- Уж если говорить о богатствах Плутонии, то нельзя забывать и животный мир! - воскликнул Папочкин, сушившийся на солнце после "ванны". - Я бы организовал акционерную компанию для вывоза всех этих "живых окаменелостей" и снабжения ими зоологических садов и музеев всех государств поверхности нашей планеты. Такая компания имела бы огромный успех - больше ваших горнопромышленных предприятий, потому что золото, медь, железо - все это есть в достаточном количестве и там наверху, а живых мамонтов, плезиозавров, птеродактилей там нет.
- Меня интересует это горячее озеро, - сказал Громеко. - Я уже раньше заметил, что вода в ручье тепловата, но приписывал это ее нагреванию в голой долине с черными склонами; теперь ясно, что ручей получает свое тепло из этого озера.
- Мы, несомненно, находимся у подножия старых вулканов, - пояснил Каштанов, - и озеро получает приток в виде горячих ключей, выходящих из нагретых еще недр вулкана.
- Нужно обследовать это озеро по всей окружности и выяснить этот приток, - заявил зоолог.
- Вот вы и займитесь этим вдвоем с Михаилом Игнатьевичем, пока варится ужин, а мы пойдем на разведки к вулкану, - предложил Каштанов.
Одевшись после "ванны", он и Макшеев обогнули западный конец озера, из которого вытекал ручей, просачивавшийся между наваленными черными глыбами, и начали подниматься на совершенно голые и усыпанные черным щебнем холмы, лежавшие у подножия вулкана. Перевалив через них, разведчики очутились у подножия первой большой горы, на крутом склоне которой можно было различить потоки лазы, изливавшейся в разное время из кратера на вершине горы и застывшей на поверхности то округленными волнами, то хаотически нагроможденными друг на друга глыбами.
Рассматривая более старые потоки, поверхность которых была местами желтая, красная и белая, Каштанов объяснил своему спутнику, что здесь находится охра, нашатырь и сера.
- Ну вот и сера, которая нам так нужна! Но только здесь ее немного и собирать трудно, а в кратере, надеюсь, найдем ее больше.
Карабкаясь по глыбам потока, разведчики через час достигли вершины горы. Она была плоская, и в центре ее зияла черная пропасть с почти отвесными стенками.
- Вот и кратер довольно солидных размеров.
- К несчастью, совершенно недоступный.
- Обойдем его кругом - может быть, найдется удобное местечко для спуска.
Вершина горы также состояла из застывшей глыбовой лавы. С вершины открывался обширный вид в обе стороны. На севере, у подножия холмов, лежало озеро в своей зелено-черной раме. Оно имело форму почти правильного круга и, быть может, тоже представляло кратер еще более древнего вулкана. На восток и на запад спускались огромные лавовые потоки, постепенно терявшиеся в виде гряд и стен черных скал на поверхности пустыни. На юге поднималась намного выше вторая гора - очевидно, главный конус вулкана, закрывавшая дальнейший вид; с первой горой она была соединена узкой и скалистой седловиной.
Обогнув кратер с запада и убедившись, что с этой стороны спуск в него тоже невозможен, разведчики прошли по седловине на вторую гору. Ее вершина имела также глубокий кратер, но разорванный на юго-востоке громадной выемкой, от которой вниз по склону шел гигантский лавовый поток - вероятно, продукт последнего извержения вулкана.
Эта выемка в вале кратера позволяла спуститься на его дно без особого риска.
Теперь вид на юг был открыт. В ближайшем соседстве с главным вулканом возвышалось еще несколько низких вулканов с обвалившимися кратерами, за ними до горизонта расстилалась та же черная пустыня, которой, казалось, не было конца.
- Да, дальше, на юг, в глубь Плутонии, здесь хода нет! - воскликнул Макшеев, впиваясь своим острым взором вдаль. - Километров на сто не видно ничего, кроме черного камня.
- И экскурсировать в эту сторону нечего! - прибавил Каштанов. - Осмотрим вулканы, наберем серы - и назад к муравейнику отбивать наше имущество.
Вид с вершины горы произвел на них удручающее впечатление.
Под ногами наблюдателей тянулась группа черных гор, изрезанных глубокими ущельями, словно морщинами, с желтыми, белыми и красными пятнами, словно набрызганными гигантской кистью неопытного маляра, а затем во все стороны шла черная ровная пустыня без единого признака жизни, безотрадный простор которой под красноватыми лучами Плутона имел особенно зловещий характер.
- Это царство смерти, более ужасное, чем полярные снежные пустыни! - воскликнул Каштанов.
- Да, если бы дух зла существовал, то лучшего местопребывания ему не найти, - подтвердил Макшеев.
- Вы подали хорошую мысль. Назовем эту местность пустыней Дьявола.
- А эти вулканы - троном Сатаны. Мне так и рисуется зловещая картина: в те дни, когда Плутон меркнет и воцаряются красноватые сумерки, из кратера поднимается дух зла, похожий на исполинского птеродактиля, носится над этими горами и над пустыней, оглашая воздух своим воем, купается в волнах горячего озера, отдыхает на черных высоких скалах, любуясь своим царством…
Осмотрев местность и заметив наиболее удобный пункт для спуска в кратер, разведчики пошли к озеру, выбирая более прямой путь от главной вершины, чтобы отправиться на следующий день вчетвером за серой.
ЭКСКУРСИЯ В КРАТЕР САТАНЫ
На следующий день все четверо отправились к главному вулкану, захватив с собой на всякий случай одно ружье, немного жареного мяса и сладкого тростника. Остальное имущество можно было оставить у озера под наблюдением Генерала, так как полное отсутствие животных здесь позволяло надеяться на его невредимость.
Путь шел сначала через низкие горные черные холмы и гряды потоков, потом по склону главного вулкана вдоль огромного потока, начинавшегося у бреши кратера. Через полчаса добрались до нее и начали спускаться вглубь по глыбам застывшей лавы, представлявшим нечто вроде лестницы для исполинов.
Спуск продолжался полчаса и привел на дно кратера, которое представляло площадку с засохшей, растрескавшейся черной грязью, прежде, очевидно, покрытой водой исчезнувшего озерка. За площадкой круто поднималась противоположная стена, густо покрытая белыми, желтыми и красными налетами и натеками. В желтых налетах нетрудно было узнать самородную серу в виде мелких и крупных кристаллов, сидевших в пустотах лавы или покрывавших ее поверхность нетолстым слоем.
Вынув охотничьи ножи, путешественники принялись соскабливать налеты и отделять более крупные кристаллы, складывая добычу в свои заплечные мешки. Когда последние были наполнены, оказалось, что в каждый поместилось около шестнадцати килограммов.
- Шестнадцать килограммов серы дают свыше одиннадцати тысяч литров сернистого газа, - заметил Каштанов, - а шестьдесят четыре - почти сорок пять тысяч литров. Я думаю, что этого достаточно для муравейника.
- Больше мы не можем унести, - сказал Папочкин. - У нас есть еще ружья и некоторые запасы, а тащить это все на себе придется два дня.
- Кое-что можно навьючить на Генерала, - предложил Макшеев. - Он уже поправился, сегодня целый день отдыхает и унесет на своей спине килограммов тридцать. До озера под гору мы эти тридцать килограммов донесем, поэтому наберем еще серы, чтобы хватило.
Позавтракав и отдохнув, путешественники набрали еще килограммов тридцать, которые Макшеев поместил в свою рубашку, сделав из нее мешок. В одной из трещин наскребли также горсть поваренной соли.
Во время отдыха Каштанов полулежал, прислонившись к стене кратера, и внезапно ощутил резкие удары, доносившиеся из глубины горы.
"Неужели вулкан не потух?" - подумал он.
Но, не имея опыта в изучении действующих вулканов, он не придал значения этим звукам и даже не сказал о них своим товарищам.
Когда же сбор второй партии серы был окончен и все четверо опять уселись на дне кратера, чтобы отдохнуть перед подъемом и спуском с тяжелым грузом на плечах, Каштанов вспомнил о звуках и приложил ухо к скале. Удары слышались еще яснее, и ощущалось даже легкое дрожание утесов.
- Я, может быть, ошибаюсь! - воскликнул он, вскочив со своего места.
- Но мне кажется, что нам здесь мешкать нечего: в недрах вулкана идет какая-то работа. Уж не готовится ли он к извержению? Послушайте сами!
Приложив ухо к стенке кратера, все убедились в справедливости его слов.
- Может быть, извержение и не состоится; может быть, оно произойдет через неделю пли через месяц, но я не поручусь, что оно не случится сегодня! - заявил профессор.
- Совершенно верно, и сидеть на дне кратера нечего, тем более что нам предстоит нелегкий подъем до его края, - согласился Громеко.
Взвалив тяжелые мешки на плечи, путешественники полезли вверх по лестнице исполинов. Но подъем с ношей шел не так скоро, как спуск, и только через час они были наверху. Оглянувшись назад, они убедились, что их поспешность была вполне своевременна: со дна кратера поднимался топкий столб желтоватого дыма, в воздухе запахло серой и хлором.
Содрогание стенок кратера уже настолько усилилось, что ощущалось под ногами. Нужно было торопиться, потому что с минуты на минуту извержение могло начаться взрывом лавовой пробки, закупорившей жерло кратера. Не теряя времени, путешественники начали спускаться по той же дороге, по которой пришли, и через два часа были у озера, где соскучившийся Генерал приветствовал их радостным лаем и визгом.
Впрочем, вулкан не торопился начинать свою деятельность. Над его вершиной виднелся только тонкий столб буроватого дыма, поднимавшийся вертикально на огромную высоту и там рассеивавшийся.
У озера не слышно было подземных ударов, и все было спокойно.
Когда все сгрузили мешки с серой возле остального имущества, Папочкин спохватился, что забыл свое ружье в кратере или на вершине, где два раза останавливались для отдыха. Заявив об этом товарищам, он сказал, что вернется сейчас к вулкану за ружьем.
- У нас есть еще три ружья, а в муравейнике четвертое запасное, так что можно обойтись без оставленного и незачем подвергаться еще раз опасности, которой мы избегли, - заметил Каштанов.
- Вулкан только дымит, - твердил зоолог, очень любивший свою двустволку, отличавшуюся верным боем, и огорченный своей забывчивостью. - Пока вы отдыхаете, я успею сбегать.
- Спускаться в кратер дымящегося уже вулкана нельзя, потому что вы задохнетесь от ядовитых газов. А наиболее вероятно, что вы оставили ружье именно на дне кратера. Следовательно, ваша затея все равно невыполнима, - убеждал Каштанов.
- Нет, я вспоминаю, что скорее всего оставил ружье на краю кратера еще перед спуском, чтобы не таскать его напрасно вниз и вверх по скалам. А добежать до края кратера не так уж долго и опасно, - твердил зоолог.
- Извержение может начаться каждую минуту. Не знаю даже, благоразумно ли мы поступаем, оставаясь до завтра на берегу этого озера - не лучше ли подальше уйти от вулкана?
Но все очень устали от восхождения и спуска с тяжелой ношей на спине. Вид вулкана не внушал особых опасений, а озеро находилось на расстоянии около двух километров по прямой линии от кратера, то есть сравнительно далеко, и можно было надеяться, что его берегам непосредственная опасность не может угрожать; поэтому решили ночевать у озера, рассчитывая присутствовать хоть при начале такого грандиозного явления, как извержение вулкана.
Но тишина продолжалась только часа четыре. Спящие внезапно были разбужены страшным грохотом и колебаниями почвы. Им показалось, что их подбросило в воздух и что они падают в озеро.
Все вскочили на ноги, испуганно озираясь; почва дрожала под ногами, и деревья на берегу озера раскачивались в разные стороны.
Вершина вулкана была окутана густой завесой черного дыма, которую прорезали, подобно молниям, раскаленные камни, выбрасываемые из кратера.
Извержение началось.
- Где же Папочкин? - воскликнул Макшеев, заметивший, что их только трое.
- Не сбросило ли его толчком в озеро? Он лежал ближе всех к его берегу, - предположил Громеко.
Но поверхность воды была покрыта только иголкой рябью, очевидно обусловленной сотрясением почвы. Круговых волн, которые указывали бы, что в воду только что свалилось тяжелое тело, не было видно.
- Не убежал ли он с перепугу вниз по долине?
- А не ушел ли он все-таки к кратеру за своим ружьем? - заметил Каштанов.
Последнее предположение показалось наиболее правдоподобным, потому что зоолог отличался упрямством. Он, очевидно, подождал, пока его товарищи уснули, и отправился к вулкану.
Когда все призывы и поиски вокруг озера оказались тщетными, пришлось признать, что зоолог ушел за ружьем.
- Хорошо, если он еще не дошел до вершины вулкана, когда извержение началось, - заметил Каштанов. - В противном случае он несомненно погиб.
- Что же нам делать? - воскликнул Макшеев. - По-моему, нужно бежать к нему на помощь!
- Подождем некоторое время, - предложил Громеко. - До дна кратера и обратно три - четыре часа хода. Если он ушел в девять, как только мы уснули, он через полчаса или час должен вернуться.
- А за это время ход извержения покажет, можно ли подняться к кратеру без крайнего риска.
- Но ведь это ужасно - сидеть бездеятельно на место и ждать, вместо того чтобы спешить на помощь товарищу!
- Да, это ужасно, но мы можем спасти его только в том случае, если он еще не дошел до кратера и только ранен упавшим камнем. Если же он оказался на вершине или в самом кратере во время взрыва, то он безусловно погиб, если не от камней, то от газов. Пытаясь теперь проникнуть на вершину вулкана, мы товарища не спасем, а рискуем судьбой всей экспедиции. Смотрите, что там делается!
Последние слова Каштанов произнес при виде огромного облака паров, вырвавшихся из кратера вулкана.
ПРОБУЖДЕНИЕ ВУЛКАНА
Через несколько секунд раздался оглушительный грохот, словно гора разлетелась на части или взлетела на воздух. Облако промчалось вниз по склону, чудовищно разрастаясь вверх и в стороны и превращаясь быстро в лилово-черную тучу или целую стену туч, которые клубились, перемешивались, свивались, озаряемые ослепительными молниями. Эта стена неслась по склону со скоростью поезда, и через несколько минут ее конец был уже у подножия вулкана, а верхний край поднимался, клубясь, гораздо выше его вершины.
- Это совсем напоминает страшное извержение Лысой горы на острове Мартиника, погубившее в мае тысяча девятьсот второго года город Сен-Пьер с его двадцатью семью тысячами жителей в течение нескольких минут! - воскликнул Каштанов. - Эта туча, так называемая жгучая, или палящая, состоит из страшно сжатых и перегретых водяных паров и газов, переполненных горячим пеплом, и несет не только мелкие камни, но и громадные глыбы.
- Наше счастье, что туча направилась не к озеру, а в другую сторону, иначе нас постигла бы участь жителей Сен-Пьера! - заметил Громеко.
- Да, она, очевидно, воспользовалась той же брешью в крае кратера, по которой прошли и мы, и поэтому направилась на юго-восток, по последнему потоку лавы.
- Что же будет дальше? - спросил Макшеев.
- Эти палящие тучи могут повторяться через известные промежутки времени - часы или дни, а затем появится лава.
- Но могут ли следующие тучи направиться в другую сторону, чем первая, - например, к нам?
- Если край кратера не изменился при страшном взрыве, сопровождавшем выход первой тучи из жерла, то и следующие тучи, скорее всего, сохранят направление первой. В противном случае, они пойдут по новому пути.
- Следовательно, могут направиться и в пашу сторону?
- Конечно, но пока мы будем надеяться, что этого не случится, и до поры до времени мы здесь в сравнительной безопасности.
Во время этой беседы туча, расползаясь в стороны, закрыла значительную часть восточного склона горы, но двигалась вниз уже медленнее и росла главным образом вверх. Все три путешественника стояли безмолвно, созерцая ужасное и величественное зрелище.
И вдруг из-за гребня ближайшего холма подножия вулкана появился Папочкин. Он бежал стремглав без шапки, с развевающимися волосами, перепрыгивая через глыбы, заграждавшие ему дорогу. Его товарищи бросились ему навстречу, засыпая вопросами. Но он так запыхался от быстрого бега и волнения, что не мог говорить. Только отлежавшись в тени деревьев у озера и проглотив несколько чашек холодного чаю, он пришел в себя и начал свой рассказ:
- Несмотря на ваши убеждения, я решил сходить за ружьем к вулкану, который казался мне мало угрожающим. Я надеялся, что ружье осталось на одном из двух привалов, сделанных нами во время подъема, или, в крайнем случае, на вершине. Я дождался, пока вы крепко уснули, и около десяти часов ушел налегке, взяв только несколько стеблей тростника. На месте первого привала ружья не оказалось, а так как вулкан не усиливал своей деятельности, я полез дальше. Но ружья не было и на месте второго привала. Я поднялся уже очень высоко, и до вершины оставалось не больше полукилометра. Проклятый вулкан по-прежнему слабо дымил, и возвращаться не хотелось.
Я уже поднимался к бреши в крае кратера, и мне казалось, что я вижу свое ружье, прислоненное к глыбе лавы в сотне шагов впереди, когда внезапно раздался сильный грохот и из жерла выбросило массу дыма, поднявшегося вверх. Я остановился в нерешительности. Идти дальше было уже опасно, а повернуть назад - обидно, когда до ружья было так близко. Но посыпавшиеся сверху мелкие камни и комья грязи вывели меня из нерешительности. Они сыпались градом вокруг меня, и один ком так саданул меня по плечу, что я вскрикнул; должно быть, он набил мне здоровый синяк - я с трудом двигаю рукой. С минуты на минуту можно было ждать нового взрыва и бомбардировки более крупными и раскаленными камнями. Я побежал вниз быстро, как только было возможно на неровном пути. Через полкилометра раздался второй взрыв, после которого вершина вулкана скрылась в дыму. Порывом ветра унесло мою шляпу; вокруг меня опять начали падать камни, а я все бежал и бежал. Последний страшный взрыв, когда я был недалеко от подножия, бросил меня со всего размаха на землю, и я чуть не вывихнул себе руки. Поднявшись, я увидел эту ужасную тучу и, собрав последние силы, побежал, боясь, что она меня догонит и задушит.
- Да, вы счастливо избегнули ужасной опасности! - сказал Каштанов, когда зоолог окончил свой рассказ.
- И в наказание за свое упрямство потеряли шляпу и устали, как ломовая лошадь! - прибавил Громеко.
- Будем рады, что наш товарищ вернулся, и обсудим, что делать дальше, - заметил Макшеев.
- Нужно уходить подальше от этого ужасного вулкана! - воскликнул Папочкин.
- Да вы разве в состоянии идти сейчас? Вы еще не успели отдохнуть от вчерашней ходьбы и прибавили к ней новую. Ложитесь и спите, часа два мы можем подождать.
- А не лучше ли нам действительно отодвинуться подальше от вулкана, хоть на два - три километра? - предложил Макшеев. - Его соседство начинает становиться опасным, а мы находимся у самого подножия вулкана.