Ну это камень в мой огород, подумал я, закрывая лицо руками. То же самое сделал Джо, но в его случае это была попытка скрыть приступ бешенства, а не острый до боли стыд.
- Вот тут, "припудрить нос", - продолжала Ребекка, не обращая внимания на громкое ворчание Джо. - Кто еще, кроме моей мамы, выражается вот так?
Кевин, очевидно, готов был хоть сейчас стать президентом, секретарем и казначеем фан-клуба Ребекки - он поступил совершенно не по-френчевски и согласился с ней:
- Мне тоже не нравится эта дурацкая строчка, детка. Где там у нас сочинитель, пусть поправит!
Видеть, как Кевин и Ребекка стакнулись, было выше сил Джо, и он рявкнул:
- На хрен переделки, ребята. Нормальная реплика, все в порядке. Ребекка, ну посмотри правде в глаза - каждый раз, как ты заваливаешь эпизод, ты начинаешь обвинять сценаристов.
Думаю, что он выступал на моей стороне, но так как я сам был не на своей стороне в отношении именно этого образчика словотворчества, мое самоуважение от этого не поднялось.
- Это неправда, Джо, - ответила Ребекка. Не парировала, нет - сказала как есть.
- Неправда?! Ты же, блин, вся деревянная, да тебя можно на площадке встречать криками "Бревно"… - Он засмеялся неискренним смехом и дал шанс Кевину вступить в разговор.
- Джо, дружище, - сказал Кевин, - по-моему, тебе надо остыть, а режиссуру предоставь мне.
- Режиссура! Еще один повод для тревог, - отозвался Джо. - Я говорил тебе, что мне звонил Джон МакТирнан? У него есть несколько потрясающих идей для "Дела об убийстве-2". Ну да ладно, вернемся к этой чертовой сцене, если Ребекка еще хоть что-то может. Неудивительно, что в следующей серии ее героиню грохнут в автокатастрофе из шести машин.
Вот это для всех было новостью, и было очевидно, что Ребекка и ее пресс-агент планировали объявить о ее выходе из самого крутого сериала совсем не так.
Она выбежала из павильона так быстро, как ей только позволяли сексуальные туфли на шпильках. Режиссер, массовка и группа уставились на Джо, а тот расплылся в ухмылке "не умеешь держать удар, не нарывайся". Даже его импресарио, его личный ассистент и вечно жеманная Грета Бастендорфф выглядели удрученными.
Мой личный рекорд в предотвращении забастовок - достижение стопроцентного результата, поэтому я решил пойти следом за Ребеккой и подлизаться к ней.
Кэрри Фуллер: Мне попался водитель разговорчивого типа. За то время, что мы ехали до Хаунслоу, он высказал мне свое мнение о добровольных пациентах психушки и иностранных футболистах (слишком их много), полос для движения только автобусов и такси (слишком их мало), шишках из корпораций (зажрались, естественно) и повешении (слишком для них хорошо). Я вежливо кивала, отключившись от его слов. Но он привлек мое внимание вопросом:
- А вы видели про Ребекку Ричардс в сегодняшних газетах?
- Нет, не видела, - ответила я.
- Ей вообще-то надо б решить, кем она хочет быть. Вчера она ни за что дала в морду несчастной таможеннице, а сегодня она уже вся из себя эта чертова мать Тереза. А завтра она кем будет - чемпионом по боксу или лауреатом этой… Нобелевской премии мира?
Он меня запутал.
- Я вас не понимаю, - сказала я.
- Ну сами гляньте, - и он просунул через щель в перегородке между водителем и пассажиром "Дейли Миррор". Я нашла статью о Ребекке. Сначала мое внимание привлек снимок, на котором она крепко обнимала болезненную девочку-подростка.
- Да, я поняла, о чем вы, - сказала я.
А потом я увидела это в самом низу страницы. Фотография была маленькой, но ошибиться в выражении лица Грега было нельзя. Тот самый взгляд, которым он смотрел на меня, когда мы познакомились - тот, что проникал в самую глубину моих глаз, насквозь проплавлял мне сердце и, наконец, замирал у меня где-то между ног. Различие же состояло в том, что на сей раз он обошелся без взгляда глаза в глаза, а пялился прямо на груди Ребекки. В этот миг я все поняла.
- Впрочем, ее тоже можно понять, - сказал шофер. - В смысле, я бы тоже не отказался.
- И не только ты, - дополнил Нерожденный.
Вероника Д: Я вернулась из комнаты отдыха. Ребекки не было.
- Где моя знаменитая на весь мир прическа? - спросила я у Ясмин.
- Ох, тут такой ужас был, - ответила она. - Джо ей нахамил, и она куда-то убежала. Грег побежал за ней.
- Пойду-ка я поищу ее, - решила я.
- Оставь это Грегу, - вмешался Кевин. - Он с этим дерьмом отлично справится.
- У него есть пятнадцать минут. А я иду звонить Фредди. Пусть оторвет свою жопу от дивана в номере и поинтересуется, что еще осталось от карьеры ее клиентки.
Тодди Глак: Я торчала в холле, и мне было одиноко, так одиноко. Никто никогда не говорил со мной в таком тоне. Глупая досадная мелочь с мобильником - и такая бешеная реакция. Как он вообще посмел выгнать меня с площадки?! Кто теперь будет организовывать процесс съемок? Да, все могло идти как надо и само по себе - но это же благодаря моим трудам! И что задело меня гораздо больнее, чем непрофессионализм Кевина, - так это равнодушие Грега. Если наши отношения хоть что-нибудь значили для него, он обязательно прибежал бы сюда поддержать меня.
Можете представить себе, какая пустота была в моей душе, когда появилась залитая слезами Ребекка (такая вся примадонна), а через несколько секунд следом за ней примчался Грег и приобнял ее. А меня, сидящую всего в нескольких футах от него, он даже не заметил!
Грег Фуллер: "Мне очень жаль, что мы все это видели, Ребекка, - сказал я. - Это было подло, но Джо опустил себя, а не тебя".
Она не ответила и молча продолжала плакать. Я оглянулся и заметил, что у стеклянной двери, ведущей на улицу, маячат папарацци. Они чуяли, когда у знаменитостей начинали дрожать губы, также остро, как акулы чуют запах крови, так что их объективы уже целились в нее.
- Пойдем-ка, пожалуй, в твою гримерную, - предложил я.
Тодди Глак: Я смотрела, как Грег ее уводит, и чувствовала себя разбитой.
Но я - сильная личность, и уже через несколько минут сумела взять себя в руки. И теперь была всего лишь в ярости. Я поправляла тушь на ресницах, когда у входа внезапно появилась Кэрри. Охрана не пропустила ее. А с чего бы им ее впускать? Одетая кое-как, к тому же беременная - она явно не принадлежала миру кино.
И тут меня озарило. Только что я обнаружила, каким ограниченным и бессердечным подонком был Грег - пришла пора и ей узнать это. Я поднялась и подошла к дверям. Надела налицо самую лучшую свою улыбку, распахнула дверь и сказала:
- Кэрри, какой неожиданный сюрприз!
Кэрри Фуллер: Та фотография осталась в моей памяти, словно вытравленная кислотой. Я знала, что даже если мы все-таки сумеем сохранить семью (так, по ходу дела, заодно наведя долгосрочный мир на Ближнем Востоке и разобравшись с другими неразрешимыми проблемами), так вот этот образ все равно никуда не денется. Он будет всплывать каждый раз, как Грег заговорит со мной о том, что у него "нудный деловой ужин" из тех, от которых "ну совершенно невозможно отказаться".
Охрана меня не впустила, и я даже была рада этому - теперь у меня были все основания развернуться и уехать домой. Грег был недостоин моей помощи, а я не заслужила публичных оскорблений. Но тут дверь распахнулась и возникла Тодди Глак в костюме от Ральфа Лоурена и со своей коллагеновой улыбкой.
- Ты выглядишь просто потрясающе, - заверила она. - Никому и в голову не придет, что ты ждешь ребенка.
Может, это был эффект грязевой ванны по рецепту Кэмерон Диас, а может, Тодди была неискренней именно настолько, насколько я думала.
- Что это тебя привело к нам, в Хаунслоу? - поинтересовалась она, впуская меня.
- Я привезла из дома кое-какие бумаги, они нужны Грегу.
- Он будет потрясен, что ты уже здесь. У него совещание. Вот там. - Она указала в коридорчик. - В конце повернешь налево, последняя дверь. Входишь - вот и он.
- Ничего страшного, - сказала я. - Я подожду, пока он освободится.
- Да не глупи ты. Ничего срочного там нет, да ты и сама знаешь - на некоторых совещаниях с тоски помрешь. - Она мягко подтолкнула меня в коридор.
Через несколько секунд я стояла перед дверью, на которой была наклейка со звездой, а пониже - карточка с ее именем. Нет, подумала я, я не могу туда войти. Только представьте: блестящий креативный руководитель и невероятно привлекательная звезда, которую он практически наверняка трахает, плюс всякие разные люди кино, которые оживленно обсуждают необычайно важные творческие вопросы в гримерной этой самой звезды - и жена блестящего креативного руководителя с отекшими ногами, она же посыльный, стоит у двери с потрепанным коричневым конвертом. Прощай, достоинство.
Тодди, должно быть, почувствовала мою неуверенность - она словно призрак возникла у меня за плечом и постучала в дверь.
Никто не ответил.
- Я подожду, пока он закончит, - снова сказала я.
- Не глупи, - усмехнулась она и толчком распахнула дверь.
Тодди Глак: Я глазам своим не поверила. Я-то думала, что он просто утешает ее, слезки там смахивает и все такое. Я всего лишь хотела смутить его. Я настолько не была готова увидеть то, что предстало моим глазам, что мне будто нож в сердце вонзили.
Кэрри Фуллер: Грег стоял ко мне спиной, штаны были спущены до лодыжек. Ребекка в своем фетишистском платье стояла перед ним на коленях, пряча лицо в его промежности. Возможно, Тодди была вовсе не такой бесчувственной, какой я ее всегда считала - она грохнулась в обморок. Звук ее падения нарушил сосредоточенность Грега, и он оглянулся. С его лица разом сползли все краски, и он начал хватать ртом воздух, как рыба - то ли в поисках слов, то ли пытаясь вдохнуть, то ли и то, и другое. А вот Ребекка держала концентрацию как настоящий профи - ее голова продолжала ритмично двигаться. Я развернулась и пустилась бежать. Проломилась сквозь пожарный выход и оказалась на парковке.
Как у меня не начались преждевременные роды прямо там и тогда, останется предметом медицинских дебатов на все будущие годы.
ДВАДЦАТЬ ОДИН:
рогалик с кремом, билл клинтон, мясницкий нож
Повар Норман: Ребекка подошла к моему фургону, но ничего не сказала. Молча взяла себе кофе и пирожное. Потом села за столик и принялась читать пачку бумаг, которые принесла с собой. А ведь звезды никогда не бывают в одиночестве. Для звезды одиночество означает присутствие агента, адвоката, массажиста и иногда еще адвоката массажиста за компанию.
- Ты посмотри только на ее макияж, - сказала Уэнди. - С ней что-то случилось, Норм. Готова спорить, ее чем-то обидел этот Джо Шайрер. Может, мне поговорить с ней?
- Оставь ее в покое, - ответил я. Уж я-то знаю, когда дамочку надо оставить наедине с ее мыслями и кремовым рогаликом.
Минут через десять появилась женщина - очень симпатичная для своих тридцати с небольшим, с весьма приличным пузом. Она засекла Ребекку и застыла на месте. Взгляд у нее был какой-то сумасшедший. Вот те раз, подумал я, психотичка - не важно, за автографом она приперлась или чтобы увезти Ребекку домой и там закопать в подвале. Говорить тут было не о чем, так что я просто потянулся за мясницким ножом - уж лучше так, чем вляпаться в заваруху вроде той, когда грохнули Джона Леннона.
Кэрри Фуллер: Я вообще не могла понять, кого я вижу. То же самое платье, та же легендарная прическа, вот только роту нее был набит кремом, а не гениталиями Грега. Что-то одно из двух было бредовой галлюцинацией - либо то, что я видела в гримерной, либо то, на что смотрела сейчас. У меня закружилась голова, перед глазами все поплыло, и я начала оседать, как Тодди в коридоре. Ребекка Ричардс мгновенно оказалась рядом со мной, и я сползла ей на руки.
- Норман, воды! Быстрее! - услышала я ее крик.
Грег Фуллер: Что я могу сказать? Виновен по всем пунктам. Я подонок, ваша честь.
Вот как все произошло.
Я привел Ребекку в ее гримерную, усадил и отыскал бумажные носовые платки. Она вся содрогалась от рыданий, и тут я сообразил, что дело-то, пожалуй, не только в дешевых нападках Джо - сказать, что неделя у нее выдалась тяжелая, значит, сильно преуменьшить. И вот тут мне стало ее жаль. У меня не было никаких похотливых мыслей. Правда не было.
Я встал рядом с ней на колени и положил руки ей на плечи. Кажется, я сказал что-то вроде "Ну, ну…" или "Давай выплачься хорошенько", или еще какую-то пошлость в этом духе. Тем не менее это возымело эффект - она прижалась ко мне и продолжала реветь у меня на плече.
Должен признаться: когда ее груди вжались в меня, те самые мысли у меня промелькнули.
В конце концов рыдания утихли, и она сказала, шмыгая носом:
- Ты такой добрый. Спасибо тебе.
От ее прически ничего не осталось, а макияж был - просто картина Джексона Поллока, и все-таки она оставалась прекрасной. Вот и все, больше я ничего не могу сообщить в свое оправдание милорд.
Я потянулся к ней, но она оттолкнула меня с такой силой, что я шмякнулся на задницу.
- Какого черта ты делаешь? - огрызнулась она.
Я-то думал, что это было очевидно. Я пытался ее поцеловать.
- Господи, - сказала она, - поверить не могу, что ты пробовал ко мне лезть.
Я тоже, подумал я, глядя, как она выходит из гримерной.
Ясмин Фиш: Мы ждали возвращения Грега с Ребеккой.
- Скучновато что-то, да? - заметила Соня.
- Ну пойди с Кевином поболтай, - посоветовала я. - Ты вроде не так давно с ним вполне поладила.
- Нет уж, он, может, и хороший двигатель карьеры, но с ним - это все равно что трубки продувать. Пожалуй, я лучше Грегу пробный выезд устрою. Где он?
- Пошел за Ребеккой.
- Посмотрим, может, я помочь чем смогу. Я откроюсь ему с чувственной стороны, а ее заключу в объятия. Мы с ней будем как две близняшки-лесбиянки в латексе. Если у него от этого не встанет, значит, он давно уже покойник.
Когда она выходила в своем каучуковом платье, я подумала, что Бриджет Фармер по сравнению с ней - всего лишь монахиня.
Грег Фуллер: Не успел я подняться с пола, как заметил краем глаза, что Ребекка вернулась - ну что ж, это была ее гримерная, так что если кому и предстояло выметаться, так это мне.
Но подняв глаза, я увидел Соню.
- Вы в порядке? - спросила она.
- В полном, - ответил я, - просто оступился.
Она помогла мне подняться, и я сел на стул - я еще не был готов предстать перед аудиторией.
- А где Ребекка? - спросила она.
- Понятия не имею.
Соня оглядела комнату.
- Прикольно, да?
- Что именно? - уточнил я.
- Ну вот мы здесь, в ее гримерной, а я ее дублерша.
Она взяла вешалку с платьем, в котором Ребекка приезжала на съемку, и, приложив к себе, спросила:
- Как по-вашему, я на нее похожа?
- Была бы непохожа, тебя бы здесь не было, - ответил я.
Она танцующей походкой прошлась по комнате, демонстрируя платье.
- А если бы мы занимались этим самым, вы думали бы обо мне или о ней?
Я не ответил. В тот момент я был уверен процентов на восемьдесят, что она пришла ко мне именно за этим. Через несколько секунд уверенность поднялась до ста процентов. Она отложила платье и уселась мне на колени.
- Я не могу, - сказал я.
- Конечно, можешь, Малькольм, - ответила она и поцеловала меня.
Мое символическое сопротивление закончилось, как только она опустилась на колени и расстегнула молнию на моих брюках. До уровня Тодди ей было далеко, но все же это получалось у нее намного лучше, чем индийский массаж головы.
Кэрри Фуллер: Ребекка Ричардс проводила меня к столу и усадила. Когда мужик из фургона принес чашку воды, она велела ему вызвать врача.
- Пожалуйста, не надо, - сказала я. - Со мной все в порядке, честное слово. Просто мне нужно посидеть минутку.
Я смотрела в спину повару, который уходил в свой фургон, и удивлялась, зачем ему мясницкий нож - экстренное кесарево делать, что ли? Тут Ребекка спросила меня:
- Когда ждете малыша?
- Не раньше, чем через три… - Я оборвала себя с мыслью - а на кой я говорю с ней об этом? Что, у меня для беседы с ней нет ничего поважнее?
- Я только что видела тебя в гримерной, - сказала я.
- Да, я была там минут десять - пятнадцать назад.
- Нет, две-три минуты назад. Ты стояла на коленях и делала моему мужу минет.
- Извините?
Вот тут я разозлилась.
- Хватит кривляться. Мы не перед камерой. Я видела тебя. Вот в этом самом платье, блин, на коленях, делала моему…
Я не смогла закончить фразу - я расплакалась. Повар смотрел на нас из фургона. Он помахал ножом, но Ребекка жестом остановила его. И сказала мне:
- Слушайте, я понятия не имею, кто ваш муж, но минет я ему не делала.
Поступившее опровержение смягчило бесстыдство оскорбления. Может, я сошла с ума? Судя по тому, как Норман выразительно покручивал в руке свой тесак, не только я так думала.
- Но платье, прическа… - сказала я. - Это были вы.
- Это могла быть моя дублерша.
- Ваша…
- У меня есть дублерша, двойник. Ее взяли, когда у меня обнаружилась аллергия.
- Но она выглядела в точности как вы!
- Так и должно быть. Она ведь дублирует меня. Вы видели лицо?
Вот теперь, когда я начала вспоминать - действительно, не видела, оно было скрыто там, где ему нечего было делать и ни к чему прятаться.
- Нет, не видела.
- В том-то и дело, - сказала Ребекка Ричардс. - Если бы вы видели ее лицо, то сразу бы поняли. А фигура и прическа у нас с ней совершенно одинаковые.
- Но…
- Клянусь - это была не я.
- Ужас какой… Вы, наверно, подумали, что я чокнутая… Вы извините, пожалуйста… обвинить вас, да еще так…
- Я вовсе не считаю, что вы чокнутая. По-моему, вы женщина, которую обманул мужчина. Поверьте, я знаю, что это такое.
И тут Ребекка Ричардс, по общему мнению, одна из голливудских психопаток, занятых только собой и, по недавним отзывам, одна из самых безбашенных женщин, положила руки мне на плечи, и я почти упала в ее объятия.
Грег Фуллер: Я мог бы заявить, что оральный секс не считается (защита по Биллу Клинтону. Удивляюсь, как он не попытался протащить это в конституцию - Шестьдесят вторая поправка). Мог бы, но не буду.
Кэрри Фуллер: Она дала мне бумажный носовой платок, и, вытирая глаза, я сказала:
- Извините, мне так неловко.