Не пора ли в монастырь?
Кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить?
(Лк. 14, 28–30).
Чтобы жить в монастыре, надо терпения не воз, а целый обоз.
Чтобы быть монахиней, надо быть либо железной, либо золотой… железной – значит иметь большое терпение, а золотой – большое смирение.
Преподобный Амвросий Оптинский (1812–1891).
Как никого не спасает одно внешнее пребывание в пустыне, так и не погубляет никого внешнее жительство в миру.
Святитель Филарет, митрополит Московский (1783–1867).
Все обеты монашеские это те же самые общехристианские обеты, потому что спасаться должны все, а для спасения необходимо отречение от мира страстей и нужна аскетическая борьба с грехом. Монахи от мирян отличаются только обетом безбрачия. Но и этот обет не вносит чего-либо нового в моральном смысле, потому что безбрачие – лишь один из путей жизни наряду с путем брачным. Оба эти пути сами по себе не делают человека святым или грешным.
Свщмч. Иларион (Троицкий), архиеп. Верейский, Петроградский († 1929).
Отречение от мира шире пути иноческого. Иночество есть один из видов этого отречения, его высшая форма. Заживите по-настоящему для Господа и Его жизнью и почувствуйте, что идёте тем же путем, что и иноки… Главное, живите для Бога и в Нем с людьми, выполняя в меру всё положенное каждому христианину. Тогда в свое время, если благословит Господь, войдете легко и в лик ангелоподобных. Только так, а не иначе.
Свщмч. Сергий Мечев (1892–1941).
В данное время жизнь в монастырях не такая, как Вам рисуется, и Вы, по своей неопытности в духовной жизни, можете только соблазниться монастырской жизнью.
Схиигумен Иоанн (Алексеев) (1873–1958).
Спасение к месту не привязано. Везде возможно, и везде на деле содевается. В монастыре конечно, лучше. Но и там есть свои неудобства. Для спасающихся везде путь тесный и прискорбный.
В монастыре спасаться, конечно, лучше; но лучше ли сие для вас – это другой кто мог бы вам сказать, я же не могу. Приложите молитву, чтобы Господь определенно указал вам, как поступить.
Вы спешите в монастырь, будто на свободу, в рай. Точно там полная свобода для духа, но не для тела и внешних дел… И рай там есть, но его находят, не всегда по цветной шествуя дороге. Он воистину там находится, но загорожен терновниками и колючками, сквозь которые надо до него добираться. Этого, не исколовшись и не исцарапавшись, никто не достигает.
Мирянки думают, что в монастыре только и думать следует, что молиться! И забывают, что вступающие в монастырь не оставляют желудка за оградой монастыря, а берут с собою. А где желудок, там и забота о пище, где кожа, там требуется прикрытие её одеждою и хата для жилья; где трудом добывают потребное, там надо работать, продавать… и покупать… Всё такое не есть монашеское по духу, но как без этого жить нельзя, а без жизни и монашествовать, то всё такое необходимо и для монахов. Но можно всё это делать по-монашески.
Хорошо уединяться в стенах от развлечений, но в себя уединяться – еще лучше. Первое без последнего – ничто, а последнее – и без первого всё важно.
Думаете, что в монастыре вам лучше жить, чем теперь? Вам там не дадут жить в покое; тотчас навяжут вам дел и по монастырю, и по сношению со внешними… Что руководства не будет – что делать?! Вы и в монастыре его не найдете. Как же быть? Брать руководство в слове Божием и в писаниях отеческих. Общие заповеди кому не известны, а на частные случаи найдете указание чрез письменное с кем-либо сношение.
Вся суть дела во внутреннем изменении, и соответственно сим изменениям должно изменять внешнее. Произошло ли какое внутри изменение, выражающееся в настоятельных требованиях сердца, или только появились мысли благие в душе? И мысли эти в голове ли только или и в сердце сошли?! Потрудитесь всё это получше уяснить, чтобы не сделать шага, не могущего привести к искомому.
Спасение не от места, а от душевного настроения. Везде можно спастись и везде погибнуть. Первый Ангел между Ангелами погиб. Апостол между апостолами, в присутствии Самого Господа погиб А разбойник – и на кресте спасся…
Когда и как поступить, это надо на волю Божию отдать и ждать терпеливо указаний Божиих. Когда придет Богом определенный срок, тогда как на салазках под гору скатитесь – и в какую-либо обитель. До того же времени живите пока, сколько позволяют ваши домашние порядки, в подвигах монашеских…
Святитель Феофан, затворник Вышенский (1815–1894).
Желание ваше вступить в монастырь, ежели есть истинное, то Господь и устроит так, но когда вы идете в монастырь, думая там успокоить себя от скорбей, то оное не есть истинное. Посвящая себя монастырской жизни, надобно себя отвергнуть и ожидать еще больших скорбей.
Ты воображаешь теперь, что примерами монастырских ты скорее возбудишься к покаянию, но я тебе говорю, что для тебя первая вражия стрела предстанет, – видеть их недостатки и зазирать их, пока не увидишь своих немощей и страстей.
Какие обеты при пострижении? Терпеть всякую нужду, обиду и смиряться, надобно же к этому быть прежде готовым, а не после стяжевать оные.
Отвержение себя вступающим в наше звание состоит в отвержении своего разума и своей воли и в терпении последующих за сим скорбей, надо к этому приготовиться и сообразоваться с своими силами, душевными и телесными.
Все роды жизни имеют свои кресты и утешения, это вам довольно известно, а ежели вы будете представлять себе в семейной жизни одни только удовольствия, а, напротив, в монастырской одни только трудности и кресты, то само собой воля плоти возьмет перевес над духом, а надобно представить себе и тягость семейной жизни, и, напротив, беспечалие о житейских обстоятельствах монастырской и спокойствие совести, от малых пожертвований собою приобретаемое, то, верно, весовая стрелка станет на стороне монастырской… Без звания Божия невозможно презреть мир и прелести его. Ожидайте, как Бог о вас устроит, конечно, Его устроение на лучшее происходит, а паче когда свою волю предаем совершенно Его святой воле.
Преподобный Макарий Оптинский (1788–1860).
Если девушка хочет стать монахиней, думая так: "А зачем я буду оставаться в миру, выходить замуж, рожать детей? Морока, беспокойство. Уйду-ка я лучше в монастырь. Буду делать то, что мне говорят, ответственности никакой, а если меня когда поругают, то я склоню голову пониже. Попробуй-ка, создай свой дом в миру! А в монастыре будет всё необходимое, отдельная келья, готовая еда и прочее…" – итак, если девушка думает подобным образом, то пусть знает, что она уже с самого начала потерпела неудачу.
Старец Паисий Святогорец (1924–1994).
Тяжело и больно расставаться с мирскими привычками, со всем миром. Манит он к себе с необратимостью, манит того, кто во имя Господа Иисуса решил порвать с ним, бежать от него, от всех его прелестей. И никогда никому, мой милый, не порвать с миром без особой помощи Божией.
Ты думаешь, монашество это такая конфетка, которую захотел, пошел да взял. Нет! Своими силами, желанием, человек не может вступить на этот путь. Господь не поможет – бес убьет. И если бы не Господь, по молитвам старцев, помог мне, не был бы я монахом. Сие выше сил человеческих, и без Господа, без Его помощи никогда не вынес бы я испытанного.
Свщмч. Серафим (Звездинский), еп. Дмитровский (1883– ок. 1937).
Лучше уже и не полагать начала отречения от мира, нежели после холодно исполнять его и подвергать себя большей опасности. Лучше не давать обета, нежели дав обет, не исполнить его.
Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин († 435).
Всякому, кто хочет быть монахом, надобно быть готовым к мужественному терпению, чтобы по вступлении в монашество не сказать: "Не знал я, что будет это со мною".
Преподобный Ефрем Сирин (IV век).
Удаляясь от мира, мы должны избирать для жительства места, лишенные случаев к утешению и тщеславию, и смиренные; если же не так, то мы действуем по страсти.
Преподобный Иоанн Лествичник († 649).
Первое благословение после твоего выбора должно быть родительское, а второе – духовника твоего.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910–2006).
Что такое монашество?
Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу.
(1 Кор. 7, 32).
Для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение.
(Флп. 1, 21).
Келья – гроб, и дверью хлоп!
Русская пословица.
Монах есть тот, кто держится одних только Божиих словес и заповедей во всяком времени и месте и деле.
Преподобный Иоанн Лествичник († 649).
Быть монахом не то есть, чтоб быть вне людей и мира, но то, чтоб, отрекшись от себя, быть вне пожеланий плоти и уйти в пустыню страстей* (* т. е. в бесстрастие).
Преподобный Никита Стифат (XI век).
Монах тот, кто во всем делает себе принуждение.
Авва Захария.
Понуждение себя на всякую заповедь Божию составляет отличительную черту инока.
Преподобный Иоанн Колов (V век).
Три главные делания инока: бояться Бога, молиться Богу и делать добро ближнему.
Нищета, скорбь, теснота и пост – вот работные орудия монашеской жизни.
Преподобный Пимен Великий († 450).
Ум монаха должен быть подобен страже в военное время, когда со всех сторон окружает неприятель, искуснейший в своем деле, действующий по большей части скрытно и медленно, годами уготовляющий падение.
Иеромонах Арсений Святогорец (XIX в.).
Монашество есть подвиг вышеестественный. Оно есть тоже мученичество в сути своей, лишь для поверхностного невежественного взгляда представляясь чем-то иным, неопределенным. Подобно мученичеству, монашество требует, чтоб ему предшествовало отречение от мира. Как подвиг мученичества начинается различными терзаниями тела, а совершается смертью его, так и подвиг монашества начинается отсечением своей воли и своих разумений, отсечением от плотского наслаждения, а совершается умерщвлением души и тела для греха, оживлением их для Бога.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) (1807–1867).
Вот что бывает с приступающим к Богу: сперва искушение, потом скорби, затем труд, уныние, нагота, страсти, теснота, уничижение. Ибо в сем обнаруживается терпение и искусство верных. Во всем этом препобеждает тот, кто всем сердцем предает себя управлению Божию и пребывает в воле Божией. Бог требует от нас только совершенной решимости и Сам подает нам силы и дарует победу, как написано: щит Он для всех, уповающих на Него (Пс. 17, 31).
Если же хочешь приступить к строгому житию монашескому, чтобы достигнуть большого совершенства, то, пока не положишь в уме своем, что ты преставился уже от жизни сей, и не будешь на мир сей и на славу его взирать как на разоренную кущу, до тех пор не возможешь преодолеть земные страсти и мирские похоти… У воинов брань кратковременная, а у монаха продолжается до отшествия его ко Господу. Посему надобно приступать к делу со всем тщанием, трезвенностью и терпением…
Преподобный Ефрем Сирин (IV век).
Отрекшийся от житейского, то есть от жены, имения и прочего, внешнего лишь человека сделал монахом, а не внутреннего. Но кто отрекся от страстных помыслов о всем этом, тот сделал монахом и внутреннего человека, который есть ум. И такой есть истинный монах. Внешнего человека легко сделать монахом, если захочешь, но не мал труд – сделать монахом человека внутреннего.
Преподобный Исихий Иерусалимский (V век).
Монашеский обет при пострижении есть торжественно заявленная решимость серьезно отнестись к своему званию христианина. Звание это в существе своем остается то же, которое было раньше, но отношение к нему меняется…
Если человек чувствует тяжесть греха, он делает усилие, связывает эту волю обетом. Вот истинная психология монашеского обета: смиренное сознание высоты общехристианского обета и недостатка своих сил для его осуществления…
Слышишь, друг, стоны покаяния, смиренного сознания греховности, при которой остается надеяться лишь на неиждиваемое богатство милости Божией! А миряне часто изображают настроение монаха в противоположном тоне. "Я-де настолько хорош, что мало мне общехристианского идеала, давайте высший. Вы-де, миряне, предо мной – существа низшие. Я дал обеты, каких вы не давали. Я выше, мол, вас по самому званию монашескому". Если бы у монаха явилось такое настроение, то это было бы очень печально.
Свщмч. Иларион (Троицкий), архиеп. Верейский, Петроградский († 1929).
…То же самое можно сказать о других обетах. Они кажутся порой очень внешними; скажем, обет бедности или нестяжательности, казалось бы, очень прост. Во-первых, иногда он как будто очень прост, потому что и без него ничем не обладаешь. Но это совсем не так просто, потому что в момент, когда говоришь: да, я мог бы это иметь, но больше не могу, потому что отрекся от этого, – самый ничтожный предмет вдруг делается таким привлекательным, таким желанным… Я в 1939 году произнес монашеские обеты, через неделю попал в армию и началось армейское житие. Помню, как-то вечером я сидел и читал; рядом со мной лежал огрызок карандаша – с одной стороны подточенный, с другой подъеденный, соблазняться было действительно нечем. И вдруг краем глаза я увидел этот карандаш, и мне что-то сказало: ты никогда больше за всю жизнь не сможешь сказать: "это мой карандаш". Ты отрекся от всего, чем имеешь право обладать… В течение нескольких часов я сидел перед этим огрызком карандаша с чувством, что я не знаю, что бы дал, лишь бы иметь право сказать: "Это мой карандаш". Причем, практически он был мой карандаш, я им пользовался, я его грыз. И он не был мой; и вот тогда-то я почувствовал, что не иметь – одно, а быть свободным от предмета – совершенно другое дело.
Антоний, митрополит Сурожский (1914–2003).
Подите в какой угодно монастырь… По внешнему виду там всё чинно, а так ли внутри – про это кто может говорить?..
Монастырь – общество борющихся с собою Царствия ради Небесного… Возьмите вы пригоршню сору и бросьте в воду. Что мало тяжелее, опустится на дно и скроется. Наверху останутся только перышки, щепочки, пыль. Так в монастыре. Которые живут духом и сильны нравом, не видны и бегают показности, а которые полегче нравом – всегда видны и держатся снаружи. Новые монашенки всегда встречаются с этими последними не первый раз, и бывает, что у иных от этого помутится голова… и когда-то когда придется им познакомиться с настоящими монахинями…
Мы, монахи, страшное дело берём на себя. Разберите-ка, что такое монах? Того не надо, другого не надо, и конца нет – всего не надо. Один Бог да душа – вот монах. Как дойти до этого? Как хочешь. А доходи; ибо коль скоро не таков кто, то и не монах. Но как это ни трудно, приходит дух ревности и разгоняет все страсти.
Велика ли вещь мантия?! Мантия – мундир. Она ничего ни прибавляет, ни убавляет в духовной жизни. Посмотрите на получивших теперь мантию: стали они святей? Все такие же. А если стали фонфаронить мантиею, то стали хуже.
Святитель Феофан, затворник Вышенский (1815–1894).
Несмиряющийся, непокоряющийся, неслушающий – только на вред души своей живет в монастыре.
Архимандрит Феофан Новозерский (1752–1832).
Монах – это покойник, в дому лежащий, около которого еще ходят, на которого глядят и даже целуют его; он еще близ мира и мир его еще видит, но однако мир для него не существует…
Схимник же – это покойник, уже погребенный в могиле, для которого не только мир не существует, но и он для мира.
Свщмч. Арсений (Жадановский), еп. Серпуховской (1874–1937).
Наш настоящий старец Божий схиигумен Лука Валаамский часто говаривал: "Я не ученый, а толченый", считая это толчение нас в ступе жизни самой лучшей академией, где учитель – Сам Господь.
Монах, изменивший своим обетам, вменяется в самоубийцу и даже лишается христианского погребения.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910–2006).
Что такое монах? Монах есть исполнитель всех заповедей Божиих. А все заповеди сводятся к двум: 1. Возлюби Бога всем сердцем твоим, всею душею и всею крепостию твоею и 2. Ближнего твоего, яко сам себя (Мк. 12, 31). Эти две заповеди совмещают в себе весь закон и заповеди Божии. Ангелы на небесах преуспевают в любви. Вся жизнь монаха должна быть – любовь.
Монахи, вообще вся наша братия, тоже люди, а раз люди, то есть обязательно свои страсти, пороки: один гордый, другой злой, третий блудник и т. д. Все эти люди пришли сюда в больницу лечиться, кто от чего, – и вылечиваются при помощи Божией. Я это говорю потому, что вы будете видеть пороки братии, но надо стараться не осуждать.
Основание монашеской жизни – смирение. Есть смирение – всё есть, а нет смирения – ничего нет.
Иногда выражают мне некоторые свое желание высшей монашеской жизни, высших подвигов. А что может быть выше прощения обид, оскорблений, терпения скорбей и немощи братской?!
Монах – это битые черепки… его все бьют: и бесы, и мирские люди. От всех он постоянно терпит уничижения и унижения. Бьют его, и остаются от него одни битые черепки… А Господь возьмет его да и склеит… Только это происходит не здесь, а там…
Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913).