- Не очень любезный способ встречать гостей, - Невич, а вслед за ним и остальные спешились, - надеюсь, сударь, вас не слишком затруднит наше посещение?
Скрытый сарказм, содержащийся в словах Невича, не ускользнул от лейтенанта Моршана. Он поклонился гусарам и с лёгкой иронией в голосе ответил:
- Мы всегда рады добрым друзьям, господа. Прошу следовать за мной, и даю слово, вы не сможете пожаловаться на то, что французский офицер не оказал вам должного внимания.
- Мы и не сомневались в вашей гостеприимности, сударь! - Невич в свою очередь отвесил лёгкий поклон лейтенанту.
Обмен любезностями на том закончился. Лейтенант Моршан пригласил их следовать за собой. Гусары молча приняли приглашение. Они пошли вслед лейтенанту пешком, держа за уздцы своих лошадей. По совету Моршана, гусары привязали лошадей к деревянному столбу возле палатки, в которой обитал лейтенант. Однако внутрь палатки они не вошли. Лейтенант повёл их осматривать лагерь. Осмотр продолжался около часа. В течение этого времени, лейтенант называл количество орудий, количество пехоты и конницы. А так- же подробно рассказывал о том, в какой стране и каком году, та или иная часть участвовала в сражениях. Упоминая о личной гвардии императора, мимо расположения, которой они проходили, лейтенант был особенно уважителен. В ходе небольшой экскурсии, несколько раз прозвучало название частей участвовавших в битве при Аустерлице. Лейтенант недвусмысленно намекал на недавнее поражение русской армии. Гусары в ответ, лишь незаметно усмехались. Все до единого прекрасно понимали истинный смысл этих слов. После подробного ознакомления с лагерем, лейтенант повёл их в свою палатку. Слух о прибытии русских офицеров успел распространиться по всему лагерю. Когда они вернулись к палатке, там уже находились порядка двух десятков французских офицер. Последовало шумное представление друг другу. А за ним гостеприимные хозяева пригласили к столу. Гусары с удовольствием приняли приглашение. Ну, а какой стол без вина?
Во-всю закипело веселье. Русские и французские офицеры сидели за одним столом, произносили тосты и говорили друг другу любезности. Шутки и смех сопровождали каждый поднятый бокал. Для всех стал неожиданностью тост, предложенный Невичем. Он встал и громко провозгласил:
- За Францию, господа! За эту прекрасную страну! И за наших гостеприимных хозяев!
Французы с воодушевлением восприняли этот тост. За столом раздались громкие крики:
- Да здравствует Франция!
Все присутствующие офицеры стоя выпили этот тост. Бокалы вновь наполнили вином. Вслед за тостом снова начали раздаваться шумные голоса, которые перекрыл громкий голос одного из французских офицеров.
- Господа, господа! Мы просто обязаны отплатить любезностью за любезность. - Говоривший встал и подняв высоко бокал, провозгласил. - За Россию, господа! За эту прекрасную страну!
- Надеюсь, вы придаёте своим словам тот же смысл, что и мы? - осведомился у него Друцкой.
Тот в ответ с улыбкой поклонился.
- Можете не сомневаться, сударь! Слова сказаны от чистого сердца!
Все, за исключением одного французского офицера, снова встали и разом выпили. Ставя на стол пустой бокал, Друцкой покосился на офицера средних лет, который всем своим видом показывал, что не одобряет этот тост, а следовательно и не собирается пить. Он уже собирался заговорить с ним, как рядом раздался спокойный голос Астраханова.
- Сударь, могу я спросить, почему вы не выпили вместе с нами?
- Причина до удивления проста, сударь, - последовал невозмутимый ответ, - я не желаю пить этот тост.
- Ах, вот как, не желаете? - с виду спокойно переспросил Астраханов.
Почувствовав назревавшую ссору, все за столом затихли и молча переводили взгляд с Астраханова на своего товарища.
- Знаете сударь, как-то недавно мне попалась на глаза книга, - продолжал говорить мрачнея Астраханов, - очень занимательная книга, скажу вам. Там описывались рыцарские обычаи вашей страны. Особенно привлёк меня один, весьма удивительный обычай. Суть его состояла вот в чём. Рыцарь брал с собой кувшин вина и меч. Выезжал на дорогу и предлагал всем без исключения выпить за здоровье своей любимой. Кто пил, спокойно ехал дальше, а кто отказывался,…вызывался на поединок. Сударь! - Астраханов устремил на офицера отказавшегося пить, решительный взгляд,- у меня есть к вам два предложения. Либо вы пьете, либо я принимаю ваш вызов. Ваше решение, сударь?
Офицер поднялся и уже собирался резко ответить, когда поймал на себе осуждающие взгляды сослуживцев. Астраханов повёл себя с присущим ему благородством. И это не могло не вызывать восхищения французских офицеров. После короткой паузы, последовали слова.
- За Россию!
- Благодарю вас, сударь! - раздался голос Астраханова.
Выпив этот тост, офицер с неприязнью посмотрел на Астраханова и с ударением произнёс:
- Надеюсь, в скором времени встретиться с вами при других обстоятельствах!
- Будьте уверены сударь, если это и не произойдёт, то не по моей вине! - с поклоном отвечал Астраханов.
Отвесив ответный поклон, офицер молча удалился. Маленькое недоразумение ничуть не испортило общей атмосферы веселья. Разговоры, шутки продолжались недолго. Неожиданно для всех, лейтенант Моршан придал общей беседе серьёзные нотки. Хотя он и был слегка пьян, но речь лейтенанта была близка и понятна всем сидящим за столом.
- Господа! - Моршан начал свою речь этими словами, - воля судьбы свела нас сегодня вместе. Никто из нас не знает, что несёт с собой завтрашний день. Скорее всего, мы станем врагами. И не по своей воле, к сожалению. Война неизбежна и все мы это прекрасно понимаем. Пусть все помнят сегодняшний день и этот стол, за которым собрались люди, для которых честь превыше всего. Я всей душой надеюсь, что эта война не заставит нас забыть об уважении и благородстве, о сочувствии и милосердии. Мы можем стать врагами, но можем и должны с уважением относиться друг к другу. Господа, этот тост я хочу выпить за лучшие времена. За день, когда мы сможем собраться вместе, как старые добрые друзья и выпить, не думая о войне между нами. За мир, господа!
- Славный тост! - заявил Друцкой, поднимая бокал.
Снова все встали и выпили. Выпив, все опустились на места. Все, за исключением Астраханова. Глядя на него, все за столом понимали, что он хочет ещё что-то добавить. Так и произошло.
- Со всей откровенностью господа. Мы русские - народ простой. У нас в каждом доме на столе лежит хлеб соль. А на стене висит сабля. Какой гость, с чем придёт, того и сполна отведает!
Было заметно, что слова Астраханова не понравились французам. Некоторые помрачнели, услышав их. Другие нахмурились. За столом раздался самодовольный голос одного из французских офицеров.
- Господа, неужели вы и впрямь надеетесь противостоять нашей армии? Это же смешно, в самом деле. Уверяю вас, не пройдёт, и одной недели как мы придём в вашу страну.
- Прийти-то вы, конечно сможете, - с улыбкой ответил говорившему Астраханов, - а вот насчёт уйти обратно…не обещаю господа!
- Весёлый вы народ русские! - раздался голос за столом, который привёл к общему смеху.
Друцкой покосился на молчавшего до сей поры Анджапаридзе. Он единственный из четверых не успел освоить французский. Это явно причиняло ему определённые неудобства. Поручик постоянно следил за выражениями лиц своих друзей. В зависимости от того, как выглядели они, менялось и его лицо.
- Поручик, не хотели бы вы произнести тост? - внезапно поинтересовался у него Друцкой.
Невич, пришёл в ужас услышав эти слова.
- Даже не надейтесь. Я не собираюсь переводить слова поручика. Я знаю, чем всё кончится.
- Я переведу! - предложил Друцкой.
Он лукаво сощурился и подмигнул Астраханову. Тот в свою очередь поддержал эту идею. Невич, видя такое единодушие, демонстративно отвернулся от своих друзей и заговорил с офицером, который сидел справа от него. Когда слева раздался голос Друцкого, Невич запнулся и лёгким ужасом устремил взгляд в сторону поручика Анджапаридзе.
- Господа, господа. У нас есть тост. Прошу прощения за моего друга. Он недостаточно хорошо владеет французским. По этой причине, я буду переводить его слова.
Друцкой привлёк к себе внимание. Едва он сел, поднялся Анджапаридзе. На губах поручика расплылась широкая улыбка. Чувствовалось, что он просто смакует своё выступление.
- Господа офицеры, хочу ещё раз выпить за Францию. За эту прекрасную страну, - этими словами начал свою речь поручик Анджапаридзе. Друцкому и не понадобилось переводить эти слова. Французы уловили знакомое слово "Франция" и начали аплодировать поручику.
- Прекрасный город Париж, - продолжал с пафосом поручик Анджапаридзе, - французы прекрасные люди.
Его речь постоянно прерывалась одобрительными выкриками. - А какие места красивые во Франции? А какие красивые женщины? А какая история? У вашей страны прекрасная история. Ну просто замечатэльная.
Астраханов наклонился к Друцкому и прошептал на ухо.
- Не переводи больше. У него появился акцент. Скверный знак. Самое время убегать отсюда
- Людовик "Святой", Людовик "Сварливый", Людовик "Толстый" и ещё какой-то там. Всэх не помню. Прекрасная история господа у вашей страны. Так зачем надо было её портыть? Зачем надо был бросать этот прекрасный страна и приезжать сюда…умират?
- Достаточно, поручик! - Невич отчётливо понимал, что настало время решительно вмешаться в происходящее. Он встал с места и отвесил общий поклон, - прощу прощения господа, но нам необходимо отбыть в полк. Благодарим за гостеприимство и надеемся отплатить тем же.
Произнося эти слова, Невич незаметно подошёл к поручику Анджапаридзе и, взяв за руку, повёл к выходу.
- Я нэ закончил! - возмутился Анджапаридзе.
Но Невич не слушал его. Быстренько распрощавшись со всеми, они вышли из палатки, и ещё раз поблагодарив гостеприимных хозяев, вскочили в седло. И только, когда они покинули французский лагерь, Невич ответил ему.
- Вы начали оскорблять наших хозяев, а это недопустимо. Хорошо ещё, никто из них ничего не понял.
- Я только хотэл рассказать истори…у! - начал оправдываться поручик под общий хохот друзей.
- Историю он хотел, видите ли, рассказать? - насмешливо сказал Невич, - ещё немного и нам пришлось бы отбиваться от всей французской армии. Поручик, я попросил бы вас не произносить тосты. Или уж произносить их будучи трезвым. Я вот совершенно убеждён в том, что если мы и погибнем, то лишь из-за вашего красноречия.
Услышав эти слова, Анджапаридзе надулся и пустил лошадь вперёд.
- Зачем вы так, штаб-ротмистр? - упрекнул его Друцкой, - поручик кристальной души человек. Подумаешь, сказал пару лишних слов. Уж, на самый худой случай, могли бы размяться на дуэли.
Рассмеявшись, Невич пришпорил лошадь и скоро догнал Анджапаридзе. Друцкой и Астраханов видели, как они разговаривают. Это продолжалось несколько минут, потом Невич вернулся.
- Господа, поблагодарите меня от всего сердца, - произнёс он с широкой улыбкой на губах, - поручик подробно изъяснил мне смысл своего тоста. Поверьте, вы все обязаны мне жизнью.
ГЛАВА
Весёлое настроение гусар улетучилось, едва они оказались в пределах Вильно. На въезде им встретился штаб-ротмистр Безобразов. Он со скрытым злорадством сообщил о том, что их ищет командир полка полковник Маникин. И уже перед тем как расстаться, Безобразов как бы вскользь поинтересовался о "друзьях-французах". По всей видимости, об их поездке стало известно командиру полка. Не оставалось сомнений в том, кто выдал их полковнику. Все одновременно подумали о Безобразове. С ним, у них отношения складывались не лучшим образом. Всё началось после того, как Безобразов получил место изгнанного Арсанова. Безобразов не упускал случая дурно отозваться об их друге, что однажды едва не закончилось дуэлью.
Сообщение Безобразова заставило их немедленно отправиться в казармы, хотя они намеревались поехать в дом, который сняли на время пребывания в Вильно. Всё ещё было светло, когда они прибыли в расположение полка. Светло, хотя и не столь жарко, как днём. Недалеко от казармы несколько десятков гусар мыли своих лошадей. У входа…у входа в казарму их ждал командир полка. Было заметно, что он пребывает в ярости. Едва они подъехали, полковник знаком показал, чтобы они оставались в сёдлах. Они были удивлены поведением полковника, так как ожидали, что он их отчитает за самовольство. Но этого не произошло, и скоро стало ясно, почему. Полковник сел в седло и коротко приказал:
- Езжайте за мной!
Все четверо молча направили лошадей вслед за командиром полка. Меньше чем через четверть часа, миновав несколько улиц, они, подъехали к императорскому дворцу. Часовые у ворот, молча пропустили их внутрь. Они въехали внутрь. Перед лестницей, ведущей ко входу во дворец, все спешились. К ним сразу же подошёл адъютант Уварова и сообщил, что его превосходительство находится на аудиенции у Его императорского величества.
- Ждём! - коротко бросил им командир полка и отвернулся, всем своим видом показывая, что очень скоро все четверо получат по заслугам.
Тем временем в одном из залов дворца, император Александр сидел в кресле с позолоченными ножками и внимательно вслушивался в речь военного министра. На столе перед ним, была разложена карта. Рука военного министра тянулась то к одной точке, то к другой. Глаза императора очень внимательно следили за направлением движения руки министра. Барклай де Толли говорил размеренно и неторопливо.
- К тому же, перебрасывается корпус из Дрездена. Французская армия постоянно увеличивается в своём числе. Известно о прибытии императора Наполеона со старой гвардией. Он расположился на холме, вблизи от реки. Через Неман возводятся три моста. Приблизительная численность французской армии составляет около шестисот тысяч человек. Линия расположения армии, - продолжал докладывать военный министр, - тянется от Кенигсберга до Львова. С нашей стороны линия обороны расположена,- рука военного министра снова легла на карту -напротив Кенигсберга - Ковно, корпус Винтгенштейна. Южнее… Вильно, первая армия под моим командованием. Далее…Белосток, вторая армия Багратиона и в Луцке третья экспедиционная армия Тормасова. Общая численность наших войск, менее ста восьмидесяти тысяч. Да и орудий у нас втрое меньше. На случай возможного начала военных действий, мною подготовлен лагерь в Дриссе. Лагерь достаточно укреплён.
- Военные действия непременно начнутся в ближайшие дни, - прервал военного министра Александр, - император Наполеон прервал все переговоры. И уже открыто говорит о войне. Благо, что шестилетняя война с турками завершилась мирным договором. Иначе пришлось бы воевать на две стороны. Бог видит, я не желал этой войны, но предложения мои, самые умеренные остались без ответа. - Александр слегка помрачнел и продолжал суровым голосом: - нам следует решить, как быть дальше. Я в оном вопросе склонен принять ваш план об отступлении.
Военный министр поклонился в знак благодарности. Александр вздохнул и снова посмотрел на карту. Через мгновение, он уже погрузился в тяжёлые раздумья. Он сделал всё, чтобы избежать войны. Однако, всё же оказался перед ней лицом.
- Государь! - раздался негромкий голос генерала Орлова. Орлов служил адъютантом императора и кроме всего прочего возглавлял личную охрану императора. Он, как всегда, неслышно появился перед императором. - Генерал Уваров умоляет ваше императорское величество об аудиенции.
- Мы уже закончили. Просите!
Услышав эти слова, военный министр поклонился и вышел из зала. Едва он ушёл, появился Уваров. Низко поклонившись, он поднял на императора просительный взгляд. Александр сразу же догадался о чём пойдёт речь.
- Опять Арсанов? - строгим голосом спросил он у Уварова. Тот в ответ снова поклонился, подтверждая догадку императора. - Вы уже имели уведомление о моём решении. Ротмистр Арсанов разжалован и отправлен в Оршу унтер-офицером. Унтер-офицер Арсанов, - император намеренно подчеркнул эти слова, - будет служить в третьем резервном полку седьмой пехотной дивизии. Наказание сие, достойно оскорбления, нанесённого им дворянству. А ещё более, за подлую попытку убийства предводителя Смоленского дворянства Абашева. Я хорошо ознакомлен с оным вопросом. И считаю наказание, в отличии от вас, чрезмерно мягким.
- Ваше императорское величество, Арсанов - один из лучших офицеров моего корпуса, - начал было говорить Уваров, но император жёстко перебил его.
- Что никоим образом не меняет сути дела. И избавьте меня впредь от вашего участия в оном вопросе
Уварову, после этих слов, ничего не оставалось, как поклониться и покинуть зал. Хотя император всецело полагался на мудрость графа Салтыкова и доверял его мнению, настойчивость Уварова, которого он знал как человека честного и благородного, всё же поколебала эту уверенность.
Следует лучше разобраться в оном вопросе, - вполголоса произнёс император, обращаясь к самому себе.
Уваров вышел из дворца в крайне дурном расположении духа. Увидев Маникина с подчинёнными, он направился к ним.
- Ваше превосходительство - раздались, было голоса гусаров, но Уваров раздражённо махнул рукой и с той же раздражённостью бросил:
- К чёрту моё превосходительство. Вы лучше милые поведайте, какого чёрта отправились к французам?
- Визит вежливости, ваше превосходительство! - ответил за всех Невич.
Уваров хмуро оглядел всех четверых.
- Визит вежливости…да от вас несёт как от винного погреба. Ещё один такой визит вежливости, и мне придется применить к вам самые строгие меры.
Все четверо втихомолку усмехнулись. Они, прекрасно знали, что дальше угроз командующий корпусом никогда не пойдёт. Уваров бросил короткий взгляд на Маникина, а уж после с совершенно мрачным видом сообщил им неприятную новость:
- Государь и слышать не хочет о Арсанове. Запретил мне вмешиваться. К величайшему сожалению, я ничего не могу поделать. Его императорское величество непреклонен. Боюсь, всем нам придётся смириться с этой ужасной действительностью.
Услышав эти слова, все четверо совершенно расстроились.
- Куда его отправили, ваше превосходительство? - негромко спросил Невич.
- В Оршу. Третий резервный полк, седьмой пехотной дивизии.
ГЛАВА
- Шевелитесь, лентяи! Поторапливайтесь, бездельники!
Грозный голос полковника Крампеля в очередной раз разнёсся над колонной. Третий резервный полк, полностью скомплектованный из новобранцев, двигался ускоренным маршем. Полк был сформирован в основном из жителей Могилёвской, Витебской и, частично, Смоленской губерний. Покинув Оршу, полк направлялся в Борисов. А оттуда- в Белосток. Где и была конечная цель перехода. И где он должен был влиться в ряды второй армии Багратиона.