В это время, в течение всего 1981 года, наша 40-я Армия, совместно с афганскими вооруженными силами, осуществляла как крупные операции против моджахедов, так и экстренные действия по разведывательным данным. Бои практически шли повсеместно - то в одной, то в другой провинциях, в зависимости от обстановки.
В январе 1981 года вступил в силу закон о всеобщей воинской обязанности в ДРА. Он предусматривал призыв в Вооруженные Силы республики граждан по достижении двадцатилетнего возраста. Защита родины, служение народу, согласно этому документу, являлись высшей, священной обязанностью каждого гражданина страны.
В январе были изданы и стали поступать в войска программы по обучению личного состава горных батальонов и курсантов учебных соединений, методические пособия и инструкции для мотострелковых подразделений по ведению боевых действий в горах и отражению нападений мятежников на марше.
Создавались режимные зоны вокруг аэродромов, гарнизонов, важнейших объектов, коммуникаций. Продолжалось строительство и оборудование сторожевых застав и мостов. Всего их - 862, на которых было задействовано 20,2 тыс. военнослужащих.
США взяли курс на силовое противоборство с СССР.
Январь-февраль - Оперативно-войсковые операции по ликвидации контрреволюционного подполья в городах Кабул, Кандагар, Герат, Джелалабад, Хост.
Март - 3-я Панджшерская операция.
В восьми северных провинциях Афганистана (из 26) насчитывается 200 отрядов мятежников общей численностью 8,5 тыс. чел.
С весны - заметное обострение обстановки.
Дезертирство из армии ДРА приняло массовый характер.
В борьбу против новой власти и советских войск включилась часть населения, которая ранее занимала выжидательные позиции.
Письмо военачальников руководству страны от 10.05.81.: "… необходимо оценить реальное положение дел…"
Осень 1981 была осуществлена первая плановая замена офицеров.
Начало сентября ознаменовалось операцией "Мармоль": разгром базы мятежников в 30 км к югу от г. Мазари-Шариф.
В сентябре Б.Кармаля прибыл в Москву с визитом.
С 6 сентября началась 4-я Панджшерская операция ("Каньон").
В середине октября осуществлена Ургунская операция.
В октябре осуществлен ввод в ДРА двух отрядов спецназа - в Маймене и Акча.
С сентября по декабрь против моджахедов проведено 46 операций, 250 действий дежурных подразделений.
В ноябре в Афганистан введены девять отдельных (мотострелковых) батальонов охраны для усиления безопасности крупнейших советских и афганских авиабаз советской и афганской авиации.
В течение года боевые действия особенно активно проводились в провинциях Логар, Пактия, Нангархар, вокруг Кабула.
Операция, по разгрому крупного базового района мятежников Дарзаб, на севере страны, осуществлена в декабре уходящего 1981 года.
Целых три месяца, с октября по декабрь, в частях 40-й армии буйствовала эпидемия гепатита.
За 1981 год было организовано четыре пункта сбора и отправки тел погибшего личного состава (Шинданд, Баграм, Кабул, Кундуз).
По данным Генштаба, было уничтожено свыше 20 тыс. мятежников, пленено - 7763, захвачено до 12 тыс. единиц стрелкового оружия, 1,5 млн. различных боеприпасов, 79 ДШК, 22 миномета.
Погибло 1298 военнослужащих ОКСВ, из них советников - 22 человека, ранено - 53 офицера.
Потери техники: самолетов - 4, вертолетов - 22, танков - 28, БТР, БМП, БРДМ - 128, орудий и минометов - 17…
Но тогда, осенью 1981 года, нас, восемнадцатилетних, мало волновали описываемые события. Мы вообще не догадывались о том, что происходит в мире, пока осенью нашу команду призывников не доставили в обычном плацкартном вагоне на Целиноградский вокзал. Там в ожидании эшелона на Ташкент, я и познакомился с братьями-двойняшками - Баканом и Бобом.
Бакан был выше и совсем не похож на брата. Они этим часто пользовались - своей непохожестью. Это позволяло им разыгрывать целые постановки, выступая для непосвященных в роли совершенно чужих друг другу людей.
Я уже не помню причину нашей драки, но очень хорошо помню, как она началась. Бакан наехал на меня, но я не уступил. Перепалка уже грозила перейти в столкновение, когда сзади ко мне подошел Боб и сказал Бакану, чтобы он не рыпался на меня, так как наверняка получит от меня в "дыню". Я воспринял слова Боба, как слова поддержки и … ошибся. Это было братское предложение помощи - Бобом Бакану! Мы дрались втроем: я против двух братьев. Больше мы друг с другом не дрались, …до того случая с табуретками…
Война - насилие, направленное на достижение цели. В Кандагаре был другой тип войны, новый по своей интенсивности и старый по происхождению. Это был тотальный конфликт, в котором не было понятий тыла и фронта. C точки зрения местных, речь шла о войне вне рамок, когда все средства хороши. Сотрудничая, они могли бы получить все, что хотели, но они отвергли это с негодованием, поскольку хотели ни много ни мало - поставить нас на колени, а по существу - нашего изгнания со своей земли. Не будет преувеличением утверждать, что в их намерения входила "война до победного конца". Эта тотальная война велась по совершенно другим правилам, не выбирая средств.
По прибытии в бригаду нам сразу пришлось определиться и с понятием "невиновные". Население, укрывающее "духов", поддерживающее их от всего сердца и восхваляющее леденящие душу их выходки, - не являлось безвинным и непричастным. Были бы они действительно непричастны - давно бы изгнали нелюдей из своих рядов. Все вышесказанное не означало отношение к населению как к врагам, но тем не менее не стоило "пускать слезу", а также испытывать угрызения совести по поводу случайных жертв среди местных. Возможные жертвы среди гражданских не должны были ограничивать нашу борьбу с врагом, где бы он не находился. И еще кое-что о морали на войне. Есть железное правило, подходящее к той ситуации, в которую попали мы, прибыв в бригаду: "При выборе между матерью и справедливостью всегда выбирай мать". Поэтому прав был дембель-даргинец, сказавший нам молодым сержантам: "лучше пусть плачет его мать, чем моя". Только с одним техническим преимуществом нельзя было выжить в окружающих горах и пустыне, и в дикой войне, ведущейся там, тогда, против нас. По отношению к врагу все было дозволено. Поэтому, неотступно сопровождающее чувство страха при передвижении, расположении на месте, во время сна или приема пищи - было одной из важнейших целей в тактике изнурения противника. Нельзя было выслеживать в засадах противника, если не имел хотя бы начальных знаний о местности. Если же знал местность и чувствовал себя на ней комфортно, то вполне возможно было получить преимущество перед противником. Единицы имели опыт в выслеживании людей - но нас быстро этому научили наши же враги.
Шас включает зачем-то свет в салоне машины - а, ищет диск, чтобы включить музыку. За окном машины темнота зимнего утра. Она превращает, освещенное изнутри лобовое стекло, в кривое зеркало, в котором отражаюсь я и сонно копошащийся Шас. Всматриваясь в дорогу, я невольно разглядываю собственное застывшее отражение.
Любая застывшая идея о чем угодно, почти всегда неверна. Самая свежая фотография - отражение в зеркале. Но и оно отражает нас однобоко - с одной стороны. Рассматривая собственное отражение, мы меняемся в ту или иную сторону - не богатый выбор перемен. Кому хочется быть "однобоким" и "плоским"? Надо "крутиться" - меняться, часто и по-разному.
Рассказывая самим себе о том, как все было, мы систематизируем свой опыт, свои переживания и формируем свой "альбом фотографий". Я вспоминаю маленькие черно-белые фотографии в дембельском альбоме - окна в прошлое, возможность посмотреть на прожитое со стороны. Смотри на свою фотографию из прошлого и делай выводы. Это лучше, чем рассматривать чужие фотографии на обелисках и понимать, что в их жизни ничего уже изменить нельзя! У нас был шанс умереть - мы его бездарно упустили. Зачем сейчас останавливаться?
Два бельгийца, братья Эмиль и Леон Наганы создали револьвер. Без легендарного револьвера системы Нагана российская история была бы неполной. Я часто задавал себе вопрос - кем бы мы стали, не "случись" в нашей жизни "рулетка" Афганистана?
Перегруженный реалиями сегодняшнего дня, я всегда представлял концепцию альтернативной судьбы в виде Боба, как скучающего олигарха, предлагающего нам с Баканом десять "лимонов" баксов за то, чтобы мы сыграли в "русскую рулетку" - приставляли к виску ствол семизарядного "Наган 1895" и нажимали на курок. Каждый исход считался бы отдельной историей. Всего вариантов было бы семь - каждый имел свою вероятность. Шесть из них привели бы к обогащению, а один - к статистике, то есть к некрологу.
Первый ход: вероятность выжить - восемьдесят шесть процентов. Второй ход - семьдесят три процента. Третий ход - шестьдесят три процента. Четвертый ход - пятьдесят четыре процента. Пятый ход - сорок шесть процентов. Шестой ход - сорок процентов. Седьмой ход - тридцать четыре процента. Достаточно было семь раз сыграть со смертью в рулетку, чтобы за два года, под дембель, приблизиться к статистике "рассыпухи" в своем РД! Вы представляете сколько надо сделать ходов с этой игре, чтобы получить результат в ноль процентов выживаемости - не менее тридцати! Тридцать "зигзагов удачи" за пятьсот пятьдесят дней афганского военно-полевого быта (два года минус шесть месяцев в Союзе - в среднем), получается один "зигзаг" каждые…восемнадцать дней? Тридцати "боевых" за полтора года могло вполне оказаться достаточно, чтобы "устроиться" раньше своих сверстников - за счет собственных "зигзагов". Без "зигзагов" - можно служить вечно!
Проблема в том, что в действительности статистика войны четко отслеживает только один вариант этой альтернативной истории - погибших. Другие шесть вариантов оказываются за кадром - даже раненные. Но думающий человек может легко судить о них. Это требует определенного самоанализа и личной смелости. Со временем, если мы с Баканом продолжили бы играть в эту "рулетку", нежелательные альтернативные варианты нашей судьбы, скорее всего нас бы настигли.
Взгляните в связи с этим на повсеметсное распространение феномена людей, которые становятся стариками уже к тридцати годам. Это люди, которые не понимают, почему их беспокоит что-то смутное, почему их существование кажется катастрофически лишенным чего-то, почему они себя чувствуют так, словно их затягивает в какую-то безымянную пучину? Даже если двадцатипятилетний играл бы в эту "рулетку", скажем раз в год, у него было бы мало шансов дожить до своего пятидесятилетия.
Тридцать "зигзагов" за двадцать пять лет - это надо постараться. Однако, если таких людей много - например, есть тысячи таких игроков из бывшей сороковой армии, - то будет несколько чрезвычайно богатых людей из числа "афганцев" и очень большое кладбище их соратников.
Десять "лимонов" баксов, полученных за такую игру в рулетку, не имеют той же ценности, что десять "лимонов" баксов, заработанных старательным Баканом за время работы проходчиком на урановой шахте. В Аксу тоже своя "рулетка" и ее реальность намного хуже "русской рулетки", сыгранной нами в Афгане!
Во-первых она посылает убийственную пулю гораздо чаще, как если бы у револьвера были сотни и даже тысячи гнезд в барабане вместо семи. После нескольких попыток забываешь о существовании пули, чувство ложной безопасности парализует страх - кажется, что происходящее с другими не обязательно случиться с тобой.
Во-вторых, в отличии от хорошо определенной и точной игры вроде "русской рулетки", где риск понятен каждому, кто способен умножать и делить на семь, барабан реальности увидеть невозможно. Мы стремимся к богатству, но не видим самого процесса, вот почему не видим риски и никогда не думаем о проигравших. Игра кажется ужасно простой, и мы продолжаем играть в нее беззаботно. Барабан рулетки, вращаемый реальностью - о нем мы обычно не знаем ничего…
Всю мою службу, до взрыва, мы прослужили вместе с Баканом. Боб, имевший до армии опыт пребывания в местной "малолетке", сильно отличался в своих стремлениях от нас с Баканом. Поэтому не удивительно, что он единственный, кто с нашего призыва ушел старшиной. Я не скажу, что он воевал меньше, чем мы - это не правда. В засаде и рейдах он был с нами наравне, но в расположении батальона Боб выделялся своей гениальной зековской приспособленностью. Он не унижался, не лебезил, но всегда был в стороне от нас, рядовых, и поближе к командирам - выстраивая тонкие нити интриг за счет мародерских штучек и ловких коммерческих операций со сгущенкой. Боб "попал" два раза. Первый раз, когда после возвращения с засады, Бакан, родной брат, поймал его, когда они, закрывшись с каптером роты, вдвоем, в тихую, жрали жаренную картошку. Что такое жареная картошка с молоком в Афгане надо рассказывать? Бакан подрался с Бобом и это был их первый такой настоящий бой! Разнимать их я перестал давно - после одного случая. Когда они оба, перепачканные грязью из пыли и собственной крови, похватав автоматы, кинулись на меня, утверждая, что это их личное СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО и другим нет места в их разборках. Тогда я понял, что они не шутят, готовые на время примириться ради борьбы за свое право убивать друг друга! Второй раз Боб "попал" когда пытался задержать нас с Баканом - сержантов, выносивших табуретки из ротных палаток. Мы шли смотреть кино! Он уже тогда был почти старшиной роты и рвал попу, не понимая, что он теряет ради этих "соплей" на погонах. Тогда же я и разбил о голову Боба свою табуретку, а Бакан, сначала поддерживая мою сторону в этом споре, но потом, защищая неправого брата в неравной драке, разбил свою табуретку о мою спину. Тогда я послал их обоих. В тот день развалился наш союз. Через месяц желтуха свалила Бакана, потом, следом за ним, взорвался и я. Из двух братьев только Боб был ранен и вернулся домой с медалью "За отвагу"…
Простые пацаны, свободные от сомнений по поводу своего будущего. Мы быстро поняли не хитрую истину: ближайшее будущее будет таким, каким мы договоримся его видеть, но если один из нас изменит свое мнение о своем будущем - будущее каждого из нас изменится. КТО-ТО ИЗ НАС ИЗМЕНИЛ СВОЕ МНЕНИЕ О НАШЕМ БУДУЩЕМ - ТОГДА, ЛЕТОМ 1982 ГОДА!..
Нет воли - нет свободы
Боб досиживает свой срок в исправительной колонии, которая находится, там же, где живет и его брат Бакан. Исправительное учреждение находится в экологически неблагоприятном районе, если не сказать больше - на грани экологического бедствия. С восточной стороны от учреждения находится ТЭЦ, которая регулярно ежемесячно выбрасывает в воздух дым с золой и пеплом из труб. При дуновении ветра с востока на северо-запад вся зола и пепел из труб ТЭЦ, как из кратера разбушевавшегося вулкана, падает на одежду и кожу сотрудников и осужденных. Практически невозможно дышать. Кожные покровы людей приобретают грязный вид. При попадании на одежду, остаются следы золы, которые трудно удалить. А носить светлую одежду практически невозможно. Понятно, что при такой ситуации у жителей просто нет желания выходить на улицу, но работа обязывает. Приходится одевать на лицо маски. А с северо-западной стороны находится кислотно-щелочной завод по обработке и выщелачиванию золотой руды. При ветре с дождем на головы людей попадают частицы воздуха с кислотным содержимым. На губах привкус кислоты, земли. С севера при ветре несется урановая пыль с рудника.
Вся прилегающая к учреждению территория во время ветров покрывается слоем золы и пепла. Высаженные цветы погибли. Деревья покрыты серой пылью, растут плохо. Окна в учреждении открыть не представляется возможным из-за попадания пепла и пыли в помещение. Нет воздухообмена. Людям приходится по несколько раз в день вытирать подоконники и стекла, очищая от пепла и пыли. Эта ситуация усугубляется во время жары. Данная экологическая обстановка вокруг учреждения вызывает опасность возникновения различных заболеваний. Все чаще стали сотрудники и осужденные обращаться с жалобами на зуд кожи, глаз, насморк, сухой кашель, першение в горле, выпадение волос на голове, проявление аллергических реакций на коже, обостряются все хронические заболевания или возникают новые. Постоянное попадание в бронхи, в легкие мелкодисперсной пыли из золы и пепла, кислотный дождь с урановой пылью вызывают такие заболевания как пневмокониозы, аспергиллёзы легких. Подобные заболевания характерны и для шахтеров. Но вся проблема в том, что ни сотрудники уголовно-исполнительной системы, ни сами осужденные не являются рабочими шахт. Ну, и подопытными кроликами, надо думать, тоже. А что можно говорить о жителях поселка? Согласитесь, когда слой пепла и золы на тротуаре величиной примерно пять сантиметров - говорить просто больше не о чем. Если гражданин находится в условиях заключения, ответственность за его жизнь должно нести государство, поскольку именно государство ограничивает его в личной свободе.
Общество не боится того, что не может измерить. Тот, кто вчера был милосерден к жестоким, сегодня сам оказывается жесток к милосердным. Милосердие - это забота о других. Боб продолжает сидеть. Из пяти "воинов-интернационалистов", отбывающих срок в этой зоне, осталось только двое - в их числе Боб. Остальные трое уже амнистированы - в честь юбилея вывода советских войск из Афганистана. Амнистия, это забвение и прощение одновременно. В любом случае, это память об унижениях. По обстоятельствам, не связанным с правильностью осуждения, у Боба "не амнистируемая" статья. Это среди людей, сплоченных общим настоящим, трудно устанавливать неравенство, а среди людей без общего будущего - легко!
Часто люди считают свои восприятия "окнами" в мир, которые позволяют им воспринимать мир таким, какой он есть на самом деле. Но гораздо точнее считать человеческие восприятия фильтрами, которые задерживают большую часть реальности и пропускают только очень узкий диапазон. Чувства - не единственное, что отфильтровывает реальность. Ум тоже, в основном, занят этим. Убеждения служат именно для того, чтобы показывать человеку только ту реальность, которая соответствует его убеждениям. Поэтому, у каждого своя реальность! Большинство людей сошли бы с ума, если бы непосредственно оказались в настоящей реальности…