А дальше они уже кричали друг на друга обильно приправляя резкие выкрики матерной руганью, а Даша стоя в стороне молча слушала их. Она смотрела на их нездоровые искаженные лица, слушала их отравленные злобой и ненавистью слова и вспоминала, как по рекомендации Петра Николаевича, читала сборник документов по истории гражданской войны в России. Там подлинные исторические документы были также отравлены ненавистью противоборствующих сторон и напитаны человеческой кровью. И ей казалось, что призрак этой войны проявился в этом здании, и она явственно почувствовала ее огненное дыхание.
- Полиция! - визгливо закричала полная дама.
К ней нехотя подошел дежуривший в коридоре судебный пристав.
- Арестовать ее, - властно потребовала дама, указав пальцем на маму Маши.
- Женщины успокойтесь, - вяло потребовал пристав, - соблюдайте порядок в суде, а если хотите ругаться, то пожалуйста выходите на улицу.
- Я начальник департамента социальной политики, - торжествующе высокомерным тоном глядя на равнодушного пристава, представилась дама, - эта террористка в присутствии свидетелей мне угрожала. Немедленно ее задержите, и отправьте в губернское управление полиции, там с ней разберутся.
Пристав, молодой темноволосый парень, пожал плечами:
- Выходите из здания суда первой и сами подайте заявление в полицию, - с вялым равнодушием предложил он, - или вызывайте сюда наряд, а я задерживать по вашим обвинениям никого не имею права. Физически в данный момент вам ничто не угрожает.
- Я сейчас позвоню твоему начальнику и тебя тут же вышвырнут с работы, - доставая из сумки сотовый телефон, побагровела от бессильной злобы и негодования начальник департамента социальной политики.
- Зачем звонить, - безразлично сказал пристав, - он тут в кабинете №317. Идите и докладывайте, только мне это уже по, - тут пристав смачно употребил матерное слово, - я увольняюсь.
Глядя в спину, торопливо уходящему начальнику департамента социальной политике Смерть усмехнулась, подошла к Даше и тронула ее за рукав.
- Даша? - удивленно спросила Смерть, - а ты что тут делаешь?
У Смерти много лиц и сейчас она глазами Ирины смотрела на знакомую ей девушку.
- Ира? - в свою очередь удивилась Даша, - а ты…
- На улице поговорим, - поспешно предложила Ирина, и глядя на то место где негодовала начальник департамента социальной политики, едко заметила:
- Видала как этой сучке страшно стало? Бегом отсюда побежала.
- Ты разве ее знаешь? - тихо спросила Даша.
- Знаю, - отрубила Ирина и повторила, - на улице поговорим.
Они вдвоем пошли по коридору к выходу из здания и тут Дашу снова окликнули:
- Дарья Сергеевна!
Даша обернулась на голос, ней спешила мама Маши.
- Здравствуйте, - приветливо проговорила она, разгладились морщины на ее изможденном лице, и с него смыло гримасу злобного негодования.
- Добрый день, - поздоровалась Даша и вежливо добавила, - спасибо, что Машу ко мне больницу отпустили, я была ей очень рада.
- Дочка только про вас теперь и говорит, - улыбнулась женщина, - а вот тетя Даша сказала, а я как тетя Даша врачом стану. Учиться лучше стала и вообще…
- Я еще не врач, - испытывая неловкость от слов женщины, прервала ее Даша, - я только учусь.
И глядя на ее изможденное лицо, на глубокие круги под глазами, мягко посоветовала:
- Вам надо попить успокаивающие травяные сборы, могу вам на дому поставить капельницу с глюкозой, а если захотите то помогу вам сделать полную очистку организма.
- Полная очистка нужна не мне, - покачала головой женщина.
- А кому? - тревожно спросила Даша, - если это вашей младшей дочери то я…
- Полная очистка нужна стране, - вместо женщины, отрубила Ирина.
Они втроем вышли из здания суда и негромко разговаривали возле ограды. Мимо них не глядя по сторонам, проходили посетители суда и его служащие. У них были обыденные лица, спокойные и как отстраненные от других людей, тут почти не разговаривали друг с другом, каждый как при эпидемии боялся подхватить заразу чужих проблем. И только эти трое стояли вместе, одна из них негромко говорила, две остальных сочувственно слушали:
- Та сука, что убежала, - вполголоса рассказывала Ирина, - это ее папаша просроченные лекарства в больницу поставлял. Его этот снайпер уничтожил. Я когда прочитала в интернете, что его судят, пришла, пусть видит, он не один. А эта сучка когда моя тетя от инфаркта в тюрьме умерла, у меня ее квартиру отобрала. Я же еще несовершеннолетняя, надо мной департамент соцзащиты опеку установил. Через месяц тётя умерла пришла комиссия и говорят: "Квартира не пригодна для проживания" и под предлогом ремонта меня выселили в общагу медучилища. Я как в трансе была, ничего не понимала, а меня бумажки у нотариуса какие-то заставили подписать, потом денег немного дали, говорят на прожитье. Через полгода прихожу, а в тетиной квартире уже чужие люди живут. Говорят, они эту квартиру купили. Я в соцзащиту, меня как раз эта сука приняла и ласково так мурлычет: "Ты свою квартиру, как только в наследство ввелась, по доверенности продала, наш департамент эту сделку согласовал, деньги за нее ты получила, а вот куда ты их дела я не знаю. Да ты не беспокойся, мы тебя как сиротку уже в очередь на жилье поставили". Выхожу, села в парке на скамейку и реву, все мимо идут, всем всё безразлично. Потом уж с Венькой познакомились и с ним за компанию на иглу села.
А дальше они говорили о брошенных детях и о своей стране, детьми и ненужными сиротами которой были. Они говорили и не боялись заразиться чужими проблемами. Они говорили эти три женщины одна из которых была вдовой и матерью воспитывающей двух дочерей, вторая совсем ещё юная - бывшей наркоманкой и грабительницей, а третья такая молодая, вежливая и приятная на вид - убийцей.
Из служебного выхода здания суда вышел адвокат, он хотел незамеченным пройти мимо этих трех женщин, но мама Маши его остановила:
- Сколько полицаи тебе заплатили? - с ненавистью выкрикнула она, глядя в бесстрастное лицо адвоката, и как плюнула ему в лицо:
- Мразь!
И Даша чувствовала, что от этих слов как от попавших в тело пуль, вздрагивал внешне бесстрастный и безразличный Обмани смерть.
Петр Николаевич отрицательно покачал головой. Жест был для Даши: "Не встревай", но Машина мама поняла его по-своему:
- Как тебя тварь, ещё земля носит?! - выкрикнула она.
- Пока ещё держит, но это не долго, - глухо ответил Обмани смерть отвернулся от них и быстро ушёл.
Смерть смотрела ему в неширокую сутулую спину, а потом негромко:
- Даша? - теперь Ира уже вопросительно посмотрела на стоявшую рядом девушку, - А ведь этот адвокат, тебя от уголовки отмазал, так? Помнишь? Мы ещё того наркота свидетеля с ним вместе в дурку отводили. А теперь вспомнила, он и врачей по тому делу защищал.
- Да, это он, - тихо ответила ей, Даша и маме Маши с горечью:
- Вы просто ничего не знаете, а Петр Николаевич сделал всё, что смог.
- А мне Маша, - растерянно сказала женщина, - в интернете на форумах показывала сообщения. Там знающие люди пишут, что он полиции сдал своего друга, потом ему обещал прекратить уголовное дело, взял с него большие деньги, а сам…
Даша промолчала, а потом:
- Извините, но мне пора идти, - решительно заявила она и ушла.
Смерть догнала ее и пошла рядом, сто метров дороги они прошли молча, а потом Даша сказала Смерти:
- Ира, мне нужно побыть одной.
- Нет, Даша, - ответила Смерть, - я с тобой.
Глава восьмая
Все вещи были собраны в большие картонные коробки, мебель уже вывезена из квартиры. В комнатах было пусто и пугающе тихо, как будто жизнь из них ушла вместе с нажитыми за годы нужными вещами и ненужным, но таким привычным барахлом. Обмани смерть сидел на обмотанной скотчем коробке и неторопливо листая, просматривал старый фотоальбом. Дедушки и бабушки, мама и папа еще до свадьбы, такие молодые. А вот и он шести месяцев родом. Потом на фотографиях он взрослел, родители понемногу старели, но были рядом. А вот он в армии, в университете, он с женой ещё до свадьбы, кроха сын такой забавный, потом он и жена понемногу старели, а сын взрослел. Потом сын уехал за океан, жена за ним, а он остался один. Всё круг пройден, жизнь прожита, квартира продана, а он уезжает в никуда. Осталось только сжечь все фотографии, чтобы его память и его жизнь не лапали чужие руки, осталось только уехать, презираемым, оболганным, одиноким. Обмани смерть полил фотографии бензином, безжалостно и быстро сжег их в кухонной раковине, пепел смыл в канализацию. Всё. Как пусто, как одиноко, как будто он сжёг свою душу.
Звонок от входной двери. Даша пришла. Он пошел открывать дверь. Осталось немного пройти по пустым комнатам и отворить дверь, осталось немного сделать в этой жизни, выйти на последний бой, чтобы обмануть смерть, выдернуть из её лап тех людей, что стали ему родней по духу и по стране в которой судьбой им выбран жребий, родится, жить и умереть.
Вошедшая девушка молча прошла за ним в комнату и присела на соседнюю коробку. Она разной бывает эта минута молчания иногда её время целая жизнь, иногда мгновенье полета пули. Поминальная минута прошла, пора к делу и Обмани смерть глухо сказал:
- В этих коробках моя библиотека. Книги возьми себе. Все деньги на карточке, вернется Андрей, отдашь ему. Долю моей жены и сына от продажи квартиры, я им уже перевел.
- Хорошо, - грустно и тихо сказала Даша.
- Через два месяца я вернусь, начну вытаскивать Андрея. Ты Даша пока затаись. Приговор по Кольцову отменят, Андрей вернется. Тогда ты с ним и обсудишь, что делать дальше. Обещаешь?
- Нет, - отрицательно покачала головой Даша.
- Это еще почему?! - со злым раздражением от ее своевольства поинтересовался Обмани смерть.
А потому, что Даша слушала, как уверенно ей говорила Смерть:
- Я как на суде тебя и того адвоката увидела, так сразу поняла, что тут дело не простое, - идя рядом с Дашей негромко говорила Ирина, - да и дядька этот по виду не из тех кто полицаем за пару костей в миске своих друзей предает. А когда ты за него перед той женщиной вступилась, то как щёлкнуло в голове у меня. Всё враз поняла. Кольцов спецом всё на себя взял. Это он тебя Даша прикрыл, потому-то ты с ним в суд и пришла попрощаться. А дядька этот всё знает, потому и вёл себя как купленная ссученная гнида.
Даша взглянула на Смерть и промолчала.
- Даша, - негромко попросила Смерть, - возьмите меня к себе.
- Не понимаю о чём это ты? - холодно и внешне спокойно ответила Даша и ускорила шаг.
- Когда этих тварей казнить стали, - стараясь попасть с Дашей в ногу, быстро и нервно заговорила Смерть, - я всё вспомнила: как тетка моя в камере умерла; как ее квартиру у меня отобрали; как меня избивали; как наручниками к батарее приковали; как сосала у полицаев; как за дозу на грабежи ходила; Венькины крики помню когда его насмерть в участке забивали. Пока вспоминала, ревела и как огнем меня жгло. Они же нас в скот превратили. Вот и решила, сил наберусь и тоже начну. Вижу с ними по-другому уже нельзя.
- Ира, - не глядя в её сторону, слушая только бешеный ритм ударов своего сердца, твердо ответила Даша, - ты ошибаешься. Я тут не причём.
- Ну не причём, так не причём, - невесело улыбнулась Смерть и тоскливо, - тогда я одна.
Даша остановилась, Смерть встала рядом.
- Не надо одной, - тихо попросила Даша, - я сейчас не могу ничего сказать, потом поговорим, жди, а сейчас мне действительно надо уйти.
Даша перешла дорогу и дальше пошла одна, а Смерть смотрела ей вслед.
Обмани смерть не прерывая выслушал Дашин рассказ. Передернул плечами.
- Не было печали, так черти накачали, - расстроено заметил он и злобно, - Я же тебя просил на суд не ходить, как чувствовал, что там что-то неладное будет. Вот оно и случилось.
- Если догадалась Ирина, то и полиция сможет, - тревожно заметила Даша, - вы же сами предупреждали, там не одни тупые костоломы сидят. И поспешно добавила:
- Вы не думайте, что я за себя испугалась, может быть всё еще раз проанализировать надо, вдруг мы ошибку сделали, вдруг Андрей зря всё на себя одного взял?
- Эта девушка всё быстро поняла, потому что мысли у вас обоих на одной волне, - ладонью сильно потер заросший щетиной подбородок Обмани смерть, - есть такая теория, если люди одинаково мыслят, то они понимают причины и следствия поступков человека который чувствует как и они. Это почти сродни чтению мыслей. А чтобы обо всём догадались в полиции, им надо настроиться на одну резонансную волну с нами. Если они это смогут, то это будут уже не полицаи.
- А кто? - с сарказмом поинтересовалась Даша, - Экстрасенсы?
- Нет, - словом как отрубил Обмани смерть, - тогда это будут наши соотечественники. А пока их отечество, это платежная ведомость.
- А из этой Ирины, - продолжил он, - с ее интуицией, силой воли и таким страшным жизненным опытом отличный криминалист получиться. Ты ей скажи это Даша, пусть учится.
- А ещё, что ей сказать? - требовательно спросила Даша.
- Пусть по полицаем которые ее друга забили не стреляет, - мрачно посоветовал Обмани смерть, - во первых это след по которому её быстро вычислят. А во вторых… Сейчас полиция это разнородная и внутренне разобщенная масса. Кроме денежного содержания их мало что объединяет. Система это хорошо понимает и делает всё возможное, чтобы выделить свою охрану полицию в отдельное сословие - клан, который будет биться за свой сословный интерес до конца. А для этого только денег, которые им платят мало, надо чтобы их ненавидели, чтобы они чувствовали себя чужими в окружении враждебного им общества. Сделать это не так просто как кажется, пушечное мясо полиции её рядовой и младший командный состав в нашем народе имеет родителей, жен, друзей, соседей или просто хороших знакомых. И хотя полицию уже сейчас мягко говоря не уважают, но окончательно связь между ними и нами ещё не разорвана. Если начать по ним стрелять, то это их быстро консолидирует, над всеми ещё не окончательно утраченными моральными ценностями, возобладает инстинкт самосохранения и тогда они будут более беспощадны и жестоки чем любые оккупанты.
Договорив Обмани смерть как выдохся и дальше сгорбившись молча сидел на коробке с книгами. Было видно, что он устал от жизни, устал от болезни, устал от ожидания неминуемой смерти. Но ещё не были оборваны все нити, державшие его на этой земле, и он опять четко и внятно заговорил:
- Поговори с этой девушкой, предупреди о последствиях и если она твердо всё решила, то это ее право, ее выбор. Выбор и право выступить за защиту своей земли с оружием в руках. И вот, что еще…
Обмани смерть достал из кармана, медаль на ленте и смущенно:
- Хотел похоронить и закопать, но думаю правильнее ее тебе отдать, возьми Даша, теперь она твоя.
Девушка взяла металлический диск и посмотрела на выбитые в металле кроваво красные слова "За Отвагу".
Снайпер вышел на позицию, подготовил оружие, в окуляре прицела увидел насильника неприкасаемого для закона, уверенного в своем праве калечить тела и души людей. Даша затаив дыхание, соединила контакты. Вспыхнул порох, вращаясь по каналам ствола полетела пуля…
Следующей на огневой рубеж вышла Ирина…
Потом был ещё выстрел, а затем через неделю Даша прочитала в интернете короткое информационное сообщение о задержании Петра Николаевича Волина. Больше ей ничего не было известно, но не было арестов и допросов людей, которых знал Петр Николаевич. Он уводил за собой их смерть.
- Дарья Сергеевна? - невзрачный просто одетый пожилой человек, заметно прихрамывая подошёл к Даше когда она во второй половине дня вышла на территорию медицинского комплекса отдышаться от пропитанного запахами хлорки и лекарств воздуха хирургического отделения больницы.
- Да? - оглядывая его, настороженно спросила Даша.
- Это вам, - мужчина с морщинистым лицом протянул ей пачку мятых листов, - просил передать Петр Николаевич Волин. Вы его знаете?
- Кто вы? - внешне спокойно спросила Даша. У нее всё как заледенело внутри (кровеносные сосуды сузились машинально, как врач отметила девушка) и Даша заморожено попыталась улыбнуться.
- Мой сын работает в СИЗО, - бесцветным тоном ответил мужчина, - ваш папа Сергей Александрович его вылечил, поэтому он выполнил просьбу Волина и через меня передает его записки вам. Вы возьмете?
- А от меня, - взяв листы и не зная куда их убрать, нервно засуетилась Даша, - от меня посылку Петру Николаевичу он сможет передать? Я быстро все соберу, подождите пожалуйста, я быстро.
- Нет, - покачал головой пожилой человек, - он ничего передать не сможет.
- Я заплачу! - всхлипнула Даша.
- Волин был вчера убит при попытке к бегству, - пожилой человек с сочувствием посмотрел на сильно побледневшую девушку и не удержался от вопроса:
- Он вам кто?
- Друг, - хрипло ответила Даша и волевым усилием заставила себя говорить спокойно:
- Пожалуйста, - попросила она, - узнайте, где его тело и сообщите мне.
- Узнавать ничего не надо, - тихо сказал пожилой человек, - я работаю водителем в бюро судмедэкспертизы, сегодня утром тело вашего друга привезли в морг этой больницы.
Эпилог
"Наиболее реалистичным становится сценарий национального вымирания, характеризующегося усилением синдрома выученной беспомощности, утратой трудовых навыков, алкоголизацией, падением рождаемости и массовым ввозом трудовых мигрантов, доля которых быстро возрастет до критического уровня. Этот сценарий - национальная смерть русского народа, и это тот курс, по которому ведет страну нынешняя российская власть"
Выдержка из доклада Центра стратегических разработок (ЦСР) октябрь 2012 г.
Даша закончила рассказывать, ее собеседник не глядя на девушку, грустно спросил:
- И что дальше?
- Мы втроем: Я; Ира и мама Маши обмыли и оплакали тело Петра Николаевича. Знаете, когда мы отмыли его от крови, одели в костюм и рядом с гробом на подушечке положи его медаль "За отвагу", то мне показалось, что он улыбается.
- А Кольцов?
- Обмани смерть всё рассчитал правильно. Приговор отменили. Андрей уже вернулся, - ответила Даша и заплакала.
Потом бумажной салфеткой быстро вытерла мокрое от слёз лицо. Попробовала улыбнуться, не вышло.
- Самое печальное, - после долгой томительно грустной паузы, тихо сказал мужчина, - что если такие как ты Даша. Честные, уверенные в своей правоте люди, уже знающие, что такое насилие и убийство, придут к власти, то все проблемы общества они начнут решать привычным для них путём. Как историк я хочу тебе сказать, от рук идеалистов погибло людей намного больше, чем от законченных циников.
- По-вашему лучше сгнить заживо? - с горечью спросила Даша.
- Не знаю…
А дальше они продолжали говорить о себе и о судьбе страны в которой им выпал жребий родится в и землю которой предстоит лечь, этот мужчина давно оставивший оружие и эта девушка недавно взявшая орудие убийства в свои руки и верившая, что это правильно. Они были как гребцы в лодке, которые ожесточенно до хрипоты спорят в какую сторону надо выгрести, между тем лодку, в которой они оба сидят, бьет о камни порогов и сильным течением уже сносит в пропасть.
***
P/S Уважаемый читатель! Если Вам понравилось это и (или) другое произведение автора, то Вы можете заплатить автору за его труд, столько сколько считаете нужным.
Номер счета на Яндекс: 41001770736777