- Если бы ты знала, как я хочу спать! - начал он. - Ты всю ночь ни на минуту не оставляла меня в покое… Звала меня… что-то говорила… толкала ногами… Всего и не припомнишь… Я до смерти хочу спать.
Он говорил медленно, запинаясь на каждом слове и стараясь не смотреть на Карлу. А сама Карла, наоборот, пристально глядела на него. "Конечно, он притворяется, будто хочет спать, - внезапно подумала она спокойно, без злобы. - Просто не хочет меня проводить. И не только потому, что и вправду не выспался, но прежде всего потому, что я не уступила его желанию". Она выпрямилась.
- Если хочешь спать, - почти ласково сказала она, - то не стесняйся. Я могу и сама добраться до дому.
- Ерунда, - он бесцеремонно, лениво потянулся. - Раз уж ты меня разбудила, я тебя провожу.
"Нужно доказать ему, что он ошибается, что я… такая, как он", - подумала Карла.
- Да нет же, - настойчиво повторила она, по-прежнему мягким тоном. - Нет… не беспокойся. Ты хочешь спать, это вполне понятно… А я предпочитаю вернуться одна.
Лео посмотрел на нее в некоторой растерянности.
- Ну уж и одна! - не слишком уверенно сказал он наконец. - Это ты сейчас так говоришь… Я, вас, женщин, знаю… Нет, я твердо решил… Я тебя провожу.
Он умолк, энергично тряхнул головой, но так и не поднялся. Они посмотрели друг на друга.
- А если я тебе приказываю? - резко спросила Карла.
- Что именно?
- Не провожать меня.
Лео удивленно захлопал ресницами и в полнейшем недоумении поглядел на нее.
- Что ж, это меняет дело, - осторожно ответил он.
- Так вот, - сказала Карла, невозмутимо поправляя пояс платья. - Я тебе приказываю.
- Сначала ты хотела, чтобы тебя проводили, - после секундного молчания сказал он. - Теперь передумала… Что за капризы?
"Ах, так это я капризничаю!" Она села на край кровати, рядом с Лео.
- Это вовсе не каприз, - ответила она сквозь зубы. - Я подумала, что ты можешь меня скомпрометировать… Ведь если нас увидят вместе… К тому же Микеле, наверно, уже встал… Так что, сам понимаешь… Лучше мне вернуться одной… Дорогу я знаю… Через десять минут буду дома… А ты… сможешь выспаться.
Наступило молчание, они смотрели друг на друга. Теперь, когда мимолетное желание прошло, Лео почувствовал, что и в самом деле очень хочет спать. Подниматься сейчас с постели и провожать Карлу, быть может, даже под дождем - не бог весть какое удовольствие! К тому же придется выкатить машину из гаража. Он улыбнулся Карле, протянул руку и ласково потрепал ее по щеке.
- В сущности, - сказал он, - несмотря на все твои причуды, ты замечательная детка… Так я действительно могу отпустить тебя одну?…
- Конечно, - сказала она, вставая. Тон Лео был ей неприятен. - Можешь не беспокоиться… Больше того, я прошу тебя остаться.
- Во всяком случае, - добавил Лео, точно говоря с самим собой, - ты видела, что я настаивал до последней минуты… И если я тебя не провожаю, то только, как ты удачно выразилась, из боязни тебя скомпрометировать… Так что потом не вздумай меня упрекать, ведь… - Тут он осекся, - Карлы уже не было в комнате, она ушла в прихожую за шляпой. "Тем лучше, - подумал Лео. - Тебе приятно, и мне хорошо… В итоге все довольны".
Немного спустя Карла вернулась. Она была в плаще и шляпе, в руке держала зонтик. Она надела перчатку и, хмурясь, стала озабоченно, рыться в карманах, ища другую.
- Ничего не поделаешь, - сказала она наконец. - Наверно, я ее потеряла… Кстати, - подойдя поближе добавила она без тени смущения, - не найдется у тебя денег на такси? У меня нет ни лиры…
Пиджак Лео висел на стуле, стоявшем возле кровати. Он перегнулся, сунул руку в карман пиджака и выудил пригоршню серебряных монет.
- На, - сказал он, протягивая ей деньги.
Монеты перекочевали в ее карман. "Начинаю зарабатывать", - невольно подумала она. Подошла к кровати, наклонилась.
- Итак, до скорой встречи, дорогой, - почти нежно сказала она, точно желая загладить свою прежнюю резкость. Они поцеловались.
- Закрой хорошенько дверь, - крикнул ей вслед Лео. Он увидел, как она осторожно вышла из комнаты, и ждал, что сейчас хлопнет дверь, но не услышал ни малейшего шума. Тогда он потушил свет, повернулся к стене и сразу же снова заснул.
XI
Туманные фигуры знакомых, приснившиеся Лео рано утром, когда уже ярко светит солнце и его лучи со всех сторон проникают в неубранную комнату, точно вода в тонущий корабль, то появлялись, то исчезали… Карла, Микеле, Мариаграция вели себя с веселой непристойностью, но лица их расплывались, словно их растопил проникавший снаружи свет. И хотя Лео еще спал, правда не так уж крепко, он отчаянно пытался их удержать. "Я не должен просыпаться. Не должен", - бессознательно повторял он. Однако откуда-то издалека его звал слабый, мелодичный голос. "Лео, Лео, проснись, это я". Он все же уверил себя, что это только сон. И, упрямо жмуря глаза, накрывшись с головой одеялом, надеялся, что сейчас эта минутная путаница кончится и он снова окунется в чудесное, глубокое море сновидений… Но кто-то звал его все более отчетливо, с легким упреком, и чья-то рука легла на его плечо. Тогда он открыл глаза и увидел Мариаграцию.
Вначале он решил, что это ему померещилось. Пригляделся. Да, это, несомненно, была его прежняя любовница - в сером костюме с меховой горжеткой на шее и большой шляпой на голове. Она стояла возле кровати. Ночной мрак совсем улетучился из спальни, день обещал быть чудесным, блики солнца уже лежали на пыльной, темной мебели.
- Ты? Как ты сюда попала? - удивился он.
- Пришла передать тебе записку, - ответила Мариаграция. - Увидела, что дверь открыта, и вошла.
Лео удивленно посмотрел на нее. "Дверь была открыта? - подумал он. - А, ну да… это все Карла". Он зевнул и без стеснения потянулся.
- Что же ты хотела мне сказать?
Мариаграция села на кровать и сразу очутилась в тени, которую прорезали лучи солнца, пробивавшиеся сквозь прутья жалюзи.
- Собиралась тебе позвонить, - начала она. - Но мы уже два месяца не платили налоги, и нам отключили телефон. Вчера вечером ты обещал, что мы увидимся завтра… Но потом я передумала… Сегодня после полудня ты свободен?
Лео обхватил руками колени.
- Сегодня после полудня? - повторил он. Предложение Мариаграции его устраивало. Он сразу прикинул, что уже к вечеру освободится от назойливой любовницы и оставшиеся дни недели сможет провести с Карлой. Но на всякий случай решил не давать никакого обещания.
- Послушай, - сказал он. - Сегодня после обеда я приду к вам… Тогда и договоримся обо всем… Хорошо?
- Хорошо.
Долгое молчание. Полная подозрений, Мариаграция недовольно осматривалась вокруг и внимательно изучала такие знакомые ей безделушки, кровать. Пристально посмотрела Лео в лицо. Ей показалось, что оно бледное, усталое. Это явная улика, да и то, что она нашла Лео спящим, вполне подтверждало ее порожденные ревностью подозрения. "Он провел ночь с Лизой, - подумала она. - Тут не может быть никаких сомнений… Наверно, Лиза совсем недавно ушла от него". Сердце ее обожгла горькая обида, она бросила на Лео укоризненный взгляд.
- Я, - сказала она кислым голосом, - на твоем месте не вела бы себя так, словно тебе двадцать лет.
- Как это понимать? - удивленно спросил Лео.
- Как понимать? - ядовито повторила Мариаграция. - А так, что ты стареешь прямо на глазах и даже не замечаешь этого… Как не замечаешь и того, что безумства, которым ты, видно, предавался ночью, тебе уже не под силу… Посмотри на себя в зеркало, - добавила она, повышая голос. - Посмотри, какие у тебя синяки под глазами! Какое бледное лицо!.. Как ты весь посерел… Посмотри, пожалуйста!
- Я старею?… Какие безумства?! - воскликнул Лео, которого задели за живое слова Мариаграции о том, что он уже изрядно в летах… - О каких безумствах ты говоришь?
- Не притворяйся, мне все известно, - ответила Мариаграция, многозначительно махнув рукой. - И знаешь, что я тебе скажу?! Через год, самое большее через два, тебя будут возить в коляске… Наверняка… Своими ногами ты уже ходить не сможешь.
Лео в бешенстве пожал плечами.
- Если ты явилась, чтобы сообщить мне эту чепуху, то лучше бы не приходила вовсе. - Он посмотрел на часы, стоявшие на столике сбоку от кровати.
- Уже двенадцать!.. А я слушаю твои глупости, когда в половине первого у меня деловое свидание!.. Уходи, сейчас же уходи… - Он соскочил с постели, сунул ноги в домашние туфли, подошел к окну, поднял жалюзи. Комнату залил яркий свет.
- А халат, который я тебе подарила, ты больше не носишь? - не вставая с постели, спросила Мариаграция. - Может, ты его уже передарил одной из своих случайных любовниц?
Лео ничего не ответил и прошел в ванную. Мариаграция поднялась и отчасти из любопытства, отчасти желая как-то отвлечься, принялась осматривать комнату.
"И второй мой подарок, чудесная ваза муранского стекла исчезла".
- Неужели ты и вазу подарил?! - крикнула она. И снова не дождалась ответа. Из ванной доносился плеск воды: Лео принимал душ.
Обескураженная, но не сдавшаяся, Мариаграция продолжала осмотр… Каждый предмет в спальне вызывал у нее приятные воспоминания, и она часто вздыхала, сравнивая те чудесные дни с теперешней жалкой действительностью. Но когда она увидела на комоде свою фотографию, в ней снова пробудилась робкая надежда. "Но любит он меня одну, - подумала она. - Когда ему плохо, когда у него неприятности, он всегда приходит ко мне… А холодность его временная… он вернется. Поставлю-ка я цветы сюда". На улице она купила букетик фиалок и приколола к груди. Сейчас, из чувства признательности к Лео, желая сделать ему приятное, она сняла букетик и поставила в вазочку рядом с фотографией. Затем вошла в ванную.
Лео был в халате и стоя брился.
- Итак, я тебя покидаю, - сказала Мариаграция. - И… вот что… Сегодня, когда придешь, сделай вид, будто мы не виделись. Словно ты и в самом деле получил мою записку… Договорились?
- Договорились, - не оборачиваясь, ответил Лео.
Довольная ответом, Мариаграция ушла. Она торопливо спустилась по лестнице, вышла на улицу. На углу села в трамвай, шедший в центр. Лиза уже минут двадцать, как ждет ее в шляпном магазине, где они условились встретиться, чтобы посмотреть последние парижские модели… Мариаграция сидела в углу у окна и, стараясь, насколько это возможно, отгородиться от остальных пассажиров, разглядывала улицы. По тротуарам текла живая пестрая толпа рабочих, возвращавшихся домой. Холодное февральское солнце освещало их лица, покрасневшие от пронизывающего ветра, на голове у них были широкополые, бесформенные, выцветшие шляпы. Почти все они кутались в позеленевшие от времени пальто и плащи. Солнце было немощным и бледным, но оно щедро дарило свой неяркий свет этим одетым в лохмотья людям, точно благословляя их. Мимо, один за другим, проплывали роскошные магазины с красными, белыми, голубыми вывесками над широченными витринами. Неоновые рекламы над карнизами домов, мрачные, блеклые, казались обгоревшими насекомыми. Трамвай, словно ярмарочный балаган, был битком набит вульгарными, пестро одетыми пассажирами и двигался медленно, скрипя и позванивая. Время от времени в поле зрения Мариаграции попадал бешено несущийся автомобиль со сверкающим продолговатым капотом. Он молниеносно обгонял трамвай, внезапно останавливался, и его большие фары словно искали проход, затем снова устремлялся вперед… Мариаграция видела через толстое стекло неподвижно сидящего за рулем шофера в перчатках, кожаной куртке и фуражке. А на заднем сиденье, откинувшись на кожаные подушки, полулежал толстый мужчина и, щурясь, самодовольно окидывал взглядом толпу, либо, утопая в мехах, сидела синьора с накрашенным, тонким лицом… И тогда Мариаграция невольно вздыхала. Ей уже не суждено пронестись, промчаться в мощном, внушительном автомобиле сквозь плохо одетую толпу. Лучшие годы прошли безвозвратно, молодость пролетела в сверкающем автомобиле ее мечтаний. Но понемногу эти персонажи, которым она так завидовала, эти эфемерные создания, стрелой проносившиеся мимо в своих грохочущих колесницах, исчезли, как исчезли и воспоминания, и сладкие надежды. Покорившаяся судьбе, она с достоинством и даже высокомерием продолжала свой путь в трамвае, - этом балагане из стекла и железа.
Когда она вошла, Лиза уже сидела в задней комнате магазина, уставленной зеркалами и коробками со шляпами. Какая-то молодая дама откровенно любовалась собой, надменно и горделиво прохаживаясь перед зеркалом. Из соседней комнаты доносились обрывки разговоров и позвякивание стеклянных дверей. От пола исходил запах воска. В одном из углов стояла пирамида больших и легких шляпных коробок из белого картона. Некоторые из них были открыты. В противоположном углу уже вырос целый лес новых элегантных шляп, красивых, со вкусом подобранных расцветок. Все они висели на деревянных подставках.
Лиза увидела Мариаграцию и тут же встала.
- Мне весьма жаль, - сказала она. - Просто очень жаль! Но я вынуждена тебя покинуть… Уже поздно, и мне пора домой.
Мариаграция подозрительно посмотрела на нее. "Она уже выбрала себе шляпу, а мне помочь не хочет", - подумала она.
- Что ж, я останусь, - нерешительно сказала она.
- Поступай, как знаешь, - сказала Лиза и протянула Мариаграции руку, но та вдруг передумала.
- Пожалуй, я пойду с тобой. А шляпой займусь в один из ближайших дней.
Они вместе вышли на людную улицу.
- Я провожу тебя до бульваров, - сказала Мариаграция. - Так что у нас будет время побеседовать.
Лиза промолчала. Они пошли вместе, часто останавливаясь у витрин, разглядывая товары и сравнивая цены. Лавки ювелиров настраивали Мариаграцию на печальный лад.
- У меня было такое же ожерелье, - говорила она со вздохом, показывая на лежавшую в шкатулке нить жемчуга. - А теперь его нет и, похоже, никогда не будет. - Лиза смотрела на нее, но ничего не говорила - ее драгоценности тоже пропали, и безвозвратно. "Но мои хоть унес муж, - подумала она. - Мне все-таки не пришлось их продавать, чтобы кое-как перебиться".
Так, не торопясь, они дошли до конца улицы. Мариаграция пошла с приятельницей для того, чтобы проверить свои подозрения насчет Лео. Но понемногу веселая толпа, магазины, солнечное утро смягчили ее досаду. Однако, когда на площади она вдруг увидела Лео, который стоял на тротуаре с каким-то незнакомым господином, одетым в черное, и когда Лео поздоровался с ней, не прерывая беседы и почти не глядя в ее сторону, а лишь слегка приподняв шляпу, ее подозрения вспыхнули вновь и стали особенно мучительными.
Она посмотрела на Лизу. "Вчера вечером она была с ним", - подумала Мариаграция. Теперь ей казалось, что ее догадки неопровержимы. Ведь даже если смотреть на Лизу менее предубежденно, чем она, нетрудно заметить, что между Лео и Лизой что-то произошло. Она изучающе глядела на соперницу и находила, что у нее снова появился шарм. И все ее тело словно дышит счастьем. Это видно с первого взгляда. Столь внезапное преображение было явной уликой. Мариаграция была уверена, что Лизу преобразила любовь. И это вызывало у нее неприязнь к сопернице и болезненное любопытство. Достаточно было взглянуть на полное, мягко очерченное лицо, какое часто бывает у блондинок, чтобы понять - Лиза любит и любима. Здесь не может быть никаких сомнений. "Но кем? Конечно же, Лео", - подумала Мариаграция, а услужливо созданные ее воображением непристойные картины лишь разожгли ее ревность.
"Вчера вечером она была с ним", - вновь думала Мариаграция. Подтверждение этому гнусному предательству она находила во влажных глазах Лизы, в ее чувственно вздрагивавших ноздрях. "Как можно любить такую женщину?! - с отвращением, чуть ли не в истерике спрашивала она себя. - Я не могла бы даже дотронуться до нее. Она буквально пышет любовным жаром. Это же похотливое животное, а не женщина!" При мысли о том, что Лео мог ласкать это тело, эту голову, всю эту жаркую, трепещущую плоть, у Мариаграции пальцы невольно сжимались в кулак.
Сейчас их взглядам открывалась длинная, широкая и прямая аллея, которая тянулась между двумя рядами вилл, утопающих в садах, и исчезала где-то в серой дали. Деревья - гигантские платаны - были голыми, воздух - холодным и неподвижным. На тихой аллее прохожих было совсем мало. С шелковистым шорохом по гладкому асфальту почти бесшумно проносились огромные машины, о которых так мечтала Мариаграция,
Сейчас она рассказывала Лизе о своих приготовлениях к бальному вечеру.
- Костюм испанки чудесно гармонирует с моей смуглой кожей, - говорила она. - Знаешь, я заколю волосы большим гребнем. Да, да, андалузским гребнем… Нас пригласили за свой столик Берарди… А ты… ты придешь?
- Я? - сказала Лиза, опустив глаза. - На бал-маскарад? Но у меня нет кавалера.
И умолкла, с нетерпением ожидая ответа приятельницы. Она подумала, что Мариаграция могла бы пригласить ее на бал-маскарад. Она тоже была знакома с семейством Берарди, ну а какую-нибудь маску она бы нашла. На вечере она бы выпила вина, немного повеселилась. А на обратном пути попросила бы Мариаграцию уступить ей Микеле. (Ей нравилось обращаться с ним, как с мальчишкой.) Бал-маскарад закончится поздней ночью, и она уговорила бы Микеле проводить ее домой, всю дорогу острила бы, подшучивала над ним, возбудила бы в нем страстное желание. Взяла бы закрытую машину и велела шоферу потушить свет. Дорога до ее дома долгая, большинство улиц - темные. У них с Микеле будет достаточно времени, чтобы поговорить, помолчать, одним словом, чтобы понять друг друга. У дверей она пригласит Микеле подняться к ней - выпить рюмочку ликера либо чашку чая, прежде чем холодной ночью отправиться к себе домой.
Этот план очень понравился Лизе своей стройностью. Микеле просто не мог не подняться к ней, никак не мог.
И тут Мариаграция заговорила. Она долго обдумывала ответ, но, как все женщины, уверенные в своем остроумии и язвительности, перестаралась - намек ее получился столь тонким, что Лиза его просто не поняла.
- Друзей у тебя предостаточно, - многозначительно сказала она. - Пусть один из них и сводит тебя на бал.
- Мои друзья - вы, - ответила Лиза, которая хотела любой ценой получить приглашение. - Кроме вас, у меня никого нет.
- Спасибо, ты очень любезна.
- Кто вас пригласил? Берарди? Но ведь я с ними знакома… - не сдавалась Лиза. - Мы вместе отдыхали два года тому назад.
- Ах, вот как?!
- Кто же будет сопровождать тебя с Карлой? - наивно спросила Лиза…
- Лео будет сидеть за другим столиком, - отчеканивая каждый слог, ответила Мариаграция. - Нас будут сопровождать Берарди.
"Какое мне дело до Лео!" - хотела ответить ей Лиза.
- Ты думаешь, там будет весело? - нерешительно спросила она.
- Ослепительно весело.
Секунду они молчали.
- Мне бы хотелось пойти на вечер, - небрежно сказала Лиза, глядя прямо перед собой. - Еще и ради того, чтобы повидаться с Берарди… Мы давным-давно не виделись… Пожалуй, больше двух лет.
- А, ну да - с Берарди!
Мариаграция стала нервно постукивать зонтиком о камни тротуара.
- Именно с ними?
- Да, - избегая ее взгляда и словно припоминая что-то важное, ответила Лиза. - Пиппо, Мэри, Фанни… Как они поживают?
- Превосходно… Не волнуйся… Все в полном здравии.
Они снова умолкли. "Что с ней такое стряслось?" - думала Лиза, глядя на порозовевшее лицо приятельницы. Она наконец заметила, что Мариаграция явно нервничает, и поняла, что ей на вечер, увы, не попасть.