- Знаю, что царь должен биться только с равным себе. Но перенес я недавно болезнь - силы мои скудны, поэтому приготовил себе замену. Есть среди степных багатуров один великий воин по имени Улдан. Много погубил он багатуров и простых воинов, погубит же еще больше. - Анвар высоко поднял копье, как будто хотел проткнуть им небо. - Наслышал он о твоей силе и удали и желает лично сразится с тобой. Если победишь его, то могу отпустить твоих людей, но только не тебя!
Как только поднял Анвар копье, отделился от стаи степняков громадного роста воин - полузверь-получеловек. Конь под ним был самым мощным, какого когда-либо рождала степь, но и он с трудом терпел вес Улдана.
Анвар мстительно ухмыльнулся и направился обратно к войску. Всадники же царя стояли, понимая, что сейчас произойдет. Ос Багатар приготовился к жестокому поединку.
Страшен видом и ужасен был этот Улдан. Он был степным каджи - воином, продавшим душу шайтану степей. В каджи посвящали самых могучих степных багатуров колдуны, под воздействием дурмана прорицающие удачу или поражение в бою. В великом почтении у степняков были эти колдуны, умеющие обручать душу человеческую с дьяволом. В сердце Улдана сидел могучий демон, придающий ему титаническую силу. Его глаза светились нечеловеческой, даже не звериной яростью. Это была ярость легионов отчаянных, уже мертвых, но готовых оказать Богу последнее сопротивление.
Знал царь, что в бою каджи приходят в великое беснование, круша все и убивая всех подряд. Победить его при помощи только телесной силы было невозможно. Только с помощью Божьей Ос Багатар мог одолеть Улдана.
Вышел царь перед великаном, как когда-то пророк Давид перед Голиафом. Улдан настолько явно превосходил аланского царя по телесной мощи, что степняки захохотали. Сам великан вертел в воздухе пятипудовую палицу и тоже хохотал, обнажая желтые зубы.
Воззвал тогда Ос Багатар о помощи к Богу, не хотел он умирать от палицы нечестивца, в сердце которого свил гнездо демон. Он возвел глаза к небу:
- Господи Иисусе Христе, не оставь на поле брани раба Своего! Помоги сокрушить каджи - бесноватого Улдана во славу Твою! Да прославится на поле брани имя Твое! Аминь!
Помолившись, царь поправил свой шлем и поднял тяжелый двуручный меч. Конь под царем взвился на дыбы - аланские лошади тоже умели воевать. Их с детства учили кусаться и бить противника передними ногами. И его преданный конь тоже хотел сокрушить коня каджи, как царь - Улдана.
Вдруг взревел Улдан от ярости. Он решил, что не прибавит славы ему этот поединок. Кого видит он перед собой? Он ожидал увидеть подобного себе великана. Прихлопнет он его пятипудовой палицей, как комара. Испытывая царя, каджи громко и пронзительно свистнул. От этого свиста лошади по обе стороны поля нервно затоптались некоторые из степняков от страха попадали на землю. Неожиданно и громко просвистел Улдан. Но не испугался конь Багатара, а раздул ноздри от ярости и начал бить копытом по земле.
Увидел Улдан, что не испугались ни Ос Багатар, ни его конь. Взревел он тогда, поднял палицу, желая растоптать Оса Багатара, бешено вращая глазами и скрежеща зубами. Поскакали противники навстречу друг к другу: оба войска, закричали так, что содрогалась земля. Налетело великое беснование на великую веру. Скала ударилась о камень и рассыпалась в прах. В первом же столкновении Ос Багатар рассек голову Улдана до самой шеи, как тыкву. Покатилась по земле громадная пятипудовая палица, которая унесла жизни многих и многих богатырей.
Скинул тогда громадный конь тело Улдана на землю и резво ускакал в степь - как видно, радовался, что избавился от своего хозяина. Хмуро и изумленно провожали коня глазами степняки и их предводитель Анвар. Возвратившегося же к войску Оса Багатара с ликованием приветствовали аланские всадники. Радость и удаль переполняла их сердца:
- Славен Христос Бог наш! Славен уац Гергие, славен царь наш Ос Багатар! - ликовали они.
Тогда Анвар разгневанно закричал, поднеся ладони ко рту:
- Твои люди могут уйти живыми, как я и обещал! Мне нужен лишь ты, Ос Багатар - живой или мертвый!
Оглянулся царь. Он не стал предлагать воинам уйти, зная, что оскорбит этим их честь. Встали аланские всадники в один стройный плотный ряд, готовясь отразить натиск нечестивой орды.
Подождал немного Анвар. Не хотелось ему губить своих степняков. Знал он, что многие падут от аланских мечей. Но не уходил отряд царя с поля. Тогда, оскалившись, махнул Анвар рукой, давая сигнал к наступлению. Двинулись степняки, осторожно сжимая в руках своих копья и сабли. В десять раз превосходил численностью отряд Анвара отряд Оса Багатара. Столько же степняков, по его же словам, таилось в засаде.
- Поднять стяги! - скомандовал Ос Багатар.
Всадники подняли белые стяги на длинных древках. Верили они, что когда они сражаются на земле, на небе также сражаются с темными силами их светлые ангелы-хранители. Белые стяги свидетельствовали: не устрашайтесь, аланы, ваши ангелы бьются плечом к плечу с вами. И если увидят ангелы храбро сражающегося воина павшим, забирают они его к себе в небесное войско.
В этом был источник беспримерной удали алан - в великой вере в сражающихся с ними на поле боя ангелов. И жизнь для воинов была равна смерти. А славная смерть превосходила даже жизнь, потому что погибший на поле боя алан пополнял число небесного воинства, продолжая сражаться уже на небесах.
- Держать строй! - скомандовал царь.
Плотно прижались друг ко другу аланские всадники. Казалось, что сидят на конях не двести человек, а единое тело, готовое дать отпор. Ос Багатар жестами показал десятникам, что в бою этом следует применить боевую аланскую тактику "ложного отступления". Всадники собрались с силами, их лошади с тяжелыми панцирями на груди и головах забили копытами о землю, чувствуя близость боя. Степняки тоже применяли ложное отступление, но только аланы могли делать это с тяжеловооруженной конницей.
Степняки приблизились на расстояние ста шагов и осыпали отряд царя стрелами. Упало несколько аланских коней на землю, и царь дал знак к наступлению. Налетели на степняков аланы со страшными криками, как коршуны на кур, стали бить их своими мечами. Ос Багатар на своем верном вороном коне врезался в самую гущу противника и крошил степных волков, как гончар сухую глину. Его воины не уступали ему в мужестве, и белые стяги реяли в небесах, где ангелы боролись с воздушными духами злобы поднебесной. Кровь лилась ручьями, и степная земля пропиталась ею. Давно не было под солнцем такого сражения!
Лязг мечей о сабли, удары палиц, отрубленные руки, кони, падающие навзничь, льющаяся кровь - все смешалось у Оса Багатара. Не думал он тогда о предательстве хазарина, хотел лишь отомстить за разоренное селение. Увидал он издалека трусливого Анвара, окруженного охраной из десяти каджи. Не вступал в бой Анвар, лишь давал команды. Забилось сердце царя, вошел он в воинский раж. Смело поскакал он на Анвара, не убоялся ни копий, ни острых сабель. Рубил он налево-направо, и казалось, что сабли и копья не в силах остановить этого воина. Перед удалью его дрогнули степняки, сковал он их натиском своим. Отступили они, никому не хотелось попасть под его тяжелую руку.
Закрылся Анвар своим отрядом, как еж колючками, но мудрый лис Ос Багатар перевернул этого ежа на спину. Пробил он брешь в обороне и вышел один на один со степным волком.
- Ай, царь, как ты храбр и силен! Знал бы это раньше, не пошел бы против тебя!
Трусоватый кочевник, улыбаясь, хотел ослабить воинский пыл царя лестью. Но не был падок на лесть аланский правитель. Ничего не ответил царь, лишь ударил мечом по Анвару. Увернулся кочевник, оскалился. Не хотелось ему умирать. Богатая была у него в стане добыча. Помимо обещанных серебряных дирхемов хазарского бега у него были плененные женщины и дети. Самых красивых женщин и крепких детей он хотел оставить себе, остальных готовился продать в рабство. Была у Анвара власть, были воины, были женщины и деньги. Чаша его наслаждений была полна, но упрямец Ос Багатар решил разлить ее.
Стали биться один на один Анвар и Ос Багатар. Сильно бился Анвар, отчаянно бился, предчувствуя гибель свою. Но не благоволила ему удача - солгали степные колдуны. Мгновение за мгновением проигрывал Анвар, ослабевал дух его, и могучее тело уже не способно было уворачиваться от ловких ударов Оса Багатара.
Наконец убил царь коня Анвара ударом меча и кочевник повалился на землю. Умылся он кровью коня своего и покорно опустил голову. Ноне стал добивать его Ос Багатар, не позволило ему этого его благородство. Соскочил он с коня, разрешил кочевнику подобрать оружие, и продолжили они свой поединок уже на земле. И опять отчаянно бился Анвар, но не противник он был аланскому царю - убил Ос Багатар степного волка Анвара, отомстил за разоренное селенье, как просил его хазарский бег. Сохранил царь свое благородство и опрокинул чашу наслаждений Анваровых. Не насытится более сей волк кровью похищенной овцы.
Вскочил царь на коня и поскакал к отряду. Бой был в самом разгаре. Оставалась в живых сотня алан и пятьсот степняков. Скомандовал Ос Багатар отступление. Сотня всадников быстро сгруппировалась, кони прижались друг ко другу и начали медленно отступать.
Увидал зоркий Ос Багатар, что на небольшом расстоянии от поля боя движется второй отряд степняков. По пыли, вздымающейся от копыт коней, можно было определить, что отряд этот был больше первого отряда Анвара. Не победить было такого противника. Могли бы аланы обратиться в бегство, могли бы избежать верной гибели.
Вроде бы так и поступили аланы - побежали, и сразу же осмелели степняки Анваровы. С ликующими криками и гиканьем гнались они за Осом Багатаром и его всадниками. Растянулся строй их на сотни и сотни шагов. Потеряв руководителя в лице Анвара, степняки повели себя неорганизованно, как стадо баранов. И тут царь дал условный сигнал и аланская конница резко развернулась. Неожиданно для воспрянувших кочевников аланы вновь стали коршунами, налетавшими на разбегающихся в разные стороны кур. Стали воины крушить степняков своими стройными рядами. Многие кочевники погибли, узнав перед смертью, что же это такое - пресловутое "ложное отступление" алан.
В этой схватке алан погибло совсем немного. Стали они снова отступать, чтобы повторить недавний успех. Но подоспели степняки второго отряда и быстро окружили, взяли войско Оса Багатара в плотное кольцо. Не было теперь ни малейшей возможности спастись.
Тогда обратился Ос Багатар к войску своему:
- Славные мои братья! Костьми ляжем, но не посрамим высокое звание христианского воина! Верю, что ангелы-хранители наши на небесах с радостью взирают на наши подвиги и готовятся принять новых небесных алдаров! Осталось совсем немного, и путь наш завершится! - Царь обратил взор к небу. - Еще немного поддержи нас, Христе Боже, на пути, возводящем к Тебе…
И в тот момент потемнело небо от летящих со всех сторон в алан больших камней. В бой вступили камнеметы. Не решились напасть на сотню верных алдаров степные волки, не захотели встретиться с ними лицом к лицу. Не хотелось им умирать от ударов острых мечей. Вождь второго степного отряда Сарат, которому Анвар обещал лишь треть вознаграждения за то, что он вступит в бой, и четверть за простое присутствие, мнил, что сам легко разделается с Осом Багатаром, и тогда вся прибыль будет его. Остатки Анваровых конников влились в его отряд. Стан Анвара стал теперь станом Сарата. Рабы перекочевали в его стан вместе с серебряными дирхемами хазарского бега. Радовался степной вождь. Но ему нужна была голова Оса Багатара.
Увидел Ос Багатар, как летят несущие смерть камни, засмеялся, поднял свой меч и скомандовал:
- Вперед!
Смело поскакали всадники на врага, подняв оружие и стяги. Хоть и не было у них возможности поразить врага, хотели они умереть не как покорные овцы, а как благородные алдары - с оружием в руках и с боевым кличем на устах.
Летели в алан тысячи камней, убившая храбрецов и их верных коней. И с легкой улыбкой на устах умирали аланы, понимая, что провели достойный бой и приняли хорошую смерть. Ломались их кости, но не чувствовали всадники боли, легко отделялись их души от тел.
Не посрамил их Господь. Встретили с честью небесные воины отлетевшие от тел души и облачили в солнечные одежды. Увенчал их Христос за храбрость и благородство, за то, что защищали обиженных и чтили святую веру православную. За то, что не изменил царь благородству ахсартагатов даже перед лицом смерти.
Через несколько минут небольшой отряд Оса Багатара был погребен под градом камней. Сарат скомандовал окончание боя. Подъехали несколько десятков кочевников и кинжалами добили некоторых чудом выживших алан. Сарат приказал похоронить храбрых воинов, не выказывая им пренебрежения или неуважения, потому что они были достойными врагами.
Но прежде надлежало разыскать тело самого аланского царя Оса Багатара и отделить его голову - Аарон хотел лично убедится в том, что царь мертв, если уж нельзя доставить его в Итиль живым.
Стали искать царя среди поверженных аланских воинов. Нашли и отделили его голову от тела. Бережно положил Сарат окровавленную главу Оса Багатара в мешок и с небольшим отрядом поскакал в хазарскую столицу. Он привез в Итиль голову ахсартагата, подтвердив, что поразил его отряд, и выпросил ее для себя у великого бега.
Приказал Сарат из черепа Оса Багатара сделать себе чашу и оковать ее золотом с драгоценными камнями, по древнему степному обычаю, чтобы перенять его мудрость и храбрость. Он также назвал своего родившегося сына именем Ос в честь погибшего врага, потому что это был славный и достойный враг.
Не чужд благородства был этот Сарат, поэтому взял всех угнанных Анваром женщин и детей под свое покровительство. Отпустил бы он их, да некуда было им идти. Всех их мужчин вырезал жестокий Анвар. Но на равных влились они в племя Саратово. Не просто так пролил кровь свою благородный Ос Багатар.
Похищение Русудан
После гибели Оса Багатара его старший сын начал готовиться к схватке с хазарами. В Магас подтягивались основные силы алан. Большие конные отряды союзных аланам степных племен сосредотачивались на границе с Хазарским каганатом. Византийский император Роман Лакапин соболезновал о кончине аланского царя и поздравил молодого Оса Багатара со вступлением на престол. Он писал молодому Осу Багатару:
"Теперь самое время напасть на хазар и совершенно подчинить их себе - Вы можете напасть на степную Хазарию и захватить Итиль. Мы же в это время высадимся на Черноморском побережье. После войны мы усилим вас, и Алания станет могущественнейшим христианским государством во вселенной после самой Византии…"
Поверил молодой Ос Багатар византийскому императору и начал готовиться к войне. Его сердце было переполнено желанием отомстить за отца. Начальник тайной службы Алании Давид рассказал молодому царю про донесение шпиона и о последнем разговоре с Осом Багатаром, когда сам царь выразил желание пойти на верную смерть, но не потерять благородство духа:
- Славную, достойную смерть принял твой отец и мой царь! Ты и все аланы могут гордиться Осом Багатаром и слагать в его честь песни. Только теперь тебе нужно крепиться и мужаться. Ты сам должен принять решение, с кем нам дружить, а с кем воевать…
Заточил тогда в крепости Луны молодой Ос Багатар своего брата Саурмага, который после смерти отца сразу же попытался устроить бунт и бежать в Хазарию.
- Не хотел смерти отца хазарский бег, - мутил воду Саурмаг, - это степняки во главе с Анваром и Саратом устроили ему ловушку и убили. А в сговоре с ним был начальник тайной службы, выдумывавший про какой-то сон. Отец давно хотел сместить его со своего места…
Но не поверил ему молодой Ос Багатар, хорошо зная коварство брата. Зато многие аланы призадумались - не хотели они этой войны, слишком многое связывало их с каганатом. Тем более, что прислал Аарон II в Аланию послание, где отрицал свою причастность к гибели славного Оса Багатара.
Собрался тогда в Магасе большой ныхас, и устали спорить на нем между собой две партии. Одна, возглавляемая молодым царем, была за войну с каганатом в союзе с Русью и Византией. Вторая партия была за мир с каганатом и за разобщение с Византией. Споры на ныхасе продолжались до полуночи. Несмотря на противодействие несогласных, аланы решили идти войной на Хазарию…
В это время бег осуществлял другую свою хитрость, о которой не был осведомлен аланский шпион. Он снарядил торговый караван, который якобы должен был пройти через Дарь алан - железные врата алан. В горном замке находилась в то время красавица Русудан. Она управляла замком и ведала многими делами. Боялись ее воины, потому что не только красива была Русудан, но и храбра, и умела воевать. В Алании женщины нередко становились правительницами или даже бились на поле боя наравне с мужчинами.
Русудан хорошо стрела из лука и владела саблей. Она была умна и сведуща во многих государственных делах, напоминая во многом царицу Зарину или славную Томирис. Ее вольнолюбивый дух удачно оттенялся удивительной отвагой, а безупречный облик - благородством помыслов и поступков.
Ранним утром - как раз в день великого ныхаса в Магасе - подошел к Дарьалану караван купца-рахдонита Менагема, которому было поручено руководить похищением Русудан. В караване было двадцать степняков, одетых, как слуги купца, и носильщики. Рахдониты ведали всеми тропами великого шелкового пути, и купеческие караваны были в Алании делом обычным. Таким образом, похитители ни у кого здесь не вызвали подозрений.
Они остановились на постой рядом с замком, которым управляла прекрасная Русудан. Заплатив определенную плату и разместившись на постоялом дворе, похитители стали думать, как им совершить свое черное дело. Трудно было похитить царевну из замка. Храбра была Русудан, и в замке находилась многочисленная стража из лучших воинов Алании.
Тогда Менагем попросил пропустить его в замок - ему нужно было выведать все поподробней. Очень умен был этот Менагем. Какое-то время назад плыл он на собственном корабле по Каспию и вез товар из Ирана в Итиль. Напали тогда на его судно пираты. Взяли они ладью на абордаж. Запаниковали его слуги и команда, попрыгали все в воду, и добили их пираты длинными пиками. Менагем же спокойно стоял на корме корабля сохраняя присутствие духа.
- Что же ты не прыгаешь в воду вместе с остальными? - спросили его пираты.
- Я не умею плавать - отвечал Менагем.
Скинули тогда пираты его в воду, но не стали добивать пиками, думая, что утонет сам. Но он умел хорошо плавать и доплыл до ближайшего берега. На корабле было все его состояние, вложенное в товар. Нищим добрался он до Итиля, но не стал унывать. Взял в долг денег и уже через несколько лет стал еще богаче, чем был. К тому же стал Менагем доверенным лицом Аарона II, который ценил его за хитрость и мужество, а также за то, что умеет держать язык за зубами. Этому рахдониту бег поручал многие щекотливые дела, требующие рассуждения и сноровки, и ни разу Менагем не подвел бега.
Купец, выглядел весьма добродушным, его ясные светлые глаза располагали к себе, он умел с первых минут знакомства вызывать к себе доверие.