Примерно в том же ключе объясняет "внезапно" вспыхнувшую ненависть и Хотчкис:
"Нарциссические личности – очень конкурентные люди, и те же самые качества, которые привлекают их в начале отношений, спустя некоторое время заставляют их ощущать свою неполноценность по сравнению с любимым человеком. Человек, который, как им казалось, может насытить их жажду восхищения, впоследствии превращается в угрозу, и, чтобы восстановиться, им приходится устранять этого человека. Все черты любимого человека, вызывающие восхищение у нарциссической личности, вместе с тем ее унижают".
"Нарциссические личности приходят в ужас от того, что попадают под контроль, ибо имеют очень слабое ощущение своей власти. Именно тогда, когда они испытывают на себе определенное давление, в их поведении начинают преобладать садизм и излишняя жестокость, – пишет Натан Шварц-Салант, американский психоаналитик и философ, автор книги "Нарциссизм и трансформация личности": – "Руки прочь! Не нужны мне твои объятия! Я скорее умру, чем лягу с тобой!" – вот ответ Нарцисса на притязания Эхо".
Но сколь вы ненавистны вашему перверзнику – столь и необходимы.
"Ненависть подразумевает интенсивную увлеченность объектом прошлой или потенциальной любви, объектом, который временами глубоко необходим, – пишет американский психоаналитик Отто Кернберг, автор книги "Отношения любви. Норма и патология". – Ненависть является, в первую очередь, ненавистью к фрустрирующему (вызывающему неудовлетворенность – Прим. Авт.) объекту, но в то же время это также ненависть к любимому и необходимому объекту, от которого ожидают любви и от которого неизбежна фрустрация. Ненависть является следствием неспособности устранить фрустрацию яростью, и она выходит за пределы ярости в длящейся потребности уничтожить объект.
Зависть к хорошему объекту осложнена потребностью пациента разрушить собственное осознание этой зависти, чтобы не почувствовать весь ужас бешеной зависти, которую он испытывает к тому, что ему дорого и ценно в объекте. Под завистью к объекту и потребностью уничтожить и испортить все хорошее, что может исходить из контактов с ним, лежит бессознательная идентификация с первоначально ненавистным – и необходимым – объектом.
На поверхностном уровне ненависть к объекту бессознательной и сознательной зависти обычно рационализируется в качестве страха перед разрушительным потенциалом этого объекта, происходящего как от действительной агрессии, испытанной со стороны прошлых объектов пациента, в которых тот очень нуждался, так и от проекций его собственных ярости и ненависти".
Таким образом, цитирую того же автора, идет"сознательное или бессознательное превращение чего-то хорошего во что-то плохое: любви в ненависть, смысла в бессмысленность, сотрудничества в эксплуатацию, пищи в кал. Она отражает попытку продемонстрировать садистский контроль и всемогущество патологически грандиозного "Я" при злокачественном нарциссизме. Такие пациенты безжалостно вытягивают все хорошее из людей, чтобы опустошить и разрушить их".
Итак, маски сброшены. Истинный лик Неотразимого оказался не так уж лучезарен – вы видите холодный непроницаемый взгляд, презрительно сморщенную переносицу и оскал хищника. Неужели все еще не страшно? Ах, вы не из пугливых? Тогда приготовьтесь, что на следующем этапе вас призовут занять свое место у хозяйской ноги и служить за кусочек сахарку, но все чаще и чаще – без оного. "Сметь свое суждение иметь", свободно выражать чувства, задавать вопросы и получать ответы, иметь свои интересы – это тоже отойдет для вас в область преданий. Как и быть любимыми.
Круг пятый. Закручивание Гаек
"Уже крокодил у Фомы за спиной…
Уже крокодил поперхнулся Фомой…"(Сергей Михалков)
"Не верь мне, милая,
не верь, не верь, не верь,
Проснись, красавица,
Проснись, проснись, проснись".(Влад Сташевский)
Du
Du hast
Du hast mich
Du hast mich gefragt
Und ich hab nichts gezagt.
(Rammstein)("Ты меня спросила.
А я ничего не ответил")
Закручивание Гаек представляет собой все более галопирующую череду циклов Ледяной Душ – Оттепель – до тех пор, пока воля жертвы не достигнет консистенции пластилина, и она не станет полностью подвластна хищнику. От сеанса к сеансу душ становится все холоднее, а оттепели – все кратковременнее и невнятнее. Но скоро их не будет вообще.
Чем особенно коварен этот этап? Формированием у жертвы и хищника созависимости. Чем дальше в лес, тем больше они "жить друг без друга не могут".
Раз за разом переживая Ледяные Души и последующие Оттепели, жертва вовлекается в маниакально-депрессивный цикл с его резкими взлетами и падениями, "блеском и нищетой". Для патологической личности перверзника такое "биполярное" существование давно привычно, хотя и некомфортно. А вот "нормальный" человек переживает его очень болезненно. С каждым циклом вы все более утрачиваете контроль над своей жизнью, становясь марионеткой в руках безжалостного кукловода и все более привязываясь к нему. Ваше существование теперь подчинено единой цели – получить хоть кроху "любви" жестокого "повелителя". Общение с близкими, работа, творчество – все теряет былую ценность. Вы становитесь буквально одержимы своим перверзником, растворяетесь в нем и его желаниях.
"Мучитель выглядит человеком в эмоциональной нужде, – пишет Ланди Банкрофт. – Вы можете попасть в ловушку, пытаясь заполнить бездонную яму его потребностей. На самом же деле, он требует не потому, что нуждается, а потому, что считает себя вправе требовать, и сколько бы вы ему ни давали, этого никогда не будет достаточно. Он будет требовать еще и еще, поскольку считает удовлетворение своих потребностей вашей обязанностью, до тех пор, пока вы совершенно не выдохнетесь".
Но пока вы готовы ублажать, холить и лелеять. Потому что такими людьми не кидаются. Ведь он же очень хороший, вы совсем недавно это видели! А то, что между вами происходит – это следствие его драматичного жизненного опыта. Он так много пережил, так настрадался. Поэтому ради Великой Любви или Истинной Дружбы вы решаете "принять его таким, какой он есть" и взваливаете на себя крест, тяжесть которого на этом этапе не осознаете.
Разрыв с мучителем видится вам величайшим из несчастий. В запущенных случаях отступает даже инстинкт самосохранения, и вы остаетесь с хищником, чувствуя, что находитесь на грани физического выживания. И это не фигура речи. Тяжелая болезнь, скоропостижная смерть, гибель от несчастного случая, суицид – все эти угрозы более, чем реальны. Вот признание моего респондента Григория:
"Сейчас я осознаю, что тогда прошел по краю. Ложась в постель после очередного скандала и "разрыва" с Алиной я чувствовал, что могу не проснуться. Сердце болело практически не переставая. Именно в те годы у меня развилась гипертония, а как-то я на "скорой" попал в больницу с прободением язвы желудка. До встречи со Златовлаской я был здоровым крепким мужчиной.
Иногда страдания были настолько жестокими, что я начинал утро со стакана коньяка. Я был полностью погружен в свои переживания, буквально выпал из реальности, и пару раз меня чуть не сбили машины".
Будучи вовлеченным в маниакально-депрессивный цикл, ваш организм невольно адаптируется к нему. Происходит перестройка на гормональном уровне. А это значит, что вернуться к "ровной" жизни будет очень сложно. И чем больше маниакально-депрессивных циклов вы переживете с вашим антигероем, тем сложнее будет выбраться. Вот почему "соскочить с таких отношений тяжелее, чем бросить пить", как невесело шутит психотерапевт Адриана Имж.
Итак, если вы не ушли после первого сеанса Ледяного Душа, перверзник широко распахивает перед вами двери в мир унижений, придирок, бойкотов и холодности.
"Будьте готовы ко все более часто повторяющимся циклам, – предупреждает Сэм Вакнин. – Нарцисс идеализирует, а затем обесценивает и сбрасывает со счетов объект своей изначальной идеализации. Это резкое бессердечное обесценивание и является агрессией. Нарцисс эксплуатирует, лжет, обессмысливает, оскорбляет, игнорирует, манипулирует, контролирует. Нарцисс почти целиком строится на контроле. Это примитивная и незрелая реакция на обстоятельства, в которых нарцисс, чаще всего в детстве, был беспомощен".
Впервые открыто проявив агрессию в виде Ледяного Душа, перверзник, тем не менее, не рассчитывает потерять жертву. Да он особо и не боится, что это произойдет. По опыту прошлых отношений, на которых и был обкатан деструктивный сценарий, он знает, что жертва в большинстве случаев не склонна "соскакивать" на этом этапе. Слишком непостижимы для ее ума причины недавнего кошмара, коим явился Ледяной Душ. Слишком велико желание разобраться в этом феномене. Слишком силен преступный оптимизм, уверяющий, что произошедшее – случайность, которая не повторится.
Замешательство, которое испытывает сейчас жертва, очень на руку нашему "пациенту". Сейчас надо по максимуму дестабилизировать ее, завиноватить по самое "не хочу", чтобы как можно скорее перевести в полностью зависимое состояние и начать юзать на всю катушку. К сожалению, обычно перверзникам это удается.
Какими средствами хищник будет добиваться полного контроля над жертвой, во многом зависит от того, как она отреагировала на Ледяной Душ. Дезориентирована? Оглушена? Раздавлена свалившимся на нее горем? Дав небольшую передышку, хищник нажимает еще сильнее. Например, недолго побаловав прохладным вниманием, опять устраивает "пытку тишиной". У жертвы земля уходит из-под ног. Все пропало, шеф! И она начинает трезвонить своему мучителю. Она считает, что он ее бросил и пытается всеми силами вернуть его. Соответственно, жертва готова на значительные уступки и покорнейше просит не отвергать того, чего еще только вчера перверзник так усердно добивался. При этом она уже не смеет ничего просить взамен.
Видя панику жертвы, Роковая Личность обычно использует следующую тактику: какое-то время игнорирует звонки, затем скучным голосом говорит "алло" или на потоки отчаянных посланий отвечает тремя строчками "ни о чем". Так Неотразимый дает понять, что отныне в ваших отношениях право голоса имеет лишь он. И только он будет решать, когда и как с вами общаться.
Рассказывает Григорий:
"Я поначалу не отнесся серьезно к словам Алины о том, что она рвет со мной. Но на третий день ее молчания я заболел. Я понял, что должен вернуть ее во что бы то ни стало. Но продержался еще неделю.
Я сам поразился своему отчаянию, когда Алина проигнорировала два моих звонка. На следующий день я сбежал с семейного праздника в деревне, пошел в лес и вновь набрал ее номер. И ощутил огромное облегчение, когда услышал холодно-безразличное: "У тебя ровно шестьдесят секунд, чтобы убедить меня слушать тебя дальше". Что я тогда нес, стыдно вспомнить!"
Рассказывает Людмила:
"Как-то мы пошли на вечеринку, где я, видимо, слишком раскованно себя повела: танцевала, веселилась, смеялась. Владимиру это не понравилось, и мне было совершенно четко сказано, что наши дальнейшие отношения невозможны.
Не скрою – было очень тяжело. Очень! А через две недели подхожу к двери, а к ней приколота маленькая такая записочка: "Да, дружочек, это я". И – номер телефона…
Помню, при встрече я плакала, объяснялась в любви, говорила, что Владимир мне необходим. Но наши отношения были по-прежнему неопределенны".
Как видим, жертва безумно рада уже самому факту прекращения бойкота и умоляет Неотразимого подсказать, что в ней не так и как она может искупить свою вину. Обычно в этом случае перверзник полунамеками выдает что-то намеренно маловразумительное:
"Мужчина-мучитель сводит партнершу с ума, превращая любой разговор в "сеанс психотерапии", разбирая ее поведение по косточкам и изображая "доктора". Он может, например, "объяснить" ей, в чем состоят ее эмоциональные проблемы и над чем ей нужно работать, или просветить, почему она заблуждается, когда думает, что он унижает ее, – пишет Ланди Банкрофт.
Посмотрим, как существенно поколебалась уверенность в себе Сушковой после дестабилизирующих проделок Лермонтова. Перелистнем последнюю страницу ее драматичного романа:
"Долго ждала я желаемой встречи и дождалась, но Мишель все не глядел на меня. Наконец, выпал удобный случай, и я спросила его:
– Ради бога, разрешите мое сомнение, скажите, за что вы сердитесь? Я готова просить у вас прощения, но выносить эту пытку и не знать за что – это невыносимо. Отвечайте, успокойте меня!
– Я ничего не имею против вас; что прошло, того не воротишь, да я ничего уж и не требую, словом, я вас больше не люблю, да, кажется, и никогда не любил.
– Вы жестоки, Михаил Юрьевич; отнимайте у меня настоящее и будущее, но прошедшее мое, оно одно мне осталось, и никому не удастся отнять у меня воспоминание: оно моя собственность, – я дорого заплатила за него.
Мы холодно расстались…"
Чем настойчивее жертва в своих попытках достучаться до мучителя, тем сильнее он ее отвергает. Вот как поперверзил респондентку Наталью ее, совсем недавно столь чуткий и чувствительный, "друг".
"После первого бойкота, который он мне объявил ни с того, ни с сего, у нас было бурное примирение и упоительная прогулка. Я была уверена, что все недоразумения между нами разрешены, как вдруг через два дня опять наткнулась на скучное лицо. Я спросила, что случилось. Мне в ответ почти прошипели, что я достала своей чувствительностью (обратите внимание: к "сверхчувствительности" жертвы апеллируют почти все агрессоры. Очень надежный маркер! – Прим. Авт.), что ничего не произошло, и я опять создаю проблемы на ровном месте.
Я растерялась. Стала что-то бессвязно лепетать про свою адекватность… и про того, что до него никто не упрекал меня в гиперчувствительности. Ну да, я не сухарь… любящая женщина, в конце концов.
– Первый раз вижу такого чувствительного человека, – пробормотал он.
И я поймала себя на том, что начала обдумывать каждое свое слово, трижды перечитывала письма перед отправкой – как бы ненароком не задеть ранимую и трепетную душу моего друга. Я очень старалась, но все же задевала. Он мог отреагировать так бурно, что я пугалась. "Ты не представляешь, как ты меня разозлила, – буквально рычал он. А я ни черта не понимала. В ответ на добродушный микроподкол – вот этот гнев?!
– Объясни, что тебя так задело, – робко просила я, переждав бурю. – Мне это нужно, чтобы лучше узнать тебя и не допускать таких ситуаций.
– Ладно, проехали, – мой друг как бы немного смущался. – Просто я вот такой. И никакие маски надевать не собираюсь. Тебе придется принять меня таким, какой я есть.
– Но ты совсем не такой, – протестовала я. – Я видела тебя другим. Это и есть ты настоящий…
Он примирительно улыбался, и мы вновь проводили прекрасный вечер, и я слышала, что я неземная, совершенная… Выше меня только звезды, круче меня только яйца… Если бы это сказал кто-то другой, я бы зашлась в смехе и решила, что ко мне подкатывает второсортный ловелас. Но эти глаза напротив! Они не могли лгать…
А назавтра я вновь чувствовала с его стороны необъяснимый холод. Я была в отчаянии и словно параличе. Попытки проанализировать ситуацию с треском проваливались. В голове никак не могло уложиться, почему вчера меня боготворили, а сейчас гонят со светлых очей – пусть пока и завуалированно.
Как, еще не гонят?! Какое счастье! Огромное спасибо за предоставленный шанс спасти любовь! Я мысленно целовала его руку и удваивала, утраивала усилия. Хотя, казалось бы, сильнее любить было уже нельзя…
Но его сердце отнюдь не оттаивало. Он становился все безжалостнее ко мне.
– Почему ты так жесток со мной? – говорила я другу, едва переводя дыхание. – Разве ты не видишь, как мне больно? Побереги меня, мою душу, сердце, нервы. Я тебе такая нужна, как сейчас, а не надломленная…
– Ты раздуваешь из мухи слона, – раздраженно цедил он. – Я позвоню через десять дней. У тебя будет время над всем этим подумать и научиться владеть своими эмоциями.
И он полностью исчезал с моих радаров. Он не брал трубку ни завтра, ни через три дня, ни через неделю. На эсэмэски не отвечал, письма игнорировал…
Десятого дня я ждала с замиранием сердца. Но он не позвонил. Всё, решила я, это конец. И, как ни странно, мне от этого даже полегчало. Но на двенадцатый день раздался звонок.
– Ну как, ты стала поспокойнее? Мы сможем нормально общаться, как раньше? Вспомни, как нам было хорошо, как мы подзаряжались друг от друга положительными эмоциями, – говорил он мягко и проникновенно.
И во мне опять просыпались сомнения: может, я и в самом деле не так уж и адекватна? Сама все порчу? А он, смиренник, стоически это терпит. Ради нашей любви".
Как видим, каждый раз после "оттаивания" перверзника Наталья вручала ему себя чуть ли не на блюдечке с голубой каемочкой. Ее "другу" только этого было и надо. И он раз за разом выкатывал ей все более бесчеловечный "райдер". Он запретил ей жаловаться, "надоедать" с претензиями, ревновать, настаивать на том, чтобы быть выслушанной, гневаться, говорить о том, что ей плохо, больно, тоскливо, тревожно – словом, выражать любые эмоции, кроме тех, что нужны ему в данный момент.
"Одно из простых человеческих прав, которые он пытается у вас отнять – это право на него сердиться, – пишет Ланди Банкрофт. – Неважно, насколько плохо он обращается с вами, он убежден, что ваша кровь не должна закипать, и вы не должны поднимать голос. Когда ваше возмущение рвется наружу – а это рано или поздно происходит с любым человеком, которого унижают – он постарается поскорее заткнуть вам рот. А потом ваш гнев будет использован против вас, чтобы доказать, как вы неразумны и иррациональны.
Почему ваш партнер так реагирует на ваш гнев? Одна из причин – он считает себя выше критики. Другая причина – на каком-то уровне он понимает, хотя и не всегда осознает – что в вашем гневе заключена сила. Если вы можете выражать свой гнев, это помогает вам сохранять собственное "я" и противостоять его гнету. Он хочет забрать у вас право сердиться, чтобы лишить вас возможности сопротивляться его воле. И, наконец, ваш гнев – это вызов его власти, и он ответит на него гораздо бо́льшим гневом и еще раз продемонстрирует, что право сердиться здесь закреплено исключительно за ним".
Так Роковая Личность начинает разрушительную работу по деперсонализации и овеществлению того, что вчера было умным, успешным и сильным человеком.