8
Когда я был помладше, еще в начальных классах, отец частенько говорил мне, мол, можно отвести лошадь к водопою, но нельзя заставить ее пить. Метил в огород моей хронической лени и вопиющей, не делающей мне чести, привычке откладывать абсолютно все на последний момент. Например, задан мне идиотский доклад по книге, я буду тянуть и тянуть до девяти часов вечера и только тогда приступлю. Родителей это дико бесило, и не мне их винить, потому что в результате они же и сидели над моим докладом всю ночь. Я-то надеялся, вот вырасту, и все изменится, я стану ответственным взрослым человеком, который все выполняет вовремя. К сожалению, я заблуждался. Сейчас мне двадцать два, но я эталон откладывания на потом. Что ни возьми - со всем буду копаться. Помилуйте, я и кишками-то не сразу двигаю. Жалкий, конечно, недостаток моего характера, но я же первый это и признаю. Такое и раньше со мной бывало, но чтобы так тормозить, как в тот раз, я еще не тормозил.
Проснувшись на следующее утро в своей сумрачной комнате в Тинли-Парк, я обнаружил, что настроение повернулось на 180 градусов: ни квартиру, ни работу ехать искать уже совсем не хотелось. Теперь это все казалось слишком сложным, ведь я еще пребывал в эйфории по поводу своей свободы от каких-либо сложностей. В этом состояла главная причина. Поэтому я продолжал валяться в постели и тянуть время. В результате решил поехать к Мэри в Элмхерст, а оттуда двинуть в какой-нибудь музей в центре Чикаго. Если уж начистоту, понятия не имею, откуда взялась эта идея с музеем. Вот такое появилось желание, да и наличности, чтобы протянуть еще пару дней, оставалось порядком. Так-то, только дай мне денег - и глазом не успеешь моргнуть, как я все просажу. Вот почему я никогда не сколочу капитала. Слишком я импульсивный, чтобы беречь, не говоря уже о том, чтоб копить. Последние пару недель я пытался обращаться с ними как-то аккуратней, но совершенно без толку. Только на прошлой неделе взял и выкинул последние двадцать баксов на шерстяную шапочку, хотя у меня уже две таких, к тому же еще и потеплело. Когда речь о деньгах - лучше махнуть на меня рукой. Может, так оно и лучше. Без гроша в кармане как-то легче. Лучше для моего душевного состояния.
Ну ладно, я проваландался до десяти, потом пошел в душ и по-быстрому оделся. Натянул старую толстовку с капюшоном и голубые джинсы. Захватил бейсболку и выбрался из темного гостиничного номера. Хотел было зайти позавтракать в "Крэкер Бэрел" за углом, да испугался, как бы в ожидании, пока меня обслужит какой-нибудь стремный чел в шапочке, меня не застали врасплох волшебные пузырьки. Я по полной забил на завтрак и поехал в Элмхерст.
В бардачке у меня лежала карта, и я постоянно с ней сверялся, дабы убедиться, что двигаюсь в правильном направлении. Поездка от Тинли-Парк до Элмхерста далась довольно легко. Практически все время по прямой по шоссе 294. Но, признаюсь, к тому, что я увидел, когда доехал, я был совершенно не готов. Понимаю, что и раньше рассказывал про довольно чудные местечки, но Элмхерст - это отдельная песня. Только я пересек границу города, как почувствовал себя далеко не в своей тарелке. Настоящий нацистский городок. Нет, я серьезно, город был настолько отполированный и фешенебельный, что просто невероятно. Огромные белые дома повсюду, школьные автобусы со знаками "стоп", грузовички с мороженым на каждой второй улице. Шизовейший город. Ноль в ноль как из тех фильмов для тинейджеров, которые показывают днем, в которых всегда нереально задвинутый сюжет про то, как какая-нибудь учительница младших классов сводит своего мужа с ума, потому что он не трахает ее должным образом или не дает ей водить кабриолет. И если вы думаете, что я сильно преувеличиваю насчет этого места, то послушайте-ка, что гласит надпись на въезде: "Добро пожаловать в Элмхерст - гордость страны". Это я к тому, что чего ожидать от города с такой табличкой на въезде? Добро пожаловать в ад, ребята. Да уж, я, наверное, неслабо там выделялся. Если вы знаете кого-то, кто бывал в Элмхерсте, спросите. Проверьте, согласится ли он со мной. Послушайте его мнение, считает ли он, что я преувеличиваю. Хотя, зная нынешний народ, можно рассчитывать лишь на то, что городок похвалят как красивое местечко. Может, они и правы, может, смотреть на него приятно, но такой парень, как я, который провел детство на теннисных кортах правительственных застроек, чувствовал себя в этом городе неловко, как в трусах слишком маленького размера, которые нестерпимо жмут.
Мэри работала в "Старбаксе", несколько раз она упоминала, что он находится в центре Элмхерста. Ладно, говорил я себе, розыскные способности у меня что надо. Я не какой-нибудь там следопыт хренов, но нюх у меня, как у бладхаунда. Я могу учуять все, что ни попросите. Так что найти центр Элмхерста особой трудности для меня не составляло. Единственно напрягало то, что я нервничал и мне было не по себе. Этот фашистский городок жутко меня давил. Да, он был красивым, но выглядел совершенно по-фашистски. Повсюду этот нацистский полицейский патруль, я еще счастливо отделался, что меня не остановили. Кроме шуток. Больше чем уверен, попадись им на глаза мои нью-йоркские номера, я бы эту историю уже через посредника рассказывал, точно говорю.
В общем, нашел я все-таки этот "Старбакс", где работала Мэри. Не то чтобы это представлялось великой тайной города, но как бы то ни было, я его нашел и припарковался через дорогу. Стоянка разрешалась только на два часа, местные фашисты-парковщики ходили туда-сюда, помечая всем шины. От этого городишки у меня мурашки по спине бегали. И от людей, которые там жили. Клянусь, что когда я вылез из машины, каждый прохожий окинул меня недобрым взглядом. Более чем уверен, они сразу просекли, что я нездешний, но это обстоятельство никоим образом не проливает свет на причину столь злобных взглядов, какими на меня косились. И причем в основном пожилые. Обычно не ожидаешь, что люди в возрасте ограниченные и злобные, а на самом деле они такие и есть. Ну прямо как пенсионеры во Флориде. Вы в курсе, что один из таких отслуживших свое флоридских дедушек как-то раз в меня плюнул? Да, плюнул. Я был помладше и ездил туда на каникулы, так одному из старперов не понравился сам факт моего существования на земле, и он плюнул мне прямо в лицо. А плюнуть в отместку или дать ему по морде я не мог. Не считаю я правильным бить стариков. Все равно, что трехлетних детей. Однако очень уж меня это взбесило, и я показал этому сливомордому, что к чему. Эти проклятые старики! Да таких нацистов, как некоторые из них, еще поискать.
Ну вот, перешел я через дорогу к кафе "Старбакс". Вообще-то кофе я ненавижу, да и всех, кто его пьет тоже, и вообще сторонюсь таких кофеен как чумы, но конкретно это заведение было вполне нормальное. Там у них стояли приятные такие диванчики и столы, сдвинутые вместе у стойки. Народу было битком - все, в основном, местные элмхерстовские фашисты. И, кстати, на входе толпилась очередь, мне, как идиоту, пришлось пристроиться в конец и высматривать Мэри. За прилавком я ее не увидел и даже на секунду подумал, может, она вообще тут больше не работает. И скажу честно, пердел как ненормальный. В этом городишке я дико психовал, выдавая настоящие нервозные звучные залпы. Если я чувствую себя не в своей тарелке, газы так и рвутся на свободу. Мне было неловко перед теми, кто стоял рядом, потому что стрелял я по обоим флангам. Не мог удержаться. Может, поэтому все так на меня и пялились. Буквально каждый из этого нацистского отродья оглядывал меня с ног до головы, прям как те жертвы инцеста в "Хэмптоне". Впрочем, я старался игнорировать этих завсегдатаев "Старбакса". Боялся, как бы не вызвали фрицев-полицейских. Мне, однако, подфартило. За секунду до того, как я уж решил было сваливать, Мэри выглянула из кухни. Она, должно быть, в тот день работала "за сценой". С Мэри я не виделся целый год, так что она вполне могла меня не узнать. Я решил подкрасться к ней незаметно. Для конспирации, чтобы скрыть лицо, надвинул кепку. Может, это было и глупо с моей стороны.
- Ни хрена себе! И это вы сервисом называете? - сказал я. Притом громко сказал. Все вкушающие кофе гитлеровцы как один приготовились впиться в меня когтями. Хорошо, что Мэри меня сразу признала. Даже боюсь предположить, что бы случилось, не узнай она меня.
- Дилан! Боже мой! Как тебя сюда занесло? Мэри всегда звала меня по среднему имени - Дилан. Но не суть, она расплылась в дружелюбной улыбке, что было мне чрезвычайно приятно, учитывая, где я находился. И еще у нее был вид, будто ее застигли врасплох, как оно, полагаю, и было. Эта девушка целыми днями околачивалась на работе. Поэтому я и рассчитывал найти ее там. Она заслуживала ордена Пурпурного Сердца, который выдают за особое усердие и отвагу. НУ ладно, я перегнулся через стойку, обнял ее, а потом поведал, как слинял из Нью-Йорка и что теперь ищу квартирку где-нибудь на Линкольн-Парк.
- Ты, МДР, не меняешься, понять не могу, как ты вообще нашел это место. Ты вообще что вытворяешь? Просто сорвался и все бросил?
- Невероятно, но факт, - подтвердил я. - Ты, Мэри, не представляешь. Мне просто необходимо было оттуда вырваться. Я уже выносить этого не мог. А сейчас мне бы найти, где поселиться. Такой гимор.
- Вау, да ты смелее, чем я, Дилан. Обидно, что мне сейчас надо работать. Я бы тебе, черт возьми, экскурсию устроила. Поверить не могу, что ты нашел мое кафе.
- Да ладно, не так-то и трудно было. А чего тут такое творится? Господи, да это похоже на час пик на F-линии.
Она нагнулась и шепнула мне: "Долбанные посетители. Так и хочется сказать, запихните свой Cafe Latte себе в задницу.
Я рассмеялся. Прикольно она это выдала. Мэри - один из самых умных людей, кого я когда-либо встречал. Она всегда носит только черное, черные волосы коротко пострижены и торчат во все стороны, она разговаривает о литературе, музыке, настоящем искусстве и шерстяных штанах. Мы с ней постоянно переписывались по интернету, сравнивали наши наблюдения над всякими знакомыми нам идиотами, рассказывали друг другу, как нас бесят наши колледжи и все остальное. Разговоры с Мэри всегда благоприятствовали моему творчеству.
В общем, я сказал, что не хочу отрывать ее от работы и что мне пора валить, давай, мол, созвонимся и сходим на днях куда-нибудь, проведем парочку интеллектуальных бесед и все такое. Она и так выглядела задерганной, а я в самом деле ненавижу беспокоить людей на работе. Никогда себе этого не позволяю. Когда я работал в отделе по внеклассным мероприятиям в колледже, знакомые все время подваливали поболтать, и я был готов убить за это буквально каждого. Так что по отношению к другим я себе такого делать не позволяю. Я прекрасно понимал, как Мэри надрывается на работе. Сказал, что позвоню на днях, и мы договоримся, где встретимся и когда. Она все же задержала меня еще на пару минут. Уговорила остаться и выпить хотя бы одну чашечку кофе, которую сама же мне и приготовила. Мое отношение к кофе вы уже знаете, но я позволил ей себя уговорить. Так мило с ее стороны, ведь я все-таки обеспокоил ее на рабочем месте.
- Пожалуйста, МДР. Это особый рецепт, только не вздумай беситься и швырять его через весь зал.
- Ммм, бесплатный кофе. Подфартило мне с тобой, дорогая, - заметил я. Взял кофе и пошел поближе к туалету, дабы не пришлось к нему бежать. Мэри по-любому надо было еще обслужить парочку посетителей, так что я просто стоял около сортира и потягивал кофеек. Кофе для меня - мощное слабительное. Я всего пару чашек в жизни и выпил, оно действует на мой желудок, словно лошадиная доза пургена. Если не соблюдать осторожности, эта хрень может запросто меня покалечить. Вешу я мало, поэтому такая сильнодействующая дрянь может запросто скрутить мой кишечник в бараний рог. Поэтому от кофе я стараюсь воздерживаться. Но в тот день пришлось выпить всю чашку, и понятно было, что расплата - это лишь вопрос времени. Поэтому, как только покончил с кофе, я вылетел оттуда пулей.
Зайдя за прилавок, я подошел к Мэри. Она готовила что-то вроде специального от - "Старбакса" для посетителя. "Ну, Мэри, - сказал я, - побегу что-ли. Заеду в музей Гарфилда, а завтра или послезавтра позвоню, договорились?"
- Смотри мне, - ответила она. Потом опять прошипела: - Ох, уж этот гребанный народ, - и закатила глаза. Вот за это я ее и люблю. Она не дала мне прочувствовать, что я ей мешаю, несмотря на то, что так оно и было.
Я повторил, что позвоню, и выбрался оттуда. В отличие от своего желудка, я сам чувствовал себя превосходно. Даже когда я среди нацистов, дружелюбные улыбки всегда поднимают мне настроение. Было облачно и холодно, но в музей я все равно решил пойти. Пока мне что-то не хотелось заниматься поисками жилья.
Указатель на Музей естественных наук и промышленности я подметил у поворота на Гарфилд-стрит за день до того. От Линкольн-Парк было не особо далеко, так что я имел примерное представление, где он находится. Я абсолютно уверен, что большинство из вас сейчас недоумевает, какого черта я вытворял. На хрена поперся на эту экскурсию, когда мне позарез нужно было найти жилье и работу? Откровенно говоря, сколько-нибудь разумного ответа на этот вопрос у меня нет. Сам не знаю, какого хрена я туда поперся. Мне и музеи-то не нравятся, да и никогда не нравились. Свою долю экскурсий по всем музеям Нью-Йорка я, поверьте, получил сполна еще в начальной школе. И ненавидел их все вместе взятые. Разумеется, искусство-то мне всегда нравилось, но вот народ, толкущийся в музеях - терпеть не могу. Из-за них-то я и невзлюбил музеи. Добрая половина этих музейных типов просто параноики. Ходят как киборги и пристают ко всем: "ведите себя потише". А другая половина - группы беснующихся школьников. Вот почему я никогда особо не любил бывать в музеях. И вот почему я не могу найти вразумительного объяснения, зачем потащился туда после встречи с Мэри. Скорее всего это был еще один способ потянуть время. Мне было влом переться искать квартиру и работу, но совесть, видимо, мучила, так что работающие с перебоями нервные окончания в моем мозге решили использовать поход в музей, как отклонение от курса, сбой в системе. Объяснить это решение каким-либо другим образом не представляется возможным.
Неподалеку находился Чикагский университет, так что музей я нашел без труда. Он был довольно большим и, естественно, как я и предполагал, с ужасным подземным гаражом, терпеть такие не могу. Я их боюсь, как триппера, особенно после того, что случилось с феррари Камерона и Фэрриса.
Напрасно думаете, что это был случай из ряда вон. Я лично знаю нескольких парковщиков и охранников подземных гаражей, за которыми не заржавеет взять чужую машину и поехать кататься в свое удовольствие. Не стоит заблуждаться насчет подземных гаражей, там все не так чисто. В подтверждение скажу, что эти гнусные музейные мошенники запросили с меня десять баксов за стоянку в их подземном канализационном отстойнике. Конечно, мне заранее было известно, что из меня сделают жертву финансового насилия, но чтобы вот так сходу выложить десять баксов!
Свободных мест в гараже практически не было. Уж не знаю, то ли долбанутые туристы вроде меня все заняли, то ли местные чикагцы, которым, видно, больше заняться было нечем, но так или эдак, а свободного места я найти не мог. И если вы думаете, что легко колесить по такому мерзкому подземному гаражу, особенно с тошнотворным зеленоватым освещением, вы совсем долбанутый. Что меня больше всего обламывало, так что эта парковка была один к одному как в Нью-Йорке. Единственный светлый момент - это количество девушек, расхаживавших вокруг, что весьма утешало. Хотя практически все были либо с семьей, либо с недоразвитыми убогими бойфрендами, тем не менее те двадцать минут, что я искал свободное место, они меня утешали.
Несмотря на то, что ситуация на парковке меня просто взбесила, когда я вылез из машины - опять почувствовал себя довольным. Я ощущал себя инкогнито, как в тот первый день в Линкольн-Парк, сидя у озера под деревом. Но тут, войдя в музей, я увидел извивающийся хвост очереди в кассу - должно быть, не меньше шестисот человек. Ужас какой-то. И вдруг понял, почему столько народу. Оказывается, шла выставка, посвященная "Титанику", а поскольку все помешаны на голливудских фильмах, сразу же захотели увидеть своими глазами то, что показывали на экране. В очереди толклись в основном подростки и придурки по двадцать с чем-то лет, а также несколько семей. Это всегда приятно видеть, но пара экскрементов прямо передо мной была прекрасным примером того, что из себя представляет большинство музейных посетителей. Девушке на вид было лет девятнадцать, а недомерку, с которым она стояла, не больше двадцати одного. Оба казались недоразвитыми и ужасно глупыми, но самое страшное не в этом. Неразвитые и глупые люди повсюду, это для меня не новость. Но у этих дегенератов был ребенок! Понятно, сейчас этим никого не удивишь, но эта парочка была настолько умственно несостоятельна, что прямо поразила мое воображение. Ребенок был еще совсем маленький, в коляске, а эти так называемые родители орали друг на друга и ругались, точно малолетние преступники. И знаете, из-за чего они ругались? Из-за собственного ребенка, Господи! Они обвиняли друг друга в том, что решили его оставить! Можете вообразить, что бывают такие мерзкие твари? У меня к подобным существам совсем нет жалости. Ни капли. Я вырос в одной компании с людьми, которые потом лет в восемнадцать завели внебрачных детей, и могу сказать следующее: глупо надеяться остаться чистым, извалявшись в грязи. И пенять тут не на кого. Повсюду, куда ни кинь, встречаешь детей, у которых уже свои дети. Такое можно увидеть во всех ток-шоу по ящику, если вы их смотрите. Мне самому доводилось не раз слышать от подруг и знакомых, что им бы хотелось завести ребенка, потому что дети - такие хорошенькие. И это, по-вашему, нормальная причина заводить ребенка? Ни цента за душой, а они уже готовы детей заводить! Даже отбросив всю эту невменяйку, все равно не понимаю, почему при виде детей люди распускают розовые сопли. По моему мнению, сегодня - детки, завтра - монстры. Конечно, с ними весело возиться и все такое, но они же как котята, из которых потом вырастают коты, и вот тогда вы крупно попали. Вряд ли я когда-нибудь решусь продолжить свой род. Карты мне такого пока не предсказывали. Но даже если я когда-нибудь и вздумаю завести ребенка, в чем крупно сомневаюсь, вряд ли мне это будет по карману. Школа, колледж, простуды, брэкеты - все это обходится очень недешево. А я и за собственный-то ланч едва расплачиваюсь.
Но деваться было некуда, и я битый час простоял в затылок этим отбросам человечества, пока не достиг кассы. К этому моменту настроение посещать музей совершенно улетучилось. Но я сказал себе, раз уж убил целый час, да еще и в муках отвращения, раз выложил десять баксов за парковку, надо попытаться расслабиться и получить удовольствие. И, конечно же, меня опять развели на бабки: алчные нацисты содрали с меня двадцать один доллар за вход в свой ненаглядный музей и на выставку, посвященную "Титанику". Я посмотрел на эту фашистку, как на сумасшедшую, но она и глазом не моргнула. В глубине души я уверен: она прекрасно сознавала, что насилует меня, и это входило в ее должностные обязанности.