Новопроизведенный гардемарин Степан Макаров посетил в столице Адмиралтейство, но не его начальственные кабинеты, а редакцию журнала "Морской сборник". Редакционный работник был немало удивлен тем, что восемнадцатилетний моряк, за плечами которого насчитывалось шесть лет морской практики, принес "стоящую", пусть и небольшую, но чисто научную статью. Она называлась "Инструмент Адкинса для определения девиации в море".
- Разрешите представиться: гардемарин Макаров.
- Очень приятно. Вы нам что-то принесли?
- Да. Небольшую рукопись об особенностях использования инструмента Адкинса в походе.
- Значит, у вас есть опыт штурманского плавания. Где вам приходилось заниматься определением девиации корабля?
- В Тихом, Индийском и Атлантическом океанах.
- В трех океанах! Тогда сколько же вам лет?
- Восемнадцать.
- Заканчиваете Морской корпус?
- К сожалению, нет. Прошел обучение в Николаевском морском штурманском училище на Амуре.
- Значит, вы дальневосточник. На каких боевых судах плавали?
- Два года на эскадре Тихого океана.
- Что ж, послужной список у вас дай бог каждому гардемарину. Давайте ваш материал. Обязательно поместим в сборнике.
- Благодарю вас, честь имею кланяться.
- Успехов вам. Надеемся, что это не последняя наша встреча. Пишите. По первой странице видно, что научная мысль есть и пером вы владеете.
Статья гардемарина Макарова увидела свет тогда, когда ее автор находился в очередном плавании, на сей раз через Атлантику к берегам Бразилии. Так Степан Осипович впервые заявил о своих научных познаниях со страниц авторитетного по сей день морского журнала.
Сам Макаров относился к "Морскому сборнику" с большим уважением. Журнал, основанный в 1848 году как военно-научный для флота, в скором времени стал широко известен во многом благодаря публикациям таких маститых авторов, какими являлись В. И. Даль, И. А. Гончаров, К. М. Станюкович, Д. В. Григорович, Н. И. Пирогов, К. Д. Ушинский.
После месячного отпуска (он прошел в поместье учителя из Николаевского училища Б. А. Бровцына в деревне Глупые Горки Крестовского уезда Новгородской губернии) Макаров вместе с другими корабельными гардемаринами ушел в учебное плавание за границу на фрегате "Дмитрий Донской". Здесь он быстро завоевал расположение командира и товарищей и стал усердно готовиться к экзамену на флотского офицера. Поход по просторам Атлантического океана лишь подтвердил морскую зрелость кандидата на первый офицерский чин.
Непосредственным начальником во время похода оказался лейтенант Петр Дурново. Своему подчиненному гардемарину корабельный офицер после океанского плавания "Дмитрия Донского" дал следующую служебную характеристику:
"Примерным знанием дела, расторопностью, усердием, исправностью резко выделяется из среды прочих гардемарин. Начитан, любознателен и обещает многого в будущем".
Один из сослуживцев Макарова, познакомившийся с ним незадолго до производства в первый офицерский чин, вспоминал:
"Никогда не изгладится из моей памяти стройная, здоровая фигура белокурого юноши, живые глаза которого сверкали проницательной любознательностью и природным умом, а веселая улыбка отражала добродушную, жизнерадостную самоуверенность".
24 мая 1869 года двадцатилетний сын бывшего боцмана успешно сдал проверочный, окончательный экзамен и получил первый офицерский чин мичмана. За его плечами уже насчитывалось около пяти с половиной лет морских и океанских плаваний на одиннадцати кораблях самых различных типов.
Впечатляющие цифры. Лучшей характеристики для начинающего моряка в доживавшую свое время эпоху парусного флота быть просто не могло. Председатель экзаменационной комиссии, держа послужной список кандидата на первый офицерский чин, спросил Степана Макарова:
- Сколько вам лет, молодой человек?
- Двадцать, ваше превосходительство.
- Тогда как же понимать записанное о вас в аттестате: то, что вы проплавали почти пять с половиной лет?
- Ошибки здесь нет. Это моя жизнь в море.
- В каких океанах ходили?
- Только в трех - Тихом, Атлантическом и Индийском.
- Ага! Значит, вы мечтаете еще и о Северном Ледовитом океане? Об Арктике? О морях российского Севера?
- Так точно. Мечтаю. И верю, что когда-нибудь похожу и по арктическим морям.
- Тогда дай вам Бог помощь, Макаров. Теперь вы офицер Российского Императорского флота, мичман. Приказ о производстве, надеюсь, не заставит вас долго ждать...
Глава вторая. От "Русалки" до "Петра Великого"
Мичман Степан Макаров получил назначение вахтенным начальником на двухбашенную броненосную лодку "Русалка" отряда мониторов флота Балтийского моря. Это был один из самых современных кораблей русского флота 70-х годов XIX века. Отцу новоиспеченный офицер написал с радостью:
"Получил назначение на шхерный броненосец. Чем хорош он, так это современностью постройки..."
"Русалка" была заложена в 1866 году на верфи англичанина-заводчика Митчела на Галерном острове в Санкт-Петербурге. Спущена на воду в 1867 году. Вступила в строй в 1868 году. Корабль 2-го ранга. Конструктором и строителем броненосной лодки являлся корабельный инженер Михайлов. Водоизмещение - 1871 тонна. Длина - 62,9 метра, ширина - 12,8 метра, углубление - 3,3 метра. Лодка имела два котла, одну трубу и один винт. Скорость хода - 9 узлов. Вооружение (главное) - четыре 229-миллиметровых орудия. Толщина брони - 115 миллиметров. Экипаж корабля состоял из 178 человек.
Вместе с плавучей батареей "Кремль" и монитором "Лава" броненосная лодка "Русалка" составляли артиллерийский отряд Балтийского флота. Он предназначался для боевых действий в прибрежных (шхерных) районах прежде всего северной части Финского залива, обстрела из орудий крупного калибра береговых объектов противника, огневой поддержки высаживаемых десантов.
В России первые бронированные низкобортные корабли с малой осадкой класса мониторов появились в 1864-1869 годах. Они имели водоизмещение 1400-1900 тонн и вооружались одной или двумя вращающимися артиллерийскими башнями с орудиями крупных калибров. Их название происходило от названия первого корабля такого типа, построенного в США в 1862 году - "Монитор".
Судьба "Русалки" закончилась трагично. В 1893 году броненосная лодка со всем экипажем ушла в безвестность - погибла в Финском заливе во время жестокого осеннего шторма на коротком, всего лишь четырехчасовом переходе из эстонского Ревеля (Таллина) в финский Гельсингфорс (Хельсинки).
Обстоятельства ее гибели выяснить не удалось, равно как и точного места кораблекрушения. Специалистами Адмиралтейства было высказано предположение, что на лодке взорвались котлы, так как перед выходом в море командир "Русалки" настойчиво доказывал начальству, что котлы неисправны и выход корабля в шторм крайне рискован. Но начальник ревельского порта настоял на выполнении полученного им свыше приказа. И командир броненосца прибрежного действия принужден был подчиниться.
В городе Таллине в память погибших на броненосной лодке "Русалке" впоследствии был сооружен скромный памятник. Он стоит на виду кораблей, проходящих в Финском заливе, и поныне.
Первое "отличие" в службе на броненосных кораблях флота Балтийского моря мичман Макаров получил от вице-адмирала Григория Ивановича Бутакова за... победу в шлюпочных гонках. В бутаковском приказе отмечалось:
"Эта гонка из всех наших гонок замечательна успехом шестерки мичмана Макарова, которая долгое время держалась третьей меж гонящимися шлюпками всех величин и окончательно пришла первою между ними. Такого случая еще не было у нас, и он делает честь молодому офицеру!"
Первый же выход Макарова в море на "Русалке" едва не закончился гибелью броненосца прибрежного плавания. Следуя в шхерах Финского залива, корабль коснулся днищем подводного камня, не отмеченного на морских картах. Через пробоину в корпус стало поступать по 50 ведер воды в минуту и, спасая "Русалку" от неизбежного затопления, ее посадили на мель: броненосная лодка уткнулась в нее носом.
Мичман Степан Макаров в момент аварии находился при исполнении служебных обязанностей вахтенного начальника. Он так описывал случившееся у него прямо на глазах происшествие в дневнике:
"...броненосная двухбашенная лодка "Русалка", следуя в отряде мониторов, на одном из крутых поворотов, при руле "право на борт", коснулась правой скулой камня. Удар был так незначителен, что никакого содрогания не произошло, правый борт, как бы въезжая на гору, несколько приподнялся, а затем снова опустился.
Лодка продолжала идти, только уже не по траверзу, как то было перед столкновением, а по настоящему курсу. Мы прикоснулись к камню при таком тихом ходе и так плавно, что как командир, так и все бывшие наверху были уверены, что лодка не потерпела никакого повреждения, и когда вскоре за кормой всплыл кусок дерева (боковой киль), то кто-то сказал, что тут, верно, лежит затонувшее судно.
Тотчас же, однако, приказано было осмотреть все трюмы..."
Степан Осипович всерьез заинтересовался аварией и сумел доказать конструкционное "неустройство" скоростной броненосной лодки с мощным артиллерийским вооружением. Авария "Русалки" послужила поводом для написания "Исследования по непотопляемости судов", напечатанного в 1870 году в трех номерах старейшего журнала России "Морской сборник". Статья называлась "Броненосная лодка "Русалка" (Исследование плавучести лодки и средства, предлагаемые для усиления этого качества)".
В редакции "Морского сборника" были немало удивлены приходом автора такой солидной по объему рукописи в звании мичмана. Однако вид офицера говорил о том, что цену себе и принесенному материалу он знает. Завязался разговор:
- Будем знакомиться, господин мичман.
- Мичман Макаров Степан Осипович.
- Вы у нас уже печатались? В звании гардемарина.
- Да. По определению девиации корабля в походе.
- Где сейчас служить изволите?
- Вахтенным начальником на броненосной лодке "Русалке". Назначен в этом году.
- Это на той, что в шхерах на камень села?
- Да, на ней. О том случае и статью в журнал принес.
- Научные знания для читателей в ней изложены?
- Думаю, да. Речь идет о непотопляемости корабля, как военного, так и гражданского.
- Вы считаете, что полученная пробоина могла судьбу "Русалки" решить более благополучно?
- На мой взгляд - вне всякого сомнения.
- Но ведь от таких пробоин в открытом море корабли тонут. Не так ли? Примеров на Балтике таких предостаточно. Они вам должны быть знакомы.
- Знакомы. Но все дело в том, как бороться с водой внутри корпуса судна.
- Значит, вы предлагаете для наших читателей какое-то новшество, господин Макаров?
- Да, предлагаю. Пластырь собственной конструкции. Назван мною рейковым.
- Что ж, думается, редакцию такая новация заинтересует. Чертеж вашего изобретения к статье прилагается?
- Да. Он дан с пояснениями.
- Начальству о вашем изобретении, Степан Осипович, доложено?
- Пока нет. Хочется, чтобы с ним оно познакомилось у вас.
- Со страниц "Морского сборника"?
- Да, разумеется...
Макаров предложил для заделки подводных пробоин свой знаменитый рейковый ("макаровский") пластырь и сконструировал улучшенную водоотливную систему. Это было больше, чем изобретение - целая научная система. Более того, мичман Макаров впервые в истории мировой науки дал в своем труде определение понятия непотопляемости корабля как одного из главных его боевых качеств.
Опубликовать без рецензирования столь серьезную статью, да еще никому не известного автора в звании всего лишь мичмана, редакция "Морского сборника" не смогла. Или просто не решилась. Рецензент благосклонно отнесся к рукописи, сделав следующее заключение:
"Надо отдать справедливость автору в том, что взятый им вопрос в отношении лодки "Русалка" исчерпан до конца...
От молодого писателя, г. Макарова, мы вправе ожидать еще много статей в будущем... у него есть все шансы занять место в среде наших морских литераторов. Статья г. Макарова не есть его первый печатный труд: в прошлом году в "Кронштадтском Вестнике" было помещено (его. - А. Ш.) описание пневматического телеграфа на фрегате "н. Пожарский", заключавшее в себе... несколько весьма дельных замечаний автора".
Еще более лестный отзыв рецензент дал на предложенную мичманом с броненосной лодки "Русалка" систему водоотливных труб, отметив это как серьезное научно-техническое изобретение:
"Почин печатного, на русском языке, обсуждения важного вопроса об увеличении плавучести судов останется во всяком случае за Макаровым".
Статья "Броненосная лодка "Русалка", опубликованная в трех номерах "Морского сборника" за подписью безвестного мичмана наделала много шума. Да еще какого: о ней говорили даже в кабинетах Морского министерства. Причин для "высокого" интереса было не одна, а целых три.
Во-первых, об авариях на своем флоте писалось всегда с большой неохотой.
Во-вторых, начальство подобные публикации приветствовало крайне редко.
И в-третьих, научная новизна изложенных автором идей заставляла совсем иначе взглянуть на проблему обеспечения безопасности плавания корабля, его непотопляемости.
На служебном совещании офицеров с мониторов артиллерийского отряда мичмана Степана Макарова "атаковали" буквально со всех сторон. Едва ли не всех отрядных офицеров прежде всего интересовала практичность предлагаемого автором:
- Степан Осипович, наша "Русалка" - броненосное судно последнего слова кораблестроения. А вы пишите, что его конструктивные новшества едва не стали причиной потопления лодки?
- Точно так. Непроницаемые переборки и клетчатая конструкция корпуса судна едва не стали причиной нашего потопления.
- Но клетчатая система признана на сегодня всеми лучшей.
- Второе дно могло сыграть с низкобортной лодкой плохую шутку, ведь пробоина оказалась в носовой части. Вспомните, что от заполнения водой носового отделения пошли на морское дно иностранцы - "Афондаторе", пароходы "Амазон" и "Генерал Аббатиси".
- На что тогда могла рассчитывать "Русалка", не будь у нее второго дна?
- Тогда мы поступили бы с пробоиной так же, как это сделал экипаж монитора "Латник". Забили, законопатили, заткнули.
- Согласны. А почему тогда вы против непроницаемых переборок в конструкции "Русалки"?
- Когда вода поступила в носовое отделение, то она оказалась недосягаемой для экипажа. Для ее выкачки мы не могли применить ни машинных помп, ни ручных. Стали черпать как можно проворнее ведрами: не помогло. Вот и пришлось броненосную лодку во имя спасения садить на ближайшую мель.
- В чем же тогда оказался вред непроницаемых переборок?
- Не будь их, вода разлилась бы по всему трюму, подошла к машинным помпам, Оттуда ее можно было бы без труда выкачивать паровыми средствами, которые берут по семьсот ведер в минуту, тогда как пробоина не давала более пятидесяти ведер.
- Однако эскадра не промедлила оказать "Русалке" нужную помощь. Не так ли?
- Вы правы. Помощь с эскадры не промедлила явиться. Но наш экипаж мог прекрасно обойтись и без нее.
- Как это? Ведь на лодке имеется один-единственный брандспойт. Остальные вместе с людьми для обслуживания предоставили вам другие мониторы.
- Давайте обсудим, что может сделать брандспойт. Он в самом исправном виде берет пять ведер в минуту. А пробоина в один квадратный дюйм на глубине десять футов дает в минуту восемнадцать с лишним ведер.
- Но вода из лодки все же была выкачена общими усилиями. Это достоверный факт, случившийся на наших глазах.
- Факт сей мною не оспаривается. Целая броненосная эскадра смогла дать нам средства для выкачивания по пятьдесят ведер в минуту. Но если бы мы могли пустить в дело центробежную машинную помпу, то помощь с других судов могла не потребоваться.
- Степан Осипович, если бы вам поручили изменить конструкцию "Русалки" для борьбы с водой, то тогда что могло быть предложено?
- Самым простым могли стать каналы в трюме монитора. Чтобы вода из пробоины подступила к машинным помпам.
- Что еще? Пластырь вашей конструкции? - Да.
- Почему только пластырь?
- Потому что железные суда принципиально отличны от прежних деревянных. Там средства спасения от пробоин иные.
- Разве деревянная пробка не спасет броненосец от гибели, как спасала и линейные корабли, и фрегаты-парусники?
- На прежних деревянных судах для заделки пробоин, полученных в сражениях, имелись особые пробки, а в боевых расписаниях выводились юнги, трюмные, конопатчики и плотники. Но одно дело забить пробоину в дереве, полученную от чугунного ядра, другое дело - пробоину с рваными краями в корпусе из металла.
В таком случае надо на первое время подвести под пробоину парус или мат. Ведь помогало же это не раз уже. Вы имеете в виду случаи с "Дмитрием Донским" и "Латником"?
Да. Случаи на императорском флоте известные. Случаи действительно были известные и поучительные Для таких людей, каким был на удивление всем любознательный Макаров. Фрегат "Дмитрий Донской" в кампанию 1869 года стал свидетелем нанесения пробоины пароходу "Бисмарк", когда стоял на" якоре на рейде Порто-Гранде, на островах Зеленого Мыса. Входивший на рейд другой пароход ударился носовой частью в левый борт "Бисмарка". Пробоина оказалось по ватерлинии шириною в 2 фута 8 дюймов и шла, сужаясь, под воду на 7 футов. Вода заполнила корабельный трюм, но намного выше ватерлинии не поднялась и гибелью судну откровенно не грозила. Благодаря этому заделку пробоины экипаж проделал довольно быстро.
Пробоина была закрыта смоленой парусиной, сверх которой положен был плетеный мат, шпикованной стороной к борту. Мат сделали квадратный, со сторонами в 9 футов и с изнанки подшили брезентом. Шкоты он имел цепные. На обделку мата потребовалось десять опытных, проворных матросов, которые трудились трое суток под самым строгим присмотром старшего боцмана.
Авария с "Латником", броненосцем береговой обороны, произошла в кампанию 1865 года, в шхерах Финского залива. Корабль, шедший на полном ходу, ударился о неизвестный подводный камень, который не был отмечен на карте.
Вот как описал операцию по спасению монитора корреспондент Л. Л. газеты "Кронштадтский вестник":
"...Где можно было забить пробками, замазали салом и проконопатили, как изнутри, так и снаружи. Сало, густо положенный ряд пеньки и доски, упертые распорками в палубу и переборки, составляют наши пластыри и бинты. Кроме того, на время подведен тент, и течь почти уничтожена..."
- Значит, вы, Степан Осипович, стоите за пластырь для заделки пробоин на корабле с корпусом из стали?
- Только за него. Лучшего средства пока не придумано.
- Тогда придется менять обязанности матросов по борьбе за живучесть корабля.
- Непременно. Прислуге пластыря должно быть составлено самое подробное расписание: кому нести пластырь, кому перлинь, кому продевать концы под киль, кому принести тали и куда их закладывать. Короче, люди должны твердо знать свое дело, не переспрашивать один другого, как что сделать, а работать молча, как можно быстрее.
- Речь идет об устранении пробоин?
- Не только. Пластырь годен для устранения течи кингстона, приемного шланга какой-нибудь форсированной помпы, минной трубы. Да мало ли какие могут встретиться мелкие повреждения в корпусе судна.