Замечание было весьма осторожное, однако вызвало в миссис Кемп бурю эмоций. Миссис Кемп резко села на кровати, стиснула кулак и замахнулась на Лизу.
- Теперь понятно, что ты имеешь в виду! Ты, такая-разэтакая… - Интонации были выразительные, эпитеты образные, но, увы, слишком смелые для воспроизведения в печатном виде. - Мать, значит, воровка; мать обокрасть ее решила, - продолжала миссис Кемп. - Что, не так? Не стыдно на мать такое думать?
- Мам, когда я тебе прежде говорила, где деньги, они испарялись.
- Это еще как?
- Ну, меньше их становилось.
- А я при чем? Тут не комната, а проходной двор, одних твоих хахалей сколько толчется.
- Вот я и спрятала получку понадежнее, - подытожила Лиза.
Миссис Кемп снова затрясла кулаком.
- Ах ты, паршивка! Значится, это я твои вонючие деньги забираю? Да ты должна сама мне их отдавать, всякую неделю, а не прятать по углам да не транжирить на тряпки. И это когда мать света белого не видит, на старости лет надрывается, чтоб ее, потаскушку, в люди вывести…
- Мам, если б я деньги не прятала, мы бы с тобой сидели, зубы на полку положив. А ну как тебе заработок не подвернется? Вот и подумай.
У миссис Кемп пенсия неизменно уходила уже ко вторнику; до субботы жили всегда на Лизины деньги.
- Ишь, как она заговорила! - гнула свое миссис Кемп. - Когда я девушкой была, я всю получку матери отдавала. Без особого приглашения, заметь, сама. Бывало, приду в субботу с получкой и все-то до последнего фартинга мамочке и отдам, как хорошая дочь, не то что некоторые. В чем не могу себя упрекнуть, так это в том, что с матерью была груба. Я всегда вела себя, как хорошей дочери подобает, а не как какой-нибудь блудный сын. Нет, блудный сын - это не про меня. Моей матери не приходилось трехпенсовик на глоток пива клянчить…
Лиза знала, что прерывать подобные монологи себе дороже. Она молча надела шляпу.
- Вот, опять по улице хвостом мести собралась. Ишь, как расфуфырилась, все для хахалей своих. Смотри, доиграешься. А что мать одна, больная лежит, всякую минуту Богу душу отдать может, пока ты развлекаешься, так тебе и нужды нет…
Миссис Кемп так расчувствовалась, что стала всхлипывать, и Лиза под шумок выскользнула на улицу.
Том подпирал стенку дома напротив. Едва Лиза появилась, он шагнул ей навстречу.
- Привет! - поздоровалась Лиза. - Каким ветром?
- Ждал, пока выйдешь, - ответил Том.
Лиза быстро оглядела его.
- Я сегодня гулять с тобой не пойду, если ты за этим возле моего дома околачиваешься.
- Что ты, Лиза, и в мыслях не держал тебя просить, после вчерашнего.
Голос был грустный; Лиза слегка пожалела Тома.
- Стало быть, у тебя другое дело до меня, верно, Том? - несколько мягче предположила Лиза.
- Завтра ты не работаешь, так, Лиза?
- Так. Завтра выходной. Я и забыла. Здорово! А что ты хотел?
- Ну, завтра от "Красного льва" в Чингфорд поедет праздничная платформа. Я тоже собираюсь.
- Желаю хорошо поразвлечься.
Том замялся.
- Я подумал, может, и ты захочешь поехать? Будет весело. Вся наша улица едет. Давай со мной, а, Лиза?
- Не, не могу.
- Почему?
- У меня… у меня денег нету.
- И не надо - я буду платить.
- Нет, спасибо, Том. Я все равно не могу поехать.
- Да почему, когда ты со мной будешь?
- Это нечестно. Я не могу с тобой поехать, потому что тогда все подумают, что я с тобой гуляю, а я с тобой не гуляю, и ты будешь как дурак.
- Плевать, - удрученно произнес Том.
- Я не могу и дальше с тобой встречаться, после вчерашнего.
- Без тебя, Лиза, мне никакое гулянье не в радость.
- Пригласи другую девушку, и порядок.
Лиза отделалась от Тома кивком и зашагала к дому своей подружки Салли. Придя на место, она сложила руки рупором и завопила:
- Сал-ли! Сал-ли! Сал-ли!
Двое парней принялись ее передразнивать:
- Са-ло! Со-ли!
- Придурки, - прокомментировала Лиза.
Поскольку Салли не выглянула, Лиза продолжала звать. К имитаторам присоединилось еще с полдюжины праздношатающихся, так что шуму хватило бы на семерых спящих.
- Сал-ли! Сал-ли! Сал-ли!
Из окна верхнего этажа высунулась голова. Лиза сдернула свою шляпу и отчаянно замахала.
- Салли, выходи!
- Сейчас! - крикнула Салли. - Уже иду!
- К Рождеству как раз поспеешь! - весьма остроумно отвечала Лиза.
На лестнице раздался дробный топот, Салли выскочила из парадного в объятия подруги. Девушки принялись дурачиться, пародировать героинь мелодрамы, которую недавно смотрели.
- Дорогуша моя дорогая! - произнесла Лиза, целуя Салли и с восторгом прижимая к груди.
- Прелесть моя прелестная! - в тон отвечала Салли.
- Как нынче поживает ваша светлая светлость?
- О, - с воодушевлением отозвалась Салли, - первоклассно поживает; надеюсь, ваше величавое величество тоже здорово?
- К огромному сожалению, у моего величавого величества нынче колики.
Салли была тоненькая, миниатюрная девушка, с рыжеватыми волосами, синими глазами и вся в веснушках. Рот имела большой, зубатый; зубы, квадратной формы и устрашающего вида, сидели широко и, казалось, могли с легкостью перегрызть железный прут. Оделась Салли, как и Лиза, в коротковатое черное платье, лиф которого прошел все стадии естественного старения - сперва позеленел, затем посерел, наконец пожелтел. Рукава были закатаны до локтей, талия повязана передником, во время оно белым, теперь возмутительно грязным.
- На что тебе эти фигли в волосах? - поинтересовалась Лиза, указывая на папильотки Салли. - Со своим куда-то собираешься?
- Не, я нынче весь день дома.
- Тогда зачем накрутилась?
- Затем, что завтра мы с Гарри едем в Чингфорд.
- На платформе, которая от "Красного льва" отправляется?
- Ага. Ты едешь?
- Вот еще!
- Почему? Раскрутила бы своего Тома. Ему только свистни, он в лепешку расшибется, чтоб тебе угодить.
- Он приглашал, да я отказала.
- Отказала? Почему?
- Я не могу больше с ним гулять.
- Не можешь - не гуляй. А в Чингфорд съезди.
- Как ты не понимаешь… Вот смотри: ты едешь с Гарри, верно?
- Верно.
- И вы с ним скоро поженитесь, так?
- Так.
- Ну а я не могу поехать с Томом, а после бросить его.
- Ну и дура!
Девушки вместе добрели до Вестминстер-Бридж-роуд, где Салли ждал ее парень. Возвращалась Лиза одна. Ей надо было поспеть с обедом, но шла она медленно, поскольку знала всех соседей (нынче они, как и накануне, сидели у дверей, только были по большей части заняты - кто чисткой картофеля, кто лущением гороха) и не могла пройти мимо без того чтоб не остановиться и не перекинуться словечком. Все на улице любили Лизу и с удовольствием болтали с ней. "Славная эта Лиза, - говорили они, когда Лиза скрывалась из виду, - сейчас такую девушку редко встретишь".
Со стариками Лиза говорила о болезнях, матерей семейств деликатно расспрашивала о младенцах, народившихся и ожидаемых; малышня цеплялась за ее юбку, звала поиграть, и Лиза снисходительно держала конец веревочки, пока замурзанные девчушки неизменно запутывались уже на третьем прыжке.
Лиза практически добралась до дома, когда услышала в свой адрес "Доброе утро!".
Она оглянулась и узнала человека, насчет которого Том утверждал, что его имя Джим Блейкстон. Блейкстон сидел на табурете и качал на каждом колене по малышу. Лизе вспомнилось, какая жесткая у него борода; кроме бороды, сохранилось впечатление как от чего-то большого. Теперь она видела, что Блейкстон действительно крупный, высокий, широкий в кости; еще она отметила грубоватые, мужественные черты лица и славные карие глаза. Прикинула, что Блейкстону, должно быть, лет сорок.
- Доброе утро! - повторил Блейкстон, поскольку Лиза остановилась и смотрела на него.
Лиза сконфузилась до пунцового оттенка щек и невозможности вымолвить хоть слово.
- Ну, чего смотришь, будто я съесть тебя собираюсь? Не бойся, я девчонок не ем, - ободрил Блейкстон.
- Вы кто? Я вас не боюсь.
- Что ж тогда покраснела? - по существу заметил Блейкстон.
- Просто нынче жарко.
- Значит, не злишься, что я тебя вчера поцеловал?
- Я не злюсь, хоть это с вашей стороны наглость.
- А что было делать? Ты сама мне в руки бросилась.
- Ничего я не бросилась. Это вы мне дорогу заступили. Поймали меня.
- И расцеловал, покуда ты не очухалась. - Он осклабился, явно от приятных воспоминаний. - Что ж, Лиза, - продолжал Блейкстон, - раз я тебя против воли поцеловал, тебе лучший способ отомстить - поцеловать меня по своему желанию.
- Чтоб я с вами целовалась? - Лиза даже рот открыла от возмущения. - С этаким нахалом?
При появлении Лизы Блейкстон перестал качать детей, и теперь они требовали продолжить забаву.
- Ваши? - спросила Лиза.
- Мои, да только есть и еще.
- Сколько всего?
- Пятеро. Старшей дочке пятнадцать, сыну двенадцать, эти вот, да еще в люльке один.
- Трудно, должно быть, этакую ораву прокормить?
- А то. Тем более шестой на подходе.
- Ну, пенять-то вам не на кого, кроме как на себя, - рассмеялась Лиза.
Кивнула и пошла домой.
Блейкстон смотрел ей вслед - и видел, как за Лизой увязалась добрая дюжина мальчишек. Они просили поиграть с ними в крикет. Цеплялись за руки и юбку, тащили к своей площадке.
- Не буду я играть, - отбивалась Лиза. - Мне еще обед стряпать.
- Зачем напрягаться? - вопил малолетний остряк. - Купи в лавке вареной конины и ешь себе на здоровье.
- Ах ты, маленький сукин сын! - весьма неэлегантно выразилась Лиза и хотела было отвесить мальчишке подзатыльник.
Он увернулся, завизжал от восторга, изловчился и схватил Лизу под коленки; второй мальчик повис у нее на шее, вместе они повалили ее на землю, и все трое стали бороться и кататься. Остальные насели сверху; получилась настоящая куча-мала.
Лиза не без труда высвободилась, сняла шляпу и принялась лупить ею мальчишек, сопровождая хлопки самыми яркими эпитетами. Наконец, задав малышне жару, с видом победительницы проследовала домой, стряпать обед.
4
Погода в официальный выходной выдалась отличная. Правда, безоблачное небо грозило удушающим зноем к полудню, но пока, ранним утром, на улице было свежо и прохладно. Лиза проснулась, распахнула окно, оделась, размышляя, чем бы занять день. Вспомнила, что Салли со своим парнем едет в Чингфорд, а она остается на пыльной улице вместе со стариками да малыми ребятами. Ей хотелось, чтоб был обычный рабочий день, чтоб вообще не было никаких официальных выходных. А то получается, думала Лиза, как два воскресенья подряд, только второе гораздо хуже первого. Мать еще спала, приготовление завтрака могло подождать, вот Лиза и глазела в окно, опершись на подоконник.
Через некоторое время на улице появилась Салли, одетая в порфиру и виссон, а точнее, в великолепное красное платье, отделанное плюшем; на голове девушки красовалась огромная шляпа с множеством перьев. Папильотки, которые Салли накрутила еще в субботу, полностью оправдали ожидания - рыжеватая челка лежала как приклеенная. Настроение Салли соответствовало наряду.
- Привет, Лиза! - крикнула она, заметив подругу в окне.
Лиза почувствовала легкий укол зависти и ответила вполголоса:
- Привет.
- Иду к "Красному льву", там Гарри должен ждать.
- Когда отправляетесь?
- Платформа тронется ровно в полдевятого.
- А сейчас восемь; я слышала, только что в церкви пробило. Гарри наверняка еще не пришел.
- Не, он обещал пораньше. Мне дома не сиделось. Мандраж с полседьмого. А подхватилась я и вовсе в пять.
- Ничего себе! И что ты делала, с пяти-то часов?
- Одевалась. Причесывалась. Встала, потому что не могла больше в постели валяться. Я, считай, ночь не спала, все представляла, как оно будет.
- Вот чудачка! - подытожила Лиза.
- Ничего не чудачка. Я ведь не каждый день на пикник езжу. Ох и весело должно быть!
- Совсем сбрендила, - произнесла Лиза несколько раздраженно.
- А ты будто не хочешь на пикник!
- Конечно, не хочу! Хотела бы - поехала бы.
- Ну ты и зануда, скажу я тебе. Тогда хоть другим удовольствие не порть. Я бы на твоем месте ни в жизнь не отказалась.
- А я на своем отказалась. Больше не предложат. - Последнюю фразу Лиза произнесла с легким раскаянием.
- Пошли к "Красному льву". Поболтаем, пока платформа тронется, - попросила Салли.
- Чтоб мне пусто было, если пойду! - с жаром воскликнула Лиза.
- Тебе и так пусто. А я боюсь: вдруг Гарри не пришел, буду одна стоять как дура. Пойдем, Лиза, хоть лошадок посмотришь.
На самом деле Лизе ужасно хотелось посмотреть и лошадок, и платформу, и принаряженную публику, но она еще некоторое время вредничала. Салли повторила просьбу. Наконец Лиза согласилась.
- Ладно, схожу с тобой, дождусь, пока это старое корыто тронется.
Она не потрудилась надеть шляпу, вышла в чем была. Девушки поспешили к пабу, который снаряжал платформу.
Хотя до начала оставалось еще почти полчаса, платформа была на месте, у главного входа - широкая, длинная, с сиденьями, расположенными поперек, каждое сиденье рассчитано на четверых. Платформу волокли две крепенькие лошадки; кучер как раз проверял упряжь. Салли опередили с полдюжины человек; они заняли места на платформе. Гарри еще не пришел. Девушки остановились у входа в паб, стали наблюдать за приготовлениями. Из паба выносили огромные корзины со всяческой снедью; ящики с пивом заталкивали под сиденья, под ноги кучеру, и даже подвешивали под платформой. По мере того как подтягивался народ, Салли волновалась все больше.
- Господи, где его носит! - воскликнула она. - Разве можно так опаздывать?
И стала смотреть в сторону Вестминстер-Бридж-роуд, не идет ли Гарри.
- А если он вовсе не появится? То-то он у меня попляшет! Всю душу вымотал!
- Еще целых пятнадцать минут, - равнодушно заметила Лиза.
Наконец Салли увидела своего дружка и бросилась ему навстречу. Лиза осталась одна. Все эти приготовления, ожидание праздника выбили ее из колеи. О самом факте отказа Тому она не жалела; жалела лишь о том, что принять предложение ей помешала совестливость. Подошли Салли с Гарри; одетый в лучший воскресный костюм, включающий даже сорочку и воротничок, Гарри был под стать своей девушке. Вдобавок он прихватил гармонику, чтоб не скучать в дороге.
- Лиза, а ты что, разве не едешь? - удивленно спросил Гарри, заметив, что Лиза без шляпы и в переднике.
- Нет, отвечала Салли. - Дура, правда? Том ее пригласил, а она уперлась.
- Во дает!
Затем они взобрались по лесенке на платформу и сели, а Лиза вторично за утро осталась одна. Народ подтягивался, почти все места были уже заняты. Лиза знала всех присутствующих, но они слишком боялись, что придется ехать стоя, и потому отделывались от Лизы кивками. Наконец появился Том. Увидел одинокую Лизу и подошел к ней.
- Лиза, может, все-таки поедешь с нами?
- Нет, Том, я ж сказала: не поеду. Это неправильно. Нечестно. - Лизе казалось, она должна повторять слово "нечестно" больше для себя, чем для Тома.
- Без тебя и мне там делать нечего, - сник Том.
- Ничем не могу помочь, - мрачно отвечала Лиза.
В эту секунду из паба вышел человек с охотничьим рожком, и Лизино сердце екнуло, ибо, если Лиза что и любила, так это звуки охотничьего рожка. Ей показалось, что она сама себе подписала приговор, причем неоправданно жестокий; почему она должна сидеть дома, когда другие намерены развлекаться? Лица были такие веселые, что Лизе тотчас представились все удовольствия пикника. Она чуть не плакала. Нет, ей нельзя ехать, и она не поедет; она дважды повторила это "нельзя" про себя; трубач тем временем протрубил в знак того, что платформа скоро тронется.
Двое припустили бегом, и Лиза, когда они поравнялись с ней, узнала Джима Блейкстона. С ним была женщина, вероятно, жена.
- Лиза, ты едешь на пикник? - крикнул Джим.
- Нет, - ответила Лиза. - Я не знала, что вы едете.
- Жаль, что не едешь. То-то бы повеселились.
Лизе оставалось только сдержать всхлип; как она хотела поехать! Несправедливо ей сидеть одной; чем она такое заслужила? Не отказом же выйти за Тома, в самом деле! Нет, на свежую голову нежелание выходить за Тома вовсе не казалось Лизе причиной уклоняться от пикника; зачем она упрямится, непонятно. Она начала думать, что вела себя глупо; в конце концов, кому польза от того, что она не едет с Томом; да и кто оценит ее жертву, кто скажет: "Вот порядочная девушка!" Салли так напрямую дурой назвала и не поперхнулась.
Том мялся рядом, молчал; от одного его вида молоко бы скисло. Джим чуть наклонился к ней и низким голосом повторил:
- Мне очень жаль, что ты не едешь.
Это стало последней каплей. Лизе ужасно хотелось поехать; она больше не могла упираться. Если бы только Том еще раз ее пригласил, если бы дал возможность переменить решение естественным и приличным образом, она бы сказала "да". Но Том как воды в рот набрал, и Лизе пришлось выкручиваться самой. Получилось очень неуклюже.
- Видишь ли, Том, - сказала Лиза, - я не хочу тебе праздник портить.
- Без тебя не поеду. Какой смысл одному?
А ну как он не повторит приглашение? Что тогда Лизе делать? Она взглянула на часы над дверью паба. До отправления всего пять минут. Вот ужас, если платформа тронется, а Том так и будет молчать! Сердце билось как бешеное, пальцы как бы сами собой теребили передник.
- Что же мне делать, Том, милый?
- Ехать, конечно. Лиза, пожалуйста, скажи "да".
Итак, предложение поступило. Оставалось изобразить легкое замешательство, и дело в шляпе.
- Том, я бы поехала, но ты уверен, что это будет честно?
- Конечно, честно! Едем, Лиза! - В восторге Том схватил ее за руку.
- Что ж… - Лиза потупилась. - Если иначе я тебе праздник испорчу…
- Я без тебя не поеду; клянусь, не поеду! - воскликнул Том.
- Только это не значит, что я твоя девушка, договорились?
- Не значит, не значит. Как ты хочешь, так и будет.
- Тогда я согласна! - взвизгнула Лиза.
- Стало быть, едешь? - Том ушам своим не верил.
- Еду! - отвечала Лиза с широкой улыбкой.
- Я знал, что ты согласишься! Какая ты славная, Лиза! Гарри, Лиза с нами!
- Лиза тоже едет? Ура! - обрадовался Гарри.
- Лиза, так ты передумала? - уточнила Салли.
- Да!
- Ура! - обрадовалась Салли.
- Вот молодец, Лиза, - одобрил Джим и улыбнулся ей одной.
- Тут как раз два места! - закричал Гарри, хлопая по сиденью.
- Придержи их! - отозвался Том.
- Я только сбегаю скажу маме.
- Осталось три минуты! Давай быстрей! отвечал Том.
Лиза бросилась домой, а Том крикнул кучеру:
- Подожди, приятель, сейчас еще девушка придет.