Коленца рванула вперед, и Нехези крепко сжал в руке метательное копье. Они заходили с фланга и сейчас колесницы врагов были для них удобной мишенью. Это Хоремхеб настоял на такой тактике боя. Уж он то знал боевые возможности союзников Египта и ни в грош их не ставил. Они выполняли роль приманки для крупного зверя. Надеться можно было только на собственные силы.
Хабири заметили их и стали поворачивать лошадей, но было уже поздно. Подготовиться к отражению флангового удара у них не было времени.
Нехези метнул копье и сбил возничего с вражеской колесницы. Тот взмахнул руками и свалился на землю. Колесница потеряла управление и состоявшие на ней еще два человека также выпали из неё. Кони понесли никем не управляемую тяжелую обшитую медью повозку, и она столкнулась со второй колесницей. Удар! И колеса второй отскочили в стороны!
Повозка перевернулась и накрыла лошадей и людей. Послышался страшный и громкий предсмертный вопль.
Нехези не заботился в этот момент о том идет ли кто-либо за ним или нет. Он хотел во чтобы то ни стало восстановить честь Египта. Он бы сражался с врагами и сам. Пусть знают, что в армии фараона есть мужественнее люди.
- Смотри туда господин! - прокричал Пэнтоэр сквозь шум битвы. - Там их военачальник! Нас вынесло прямо на него!
- Где?!
- Да прямо пред нами! Вон то ряженное пугало! Видишь тот шлем с золотом и белыми перьями?! У нас есть шанс свалить его!
- Так вперед! Быстрее!
Нехези метнул еще одно копье. Но не сумел поразить цели на этот раз. Колесницу сильно тряхнуло, и его рука дрогнула.
"Лук!" - мелькнуло в голове Нехези и он решил сразить врага из лука.
Пальцы правой руки схватили лук, но колесница в этот момент опрокинулась, и его и Пэнтоэра выбросило из неё. Они удачно сумели сгруппироваться и отделались при падении легкими ушибами.
"Проклятие! - мелькнула мысль в его голове. - Атон не спешит мне помогать!"
Нехези вскочил и отбросил сломанный лук. Он обнажил свой меч. На него с выпученными глазами бросился спешенный воин врага. В его руке был боевой топор. Чиновник фараона пригнулся и поднырнул под руку нападавшего и всадил меч тому прямо в горло. От этого страшного удара голова противника практически отделилась от тела. Нехези обдало целым фонтаном горячей крови.
- Осторожно, господин! - услышал он крик Пэнтоэра, и резко обернулся.
Колесница вражеского предводителя была совсем рядом. Возница что-то заорал, а второй в золотом шлеме поднял копье.
Нехези отскочил в сторону, чтобы не попасть под копыта лошадей. Пэнтоэр бросился на помощь своему покровителю и клинком перерезал горло коренной лошади.
Нехези тем временем ухватился за поручень и прыгнул в колесницу, что замедлила ход. Он одним ударом сбросил вниз возницу и вторым снес голову вражескому военачальнику. И золотой шлем с пышным страусовым султаном полетел под ноги лошадям других упряжек.
- Он мертв! Пэнтоэр, он мертв! - заорал Нехези и поднял вверх свой окровавленный меч.
После этого все перевернулось, и Нехези снова упал. Что-то большой ударило его по голове, и он лишился чувств…
Очнулся Нехези уже в роскошных покоях правителя Кумиди на золоченом ложе. Рядом суетились врачи и стояли сам правитель города князь Ракеш и военачальник Хоремхеб.
- Что с битвой? - сразу же спросил Нехези.- Как там?
- Полная победа! - вскричал Хоремхеб. - Ты лично снес голову их командиру. Ну и удар у тебя! Я сам сегодня того не сделал, что сделал ты. После этого они стали поворачивать обратно, наши пехотинцы вернулись в бой. Правда, больше грабили павших, а не сражались. Кстати, тот самый золотой шлем, что по праву твоя добыча, кто-то присвоил себе.
- Мы сегодня сумели отомстить, господин, - произнес Ракеш. - Ты убил того самого вождя хабири, что виновен в нападениях на караваны наших купцов!
Нехези вспомнил дипломатическую почту, что разбирал еще у себя в Ахетатоне, по повелению Эйе. Тогда из Сирии писали, что хабири постоянно нападают на торговые караваны и препятствуют торговле между государствами. Города просили фараона немедленно прислать войска покарать ослушников и совершить священную месть, как и было положено в таких случаях.
"Если помощь не придет, то мы не сумеем больше удерживать Кумиди. Пусть Его святейшество пришлет нам фиванский корпус Амона, что в прежние годы отлично сражался в Сирии и принес немало побед. Если фараон не пришлет войска, то все земли верных фараону князей попадут в руки хабири"
Нехези высказал свои соображения Эйе, а тот доложил фараону обстановку, но Эхнатон и слушать ничего не стал. В последнее время ему постоянно говорили о войне, и эти разговоры приводили его в страшную ярость. О посылке войск в Сирию владыка Верхнего и Нижнего Египта даже думать не хотел. На это в египетской казне как всегда не было средств. Фараон строил новый храм Атону в Гелиополе.
Да и корпуса Амона в Фивах давно уже не существовало. Финансирование его прекратилось больше года назад и солдаты попросту разбежались. Теперь во все корпусе насчитывалось не больше сотни воинов, среди которых было 50 офицеров, которым некем было командовать.
Однако сам Нехези скоро получил приказ фараона отправиться в Сирию и построить там, в удобном месте, новый храм Атону. Для этой цели фараон Эхнатон отправил в Сирию 12 мастеров и четыреста рабочих. Кроме того, было собрано большое количество припасов и инструментов.
Но Нехези сразу же пришлось вступить в войну. Таковы были обстоятельства.
- Полный разгром большого отряда хабири! - вскричал Ракеш. - Теперь они не скоро сунуться сюда.
- Хабири это не хетты. Вот если под стенами города появиться войско царя Хаттусиллиса, то дело примет иной оборот! - вздохнул Хоремхеб. - Сюда бы настоящую армию, а не несколько мелких отрядов. Вот тогда можно было бы делать настоящую политику.
- Корпус Амона? - князь Ракеш посмотрел на Хоремхеба.
- Одни воспоминания остались от этого корпуса. Если так пойдет и дальше, то у Египта совсем не станет армии. Гарнизоны крепостей разваливаются. Корпуса Амона и Птаха распались сами по себе. Начальник войск Маи никуда не годный полководец. Он совершенно не думает об армии и умеет делать хорошо только одно - угождать фараону и петь гимны Атону во время богослужений.
- Так скажи фараону, господин. Расскажи все что ты здесь видел. Пусть пошлет войска. А то мы друзья Египта скоро совсем останемся ни с чем. Торговля совсем падает, - жаловался Ракеш. - Недавно большой караван вавилонского царя Буррабуриаша был дочиста разграблен.
- Разграблен? Кем? Хабиру?
- Нет. У нас и без них хватает своевольников. Царь Акко вышел за стены своего города и ограбил купцов. А мы живем за счет транзитной торговли и для нас караваны это жизнь. Понимаешь, господин? Царь Вавилона прислал письмо с требованием возместить убытки и наказать виновных. Но как это сделать? И теперь нового каравана ждать не приходиться. И скоро купцы найдут иные более безопасные пути. А с чем останемся мы?
- Слушай, Нехези, что он говорит, - поддержал Ракеша Хоремхеб. - А казначей фараона станет требовать от них ежегодную дань. А с чего они станут платить? Раньше со времен Тутмоса князья Кумиди платили дань фараонам согласно росписи, но фараоны охраняли торговые караванные пути, и город постепенно богател. Армия Египта обеспечивала здесь абсолютную стабильность. Но теперь фараон не думает о защите дорог. Регион из спокойного превратился в неспокойный. За что же им платить нам дань?
- Думаешь, я не знаю этого, Хоремхеб? Вавилонский царь много раз просил нас о помощи. Но фараон молчит, и слушать об этом не желает.
- Тогда египетскому владычеству в Азии пришел конец. Пока еще верные слуги фараона просят его, и посылают ему слезные послания. Но скоро они найдут иного господина. И мы увидим колесницы хеттов в Дельте. И кто же того станет на защиту империи, если армии больше нет? Снова мы увидим то, что видели во времена гиксосов.
- Я все это хорошо понимаю, Хоремхеб и обещаю тебе поговорить с фараоном, когда вернусь в Ахетатон. Кстати, мой человек Пэнтуэр? Жив? - Нехези вспомнил о своем вознице.
- Жив. Только помят малость.
- Это ничего. Я тоже немного помят. Но храм Атону строить нужно. Мне нужно немедленно вернуться к Кадешу, где ждут меня архитекторы и рабочие.
- Обстановка не благоприятствует строительству храма, Нехези. Твоих рабочих здесь могут разогнать.
- Ничего у меня сотня людей во главе с таким рубакой как Пэнтуэр…
Но счастье отвернулось от Нехези. Не преодолев и половины пути, он узнал, что Кадеш попал в осаду хабиру. Ему сообщил об этом архитектор, оставленный им с обозом вместо себя, пока он воевал под Кумиди.
- Что с караваном? - вскричал Нехези, соскакивая с колесницы.
- Его полностью разграбили, а мастеров перебили. У нас было всего десять воинов охраны, господин, - архитектор Мади, посланный главным архитектором фараона Беком, придерживал кровоточащую рану на своем плече. - Что мы могли сделать?
- А князь Кадеша? Он союзник Египта и данник фараона! Где были его воины?
- Они не стали выходить за стены и вмешиваться в бой. Зачем им рисковать собой ради нас. Наш храм Атону им совершенно не нужен. Если бы фараон прислал войска, Вот тогда бы они стали помогать.
- Сколько людей с тобой?
- Семьдесят три рабочих, три архитектора, и пять камнечечцев. Это все кто остался в живых.
- Что же делать? - Нехези схватился за голову. - Что делать, как мне доложить об этом фараону? А ты, Мади, что скажешь Беку? Что ты ему доложишь? О том, что врагов было больше? Да он скажет тебе, что нужно было прогнать их, призвав Атона.
- Кого я только не призывал на помощь! Всех богов Египта и Атона в том числе. Но бог не пожелал меня услышать и наказать святотатцев. Что будем делать, господин?
- Нужно строить храм. Без этого мы не сможем вернуться в Египет. Никто не сможет. Нужно отбить наш караван у врага.
- Невозможно, - решительно покачал головой Мади. - У них больше 500 воинов. И все свирепые словно львы. Если князь Кадеша не решился атаковать, то что сможешь сделать ты с сотней?
- Однажды я атаковал с меньшими силами и победил. Пэнтоэр! Готовить колесницы!
- Нет, господин! Подумай. Это самоубийство!
- Ты мне возражаешь? Что я слышу, Пэнтоэр? - вскипел Нехези.
- Тогда в Нубии у крепости Семне все было иначе. Там были египтяне. Дезертиры из армии фараона. Дисциплины никакой и драться и умирать никто не хотел. Сейчас пред нами свирепые кочевники. Они готовы принести себя в жертву и будут сражаться до последнего. А у нас трое раненых с последнего боя. И люди устали.
- Что же ты предлагаешь? - Нехези немного успокоился.
- Вернуться к городу Кумиди. Там Хоремхеб со своими ливийцами и верные союзники. Мы сможем отсидеться за стенами города и подумать, что нам делать. Обстановка в Сирии и Палестине давно вышла из под контроля.
- Не болтай попусту. Или ты тоже стал стратегом и политиком, Пэнтоэр? Это вещи не для твоего ума.
- Да они заметны каждому рядовому воину или даже рабу…
Отряд колесниц и остатки каравана быстро вошли в стены города Кумиди. Их встречал сам Хоремхеб. Он никак не ожидал, что хабиру так активизировались. Но когда он узнал все подробности тот и вовсе пал духом.
- Они взяли в осаду Кадеш! А вчера я получил вести из Палестины, что хабиру захватили контроль на крепостями Мегидо и Аскалон. Это конец нашему господству в Сирии и Палестине! Мы потеряли все, что приобрел здесь Тутмос Великий.
- Погоди причитать, Хоремхеб. У меня дела еще хуже. Я потерял весь обоз и большую половину своих людей. Как теперь строить храм? Без этого я не могу вернуться в Ахетатон.
- Ладно. Идем во дворец и примем там ванну. У Ракеша есть отличные рабыни, что могут так умастить тело благовониями. А это самое лучшее лекарство, смею тебя уверить, Нехези.
- Слабое утешение при мысли, с каким лицом меня встретить фараон там, в Египте, если я не выполню его волю.
- Я уже давно стараюсь не думать о лице фараона, Нехези. Его требования попросту выполнить невозможно. Гимны Атону не могут покорить хабиру. И пусть он пришлет их мне еще два десятка - положение не измениться!
- Я это понимаю, но только фараон этого, боюсь, не захочет понимать.
- Тогда идем к рабыням князя! Они того стоят!
И Хоремхеб совсем не солгал. Рабыни у правителя Кумиди были действительно отличные и умели доставить мужчинам удовольствие. Ракеш славился как ценитель женской красоты, как и многие правители Сирии, и поэтому постоянно заказывал себе экзотических рабынь из самых отдаленных уголков мира. На это князь денег не жалел, хотя во всем остальном был скуп и прижимист.
Его рабыни из Индии и Китая стройные и грациозные сразу же пленяли своей необычностью. А что они могли показать в постели! Таких Нехези в своей жизни еще не видел. Особенно это касалось женщин из далекого Китая.
- Я не удивляюсь тому, что ты до сих пор не женат, Хоремхеб.
- А зачем солдату жена, Нехези? Солдат не чиновник и не вельможа. Его не сегодня-завтра убьют.
- Но твоя смерть наступит не сегодня и не завтра, Хоремхеб.
- А когда ты стал предсказателем, Нехези?
- Ты мужественный воин и твоя жизнь нужна Египту.
- И городу Кумиди также нужна его жизнь, - поддержал Нехези Ракеш. - Хоремхеб мог бы командовать армиями. Будь я царем Египта, то доверил бы ему все войска страны.
- Нехези сейчас не до меня, Ракеш. Его волнует приказ фараона, который он не в состоянии выполнить.
- Я знаю о твоем деле, господин Нехези. И могу здесь кое-что предложить.
- Вот как? - Нехези оживился. - И что же?
- Храм мы, конечно, не соорудим, но святилище Атону будет.
- Что? - не поверил Нехези. - Ты поможешь мне людьми, Ракеш?
- Нет. Ни лесом, ни людьми я тебе не помогу. Чтобы построить храм, пусть даже средних размеров, нужно одних рабочих не меняя тысячи. А закупки дерева? А камень? Одна его доставка станет в половину нашего годового дохода! Где взять все это? У меня иное предложение. В окрестностях города есть заброшенное святилище Балла. Если его привести в порядок и выбить на его стенах пару барельефов, с чем легко справятся твои камнесечцы - то получится неплохое святилище новому богу. Этим ты сможешь оправдаться пред фараоном.
- Святилище Балла? Ты шутишь, Ракеш? - вмешался Хоремхеб. - Да его через месяц снова разрушат. Это Нехези не подходит.
- Погоди, Хоремхеб. Ракеш предложил отличный выход из создавшейся ситуации. Я пошлю туда мастеров и они превратят святилище Балла в святилище Атона! А что до того, что его разрушат через месяц, то пусть себе разрушают. Это уже не наше дело. Фараон хочет храм, и он его получит. А дальше нас не касается. И разграбленный караван зачтется.
- А твои люди не распустят ли языки?
- Воины и знать ничего об этом не будут, а архитекторам и камнесечцам это выгодно. Они будут молчать. За постройку храма фараон обещал им царское вознаграждение. Спасибо, Ракеш. Я твой должник. И если тебе понадобиться убежище в Египте, то двери моего дома открыты для тебя. А Эйе не последний человек в империи.
- Лучше бы ты прислал мне войско.
- Это не в моей власти пока на троне Эхнатон. Он не станет посылать войска, хотя я скажу ему все что нужно. Его святейшество занимает только культ бога Атона. Он поставил своей целью покрыть все номы Египта новыми храмами.
- Ты сказал пока на троне Эхнатон? Так? - Хоремхеб внимательно посмотрел на Нехези. - А разве уже есть альтернатива?
- Опомнись, Хоремхеб. Это измена! - вскричал Нехези. Он совсем не вкладывал в свои слова такой смысл.
- Но нас здесь только трое и никто не узнает, о чем мы говорили.
- Я буду молчать, - произнес Ракеш.
- Так скажи, есть ли альтернатива? Фараон, кажется, не совсем здоров?
- Эхнатон всегда был не совсем здоров, но уже девять лет сидит на троне. Против него многие плетут заговоры и с удовольствием увидели бы его мертвым, но он живет не в Фивах, а в новом городе Ахетатон. И он поклялся никогда не покидать его. А там он окружен верными людьми. Он сытно кормит свою охрану и приближенных осыпает золотом. Подобраться к нему не просто.
- Но у Эхнатона нет сыновей. Кто будет наследником? - спросил князь Ракеш.
- У него есть наследник, сын его дочери Анхеменатон и принца Тутанхатона.
- Это тот болезненного вида мальчик ? - спросил Хоремхеб, который был посвящен в эту тайну. - Как там его зовут не помню…
- Не напрягай мозги, Хоремхеб. Мальчика зовут также как и его отца. И его он действительно планирует провозгласить своим наследником, женив на одной из своих мадших дочерей от Нефертити. Правда она сама терпеть не может мальчишку.
- И такого наследника поддержат? - спросил Хоремхеб.
- В Ахетатоне да. Хотя может найтись и другой претендент. Жрецы Атона с Мерира во главе говорят о принце Семенхкара женатого на царевне Меритатон, другой дочери фараона.
- Ну, с такими наследниками добра для страны не жди. Это не Тутмосы и не Аменхотепы. Если им, конечно, будет что наследовать и царство египетское не развалиться на части как произошло после пресечения знаменитой 12-й династии.
- Этого не случиться, Хоремхеб. Божественный Атон не допустит падения Египта. Так говорит фараон.
- Послушай, Нехези, ты не во дворце фараона и хватит нести этот бред о божественном Атоне. Ты сам-то врешь в него? В то, что он единственный бог, а других нет?
- Раньше после разговоров с умершим недавно Йуйем, дедом Эхнатона, верил. Не сколько в Атона - сколько в правоту дела фараона. Старик умел убеждать, и был умным человеком. Но теперь все больше сомневаюсь в этом. Мой дядя Бата, вообще не верит ни в каких богов.
- Но кто же тогда управляет всем, если богов нет? - спросил Ракеш.
- Бата говорит, что всем управляет разум. Некий вселенский разум, который знает всему меру.
- Иными словами управляет бог? - спросил Хоремхеб. - Что же такое вселенский разум, как не разум божества?
- Этот диспут не по мне, Хоремхеб. Об этом станешь спорить с Бата, когда вернешься в Фивы. Он любит такие разговоры. А мне после решения дела с храмом стоит решить еще один вопрос.
- Какой же? - в унисон спросили Хоремхеб и князь Ракеш.
- Мне поручено разобраться в убийстве египетского уполномоченного в Палестине и Сирии Бихуру и доложить об этом Его святейшеству фараону Эхнатону.
- Ну, это совсем просто, Нехези. Египетский наместник пал жертвой собственной глупости. Немало скандалил я с этим Бихурой в свое время. Он абсолютно не понимал, что здесь происходит, и свои неумными действиями только усугублял конфликты. Скажу тебе честно, что это радость для нас, что его зарезали.
- Вот как? Но мне нужен более четкий отчет для Его святейшества.
- Я все подготовлю. Вернее это сделают писцы Ракеша. Фараон будет доволен твоим отчетом. К тому же ты срубил голову тому кто всадил меч в тело Бихуры.
- Вот как? Значит, убийца Бихупры наказан? Большего мне и не нужно, Хоремхеб…