В общем - совершенно нормальные для нормального человека хотелки. Но в этом ненормальном обществе Дима, кажется, уже и сам стал ненормальным. Ненормальные команды ненормальных командиров. Раздражает общество ненормальных тупых сержантов и безбашенных солдат. Выводит из себя вся эта ненормальная обстановка. В конце концов, хочется бабу и белый унитаз с джакузей.
Дима с первых же дней появления в подразделении совершенно замкнулся, не имел друзей. Общался только со своим блокнотом и с мамой в письмах, где жаловался на армейские порядки и жисть.
Решение дать дёру до дома, Антипин принял на прошлой неделе, когда один из снарядов, при обстреле какого-то неизвестного объекта, обзываемого цифрами, градусами и буквами, был, натурально, просто выплюнут системой.
"Градина", весом в центнер, полежала на земле на расстоянии трёх метров от машины, где-то две секунды недовольно поворчала и, обдав кабину боевой машины жаром, гигантской стрелой взлетела, самостоятельно взяв курс на неизвестность. Опять же наплевав падающими искрами на заданные обслуживающим персоналом цифры и градусы. Всем почему-то стало очень смешно, а Дима же чуть в штаны не наклал. Ну, разве это нормально?
Позже страху нагнал и случай с погибшими миномётчиками, которые, не дождавшись вылета первой, загнали в жерло орудия вторую мину.
В итоге на днях, находясь со своим взводом на хозработах в Ханкалинском вогоёпе, набравшись храбрости, он незаметно "рванул когти", прихватив с собой автомат. Кстати, оружие хорошо законсервировал и спрятал там-то и там-то.
Несмотря на то, что вся территория подразделений обложена разнопородными минами он, всё-таки, рискуя жизнью, прошёл задами через минные поля. А сейчас же чувствует, что в жестокий бюрократический военный центр всея Чечни пройдёт обратно, но уже через главные ворота. Так как к этим воротам и пёстрому шлагбауму они уже собственно и приближаются. В черепную коробку испуганным воробьём залетела и затрепыхалась где-то слышанная мысль - "широки врата и пространен путь, ведущие в погибель".
Джамал, прищурившись, вгляделся на копошение машин и людей возле шлагбаума:
- Якуты приехали что ли?
Определить регион несложно, - какие-то беспечные и весёлые парни совершали фотосессию возле своего отрядного флага. Похоже, строили композицию "взятие Ханкалы".
Чеченец немножко подумал о том, что рассказал его пленник и добавил не то шутя, не то серьёзно, а может и с иронией, не поймёшь:
- А что, как-то Дарго бомбили весной, так мне кукурузное поле пахать не надо было. Лопатой только подровнял местами и всё.
Дима промолчал, но украдкой всё же посмотрел на хозяина положения как на ненормального.
Не доехав до ворот метров пятнадцать-двадцать, водитель затормозил и открыв дверь, стал по правилам дожидаться на обочине когда к нему подойдет кто-нибудь из охраны. Рядом, на поле, прекратил бурчать спустившийся вертолёт МИ-8 с эмблемой ВВ МВД на борту.
Возня у шлагбаума прекратилась, колонна машин, потревожив дорожную знойную пыль и тишину, в сопровождении БМП двинулась. Дезертир машинально посмотрел на проплывающие мимо лица - "Ну ни хрена-cсе рожи". Возле вертолёта началась суета по погрузке-разгрузке каких то спецов и ящиков. Ветерок донёс матерную ругань и смех.
К машине подошёл сотрудник охраны КПП с автоматом. Не доходя метров трёх-четырёх, приказал:
- Выйти из машины!
Водитель с солдатом вышли, встали перед капотом.
- Чего хотел?
- Здравствуй, уважаемый! Позвони Самому, скажи Джамал товар привёз, - Ласково положил руку на Димино плечо, - И долги ему отдать надо. Он уже ждать должен. - Вытаскивает из старого замутнённого целлофанового пакета какую-то бумажку, отдаёт охраннику, - Посмотри накладную, тут всё написано - от кого, кому, куда.
У солдата тоскливо сжалось сердце. Сутки сочей - самоволка, трое суток - дезертирство. Из бандитского плена чудом ушёл, впереди маячит безжалостный дисциплинарный батальон. И что в результате из всего этого хорошо, а что плохо - непонятно. Голова, под раскалённым солнцем, совершенно отказывалась что-либо соображать.
Загруженный под завязку МИ-8, запустив двигатели, коротко разогнался и, высоко задрав хвост, чуть не роя землю фюзеляжем, поднялся в воздух.
* * *
Далее следует цепочка трагических событий.
Со стороны Грозного, в левую бочину вертушки, влетает самонаводящийся реактивный снаряд, насквозь пробивает мягкий металл корпуса и, вытянув за собой из машины длинную струю горящего керосина, разрывается недалеко от корпуса. Полностью объятый горящим топливом он, с высоты двадцати пяти метров, рушится на землю. Оторвавшийся хвостовой винт, гигантским бумерангом описав широкую дугу, падает на одно из минных полей. Догорающий борт разрывают на куски лопающиеся боеприпасы. Запахло горящим тротилом.
От отстойника, где скопились люди, ожидающие своей очереди на вылет, через запасные ворота, с воем сирен, выезжают пожарные машины и санитарка. Ханкала в очередной раз мрачно подтвердила своё историческое название.
Соблюдающий полный нейтралитет Джамал, с вырученными деньгами от продажи заказанного товара и с "совершенно случайно" найденным автоматом рядового Антипина, уезжает домой, в Веденский район. Что его ждёт впереди, никто не знает.
Рядового Антипина Д.А. допрашивают разного рода особисты и следователи военной прокуратуры, между делом получая презрительные издёвки от молодых солдат-сослуживцев.
Действительно, дело приобрело неприятный душок военного суда и дисбата. В итоге Дима, безнадежно запутавшись в дебрях своей молодой души, кончает жизнь самоубийством, вешаясь в ротной каптёрке на собственном поясном ремне.
Служебная информация:
ОРИЕНТИРОВКА
Руководством НВФ принимаются меры по расширению масштабов диверсионной деятельности с охватом территорий соседних с ЧР республик. По указанию Хаттаба сформированы несколько диверсионно-террористических групп боевиков, численностью по 10–15 человек, каждая для действий в крупных населённых пунктах СКР. В задачи групп входит осуществление ДТА с целью дестабилизации обстановки в СКР, а также проведение вербовочных мероприятий, направленных на пополнение рядов НВФ.
В ближайшее время планируется проведение ДТА в г. Махачкала с использованием автомобиля, начинённого ВВ…..Наблюдается концентрация боевиков в Ингушетии, в частности в Назрани, Новолакском, Казбековском и Ботлихском районах РД, районах ЧР а также активизация дагестанских ваххабитов.
Передвижение боевиков осуществляется через блокпосты за определённую плату, а также различными путями в обход блокпостов.
Также боевики проводят разведдействия для беспрепятственного выхода с территории ЧР. Разведкой руководит Джамбеков Махмат. Не исключены попытки получения информации и предоставления коридора за определённую плату через сотрудников МВД РФ и РД.
В районе населённых пунктов, прилегающих к адм. Границе ЧР НВФ проводят активную разведку для создания коридора выхода боевиков в РД. Для проведения разведки используется автомашина гос. N… Кроме того занимается сбором информации мужчина 40–45 лет… волосы светлые… За полученную информацию осуществляет наличный расчёт…
Командир…
полковник милиции… Ф.Э. Д…нский
САЛАТ "ДЖЕНТЛЬМЕНСКИЙ"
Глеб прилетел на вертушке из Ханкалы. Весь голодный и поэтому злой.
Раздвинув шторки-створки, вошёл в палатку, сняв с плеча вещмешок, огляделся. Всё вроде бы как всегда и, на первый взгляд, всё вроде бы нормально.
- О, Глебун приехал!
Но что-то не так, что-то неправильно. Какое-то нездоровое бельмо выделяется на общем, насквозь пропитанном ароматом гниющей палатки, фоне. И это настораживает.
- Здравствуйте, товарищи!
Оваций не последовало, но все здороваются. Некоторые даже пообнимались в традиционном приветствии. Ваня Нечисть загнулся при этом вопросительным знаком, а Глеб, сам немалый ростом, привстал на цыпочки, изобразив знак восклицательный.
- С приездом, Глеба! - Пару раз похлопал по спине. - Как дела?
Не поскупился, в ответ хлопнул трижды:
- Прекрасно, Ваня!
После того, как все потёрлись носами, прибывший замечает, что на соседней, рядом с его, кровати, лежит "джентльмен". Натуральный, классический, киношный, крайне авантажный и явно, судя по поглаживанию ладонью правой руки в районе пупа, совершенно живой и материальный джентльмен.
В белоснежном смокинге, в белых пижонских остроносых туфлях, голова по самый подбородок прикрыта широкополой, белого же цвета, шляпой, из-под неё виднеется фиолетового цвета галстук-бабочка. Со спинки кровати широкой молочной струёй живописно свисает кашне.
На этого "джентльмена" абсолютно никто не обращает внимания. Будто его и не существует. А раз его видит только тот, кто его видит, то по этой причине у бедного Глеба возникают кое-какие подозрения относительно своего душевного состояния.
Глеб с шумом подходит к своей койке и, специально издавая грохот, бросает на пол вещмешок.
Джентльмен не исчезает.
Как бы ненароком лязгает об спинку лежака джентльмена автоматом.
К ужасу прибывшего джентльмен элегантно приподнимает шляпу:
- О, Порфирич, здорово! Когда прилетел?
У Глеба отлегло от сердца:
- Ты это… Денис, чего людей то пугаешь? Вырядился, понимаешь, как чучело.
- Не понял?
- Ну, это, - Глеб тыкает в Дениса пальцем, - Это что?
- А, это? Понял, - Осматривает свою персону, - Да в Моздоке прибарахлился. Дай, думаю, примерю.
- А что, я пропустил что-то важное, летали туда?
- Ага, победили там всех, вчера вернулись. - Принимает сидячее положение, свесил руки с колен, - А у тебя как?
- Представляешь, мой юный друг, со связистами договорился домой, на халяву, звякнуть, - Снимая ботинки, подаёт, на его взгляд самую ценную информацию Глеб, - Подхожу к телефону, а номер то домашний из башки и вылетел. - Поднимает с пола свой пропылённый вещмешок, вручает Денису, - Подержи-ка, - Разводит руки в стороны и слегка наклоняется, - Первую цифирь помню и всё. - Забирает свою торбу, вешает на проволочный крючок, - Вспоминал-вспоминал, плюнул да сюда ушёл. - Снимает с себя, измазанную грязью, разгрузку, пытается всучить Денису.
Но Денис опережает указательным пальцем:
- Сюда положи.
- Блокнот, паровоз-тудыть, здесь оставил. - Озирается, будто ищет что-то, ложит жилет на кровать. - В Ханкале слухи ходят, что вы у какой-то Симочки мебель покрушили.
- Наглая ложь! - На всякий случай возмущается Денис, - Грязные инсинуации! Там никакой бабы не было! - И с интересом, - А кто такая Симочка?
- Ну, значит сомовцы наши… Дезинформация, однако.
В дверном проёме возникает светлая голова Гриши Белко:
- Порфирич, Глебана мать! Ты ужинать-то будешь?
- Естессн-на!
Изображение исчезает, но звук остаётся:
- Давай пошустрей, ты последний остался!
Глеб вдогонку:
- А поцелуйчик? - Не дождавшись ответа, жалуется Денису, разводя руками, - Ни здрасьте тебе, ни до свидания… - Увидел на тумбочке незнакомую книжонку - "Андрей Брэм. РАССКАЗЫ":
- А это откуда?
- Да тоже в Моздоке, последний экземпляр достался. - И довольный, - Я первый читаю.
Глеб с видимой завистью тусанул страницы:
- Слушай, Денис, а кто такой Брэм?
Денис от удивления даже зывыкал:
- Я поражаюсь Вашему невежеству, - Нормальный мужик, наш человек. - Ревниво забирает книжку, - Да ты его знаешь, потомок Моисея.
- Зигмундыч, что-ли, Андрюшка? - Вздыхает, - Ох, умаялся что-то я сегодня, паровоз-тудыть, пойду, порубаю.
Служебная информация:
КОДЕКС ЧЕСТИ
Параграф 10. Сотрудник обязан овладевать достижениями общечеловеческой культуры, духовным богатством и традициями народов России.
Помнить - народ верит и надеется, что сотрудник ОВД, выполняя задачи охраны правопорядка, оберегает не только права, жизнь, здоровье людей, но и культурное наследие общества.
* * *
Не бывает серьёзных боевых нарядов без наряда по столовой.
Наряд по кухне назначается по-разному. Иногда кому-нибудь из молодых, неопытных и наивных омоновцев, расписывая все прелести и достоинства этой работы, доверяют нести высокое звание повара. Дают ему каждый день так называемого рокера - помощника повара. В задачу главного кулинара входит ежедневное окормление более двух десятков своих лбов и, кроме того, гостей. Рокером, в порядке очереди, независимо от звания и желания, становится каждый. И это, надо признать, гораздо легкая юдоль по сравнению с поварской.
В случае внезапных боевых действий, кулинары всё бросают, в общем порядке хватают автоматический гранатомёт, стоящий прямо здесь, в столовой, рядом с огромными кастрюлями и, согласно науке об арифметике, рассчитавшись на первый-второй номера, вместе со всеми встают на защиту рубежей своего расположения. В центре которого, как символ родного дома и находится сама отрядная харчевня, со стен которой, с надеждой на скорую победу, мило и многообещающе взирают на всё происходящее одинокие журнальные "подружки".
Назначенный на длительное время повар, по своей малоопытности, некоторое время всячески старается угодить своим братьям по оружию. Даже иной раз, покупая книги о вкусной и здоровой пище, даёт необычайный простор полёту своей фантазии и мастерству.
В конце концов, утомлённый ежедневным однообразным трудом, главповар, через пару месяцев начинает распускать нюни, а если это не помогает то и дебоширить. Требует от всех обратить на свою многострадальную персону внимание и надоедливо клянчит замену. Начинает всем и каждому, встречному и поперечному назойливо втолковывать, что он на самом деле и никакой не специалист вовсе, а просто несчастный любитель. Но уже поздно.
Бойцы, вкусив все прелести изысканного верха неосторожного кулинарного искусства новичка, начинают льстить и нахваливать "профессионала", называют его не иначе как "шеф-повар", "истинный кашевар", "рождённый коком" и даже "необычайным талантом, дарованным от Самого Бога". Иногда это помогает.
Если требуемый результат с обеих неравновесных сторон не достигается мирным путём, "таланту" тактично намекают: "а неча было подписываться" и на этом ставится жирная точка.
Когда в очередной командировке новичков нет, повар иногда назначается на неделю, рокер же опять на один весёлый рабочий день.
Так как книженция получается весьма нарядной, необходимо показать хотя бы один рабочий кухонный день, чтобы иметь какое-никакое представление о нелёгкой работе в боевых полевых условиях наряда по столовой.
Примерно в половине шестого утра кто-нибудь из внешнего наряда, широко зевая, поднимает недельного повара Гришу Белко, которому остаётся пахать последний кухонный день, вместе с ним однодневного рокера Серёжу Васюкова. И опять уходит на своё место под утренним солнцем, где продолжает наслаждаться музыкой из радиоприёмника.
Серёжа, умывшись, первым делом тоже включает громкую музыку, но уже магнитофон. Так как, укутанная полиэтиленом столовая находится в пяти метрах от жилой брезентовой палатки, половина спящих просыпается и, посетив по представившейся оказии полевой санузел, снова терпеливо пытается уснуть.
Рокер, в прекрасном настроении, чуть ли не вприпрыжку, размахивая пустым мешком, идёт в хлебопекарню батальона ВВ, где получает хлебобулочные изделия и между делом наслаждается песней, бегающих по малому кругу коробочкой уже вполне бодрых солдат: "Мы ребята из вэвэ, мы ребята - высший класс!.."
Возвращается. Чистит картошку, морковку, вскрывает консервы, нарезает хлеб и рассказывает Грише и постовым всем известные анекдоты.
В это время, ещё толком не проснувшийся, Гриша разжигает особую самодельную печку, работающую на солярном топливе. Накачав насос, поджигает форсунку, при этом слегка опаляет себе брови и с грохотом роняет несколько огромных алюминиевых кастрюль. Серёже становится смешно от своих анекдотов и естественно он смеётся. Над Гришиной неуклюжестью тоже.
Затем, пока закипает вода в кастрюлях, не выключая музыку, оба внимательно смотрят телек. Так как магнитофон явно мешает просмотру интересных мировых новостей, на телевизоре увеличивается громкость до такой степени, что даже не слышно недовольных возгласов из палатки:
- Как вам не стыдно, изверги!
- Немедленно прекратите безобразие, паровоз-тудыть!
- Никакого уважения, заметьте!
Но кулинары всего этого не слышат, так как полностью поглощены своей, доставляющей неимоверную радость, созидательной работой. Можно даже сказать - находятся в состоянии напряжённого творческого поиска.
Гриша даёт указания Серёже:
- В эту кастрюлю картошку сперва, потом, когда сварится, тушёнку. Но предварительно поджарь хорошенько. - Перемещает указательный палец, - А в эту я уже заварку насыпал, пускай дойдёт, покрепче будет. Потом сымем. - Сделал сосредоточенно-задумчивое лицо, направил взгляд куда-то вправо-вверх, - Лучок, наверное, тоже поджарь до золотистого цвета и по готовности закинешь. - Опять постоял, подумал, но взор переместил влево вниз, - Укропчик не забудь… Петрушку… Прочие интегриенты. Сало из оружейного погреба вытащишь, нарежешь… Та-ак… - Присел на край лавки, подпёр щеку кулаком, - Огурчики, помидорчики не забудь, салатик там… Ну и ещё чего-нибудь на своё усмотрение. Ну а я… - Убирает из-под щеки опору и слегка шлёпает ладонью по столу, - А, да, яйца ещё свари. Пятьдесят штук… - Встаёт с лавки, смачно выгибает спину, - Ну а я пойду пока, часок вздремну, пожалуй. - Вконец измотанный, уходит.
Через секунду завёртывает обратно и с раздражением выключает телевизор. Показывает на магнитофон:
- Да выруби ты эту шарманку! Достал уже! Итак всю ночь спать не дают…
- Доброе утро! - В столовую заходит Вася Цветной, - Что у нас есть поесть? - Не дожидаясь ответа, открывает банку сардин, берёт кусок хлеба. Покрывает его добрым куском масла и, набив рот, спрашивает Серёжу, - А фафай фефефифоф фюфим? - И сам же и включает телек.
Серёжа осторожно намекает:
- Да там ничего интересного.
Вася, быстро перебрав пультом все доступные каналы, предлагает:
- Ну, музыку включи что ли, в натуре. - Наливает в эмалированную кружку чай, ставит на блюдечко и, оттопырив мизинец, начинает чинно, под блатной музон, попивать.
Заскакивает вечно жизнерадостный Антоша Слепков:
- Здоров, беркуты! Что у нас есть? - Быстро, как пианист-виртуоз по клавишам фортепиано, пробегается по кастрюлям и, убедившись, что ничего ещё нет, и вообще для завтрака, судя по времени, рановато, выскакивает. По ходу дела бросив, - Серёга, лаврушку не забудь! За пять минут до готовности, это - важно!
Следом выходит Вася:
- Где-то мяту видел, в натуре, обязательно в чай добавь!
Потом появляется Педя Ибаноп…
Наливает…
Советует…
Проливает…
Выходит…
Забегают…
Рекомендуют…
Выбегают…