Содержание:
Глава первая 1
Глава вторая 4
Глава третья 6
Глава четвертая 7
Глава пятая 9
Глава шестая 13
Глава седьмая 14
Глава восьмая 17
Глава девятая 19
Глава десятая 22
Глава одиннадцатая 24
Глава двенадцатая 25
Примечания 28
Примечания 29
Пэлем Гринвел Вудхауз
Общество для Генри
Глава первая
Склонившись с вилкой в руке над кухонной плитой в своем большом и неудобном сассекском доме, Генри Параден изготовился разбить яйца на сковородку. Глаза его сузились, сжатые губы выдавали крайнее напряжение. Не хватало белой марлевой повязки и парочки медсестер за спиной, чтобы довершись сходство с Беном Кейзи в телевизоре, выполняющим сложную операцию на мозге.
В щедрые времена Регентства, когда знаменитый Красавчик Параден выстроил Эшби-холл, в доме насчитывалось пятьдесят душ прислуги, включая конюхов, садовников, кучеров и псарей; нынче штат сократился до жены местного фермера, некой Макпис, да и та приходила только к двенадцати. К завтраку ожидались сам Генри и его племянница Джейн Мартин, приехавшая погостить на лето.
Как раз когда резиновое месиво особенно расскворчалось, дверь открылась и вошла Джейн, миниатюрная белокурая девушка, похожая на хорошо одетую дриаду. Она чмокнула дядю в макушку и критически взглянула на сковородку.
- Чересчур смело, - произнесла она с осуждением.
- Э?
- Яичница. Безопаснее сварить всмятку. Она будет жесткая.
- Я люблю жесткую. Ты уезжаешь?
- Через минуту.
- В Лондоне жарко.
- Наверное. Но я обедаю с Лайонелом и хочу навестить Алджи.
Упомянутый Алджи был ее брат - из тех птичек небесных, которые не жнут, не сеют, но каким-то неведомым образом ухитряются жить припеваючи. Генри как-то высказал гипотезу, что Алджи питают вОроны. Других объяснений его здоровью и благополучию сыскать не удавалось.
- Где он теперь живет?
- В предместье. Мон Репо, Берберри-род, Вэлли-филдс. Он прислал оттуда письмо.
- Что он там делает?
- Ничего, полагаю.
- Наверное, ты права. В этом он особенно силен. Передай ему мое проклятие.
- Передам.
- Да, и найми кухарку.
- Кого?
- Кухарку. Женщину, которая умеет готовить.
- Чем тебя не устраивает мамаша Макпис?
- Не тот уровень. Для Дж. Уэнделла Стикни надо кого-то классом повыше. Вероятно, он очень привередлив.
Дядя Генри нечасто говорил загадками - обыкновенно его высказывания не требовали от собеседника умственных усилий - однако сейчас Джейн опешила.
- Кто такой Дж. Уэнделл Стикни?
- Э? - переспросил Генри, помешивая яичницу.
- Кто он?
- Кто?
- Таинственный Стикни.
- А, Стикни. Ровно этот же вопрос я задал себе сегодня утром, когда получил от него письмо. Он американец и, судя по всему, богатый, раз живет в Нью-Йорке на Парк-авеню. Как я понимаю, без кругленькой суммы на счету это непросто.
- Но кто он? И почему тебе написал? Он ведь написал о чем-то?
- Да, разумеется. Очень занятная история. Судя по всему, это в некотором роде член семьи. Он составил генеалогическое древо, и выяснилось, что когда-то там некая Параден вышла за некоего Стикни, а значит, мы с ним двадцатиюродные братья. Он считает, что нам, двадцатиюродным братьям, следует держаться друг за дружку.
- Все равно не понимаю, при чем здесь кухарка.
- Проще простого. Я счел, что после всех трудов, с которыми он доказывал наше родство, элементарная вежливость требует пригласить его в гости, если он когда-нибудь будет в наших краях. Я пишу об этом в письме.
Джейн тихонько ахнула. Она с трудом верила, что даже Генри, всегда отличавшийся некоторой порывистостью, зайдет так далеко в проявлении родственных чувств.
- Ты же не приглашаешь его погостить?
- Приглашаю, конечно.
- Генри, ты не в себе.
- С чего ты взяла?
- Ты знаешь, как у тебя туго с деньгами. Ты не можешь раскошеливаться на званые приемы.
- Один американец, даже если он толстый, это еще не званый прием. Что до "не могу раскошеливаться", именно это я собираюсь сделать. Скажу тебе кое-что, Джейн. Если Стикни приедет и мне повезет, возможно, я уговорю его купить этот гроб.
- Какой гроб?
- Дом.
- Что?! Зачем ему твой дом?
- Надо показать тебе письмо. Ты увидишь, что он одержим предками. А это как раз дом его предков. Фамильное гнездо. Надеюсь, он увидит Эшби-холл и почувствует, что всегда хотел жить именно здесь. Не утверждаю, что дело верное, однако в такое предприятие безусловно не грех вложить деньги. Хлеб по водам.
Доводы показались Джейн убедительными. С ее лица исчезло выражение матери, отчитывающей слабоумного ребенка.
- Понятно. Насади мелкую рыбешку, вытянешь кита.
- Вот именно. Кто не вкладывает, тот не накопит. И, черт возьми, чуть не забыл. Будешь нанимать кухарку, подыщи заодно дворецкого и двух горничных, старшую и младшую, непременно самых лучших. Ради Стикни скупиться нельзя. Надо сразить его наповал.
Когда через некоторое время Джейн обрела дар речи, она сказала:
- Ты шутишь.
- Ничуть.
- Но где взять столько денег?
- Все предусмотрено. У меня есть небольшая заначка. Несколько месяцев я откладывал деньги для Даффа и Троттера.
- Кто такие Дафф и Троттер? Звучит как старинный комический дуэт.
- Они довольно давно поставляют к моему столу вино, виски, ликеры. Я собирался что-нибудь им заплатить в ближайшие дни, но пусть ждут дальше. Сейчас все силы надо бросить на Стикни.
- А если он не приедет?
- Это будет означать, что планы резко переменились. В таком случае я пожимаю руку дворецкому, целую кухарку, щекочу горничных и даю всем расчет. А почему ты думаешь, что он не приедет?
- Может, он из тех жутких магнатов, который на день не могут отлучиться из конторы, потому что без их присмотра все пойдет наперекосяк.
Генри задумался.
- Такое мне в голову не приходило, - сознался он. - Не знаю, почему, но у меня сложилось впечатление, что он скорее этакий ценитель искусств. Стал бы магнат составлять генеалогическое древо?
- Верно. Погоди! Что-то брезжит. Стикни? Уэнделл Стикни? Мне кажется, о нем недавно писали в "Ньюсуик", - сказала Джейн, которая работала в лондонском представительстве этой газеты. - Повторяй некоторое время "Стикни".
- Стикни. Стикни.
- Сейчас вспомнится.
- Стикни. Стикни.
- Еще немного.
- Стикни. Стикни. Стик…
- Все, вспомнила. Он знаменитый коллекционер. Что-то собирает.
- Что?
- Не помню. Картины?
- Первые издания?
- Старинный фарфор?
- Марки? Очень многие собирают марки.
Джейн мотнула головой.
- Нет, все не то. Что-то очень необычное, такое, до чего в жизни не додумаешься. Ну, ведь это неважно. Если он приедет, мы все узнаем. Он, наверное, ни о чем больше не говорит.
- Тропические рыбки?
- При чем тут рыбки?
- Может, он их собирает?
- Сомневаюсь. Если бы что-нибудь вроде этого, я бы вспомнила.
- Может, он собирает милостыню. Или плату за проезд в автобусе. Нет, вряд ли милостыню, раз он живет на Парк-авеню, скорее действительно плату. Так можно заработать неплохие деньги. А может, у него такая яркая внешность, что он собирает толпу, где бы ни появился.
Джейн показалось, что пора призвать присутствующих к порядку.
- Генри, - сказала она, - собери свои мысли. Это надо прекратить, иначе у нас случится размягчение мозгов.
- Птичьи яйца? Автографы? Окурки?
- Я сказала "прекратить".
- Просто пытаюсь помочь.
- Не надо. Что-нибудь еще передать Алджи?
- Нет, только мое проклятие.
- Тогда я побежала. Ты правда собираешься есть эту яичницу?
- Конечно. А ты думаешь, я хочу вставить ее в рамку?
- Я бы не рискнула. Похоже на малоизвестную азиатскую отраву. До свидания. Вернусь поездом в три тридцать.
2
Мон Репо, Берберри-род, Велли-филдс, куда направлялась Джейн - один из множества особнячков в этом чудесном предместье. Всякий, заглянувший в окно гостевой спальни, увидел бы на кровати - хотя время приближалось к одиннадцати - возлежащую фигуру ее брата, Алджернона.
Алджи был долговяз и, при всей неустроенности своих дел, постоянно весел, что нравилось даже тем из его друзей, к чьей помощи он прибегал. Они, возможно, сожалели, что Алджи не следует поэту Лонгфелло в вопросах реальности и жизненного подвига, но никто не мог отрицать, что с ним не соскучишься.
Подобно Абу бен Адему, он любил людей, за исключением одного - Лайонела Грина, с которым (не иначе как в припадке безумия, по мнению Алджи) обручилась его сестра, - и в эту самую минуту размышлял, как же любит своего старого однокашника Билла Харди. Без сомнения, Билл поступил, как настоящий друг, пустив его к себе, и со временем, как только Алджи разбогатеет (а это несомненно случится скоро), будет вознагражден сторицей. Скупердяем Алджи Мартин не был. Если он не раздавал кошельки с золотом направо и налево, то лишь по одной досадной причине - несмотря на обилие идей и планов, с кошельками у него пока было не густо.
В коридоре раздались быстрые шаги. Дверь отворилась, и вошел человек, о котором Алджи только что размышлял.
Раздавая свои дары, Природа склонна шутить, и Билл Харди пал жертвой ее извращенного юмора. Такой приятный молодой человек мог бы по праву иметь приятную внешность. Ему бы следовало быть круглым, розовощеким и сияющим. Вместо этого он настолько походил на героя гангстерского фильма, что вполне мог ввести в заблуждение матерого режиссера. Впервые видя Билла, вы не думали: "Вот идет молодой человек с золотым сердцем", нет, вам вспоминались обрезы и гранаты. Только когда он улыбался, вы осознавали, что напрасно сочли его одним из десяти самых опасных преступников Америки.
Сейчас он улыбался. Он вообще часто улыбался в последние дни, и не без причины. Солидное наследство всегда взбадривает, а именно такое счастье недавно свалилось на Билла, и перед ним открылись новые перспективы.
- Проснулся-таки, - сказал он.
- Только что глаза разлепил. Однако жизнь потихоньку возвращается. Ты в стольный град?
- Да.
- Не предлагаю поехать с тобой. Надо кое-что обмозговать, а мне лучше всего думается в горизонтальном положении. На работу?
- Нет, к поверенному.
- А, конечно. Насчет наследства. Сонная мгла еще не совсем рассеялась пред моими очами, не то бы я сразу вспомнил, что ты отхватил куш. Подписывать бумаги, да?
- Целую кучу.
- Смотри, чтобы этот гад чего-нибудь тебе не подсунул.
- Буду смотреть.
- За адвокатами нужен глаз да глаз. Твой, я надеюсь, более-менее честный?
- В тюрьме пока, вроде, не сидел.
- Отлично. Превосходно. Когда ты получишь денежки?
- Со дня на день.
- И сколько?
- Восемь сотен в год.
- Придумал, что с ними делать?
- Куплю дом в деревне и буду писать.
- Мм.
- Что-то не так?
Алджи задумался.
- Не то чтобы совсем, - сказал он, - но лучше бы ты доверил мне свой капитал, а я бы удвоил, если бы не утроил его в несколько недель. Меня распирает от замыслов. Взять хоть Вэлли-филдс. С тех самых пор, как ты приютил меня под своим кровом, я много думаю о жизни в предместье, и набрел на то, что можно назвать аспектом садовых оград. У каждого дома - садик, у каждого садика - ограда. Рано или поздно юноша из дома А видит за оградой девушку из дома Б. Согласен?
- Такие случаи известны.
- И что потом? Он говорит: "Чудесный денек", она отвечает: "Замечательный". Он выражает надежду, что погода подержится, она соглашается. Пока все хорошо, но дальше дело стопорится. Оба в растерянности, не знают, что говорить, и тут появляемся мы.
- Мы?
- Я предполагаю, что ты будешь финансировать начинание.
- Какое начинание?
- Очень простое. Даем объявление в местную газету, что готовы за небольшую мзду консультировать в сердечных делах, и говорим юноше, как быть дальше. Мы направляем его шаги, предупреждаем о ловушках. Девушку тоже направляем. Разрешаем все ее маленькие затруднения. Подавать ли руку или кивать при расставании с джентльменом, с которым она только что познакомилась. Может ли джентльмен подарить даме фунт шоколада, или это будет расценено как нечто большее? Должна ли присутствовать мать? Говорить "мистер Джонс - мисс Смит" или "мисс Смит - мистер Джонс", когда представляешь друзей? И должен ли мистер Джонс ответить: "Чрезвычайно рад знакомству" или "Ба! Какие девушки!" Все это удовольствие будет стоит полгинеи, без подоходного налога, потому что плату мы будем взимать через почтовые переводы. А начальные вложения не больше сотни. Ты еще не вытащил чековую книжку и авторучку?
- Не вытащил.
- Я тебя не вдохновил?
- Нет.
Алджи вздохнул.
- Где дух предприимчивости? Тебе, мой друг, недостает умения смотреть в будущее. Какая ирония, что ты, при полном отсутствии предпринимательской жилки, получишь все эти тысячи, а я, которому для первого толчка хватило бы малой толики твоих богатств - ничего. Видимо, такова жизнь. Ладно, Билл, не буду задерживать. Пока тебя не будет, я хорошенько пораскину мозгами и к твоему возвращению придумаю, как учетверить капитал. Я слышал: один подходил на улице к хорошо одетым субъектам и шептал им на ухо: "Я знаю вашу тайну", справедливо полагая, что каждому процветающему субъекту есть что скрывать. И те, виновато вздрогнув, тут же от него откупались. Думаю, он неплохо зарабатывал. Впрочем, вероятно, строгий ревнитель нравственности найдет здесь некоторый изъян. Немного попахивает шантажом.
- Есть отчасти.
- Ладно, от этой идеи отказываемся, по крайней мере на время. Хорошо, Билл, поезжай. Когда вернешься?
- В шесть.
- Буду ждать с нетерпением. Тихонько прикрой дверь и привези мне из Лондона какой-нибудь приятный пустячок. И приглядывай за своим адвокатом. Наверняка он собирается прикарманить твое наследство.
3
В поезде Джейн думала не о брате Алджи, и не о Лайонеле Грине из фирмы "Тарви и Грин, антиквариат и внутренняя отделка помещений", с которым обручилась и вскоре собиралась пообедать. Таинственный Дж. Уэнделл Стикни из-за океана и его интригующая коллекция тоже недолго занимали ее мысли. Нет, она размышляла о крайне шаткой финансовой позиции дяди Генри.
Она всегда любила дядюшку, а в этот приезд еще и получила удручающую возможность ознакомиться с состоянием его дел. Как он сводил концы с концами было не меньшей загадкой природы, чем жизнь Алджи. Рента от трех близлежащих ферм приносила, надо думать, некоторый доход, но, чтобы существовать на ренту, надо экономить, а жаться дядя Генри не умел. До того, как стать сквайром Эшби-холла, он вел богемную жизнь среди людей, не склонных отказывать себе в желаемом потому лишь, что им это не по средствам. Джейн с тревогой думала, что вынуждена зарабатывать на жизнь и не может постоянно находиться рядом с дядюшкой, чтобы умерять его расточительность.
Поезд прибыл на вокзал Виктория, и Джейн, как девушка разумная, временно переключилась с дяди Генри на сегодняшние планы. Сперва в агентство на Кларджес-стрит договориться насчет кухарки и всех остальных. Потом в Вэлли-филдс к Алджи. Затем назад, в городскую суету, встретиться с Лайонелом. Программа насыщенная, но она предусмотрительно выехала пораньше, и было еще утро, когда Джейн сошла с поезда в Вэлли-филдс. Озираясь в поисках кого-нибудь, кто указал бы ей дорогу к Берберри-род, она вдруг обнаружила совсем близко некоторое оживление.
Вэлли-филдс - пасторальное предместье. Здесь больше сеют травы, больше тли опрыскивают раствором китового жира, больше одалживают газонокосилок, чем где-либо еще на южном берегу Темзы. Раскидистые деревья - его фирменная черта, и как раз под одним из таких деревьев стояли мальчик, собака и один из тех привычных загородных персонажей, которые иногда оказываются садовниками, но чаще, как в данном случае, просто праздными джентльменами. Мальчик держал собаку на поводке, праздный джентльмен жевал резинку, и все трое с явным интересом смотрели на верхушку дерева.
Джейн была не из тех девиц, которым воспитание не позволяет проявлять любопытство. Она любила быть в гуще событий, поэтому сразу подошла и спросила, что происходит. Праздный джентльмен охотно объяснил.
- Кошка на дереве, - поведал он, как хороший репортер, изложив всю суть в первом абзаце. - Залезла от собаки. Боится слезть. Отвали, - сказал он, обращаясь к мальчишке, - вместе со своей поганой псиной.
Мальчик отвалил, хотя было видно, что он предпочел бы остаться, а Джейн взяла ситуацию в свои руки. Она любила кошек. В Эшби-холле их было три, и беседы с ними неизменно проходили в теплой дружественной обстановке. Было ясно, что удаление поганой псины не оказало на кошку желаемого действия, и надо предпринимать более решительные шаги. Джейн чарующе улыбнулась праздному джентльмену.
- Может быть, вы залезете и ее снимете?
Тот вытаращил глаза. Улыбка Джейн его не тронула. Ему казалось, что он в жизни не слышал ничего глупее.
- Я? - изумленно переспросил он. - Это вы мне?
- Да.
- Влезть на дерево и снять кошку?
- Да.
- Барышня, - произнес праздный джентльмен, - я вам что, акробат?
Казалось, положение безвыходное. В эту минуту Билл Харди стремительно вышел на улицу и, дойдя до дерева, резко затормозил, как если бы, подобно Лотовой жене, обратился в соляной столб. Живыми оставались только глаза. Они с нескрываемым восторгом смотрели на Джейн, явно показывая, что в жизнь их обладателя вошло нечто новое и прекрасное. Нельзя сказать, что для Джейн это явилось полной неожиданностью. Когда на ней были правильное платье, правильная шляпка, правильные туфли и чулки (вот как сейчас) мужчины восторженно замирали - все, кроме ее брата Алджернона. Братья известны своей суровостью в оценке сестер. Свое мнение Алджернон сформулировал еще в детстве и с тех пор не раз повторял, что она - козявка. Однако в глазах Билла она обладала всеми признаками ангела, ненадолго сошедшего с небес, и он рвался совершить в ее честь что-нибудь рыцарское. В теперешнем состоянии он мог бы войти во дворец короля Артура и сесть за Круглый Стол - никто бы не усомнился, что тут ему самое место.