыром и рыбой, прихваченные Айрис, я смотрел на мир, теперь казавшийся добрым и спокойным, совсем другими глазами.
А потом она вдруг сказала:
- Карлос приезжает в пятницу.
Перед этим Айан рассказывал нам о том, как десять или пятнадцать тысяч лет назад древние люди проникли из Монголии на Аляску по цепочке Алеутских вулканических островов и потом на протяжении пяти тысяч лет шли через Северную и Южную Америку, пока в итоге не достигли Огненной Земли, зимуя практически нагишом, согреваемые лишь своим естественным волосяным покровом. Он поведал о Роберте Фицрое, морском офицере, первым детально исследовавшем воды, на которые мы сейчас глядели, о Дарвине, присоединившемся к Фицрою во второй его экспедиции на "Бигле", в ходе которой исследование берегов было завершено. О длинном пути домой через Галапагосские и другие острова, в том числе и Новую Зеландию.
- На это у них ушло пять лет. Первые два года из них они провели в этих водах, и я полагаю, что впервые его идея о происхождении видов оформилась именно здесь.
Меня не переставала удивлять эрудированность Айана, к тому же он обладал редкостной способностью запоминать прочитанное, чтобы потом рассказать другим. И вдруг Айрис этим своим не вытекающим из предыдущего разговора объявлением предстоящего приезда Карлоса продемонстрировала, что она его совсем не слушала, а ее мысли были сосредоточены на походе и том, что нас ожидало впереди.
- Зачем?
Она, надо полагать, ранее сообщила Айану какие-то общие сведения о парне, поскольку он не стал спрашивать ее, кто он такой. Ограничился этим отрывистым вопросом.
- Зачем?
- Зачем? Я не знаю зачем.
Положив голову на поросший мхом камень, как на подушку, она раскинулась, глядя в бездонную синеву неба.
- У меня только это сообщение. - Она выудила из кармана куртки измятый листок и передала Айану.
- "Приезжаю Пунта-Аренас 1700 27 ноября Карлос Боргалини".
Прочитав вслух, он вернул ей телеграмму, и я подумал, какая досада, что приходится думать об этом несчастном мальчишке в единственный хороший денек со времени нашего приезда сюда. Все равно она не могла сообщить нам о нем более того, что мы уже знали.
- Вы точно знаете, что он родственник Гомеса?
Рот Айана был набит бутербродом с сыром, в который он перед этим вгрызался, поэтому, думаю, она могла и не разобрать, о чем он спросил. Проглотив, он повторил вопрос и прибавил:
- Вы уверены в этом?
- Вам будет достаточно один раз на него взглянуть, чтобы понять, что между ними есть какое-то родство, - ответила она резко.
- Боргалини. Кто это?
- Я не знаю.
Она сказала это слишком поспешно, и он возразил, глядя на нее:
- Думаю, что знаете. Он тесно связан с той женщиной вашего отца, Розали Габриэлли. Правда, если верить словам Родригеса. Так почему вы утверждаете, что он родственник?
Айрис ничего не ответила.
- Он родственник? Или нечто большее?
Она замотала головой.
- Он родственник Ангела, не мой. Это все, что мне известно.
- А Ангел вам не брат?
Нахмурившись, она молчала.
- Вы это сказали Питу, когда были вдвоем в гасиенде.
- Правда? Я не помню.
Какое-то время он молчал, жонглируя двумя белоснежными, как кубики сахара, камешками. Наконец он пробормотал:
- Что-то здесь не так.
- Не так? Что не так? Не понимаю.
- Мои сведения…
Наступившую тишину нарушал лишь стук похожих на кварц угловатых камней.
- Передайте бутылку, - сказал он, протянув руку.
Она отдала ее ему, едва ли не зачарованным взглядом наблюдая, как он приложился к ней губами.
- Что это за сведения?
Он обернулся к ней лицом, опираясь на свою неполноценную руку. Рукав его куртки был пуст, а стальной протез нелепо торчал из рюкзака.
- Давайте, Айрис, поговорим начистоту.
Левой рукой он ухватил ее за плечо так, что ее лицо оказалось рядом с его.
- Имя вашего отца от рождения было Хуан Роберто Гомес. После расторжения брака с Розали Габриэлли он уехал в Ирландию и женился там на вашей матери, Шейле Коннор. Тогда он к своей прибавил и ее фамилию через черточку и стал зваться Хуаном Роберто Коннор-Гомесом. Правильно я говорю?
Она кивнула, не отводя от него взгляда.
- Далее. Вы родились через два года после их бракосочетания. Все очень пристойно. А что же до нашего общего друга Ангела? Он-то когда родился? Вам это известно?
Она не ответила.
- Ну, ради бога! - вдруг резко воскликнул он. - Что вы за человек такой? Вы приезжаете туда, в Кахамарку, ведете себя как шлюха, пытаетесь купить своим телом информацию о местоположении "Санта-Марии дель Суд", а теперь делаете вид, что не знаете, кем вам приходится этот человек.
Потом он прибавил тоном, сделавшим бы честь и пресвитеру Церкви Шотландии:
- Если он ваш брат, вы совершили инцест. С точки зрения Церкви, это тяжкий грех.
Помолчав, он продолжил уже мягче:
- А если он не ваш брат, тогда кто же он, черт возьми?
Вопрос, прозвучав в прохладном воздухе склона холма, остался без ответа. Казалось, весь мир притих в ожидании. Вниз к воде, теперь потемневшей от поднимающегося ветра, пролетела птица, с легким шумом рассекая крыльями воздух.
- Ну?
И тогда она накинулась на него, сверля полным ненависти взглядом. Ее голос дрожал, когда она сбрасывала его руку со своего плеча:
- Вы - большой кусок дерьма, и мысли у вас грязные! Не смейте со мной так разговаривать и можете убираться назад в свои трущобы в Глазго, где вас зачал ваш пьяный отец!
Она чуть ли не орала на него, ее латиноамериканский акцент проявился в полной мере.
- Я только хочу доказать, что мой муж был прав, и я знаю, что Ангел видел этот корабль! Знаю, что видел. Это я из него вытащила. Но он не говорит где. Он не сообщил мне координаты. Поэтому мне придется терпеть его присутствие на корабле. А вы мне это все выговариваете в глаза, обзывая шлюхой, хотя я не шлюха, и вы это знаете. Все, чего я хочу, - доказать всему миру, что Чарльз не галлюцинировал!
Потом она прибавила чуть более спокойным голосом:
- Ладно, Чарльз боялся. Это я знаю. У него был страх перед льдами. Но в страхе нет ничего ненормального. И с его сознанием все было в порядке. Ему не померещилось. Это все, что я хочу доказать.
- А как же ваш брат?
Голос Айана тоже стал спокойным и сдержанным.
- Вы имеете в виду Ангела?
- Нет, разумеется, я имею в виду не Ангела. Ваш другой, настоящий брат, Эдуардо. Разве вы не хотите узнать, что с ним стало?
У нее округлились глаза, как будто упоминание Эдуардо причинило ей физическую боль, как от удара. От ее ярости не осталось и следа, когда она произнесла:
- Зачем вы это говорите? Вам что-то известно?
Подавшись вперед, она схватила его за руку.
- Что? Что вы знаете?
Он покачал головой, и она спросила его голосом, понизившимся до шепота:
- Кто вы? Пожалуйста, скажите мне, кто вы. Я должна знать.
И, не дождавшись от него ответа, она продолжила:
- Если вы что-то знаете, ради бога, расскажите мне.
Эта мольба в ее голосе, этот ясный взгляд едва не плачущих глаз… Мне вдруг пришло в голову, что Эдуардо для нее значил больше, чем кто-либо другой в ее жизни, даже ее муж.
- Вы знаете, что с ним случилось? Знаете?
- Нет, - сказал он отрывисто и продолжил твердым голосом на одном дыхании: - Какого числа родился Марио Ангел?
Он снова наклонился к ней, весь в напряжении.
- Мне известна дата женитьбы вашего отца на Шейле Коннор. Но то, что произошло перед этим, мне доподлинно не известно. Появился ли уже на свет Марио Ангел к тому времени, или Розали родила его позже?
- Но какое вообще это имеет значение?
- Не будьте дурой. Вы сами знаете, что это имеет значение. Он утверждает, что он сын вашего отца. Так вот, вы знаете, когда родился Ангел, или не знаете?
Она глядела на него широко раскрытыми глазами, часто дыша.
- Я знаю число, когда он родился. Семнадцатого октября.
- Какого года?
- Боюсь, что точного ответа я дать не могу. Понимаете, я никогда не видела его до того, как он приехал к нам на школьных каникулах.
- Вы хотите сказать, что тогда он уже учился в школе?
Она кивнула, подтверждая.
- И то был первый раз, когда вы его увидели?
- Да.
- Какое впечатление он на вас произвел?
В ее глазах вдруг появилась мечтательность.
- Он был не таким, совершенно не похожим ни на одного из мальчиков, которых я знала. Он был такой… такой раскованный.
- Сколько ему, по вашему мнению, было тогда лет?
- Лет десять, я думаю.
- Вы когда-нибудь встречались с человеком по фамилии Боргалини? Роберто Боргалини?
- Нет, такого человека я не знаю. Почему вы спрашиваете?
- Он был менеджером Розали Габриэлли. Кроме того, он был членом мафии. И конченым наркоманом. Абсолютно мерзкий тип.
Айан помолчал, затем поднялся на ноги.
- Он вполне мог быть отцом Ангела, - сказал он.
Подхватив свои вещи, Айан быстро пошел вниз по длинному участку осыпающихся серых камней, закидывая рюкзак за спину. Ветер хлопал его по бедру пустым рукавом куртки.
Глава 2
Мне тогда показалось странным, что Карлос должен был объявиться там, в Пунта-Аренас, после того как был арестован по подозрению в убийстве девушки, которую он никогда не видел. Странно было и то, что ни Айрис, ни Айан, похоже, этому сильно не удивлялись. Складывалось такое впечатление, что они едва ли это не предвидели. Можно еще понять, что Айрис этого ожидала, но Айан… Проблема состояла в том, что чем больше времени я с ним проводил, тем меньше, казалось, я его знал, и все мои осторожные расспросы о его связях во внешнем мире за пределами Пунта-Аренас натыкались на каменную стену молчания. Этот человек все больше и больше становился для меня загадкой.
"Айсвик" снова подняли на стапель, и мы питались на берегу не то в ресторане, не то в закусочной позади доков. В тот вечер после ужина, не упоминая Карлоса, Айрис принялась снова рассуждать о той роли, которая предназначалась "Санта-Марии" в Фолклендской войне, расспрашивая сначала Нильса, а потом Айана, действительно ли аргентинские военные намеревались проникнуть на этом корабле в зону отчуждения.
- Если его планировали использовать в качестве шпионского судна, его бы мгновенно обнаружили и взяли на абордаж или попросту подорвали.
- Он деревянный, - возразил Нильс. - Его не так просто засечь радарами.
- Если британские военные корабли не смогли его обнаружить, то "Харриеры" уж точно должны бы были.
Она взглянула на Айана.
- Вас поэтому так интересует "Санта-Мария"? Вы хотите выяснить, для чего его готовили?
Он ничего на это не ответил, упершись левым локтем в стол и ссутулив плечи.
- В этом нет смысла, - сказал я. - Старые корабли хоть и построены из дерева, все же имеют на борту достаточно металлических деталей, чтобы быть обнаруженными радаром. Орудия, якоря, крепеж, металлические хомуты вокруг мачт…
- Нет, - вдруг взволнованно возразила Айрис. - Хомуты на мачтах, все крепления на палубе - все пластмассовое. Все, что первоначально было металлическим, было удалено и заменено специально изготовленными углепластиковыми аналогами.
Она разговаривала с рабочими судоремонтной верфи, расспрашивала их о "Санта-Марии". Один из них рассказал ей о креплениях на палубе, и его слова подтвердил ей флотский офицер, который был в Пунта-Аренас, когда сюда на буксире привели фрегат, и теперь снова несший дежурство в порту.
- Переоборудование корабля, таким образом, обошлось в огромную сумму, - сказала она, и ее слова вызвали интерес Айана. - Для чего же это было сделано, если не для использования его в целях шпионажа? Они так его и не задействовали, так ведь?
Он помотал головой.
- Тогда как же он оказался там, среди льдов моря Уэдделла? Вы это приехали выяснить?
Улыбаясь, он снова покачал головой.
- Мы не знаем, что он там. Наверняка не знаем. Но если он там и нам удастся туда добраться… - он замолчал, продолжая улыбаться, потом чуть пожал плечами, - тогда мы узнаем его тайну, не так ли? Я склонен согласиться с Нильсом. Думаю, у какого-то военно-морского офицера, у которого фантазия возобладала над здравым смыслом, возникла идея провести его незамеченным в зону отчуждения и использовать его как корабль-шпион. И если этот офицер в высоких чинах…
Ненадолго прервавшись, он продолжил размышлять вслух:
- Некому было предупредить его, что ничего из этого не выйдет. Никогда не предпринимались попытки, по крайней мере, мне об этом ничего не известно, создать деревянный корабль, полностью лишенный металлических деталей, с тщательно экранированным электрооборудованием. По тому же принципу, по которому пластиковые колпаки защищают наши береговые радиолокационные станции. Но, разумеется, война очень скоро закончилась.
- После войны, - возразила она. - Они ходили на нем после войны. Я узнавала, когда делала запросы в Ушуайе.
- Запросы? - Он поднял голову. - Какие запросы?
- Насчет Чарльза. Думаю, отчасти и я могла быть причиной того, что Ангелу была предоставлена возможность совершить полет над морем Уэдделла.
- Он испытывал "Фоккер" на предмет возможности работы в условиях Антарктики.
- Он нашел "Санта-Марию". Это я знаю. Так что он убил двух зайцев одним вылетом.
Она хихикнула от этой своей игры слов.