Как много времени отнимает примитив и как мало останется на творчество. Ну зачем мне новые джинсы? Какая разница, во что вырядить телеса, ведь это лишь оболочка, которая вторична перед разумом и душой.. Я не хочу быть красивым и изящным, и как все эти лицемеры крутиться перед зеркалом, причесываться, бриться. Зачем все эти глупости? Скорей бы уже есть в ресторанах, чтобы не ездить за едой, а одежда не нужна – я могу ходить в одном и том же хоть каждый день. Разве это что-то меняет? Это плебсу надо обрызгивать бренные телеса духами, да забить одеждой шкафы, чтобы завоевать внимание сучек и спариться. За мной по одному щелчку пальцев будет выстраиваться целая очередь из мокрощелок – только выбирай. Но для этого нужно закончить роман, а уж тогда… Тогда у меня будет все.
– Пожалуйста, помоги мне припарковаться, – попросила Наташа, когда мы подъехали к супермаркету. – Выйди и покажи, где лучше встать.
Господи, ну как в этой суматохе можно сориентироваться? Тут же тысячи машин, которые постоянно куда-то едут, бибикают, копошатся в пробках. А если Наташка случайно кого-то заденет – придется провести тут еще несколько часов, ждать пока гаишники приедут и начнут разбираться. Мизерных часов на творчество останется еще меньше! Как же можно жить в таких условиях? Как можно творить, когда от тебя требуют постоянного напряжения! Наконец я нашел свободное место и стал жестами подсказывать жене, куда надо повернуть руль, но увлекшись этим процессом, не заметил, как более расторопный водитель направил автомобиль прямиком в полосу и занял место первым.
– Блин, Алексей, ну что ты стоял как столб?!
– Среди хлопот житейских мне невыносимо! Какой бессмыслицей я занят тут с тобой. Я думать должен о спасенье мира – пожалуйста, верни меня домой!
– Не сходи с ума и не ной! Лучше ищи новое место для парковки!
– С тобой и ад покажется блаженством…
Я не мог дождаться окончания сегодняшнего дня. Я проходил мимо витрин с равнодушным взглядом, не замечая ни вещей, выставленных на них, ни окружающих людей. Я был где-то далеко отсюда, размышляя о дальнейшей судьбе героев романа или сюжетных линиях, но никак не рядом с супругой, которая пихала что-то в тележку, примеряла одежду, бегала по магазинчикам в поисках приличных джинсов. Я молча сходил в примерочную раз, другой, третий, и каждый раз, даже не смотря в зеркало, утверждал, что эта вещь чрезвычайно мне нравится и отлично подходит. Главное – поскорее уйти отсюда и сесть за компьютер, приступив к роману, а чем быстрее мы сделаем покупки, тем раньше это произойдет. Наташу такое положение вещей крайне раздражало, но зная меня, она уже давно перестала удивляться подобным мелочам…
На следующий день Наташа попросила меня вымыть полы. Конечно, и сама она не отлынивала от домашней работы, но как можно меня принуждать к физическому труду? Великих людей нужно ограждать от примитивных повседневных хлопот и только лишь вовремя исполнять их просьбы! Пред ними надо благоговеть, приклоняться, превозносить до небес и благодарить судьбу, что тебя, простого смертного, жизнь свела с человеком, наделенным таким талантом. Да, пусть я пока не признан, но ведь это лишь дело времени. Жизнь сама расставит все по своим местам, но так хотелось свободы уже сейчас. Сейчас, а не минутой позже. Чтобы не протирать полы и не выносить мусор, а заниматься творчеством и иметь слуг, которые будут сдувать с меня пылинки и исполнять любые прихоти!
Ну давай же, проклятое пятнышко, стирайся скорее. И ты, следующее пятно тоже, и ты, гнусная чернильная клякса, ну давай же, трись и уничтожайся, сволочь. Ненавижу это никчемное существование, этот жалкий рабский труд. Когда же вы все кончитесь, поганые грязевые точки и полосы, когда же вы изведетесь? Ну что же ты не оттираешься, давай же, давай. Мне некогда возиться с вами, проклятые враги! Меня как пса натравили на вас! Ну почему вы все не кончаетесь? Почему вас так много накинулось на меня одного? Будь проклята эта чистота, будь прокляты все уборки на свете! Вы ведь все равно появитесь снова, так какой смысл гробить на вас свое время? Какого черта я должен с тряпкой в руках истирать в мозоли колени? Ох, как хочется слуг, чье призвание и состоит в этой мирской суете.
Звонок, телефонный звонок… Ну что еще? Кто там смеет мешать моим мыслям? Что за дьявольщина! Вон! Идите прочь, раздражающие звуки и ты, драная, мокрая тряпка! И вы все, масса неудачников и холуев! Кто звал вас в мой мир? Кто сказал, что вы должны быть рядом со мной?
– Алло, алло! Ну говорите же скорее, что вам надо. Ужель так трудно сообразить – вам здесь не рады!
– Привет! Это Сергей, ну насчет журнала. Понимаешь, мне очень неприятно тебя огорчать, но шеф сказал, что твой план, безусловно, хорош, однако, в ближайшее время вряд ли осуществим. Поэтому он просил тебя поблагодарить, но его ответ – нет.
– Да в общем, это даже в радость. Пишу роман и времени в обрез. Работа мне сейчас была бы в тягость. Только вот жена… Намедни обещал замусорить ее деньгами…
Честно говоря, я и правда совсем не расстроился, хоть и размечтался несколькими днями ранее о целом издательстве с кучей журналов. Мечты вообще очень легко приходили в мою жизнь, но так же легко исчезали прочь. Когда-то я фантазировал о том, что буду журналистом в преуспевающем издании: ездить по всей стране, брать интервью у интересных людей. Потом мне показалось этого мало, и переключился на мысли о редакторе рубрики со штатом авторов. Ну а затем и вовсе дорос в своих мечтах до позиции главного редактора и весьма живо представлял себе эту роль. И когда мне предлагали позиции корреспондента – я смотрел на этих людей как на идиотов – какой на фиг корреспондент, только глав.ред! Как вы вообще смеете предлагать мне какие-то низкосортные должности!
А журнал Сергея и все остальные проекты…Моим истинным предназначением был мой роман. Все прочее я воспринимал как отвлекающие факторы на пути к главной цели. Если бы не Наташа и ее материальные амбиции – дело вообще не стоило бы выеденного яйца.
– Ну как там твой журнал, есть продвижения? – спросила она, когда мы уселись перед телевизором и стали смотреть какой-то фильм.
– Ах, к радости отвергли калоеды.
Наташа расстроилась. Впрочем, старалась не делать вид. А после кино мы обсуждали какие-то дурацкие проблемы и строили дурацкие планы на будущее. Точнее, это Наташа строила, а я лишь молча кивал головой и едва сдерживал зевоту.
– Нам нужно купить люстры и шторы, а еще у нас засорилась раковина, – доносились до меня обрывки Наташиных фраз….
– Алексей, в общем, в следующие выходные мы поедем на рынок, а еще через неделю нужно будет….
Ничего-ничего…Обо мне будут писать газеты, меня покажут по телевизору, может быть даже предложат государственный пост. Например, министра…или даже президента… Да, президента. Меня выберут царем, назовут в мою честь улицы, станции метро, целые города. Поставят памятники. Мое имя увековечат в истории…
– Алексей, ты опять меня не слушаешь? – разозлилась Наташа …
– Прости, родная, я чуть-чуть отвлекся, но раковину надо б прокачать!
Глава 3
Вернувшись с работы на следующий день, Наташа вновь закатила скандал – упрекала и корила, убеждала искать работу и зарабатывать для семьи деньги.
Опять деньги. Эти жалкие бумажки, сводящие с ума примитивных людей. Кто они, эти бесчувственные особи, вкалывающие до седьмого пота и возвращающиеся домой с мертвенно-бледным лицом? Кто вспомнит о них после смерти? Что они оставят после себя в истории? Хоть маленький след, хоть крупицу своего "я"? Да ни за что. Они уйдут и о них тут же забудут, даже если они обладают огромным состоянием. А вот меня будут чествовать веками. Дети будут изучать в школе написанные мной произведения, а критики испестрят каракулями кипы бумаг в надежде донести до людей суть моего творчества. Я стану бессмертным в сердцах миллиардов. А Наташа требует каких-то денег… Господи, почему одних ты одариваешь просветленным разумом, а другим оставляешь лишь скудоумие?
И потом – ну кто придумал столько примитивное устройство мира? Разве это не дикость – просыпаться в раннюю рань, плестись вслед за остальным стадом на автобусную остановку, потом толкаться в душном метро. Затем заниматься всякой ерундой с 9:00 до 18:00, находясь взаперти в четырех стенах. И ладно бы какое-то полезное дело – так нет же! Они создают огромные офисы, придумывают кучу справок и документов, нагромождают бюрократию, нанимают огромный обслуживающий персонал – юристы, кадры, бухгалтерия, маркетинг, ассистенты, менеджеры, помощники менеджеров, грузчики, курьеры, Бог знает, кто еще – и все это ради одной задачи – вправить, впаривать, впаривать! Таким же придуркам, едва разлепившим глаза, запертым в четырех стенах, но впаривающим какую-то другую фигню. Вот вся суть всех работ!
Не видеть семью, не заниматься саморазвитием, не читать книг, не любоваться окружающим миром, оставлять считанные часы в неделю на свои истинные удовольствия лишь ради того, чтобы впаривать какую-то хрень друг другу. Целые системы впаривания фигни. От маленькой палатки до мировых корпораций, заточенных на одно и то же. Примитивы, марионетки, зомби. Идеальный мир, черт подери!
И лишь потом, когда дикая машина капитализма высосет их до дна, все эти толпы ненужных людей, делающих ненужные дела, прутся обратно домой с потухшими глазами. Некоторые пытаются что-то творить, когда от бессилия и злобы уже просто опускаются руки. Другие стараются поиграть с детьми, когда хочется лишь уснуть и забыться тяжелым сном. Кто-то даже порывается заняться сексом с женой, да где ж взять на это эмоции? Но большинство не делает даже этого – просто включает телевизор и продолжает разлагаться и тупеть, наполняя свой овощной разум придуманными кем-то образами и картинками. И так проходит вся жизнь.
Кто придумал эту систему? Почему эти жалкие деньги просто не платятся ежемесячно по праву рождения! Чтобы каждый мог заниматься любимым делом, путешествовать, получать образование, заниматься спортом вообще не задумываясь о том, откуда берутся эти бумажки? Просто наслаждаться жизнью и получать удовольствие. Ведь если жизнь – это божий дар, разве может дар быть настолько мерзким и отвратительным! И главное – почему все смирились с этим и приняли как данность? Вот, мол, мир такой, будем жить по его правилам. К черту такой мир и к черту такие правила!
Иногда я просто чувствовал себя инопланетянином, прилетевшим на Землю с какой-то другой планеты. Все люди считали меня неправильным, я же считал неправильным окружающий мир. В этом было принципиальное расхождение во взглядах и отражалось на всей моей жизни. Я не любил людей, люди не любили меня. И не слышали. Даже самые близкие. И это доставляло огромные страдания…
"Хочу домой, к маме",– прошептал я, едва сдерживая слезы. Не знаю почему, но в те моменты, когда я был близок к отчаянию, из глубин подсознания всплывала именно эта фраза. Родом из детства. Было в ней что-то сакральное, что-то люто для меня значимое. Такой вот оплот, последний бастион. Как бы ни было плохо здесь и сейчас, всегда есть место, где точно будет хорошо и я всегда смогу в него вернуться. К любимой мамочке под бочок. Это был пароль, запускающий некий спасательный механизм в моей психике. Эта фраза давала надежду. Бросала спасательный круг, являлась лучиком света в царстве тьмы. Согревала.
"Хочу домой, к маме"… Эти слова приходили неосознанно. Внезапно. И за ними чувствовалась такая мощная сила, такая энергетика! Как путешественникам перед далеким походом любимые родители или супруга дарят какие-то обереги или амулеты, так и мне моя мама подарила эти слова и каким-то образом сохранила их в моем сердце. По крайней мере, мне так казалось. И где бы я ни был, как бы тяжело мне не пришлось – есть мама. Которая всегда будет мне рада. Которая всегда обнимет, прижмет к себе и скажет, что я самый лучший на свете, самый любимый и важный для нее человек. А значит, все хорошо. И ничего плохого в принципе не может случиться. И этот рай на Земле, мой последний бастион, был и будет всегда. А значит, нужно взять себя в руки и двигаться дальше. Прижмет так, что невмоготу – и я всегда смогу вернуться. К маме. К моей любимой мамочке…
Ладно. Отправлю еще несколько резюме этим конторским крысам, недостойным даже моего взгляда. Только пусть Наташа отстанет, только пусть успокоится хоть на неделю или две, не пристает, не лезет в душу, не дает советов. Мой роман написан почти наполовину, а значит, скоро звезды засверкают на небе в мою честь, и вся богема распахнет передо мной объятия. Но я не приму ее – отмахнусь рукой, как от проказы, потому что она не ценила меня ранее, а хочет лишь воспользоваться мной, побыть в зените моей взошедшей славы… Ах, скорей бы это произошло. Скорей бы роман издали, и тогда Наташа поймет, как ошибалась, с какой примитивной меркой подходила ко мне. Поймет, как несказанно ей повезло, что она отыскала настоящий алмаз в грязевых потоках своей обыденной и банальной жизни…
Как же мучительно ожидание, как медленно тянется время… Нужно просто потерпеть, прожить как-нибудь несколько жалких месяцев, оставшихся до прихода славы. Но как оградить себя от Наташиных придирок? Где найти хоть какую-нибудь подработку, маленькую формальность, которая защитила бы меня и позволила вздохнуть с облегчением?
А может, украсть? Спереть несколько тысяч долларов и сказать, что нашел работу? А там придет успех, и повод для лжи исчезнет. Или взять кредит в банке, который с легкостью будет погашен, как только книга появится в продаже? А вдруг мне дадут денег просто так, под имя? Конечно, оно пока не слишком известно, но ведь банки развивают программы по инвестициям в будущее, почему бы им не вложить деньги в меня, а я, так уж и быть, где-нибудь упомяну название их тщедушной конторы и сделаю ей солидную рекламу.
И в самом деле, чем не шанс? И деньги появятся, и жена пилить перестанет. Наоборот, похвалит. Еще бы, ведь я на блюдечке принесу ей эти жалкие бумажки и кину под ноги, чтобы отвязалась и не приставала до издания романа. А там уж пусть пристает – не страшно. Со славой, деньгами и огромным успехом в народе я смогу свернуть горы и исполнить любую прихоть супруги. Точнее, не я, конечно, а специально нанятые слуги, но сути дела это не меняет. Главное – что меня оставят в покое, и не будут лезть в мою жизнь.
Итак, решено. Прямо сейчас, покопавшись в интернете и найдя телефоны банков, я позвоню и быстренько договорюсь о кредите. Какой же я все-таки гений, как просто удалось решить "бумажную проблему". Нужно лишь снять трубку, а потом продолжить роман. Вдохновение стучится в дверь, и этим надо пользоваться. Но сначала треклятые деньги…
– Испексбанк, здравствуйте.
– И вам, мадам, не кашлять.
– Вы по какому вопросу?
– Бумажки мне нужны, примерно десять тысяч, желательно сегодня получить. Естественно, без всякой волокиты – очередей и прочих мелочей. Я Волков (так про между прочим сообщаю) и в будущем приближу вас к себе. Итак, я выезжаю, ждите. До встречи, Ауф видерзейн!
– Молодой человек, вы больны?
Когда женщина повесила трубку, я не на шутку рассвирепел. Ну смотри же, вот когда придет слава, боссы за такую недальновидность выкинут с работы. Потеряли самого лучшего своего клиента, ну и беспечность! Да как же злиться на этих людишек, Боже, они же нуждаются лишь в жалости! Их скудоумие просто не знает границ! Ладно, кто там у нас следующий по списку. Ага, Лорибанк.
– Здравствуйте. Вы позвонили в Лорибанк. Меня зовут Елена.
– Ленок, милуня, сделай одолженье, не повторяй ошибок дураков. Десятку тысяч баксов жду с курьером, переться к вам мне лень – и так полно забот. Я Волков, если вы вдруг не узнали, вам крупно повезло – я позвонил. И напишите мне через полгода, чтобы я ваш банк приблизить не забыл.
– Приблизить? К чему приблизить?
– Через полгода, крошка, все забудут, кто создал радио, придумал телефон. Останется одно лишь имя – Волков. А Волков это я. Ну что, вопрос решен?
– До свидания, молодой человек.
И эта идиотка повесила трубку. Неужели они и правда настолько тупы, что не понимают свалившегося на них счастья? Всего лишь за десять тысяч вонючих баксов они могли получить то, что вскоре не получат и за миллион – крупицу внимания. Как теперь отвязаться от Наташи? Ведь не объяснишь же ей, что в банках работают одни болваны! Ее мозг тоже слишком ограничен, чтобы понять прописные истины… А теперь придется мучиться, оправдываться, искать иные решения. А все ради чего? Чтобы спасти этот проклятый мир! И для чего эта жертва, для чего я несу свой крест? Как спасти эту неблагодарную планету, если она даже в мелочах не желает идти навстречу?…
Глава 4
Неделя пролетела незаметно и подкрались злосчастные выходные, когда жена сидела дома, и о написании романа не могло быть и речи. Я хорошо поработал над книгой, и сегодня мне больше всего на свете хотелось полежать в тишине на кровати и ничего не делать. Но этим мечтам не суждено было сбыться. Пару минут назад позвонила Наташа и сказала, что пригласила в гости своих школьных подруг. Худшей новости трудно было и представить. Я ненавидел ее подруг, – вся их жизнь состояла из мужчин, красивой одежды, сумочек, косметики и навороченных рецептов, ничего больше они не знали и не умели.
Даже запершись в комнате, избавиться от шума с кухни не представлялось возможным. Типично бабские сплетни плавно переросли в обсуждение типично бабских болезней, а закончились, как и обычно, обсуждением мужиков. Проехались и по мне, куда ж без этого? Куда им понять мою душу, воспарившую намного дальше пределов их ограниченного интеллекта. Я не обижался, да и как может взрослый человек обижаться на неразумных детей? Я мог только пожалеть их и посочувствовать, что бедняги не видят ничего дальше собственного носа и навсегда останутся на задворках истории.
Но когда, проводив девочек, Наташа подошла ко мне и начала пересказывать слова подруг на мой счет, я не сдержался.
– Ты так смешна, что хочется икать. Кого ты слушаешь, кого в пример возводишь? Дешевых прачек, кухонных прислуг, которые лишь завистью исходят? Пустая жизнь их ждет, ведь даже помечать их примитивный мозг не в состоянье, и каждый день для них, что наказанье средь драных тряпок и облезлых стен.
– Ну а чем ты лучше их? Что у тебя есть кроме твоих ни на чем не основанных фантазий? Ты вечно паришь в облаках, в то время как я тащу на своих плечах всю нашу семью – готовлю, стираю, убираю, протираю пыль. Давай, я тоже сяду и начну рассуждать о высоком, и что тогда получится?