Дед Хасан ушёл, а Мурад долгие часы расхаживал по дому, всё больше впечатлялся от происходящего. Принёс дров, нарубил на мелкие части, сам сходил за водой и нарвал фруктов с деревьев в саду. За годы эти деревья стали большими, и посаженный сад Марьям с Галимой плодоносил.
За каждым его действием наблюдали взгляды со всех сторон, он ощущал это с остротой, только в доме суета уходила, и наступало полное спокойствие. Разжёг камин, и в комнате разлилось, наполняя всё пространство, тепло. Прохожие останавливались и поглядывали на оживший дом: всегда в запустении, а с этого момента ожил и этот дом. Начались разговоры с рассуждениями на эту тему. Пожилые люди вспоминали былые времена – всё это разбудил в них Мурад, растопив очаг в этом доме.
В доме деда и других немногих домах, где бывал Мурад, освещением служили лампочки, голо висевшие внутри помещений, а в этом его доме была люстра из хрусталя и везде светильники. Даже на входе висел фонарь, закрытый стёклами. Он включил везде свет, яркость освещения наполняла его гордостью за обладание такими удобствами.
– Какой был мой отец? Жаль, что я совсем не знал его, и в том нет моей вины, но он как будто предвидел эти времена и обустроил всё так, что даже сегодня обстановка оптимально удобная и цивилизованная.
Чувство огромной утраты нагнеталось, сменив весёлый настрой. Через годы внимание родителя дошло до него, и Мурад впервые воспринимал влияние отца так близко для себя.
Кушать совсем не хотелось, он начал колоть орехи. Сначала он не знал, чем это делать, но проверив карманы, обнаружил статуэтку воина. Мурад начал её ощупывать и разглядывать. Какому времени принадлежит этот воин, он понять не смог, но статуэтка показалась прочной, и Мурад начал колоть её основанием грецкие орехи. Занятие это отвлекло его от всяких мыслей, и он по-детски увлёкся колкой орехов, складывая содержимое в тарелку, а скорлупу в мешочек.
Один орех не поддавался. Мурад развернул статуэтку, стал колотить ей по ореху ребром маленького пьедестала. Орех не поддавался, он с силой нанёс удар, орех разлетелся на мелкие кусочки, а в основании фигурки воина появилась трещина. Это явилось полной неожиданностью, ведь он был уверен, что прочность этого предмета надёжна. Стал разглядывать повреждение и увидел блики отсвета, идущие изнутри воина, отражаясь в воздухе. Мурад стал крутить в руках фигурку, и свет исчез, но он был уверен, что блики шли изнутри. Как это объяснить себе, он не понимал. Мурад выронил, а вернее отбросил странную вещь. Понимание пришло после, что-то удивительное произошло с ним. С Москвы доехал до этих мест, и прошло немало дней с того времени, а эта статуэтка напомнила о себе именно сейчас. Он вспомнил, как она загадочно пришла к нему в руки.
– Этот человек, доктор, он же антиквар, какой-то непростой, а поступки его совсем не логичны для интеллигентов. Мог посадить в тюрьму, а он спас меня и вернул здоровье. Ему угрожала опасность, а он благодарил меня за помощь ему. Всё необычайно. Прав дед Хасан, который сказал: учись распознавать знаки, которые сам поймёшь в нужное время. Странно всё это, но случилось именно со мной.
Он смотрел на стоящую на ковре статуэтку и принёс кинжал, чтобы с помощью него вскрыть трещину. Покрутив, переворачивая предмет, он не обнаружил других повреждений.
Мурад раскатал матрац, который служил для сна, выключил свет и стал раздумывать над произошедшем, осознавая невероятность последних событий. Полная луна холодным светом пробивалась через окно. Он не стал задёргивать шторы и, всматриваясь в загадочную суть ночного светила, уснул. Попал в древний город, в котором он оказался в своём сновидении.
***
– … непросвещённость и необразованность простых людей накладывается на образ их жизни. Они беспечны и нуждаются в управлении ими, – говорил один из сидящих за столом.
Их было семь человек, одним из которых был Мурад.
– Наша вековая власть и сила оберегается доверенным кругом людей. Трое из наших равных выбрали свой путь и отступились от общих интересов, составив тем самым угрозу общей безопасности, – заговорил самый старший по возрасту.
В зале большого помещения не было никого кроме этих людей. Мураду эта обстановка виделась знакомой, и он чувствовал себя своим в этом кругу.
– Рюрик, – так обратился старший к нему, – в твоём владении особый порядок, который ты удерживаешь. Есть жалобы, что ты жесток с подчинёнными и часто устраиваешь пиры, но это твоё право, и то, что сохраняешь нашу власть – главное в твоём правлении. Мы, как ты знаешь, утратили предмет нашей воинственной силы из-за отступничества предателей. Добраться до них не удалось, они использовали временные врата. Кто-то из них, мы полагаем это Варфоломей, забрал с собой предмет. Тебя отправим в будущее для возвращения этой реликвии, без которой мы уязвимы. Никто не пытается претендовать на наши владения и богатства, зная преимущества нашего союза, но оказавшись в смертельной опасности, предатели могут нанести непоправимый вред.
– Я готов помочь сохранению нашего могущества, и сделаю всё, что мне по силам, – ответил Рюрик.
– Символ воинского превосходства сокрыт в предмете силы – воине света, и обладать им может только избранный. Варфоломей не сможет воспользоваться им, но похитить ему удалось его, ослабив наши энергетические ресурсы. Мы действуем наугад и при малейшей серьёзной угрозе можем потерять многое. Заговорщикам понадобится время, чтобы найти сильных союзников для переворота, но мы должны действовать на опережение. В путь Рюрик, мы в тебя верим!!!
Все семеро встали и, прижав правую руку к сердцу, произнесли клятву верности своему кругу избранных.
***
Мурад проснулся, и уже ничему не удивляясь с некоторого времени, отправился умываться во двор.
– Рюрик, кто это такой? – а именно таким именем назвали меня во сне.
Верующие в бога говорят, что снам нельзя верить и придавать значение, но очевидно одно, что происходит с ним и с его жизнью удивительное перестроение во всём.
Мурад за несколько дней привыкал к новой обстановкой и начал жить один в своём доме. Садык к нему совсем не заходил, часто уезжал на побережье. Мурад каждый день приходил поздороваться с дедом Хасаном, но недавнее открытое общение ушло в прошлое.
– Вот что значит свой дом, сам заботишься обо всём, и этот мир своего пространства отделяет тебя от других.
Прежде такого не бывало, и Мурад испытывал трудности изначально. Всё делать приходилось самому, и острая нехватка хозяйки по бытовым вопросам заставляла думать о перспективах в этом направлении.
Он спросил у Заремы, куда уезжает последнее время Садык. Она ответила:
– Родственники построили дом в городке на побережье, и детей своих не имея, предложили им обустроить новое хозяйство. Скоро будет ребёнок у нас, и дед Хасан сам подгоняет сына на действия. Говорит, что цивилизация в современном мире открывает перспективы для будущих детей, и следует думать об этом.
Услышав говорящую Зарему с Мурадом, дед жёстко окрикнул её и заставил явиться в дом. Мурад прошёл к себе во двор, долго сидел в саду, глядя на порхающих с цветка на цветок в клумбах сада мотыльков и бабочек. Ему стало нестерпимо одиноко, и он ушёл в дом, пытаясь забыться, но мысли о том, как обеспечить уют в доме, не оставляли его. Растопил камин и, глядя на огонь в плавных мерцаниях языков пламени, забылся от беспокойных дум своих. В комнате стоял запах дров, и потрескивающий звук огня в камине усыпил своей мелодией уставшего от размышлений Мурада.
***
– Как я попаду в будущее для выполнения своей миссии? – поинтересовался Рюрик у двух хранителей, прибывших к нему в замок.
– Ты забываешь, что мы знаем события, которые предстоят в будущем, и стараемся использовать эти знания и способности для сохранения своего могущества. В будущем появляется возможность для твоей трансформации туда. Там есть подходящий человек, который находится в пограничном состоянии между жизнью и смертью. Его миссия притянуть к себе события для того, чтобы источник силы вернулся к нам, законным обладателям. Если хочешь – это программа его жизни. Здесь всё под нашим контролем, а там, ты будешь один выполнять сою задачу. Время спокойствия и праздность закончились для тебя, вскоре ты окажешься в иных условиях.
Они после занялись обсуждением своих планов и как их осуществить. Всё сказанное оставалось между этими людьми, и малейшая утечка информации грозила страшными последствиями. Рюрик проводил дни праздно и бессонные ночи со своей Земфирой. Знал, что скоро всё изменится, но посвящать её он не мог в стратегию круга избранных и старался вести себя как обычно, но проницательная женщина всё время спрашивала, отчего он такой внимательный к ней в последнее время. Она боялась его могущества и всегда подстраивалась под его настроение, а тут усмотрела снисходительность к себе и увидела выход чувств в своём господине к ней.
– Разве тебе плохо от моего отношения к тебе? Ты заслуживаешь это.
– Господин, тебе доступны многие женщины, за твое внимание мне приходится всегда искать твоё расположение.
– Веди себя как положено женщине и дорожи моей снисходительностью к тебе, – Рюрик утратил интерес к беседе, он не любил сентиментальностей и отправил Земфиру на женскую половину.
Гордость с резкой манерой общаться снова заполнили его сущность. Земфира безропотно подчинилась и направила все свои усилия на внимательную игру за сердце господина, отсекая влияние других женщин, временно попадавших в его поле зрения. Она была счастлива за все годы нахождения рядом с господином и пойдёт на любые жертвы, чтобы это сохранить для себя. Весь смысл этой женщины был в служении ему, и она оберегала его от невидимых происков недоброжелателей и конкурентов на его власть, которые в своём преклонении и страхах к его всесилию всё-таки мечтали пошатнуть такое положение. Неоднократно были зачистки с помощью публичных казней, и всегда за этим стояла именно Земфира, умело пряча механизмы своего воздействия на события. Её любовь безграничная окружила кольцом дополнительной безопасности господина.
Талисман
Фигурка воина вновь привлекла внимание Мурада. С одной стороны, он настороженно относился к открытиям, связанным с этим изделием, с другой, – интерес с новой силой увлекал его исследовать эту вещь. Он взял в руки фигурку, которая лежала среди пакетов на ковре, и поставил на комод, чтобы внимательно рассмотреть. Сожалел, что нет увеличительного стекла в арсенале, чтобы разглядывать древние черты воина. Никогда он не видел человека в такой амуниции. Латы и доспехи впечатляли своей необычайной чёткостью, все уязвимые места были искусно закрыты. Развернул другой стороной, где находилась трещина, и стал пытаться расшевелить повреждение. Край легко поддался и всё, что произошло дальше, напоминало чистку апельсина от кожуры. Край плавно поддавался и, отслаиваясь, открывал внутренности фигурки. Он заинтересованно вскрывал верхний слой, который ему прежде казался металлическим. Когда он дотрагивался, структура становилась пластичной и податливой. Внутри оказался пятиугольный камень с округлыми краями зелёно-матового цвета. Мурад попытался собрать обратно из частей оболочки то, что было прежде статуэткой. Собрать не получилось. Он имел смутные перспективы своей дальнейшей жизни, а статуэтка исчезла, оставив камень вместо прежнего своего вида. В других обстоятельствах он испугался бы и искал объяснения с помощью других людей.
Сейчас же ряд событий, произошедших именно с ним, чудесным образом вытащил его из смертельных опасностей, Мурад поверил в себя с новой силой. Он был увлечён находкой. Суеверия и предрассудки, свойственные всем людям, странным образом не действовали вообще на восприятие происходящего.
Постучали тихонько в дверь. Никого не ожидая в гости, Мурад не среагировал. Стук раздался снова, а далее послышался голос аксакала Салиха. Этого прихода точно не ожидал хозяин дома. С самого рождения Салих смотрел с прищуром своих глаз на него, и маленький Мурад всегда избегал встреч с этим пожилым сельчанином. Достопочтенный вид его и черты лица выдавали особенные качества этого старца. Казалось, что он смотрит сквозь тебя, и при этом наступало чувство беззащитности. Время детского периода прошло, и повзрослевший Мурад, став хозяином этого дома, уверенно отворил дверь.
– Я к тебе познакомиться и поговорить, если примешь в своём доме, – говорил старец, ощупывая высохшими глазами образ Мурада.
– Проходите, дверь запирать перед лицом гостя нехорошо.
– Правильно мыслишь, ещё бы делать научился всё правильно.
Появление Салиха наэлектризовало атмосферу помещения. Его неспешные движения и фразы подчиняли своему воздействию. Мураду стало неуютно, но прежняя жизнь научила не показывать своих чувств.
– Чай у меня есть, вот только пить придётся сидя на подушечках на полу.
– Раньше всегда пили чай сидя на подушечках, и никто не жаловался, – подытожил Салих, присаживаясь на ковре.
Глаза его простреливали пространство дома, изучая все детали.
– Решил обживаться здесь что ли? Сейчас молодёжь старается уехать на побережье, а ты вот, наоборот.
– Не все же уезжают, я многих сверстников вижу здесь, они живут, как их родители жили.
– Какой ты смышлёный вырос, когда босоногий бегал на тебя смотрели как на человечка без будущего, а ты – в таком доме теперь живёшь.
– Это мне по праву принадлежит. Я никогда не чувствовал, что у меня здесь есть что-то лично своё, а сейчас всё изменилось. Дед Хасан вручил мне ключи, и вот я в этом доме.
При упоминании деда Хасана лицо аксакала передёрнулось гримасой неприятия.
– Правильно, пас ему баранов с самого своего рождения, был слугой. Твоя мать отдала тебя, и ты жил на побегушках. Удобно иметь в доме такого помощника.
Слова этого человека как гвозди, вбитые в доску, оставались в сознании с новым значением и смыслом.
– У нас кровь по отцу, и испокон веков так было. Хасан привёз жену другой веры и выдал дочь за твоего отца из другой нации. Тем самым положил начало истреблению прежних порядков.
– Что же я имею меньше прав на жизнь здесь? – спросил Мурад уязвлённый подтекстом сказанного.
– Живи, кто тебе запретит. Только тут без семьи не впишешься в общую картину. Напутали твои родители немного, а тебе распутывать всё придётся самому. Пробуй, может что получится.
Мурад попал в сеть аргументов, которые всё больше опутывали его и обездвиживали.
– Мать свою видел? Живёт, хоть бы что ей, ни разу не поинтересовалась о тебе.
– А Вы откуда знаете? – вспылил Мурад.
– Не горячись, бесполезно. Здесь всё как на ладони, оттого и говорю тебе всё как на духу. Ты лучше слушай и подумай о том, как будешь жить. Хасан отошёл в сторону и наблюдает. Он много чего натворил в своей жизни и привёз жену вопреки всему, зная, что здесь ему не будет житья. Дом твой, и в том нет его участия, а вот устроить свою жизнь человеку самостоятельно здесь тяжело, вернее не по силам – нужна поддержка родственников.
Мурад мочал, ему было нечего сказать.
– Смотри, никуда не встревай, а нужен совет будет – заходи ко мне.
– Дед Хасан подскажет что нужно, – ответил Мурад.
– Подскажет, потом догонит и накажет. Плохо ты знаешь этого человека.
Разговор терял очертания дружелюбного, и Салих медленно поднялся. Обошёл все комнаты, не обращая внимания на присутствие Мурада.
– А что это за камень на столешнице лежит?
Ничего от его глаз не ускользнуло.
– Это камушек, – убирая в карман, сказал Мурад.
От камня, положенного в карман, стабильная уверенность возникла в Мураде.
Салих молча направился к двери, говоря себе под нос:
– Уезжают, приезжают, сами не знают, чего хотят от жизни. Баламутят всё вокруг себя.
Мурад приблизился, чтобы открыть дверь уходящему незваному гостю. Салих пристально посмотрел на него и вышел во двор. Мурад дошёл до ворот и, провожая взглядом, смотрел вслед уходящему старосте селения. После того как их глаза встретились, Мурад читал все мысли старца, пока тот не скрылся за поворотом ограды. Импульс его мыслей достигал разума Мурада. Совсем не то, что он говорил, было в его голове.
– Живучие в этой семье. Сколько неразрешимых задач для них, а они всегда выкарабкаются, – в таком содержании читались мысли Салиха.
Как случилось, что Мурад слышал, о чём думает этот старец, для него осталось необъяснимым, и он начал прокручивать события их встречи. После того как убрал в карман таинственный камень, состояние стало благоприятно лёгким, стал слышать мысли Салиха, будто он их сам открывал. Сравнивая слова и то, что он из его мыслей узнал, сопоставлять стало сложно. Было очевидно, что мысли он скрывал, а слова намеренно конструировал. Наблюдение показало, что Мурад увидел всю суть этого человека за последние несколько минут, что с этим делать он пока не знал, но появилось чувство превосходства, которое заменило все прежние представления. Исключительная истина слов старших теряла всякий смысл. Двуличие и скрытность – вот, что было в намерениях этого гостя.