Такие львы носили кличку петиметров. Первым таким франтом в петербургском обществе явился известный М.Л. Магницкий. Щеголяли эти модники в шляпах a la Robinson, в очень узеньких панталонах с узорами по бантам и в сапогах a la husard.
Женские наряды той эпохи были очень поэтичны, напоминающие древние статуи. По словам современника Вигеля, если бы не мундиры и не фраки, то на балы можно было бы тогда глядеть, как на древние барельефы и на этрусские вазы. И, право, было недурно: на молодых женщинах и девицах все было так чисто, просто и свежо, собранные в виде диадемы волосы так украшали их молодое чело. Не страшась ужасов зимы, они были в полупрозрачных платьях, которые плотно обхватывали гибкий стан и верно обрисовывали прелестные формы, казалось, что легкокрылые Психеи порхают на паркете. Но каково было пожилым и дородным женщинам – им не так было выгодно выказывать свои формы.
Мужские платья стали делать в то время из разноцветных сукон, а также на балы надевали бархатные фраки с металлическими и перламутровыми пуговицами, при панталонах из Кашмира или шелкового трико, всегда одного цвета с фраком, надеваемых под сапоги в виде ботфортов с желтыми иногда отворотами по утрам, но без них после обеда. Черный галстук не существовал при фраке, а был белый, атласный или батистовый, рубашка – батистовая, с брыжами туго накрахмаленными. Позднее появились черные атласные галстуки с бриллиантовыми булавками. Это называлось американскою модою.
Существующего вида брюки сверх сапог первый ввел в Петербурге герцог Веллингтон, генералиссимус союзных войск и русский фельдмаршал. Брюки носились со штрипками, называли их тогда "велингтонами". Этот же герцог познакомил петербуржцев и с новым плащом, длинным, черным, без рукавов, плотно застегнутым. Плащ носил название cools (воротник). Немного позднее стал входить в моду другой еще плащ, a la Quirogo – он был необъятной ширины, им можно было обвернуться три раза. Уважались такие плащи, которые были сделаны без швов, из одного куска сукна. С ним вошли в моду сапоги со шпорами и усы, а также и шляпа, воспетая Пушкиным, a la Bolivar, поля которой были так широки, что невозможно было пройти в узкую дверь, не снимая с головы шляпы. В сороковых годах все модники оделись в пальто сан (мешок) и шляпу (дагер), в честь изобретателя дагерротипа Луи Жака Манде Дагера (1787–1851), затем, в пятидесятых годах, a la Palmerston и т. д.
Примечания
1
Даже у меня нет такого жемчуга, как у графини Орловой (фр.).