Даша глубоко вздохнула, расслабила напряженные мышцы тела, упражнение на сосредоточение в статическом положении "стрельба стоя" на сегодня закончено. Девушка аккуратно положила на пол утяжеленный макет винтовки. Перевернула стоявшие на столе песочные часы. Проходящий через горловину сосуда песок начал новый отсчет времени. Одна минута тридцать секунд, разобрать винтовку, закрепить ее части на теле, зачистить следы пребывания на учебной позиции. Все эти действия Даша выполняла аккуратно почти автоматически и думала. Тот рассказ или давний спор который Петр Николаевич вел с самим собой, был ей не понятен. Она вообще его не всегда понимала. Все же решено, чего тут болтать? Все эти разговоры только расслабляют, заставляют колебаться, сбивают с цели. Всё решено, она готова выйти на огневой рубеж и убить человека. Диагноз поставлен, лечение назначено, а что при операциях льется кровь, знает любой хирург. Даша умело и уверенно держала в руках винтовку, так же как раньше после долгих занятий волевым усилием научившись преодолевать брезгливость и отвращение, умело держала скальпель при вскрытии гнойников на человеческих телах. Вытекал гной, шла кровь, накладывалась антисептическая повязка, потом больной кричал от боли во время перевязок, когда отдирали присохшие к ране бинты. А затем выздоровев уходил. Иногда говорил: "Спасибо сестрица!" и неловко пытался сунуть коробку конфет, дешевую косметику или мятую денежную бумажку в конверте, а чаще уходил молча. Но он уходил здоровым. Теперь для нее скальпель это винтовка, им она будет отсекать гнилую плоть общества. Даша перед тренировкой намеренно вызывала воспоминание о том как насиловали ее, она всегда помнила ту ночь в больничной палате когда духовно и физически изнасилованная девочка тоненьким, сломанным голосом рассказывала как резала себе вены тупым ножом. Целясь она представляла эту холеную, довольную, лоснящуюся харю насильника и других таких же как и он, уверенных в своем праве с хрустом ломать, а потом и топтать человеческие тела. А вот теперь она пуля, она отмщение, это она летит по нарезам ствола и разрываясь на части рвет чужую плоть, она смерть.
Многие полагают, что подготовка снайпера это сверхсложная задача. Это не так. Научить обычного человека стрелять, разбирать и собирать оружие, вполне возможно за несколько учебных часов. Научить из стрелкового оружия с нарезным стволом точно поражать неподвижные или медленно передвигающие цели в различных топографических условия при наличии снайперской оптики, это неделя интенсивной стрелковой подготовки. Дальше все зависит от индивидуальных способностей стрелка. Большинство остается на этом начальном уровне, немногие достанут цель пулей в любом месте, из любого положения, за время отведенное от прицеливания до нажатия на спусковой механизм. Это отличные стрелки, у которых есть так называемое "чувство выстрела". Но для настоящего снайпера и это не главное, снайпер это убийца, основное для него это мотивация, для чего ты хочешь убить живое существо одного с тобой биологического вида.
Убить, уничтожить тварей захвативших наши города, вот для чего она взяла в руки оружие. А может не убить, а защитить? Защитить тех кто не способен к сопротивлению, защитить и подать пример, выстрелом сказать: "Я же смогла! Смотрите, как они боятся нас, а вам кто мешает?"
На сегодня тренировка закончена, Даша спрятала в шкаф макет-тренажер, подошла к окну комнаты, задумалась.
Я не психопатка, из рассказа Обмани смерть, - глядя через стекло окна на улицу, внушала себе Даша, - мне не нужна власть, я не ловлю кайф от чужого страха, я просто хочу нормально жить человеком, а не существовать добровольным рабом. Душевнобольная? Да! Но разве душа болит только у сумасшедших? Разве у нормального человека душа не может болеть? Может. У нее болит, у Кольцова болит, возможно и у других, таких же как и они. Только люди боятся показывать раны души. И лечат их кто как может.
Девушка опять вспомнила, как после разговора на пасеке, они возвращались в город вдвоем. Кольцов со своим помощником остались работать на пасеке. В машине Даша и Петр Николаевич не разговаривали. Петр не любил разговаривать, когда управлял машиной и Даша об этом знала. Обмани смерть довез девушку почти до дома, и вышел из машины проводить её до подъезда. Муниципальные власти как везде и всегда под предлогом экономии отключили уличное освещение и тесные дворы многоэтажек тонули в темноте. От дороги до дома триста метров. Триста метров темного страха по пустой улице. Почувствовав недоброе Обмани смерть замедлил шаг, напрягся, вытащил из пакета который он держал в левой руке, молоток и Даше намеренно спокойно:
- Готовься к бою или беги к машине.
- Я… - открыв сумку и нащупав ладонью скальпель хотела спросить Даша, но не успела.
Из темноты выскочило четверо, трое молодые парни, четвертая девушка. Напали бестолково, кучей. Даша выхватила из сумки скальпель, и как на тренировках ее учил Кольцов, разворотом вправо ушла с линии атаки. Крайнего к ней наотмашь быстро полоснула клинком по лицу, тот взвыл, ладонями закрыл глаза, из тонкого разреза хлынула кровь. Остальных стремительно перемещаясь бил Обмани смерть. Удар молотком по плечу одного, выпал нож, сломана кость. Удар молотком второго, сломана рука с кастетом. Нападавшую девушку это не остановило, прыжок на мужчину с молотком, удар ему в грудь ножом, тот уклонился полуоборотом влево и перехватив в руках молоток несильно двинул деревянной рукоятью в девице лоб, та обмякнув упала и заплакала. Отойдя от шока переломов, разом взвыли двое парней, зажимая ладонями лицо заскулил осевший на тротуар порезанный.
- Уходим, - оглядывая пустой двор приказал Обмани смерть и поторопил, - Даша быстрее двигайся.
- Может "Скорую" им вызовем? - убирая скальпель и доставая из сумочки мобильный телефон неуверенно спросила Даша.
- Нет, - отрезал Обмани смерть, - Нам лишние объяснения не нужны. Уходим. Спрячь мобильник, достань платок. Вытри руки, потом скальпель. Мобильник дома протрешь, ты его кровью заляпала.
- Дашка ты?! - взвыл порезанный, - Я же кровью изойду.
- Веня?! - услышав знакомый голос, наклонилась к порезанному Даша.
- Я, - выкрикнул порезанный, - Я! Перевяжи. Чё смотришь?
- Мы в садике в одну группу ходили, - растерянно забормотала Даша вставая на колени возле раненого и суетливо копаясь не отмытыми от крови руками в сумочке, - потом в школе в одном классе, у меня тут флакон с духами на спирту, да где же он, еще и платок чистый куда-то запропастился.
- На один горшок ходили, я тебе стихи писал, - заплакал Веня, - а ты меня ножом, а теперь даже перевязать не хочешь.
- Не ножом, скальпелем, - машинально поправила Даша, достав и прикладывая сложенный вдвое платок к кровоточащей резанной ране.
- Не занудничай, - всхлипнул Веня.
Прислуживаясь разговору к перестали выть парни с переломанными костями и только получившая удар в лоб девушка нервно дрожа худеньким телом не прекращала тихо и жалобно плакать.
- Петр Николаевич, - Даша снизу вверх смотрела на своего спутника, - у вас в машине аптечка, принесите.
- Нет, - холодно ответил Обмани смерть, - это опасно. Я отойду, а эти на тебя бросятся.
- Тащи аптечку сука, - истерично завопил парень со сломанной рукой, - не тронем мы твою блядь.
Обмани смерть сделал два быстрых шага в его сторону. Кулаком, "прямой справа" в челюсть, сильно ударил матерщинника в лицо, тот упал.
- Это тебе за суку, - не разжимая кулак тихо сказал Обмани смерть.
Получивший удар с земли снизу вверх с ужасом смотрел на мужчину, тот без размаха безжалостно ударил его ногой в лицо, хрустнули кости носоглотки.
- А это за блядь, - так же тихо сказал он.
Нагнулся к упавшему, перекинул с левой руки в правую молоток, приготовился к удару.
- Не надо, - вскрикнула Даша.
- Не убивай, - разбитыми губами просил избитый, хотел поднять руку и защитить голову, но сломанная рука безвольно висела. Он еще успел заплакать, а потом резкая разрывающая сознание боль и милосердная тишина забвения.
Обмани смерть держа в правой руке молоток подошел ко второму. Тот даже не пытаясь убежать заворожено смотрел на него и закричал:
- Не надо!
Точный удар, мрак беспамятства и у него перестала болеть сломанная ключица.
Дрожал прячась за Дашу порезанный Веня, в нервном припадке билась лежащая на тротуаре девушка и негромко засмеялся Обмани смерть.
- Учись девочка, - отсмеявшись и дальше недобро улыбаясь, сказал он Даше, - это военно-полевая анестезия, так в критических ситуациях раненых обезболивают. Не бойся, я их не убил, вырубил и только. К тому же это гарантия, что уж теперь они на тебя не нападут.
Петр Николаевич ушел к машине и вернулся через пять минут, с сумкой - аптечкой перекинутой через плечо, двумя плотными глянцевыми журналами об оружии и аккумуляторным фонариком в руках. Сначала подошел к бившейся в нервном припадке девушке. Поставил фонарь, бросил журналы, достал из сумки-аптечки шприц - тюбик, через ткань рубашки ввел лекарство, припадошная обмякла и слабо попросила:
- Еще, ну кольни, ну пожалуйста.
Петр покачал головой, посмотрел девушке в расширенные зрачки, потом достал второй тюбик и быстро сделал еще один укол. У девушки заблестели глаза и прошла дрожь.
- Держи, - отдал аптечку подошедшей Даше Петр Николаевич, - сначала обработай резаные раны, потом наложи шины на сломанные кости наших беспамятных "героев".
- Я тебе помогу, - услышала Даша нервно - возбужденный голос уколотой девушки.
- А ты сможешь? - недовольно спросила Даша.
- Меня с четвертого курса медучилища выгнали, - нервно хихикнула девушка и представилась, - Я, Ирина.
Включил фонарь Петр, чуть вскрикнула Даша. Лица всех нападавших в ярком свете фонаря показались ей разукрашенными мертвыми красками. Ненормально бледные с ярко накрашенными "кроваво-красными" губами и подведенными синей с блестками краской глазами. Обмани смерть растерянно хмыкнул, а потом звонко расхохотался.
- Даша, - весело и уже без злости сказал он, - это ж мы с тобой группу вампиров упокоили. Теперь им вместо лекарств надо осиновые колья вбивать.
- Вампиров? - сноровисто разбирая содержимое аптечки, удивилась совершенно не склонная к мистике, Даша.
- Они так по оперативным сводкам полиции проходят, - все еще улыбаясь пояснил Обмани смерть.
- Дядя, а ты из полиции? - опасливо спросила девушка - вампир.
- Пока Бог миловал и от полиции, и от такой "племянницы" как ты, - преувеличенно серьезно ответил Обмани смерть и Даше:
- Полицаи ищут "вампиров", так их потерпевшие граждане описывают, те сосут из жертв кровь и между делом грабят.
И Ирине "вампиру" с сожалением в голосе:
- Эх вы гопота! Зачем людей зря пугаете? Ограбили и ладно, дело житейское, в шею кусать то зачем? Вот выбью сейчас вам клыки, а потом кол в сердце вобью, сделаю всё как в ваших любимых сериалах рекомендуют. Хочешь попробовать?
- Это Венька придумал, - взяв у Даша и распечатывая пачку с бинтом хмуро сказала девушка "вампир", - мол пусть полиция нас среди шизанутых ищет, тем более ночью в гриме нас труднее будет опознать.
- А вы наркоманы и есть шизанутые, - усмехнулся Обмани смерть.
Взвизгнул Веня, резаная рана покрылась мелкими пузырьками, это Даша обрабатывала ему лицо тампоном смоченным перекисью водорода. Потом бактерицидным пластырем скрепила - соединила края резаной раны и наложила общую антисептическую повязку. Профессионально врачебным тоном отметила:
- Кровотечение остановлено, порез глубокий, но сшивать его не обязательно, через неделю срастется, а вот антибиотики тебе надо принимать, в рану от твоего дурацкого грима могла попасть инфекция. Первый укол я тебе сейчас сделаю, а ты ампулу сохрани и потом используй именно это лекарство, оно российского производства, качественное и недорогое.
Даша достала из аптечки одноразовый шприц, ампулу, ободряюще улыбнулась:
- Ну-с больной, закатайте рукав рубашки, сейчас укольчик поставлю.
Сломала ампулу, набрала в шприц лекарство и замерла, увидев покрытую россыпью мелких гнойничков исколотую руку наркомана, шприц в руках задрожал.
- Веня, ты что принимаешь? - тихо спросила Даша.
Наркоман тупо смотрел ей в лицо и молчал.
- Мне надо знать дурак, чем ты колешься - повысила голос Даша, - если эта дрянь несовместима с антибиотиками то ты можешь умереть. Что героин? Опий? ЛСД? Синтетика?
- Умереть? - спросил наркоман и с неестественным спокойствием договорил, - Даша, я и так труп.
- Героин, ЛСД, - раскручивая бинт, насмешливо бросила девушка наркоманка, - это для гламурных и богатых, ты еще морфий вспомни, а то и кокаин. А мы нищета "крокодильчик" варим и потребляем. Ты Веньке лучше другое введи, - наркоманка глянула в сторону мужчины и заискивающе ему улыбнулась, - ту штучку что мне твой дяденька ввел, ох и хорошая вещь, сразу полегчало.
- Промедола у меня с собой больше нет, - на вопросительный взгляд Даши, сразу ответил Петр Николаевич, - держал только две единицы на случай приступа своей болезни.
- У Веньки скоро ломка начнется, то бишь абстинентный синдром, - щегольнула знанием медицинских терминов Ирина, - ты Даша ему лучше…
- Как же так Веня? - не слушая девушку, глухо спросила Даша, - Ты же музыкантом хотел стать. В музыкальное училище поступил, на гитаре играл. Веня? Зачем? Помнишь ты обещал, что песню мне посвятишь? Говорил знаменитым рок - исполнителем станешь, что жалеть буду, что не стала с тобой встречаться.
- Даша! - раздраженно прервал ее Обмани смерть, - раз уж взялась, то ты или другим поломанным помощь оказывай или забирай своего былого дружка к себе домой и там хоть до утра воспоминаниям предавайся.
- И меня с собой тоже прихвати, - истерично захихикала Ирина, - ты от Веньки отказалась, а вот я нет.
- Ты его девушка? - чуть смутилась Даша глядя как кривится в нервной больной гримасе лицо наркоманки.
- Девушка? - протянула Ирина и с циничной грубостью, - ага девушка, теперь уж ближе чем жена после аборта. Ближе некуда на одной игле сидим, грабим тоже вместе.
И с бинтом в руках отошла от них к двум обеспамятевшим и неподвижно лежащим парням, неловко присела рядом. Обмани смерть подошел к ней и передал ей умеренно плотные журналы. Ирина кивнула и стала сворачивать из журналов шину-лубок для фиксации костей.
- Помоги, - тихо попросила она стоявшего рядом мужчину.
Обмани смерть держал ловко наложенный на сломанную руку лубок, Ирина накладывая повязку умело фиксировала сломанные кости. Первый со переломанной рукой, готов. Со вторым, у которого сломана ключица было сложнее. Ирина растерянно оглянулась. Обмани смерть показал как надо и сам зафиксировал больному плечо, Ирина быстро наложила тугую повязку. С заметным оттенком уважения поинтересовалась у мужчины:
- А ловко у тебя выходит, ты врач?
- Нет, - покачал головой Обмани смерть, - в армии научился, там до врача еще дожить надо было, вот сами как могли так и…
Оборвал фразу и негромко спросил Ирину:
- Давно?
- Пять месяцев, - вставая с колен, безразлично ответила девушка.
- Тогда у тебя еще есть шанс соскочить, - тоже поднявшись заметил Обмани смерть.
- А зачем? - с тем же безразличием тускло спросила Ирина, - Чё мне в жизни светит? Кому я нужна? Только Веньке, сопли вытирать. А сдохну через годик, так туда и дорога, все только вздохнут с облегчением.
- Это же самоубийство, - слушая их разговор и закончив через шприц вводить лекарство-антибиотик в еле найденную истерзанную "спрятавшую" вену наркомана, вздрогнула голосом Даша.
- Да чё ты понимаешь! - дико закричал Веня, - у тебя мама с папой врачи, квартира большая, комната своя, тряпки, жратва, все есть. А у меня в "однушке" мать с пьющим отцом, старшая сестра дура безработная двойню родила, а муж ее бросил. По головам друг другу ходим, все матом орут. Иногда кроме вермишели на воде, жрать больше нечего. А тут кольнешся и всё по фиг, сразу насрать на всё.
Он не сильно оттолкнул Дашу и с трудом заметно шатаясь встал. Его худое тело трясло, то ли от обиды на жизнь, то ли от начавшейся ломки. Даша тоже встала и Веня продолжил надрывно кричать глядя ей в лицо:
- Ты знаешь зачем я на свет появился? Нет?! Ради трехкомнатной квартиры, вот зачем. У матери в девяностом очередь подошла, она на военном заводе сборщицей работа, ей и говорят: "если у вас будет еще один ребенок, то мы вам трехкомнатную выделим". Вот меня и зачали. Родился в декабре девяносто первого аккурат, на развал Союза. Все сразу рухнуло: заводы; работа; квартиры; очереди, а вот я остался. Вот тебе мать говорила: "на хер я тебя только родила?" А мне говорила. И ты Дашка, я ведь тебя любил, стихи тебе писал, ты для меня как солнышко была. А потом услышал, как твоя мама тетя Таня тебе сказала: "Запомни Даша, яблочко от яблони… детей рожать надо только от здорового мужчины с хорошей наследственностью, а то родишь от потомственного алкаша и получится такой ребенок, вот как твой приятель Венька" А потом и ты мне "от ворот поворот дала".
- Венечка я вовсе не поэтому…, - растерялась Даша и неловко осторожно погладила по плечу ревущего наркомана, жалобно, - Ну не плачь Венечка, не надо.
- Отойди от него, - кинулась к своему парню Ирина и руками толкнула Дашу, взвизгнула, - Не трогай!
- Фрейд и Шекспир в компании с "крокодилом" на фоне наркотической ломки, - хмыкнул Обмани смерть и с жесткой насмешкой сказал наркоману:
- Плачь детка, плачь, весь мир против тебя бедного ополчился. Работать то не пробовал?
Не дожидаясь ответа, обратился к Даше и прожженным житейским цинизмом звучал его голос:
- Как видишь твоя мама была права. Гнилое яблочко от яблони… Стихи… солнышко… а потом сидя на игле, на грабёж. А в перерывах между гоп - стопами сосать у полицаев, чтобы бедного несчастного Венечку не посадили.
- Ты… - заорала было Ирина и осеклась.
- Сам слышал, - в упор давя Ирину взглядом, холодно сказал Обмани смерть, - как опера смеялись и рассказывали как "вампирша" у них не кровь не из пальца сосет. Эх девочка, не в ту ты избу вошла и не того коня остановить хочешь.
- Тебя не спросила, - с ненависть выкрикнула Ирина.
- Может полечитесь? - глотая ком в горле тихо и неуверенно спросила Даша, - я папу попрошу он вас пока к себе отделение пристроит, а потом в нормальную клинику переведет.
И за наркоманов с уверенной беспощадностью ответил Обмани смерть:
- Они неизлечимы. А вот твоему отцу с твоей же подачи они мигом на "шею сядут", а заодно жизнь и репутацию могут испоганить. Кто для тебя дороже Даша?
Не ожидая ответа подошел к лежащему без сознания наркоману со сломанной рукой, вытащил у него из бокового кармана грязно белой курточки мобильный телефон быстро набрал номер и приглушенно с небольшими паузами, брезгливо стараясь не коснуться щекой чужого телефона, заговорил:
- Полиция? На углу 4-го Николинского проезда лежат два трупа. Фамилия? Чья моя? А Кузнецов, я. Да точно трупы, не двигаются и все в кровище. Да конечно я подожду наряд и трогать ничего не буду.
- Полицаев вызвал? - с презрением и без страха в голосе спросила Ирина, - Посадить нас хочешь? Не выйдет…
- Знаю, что не выйдет, - чуть усмехнулся Обмани смерть, и немного встревоженной, недоумевающей Даше объяснил: