И снова о пользе любви к чтению
Мы трое холостяков из управления жили в отдельной комнате.
Один из ООиУ (места на поезд, вовремя оформленные визы и т.п. документы на звания и пр.), второй из АХЧ (проездные, аттестаты, снабжение...) и я к ним примазался из боевого подразделения, убогий. Комната строго на троих, большая, светлая, удобная. Со своим умывальником - во как! Ключа второго мы на вахте не оставляли, хотя это было очень строгое требование руководства. А с нас-то кто спросит? Про ключ это я к тому, что в дневное время в комнатах рейды администрацией и политотделом проводились. На предмет чистоты и порядка, поисков спиртного и т.д. Ну, вот зашёл в общагу как-то начПо. Туда-сюда, а где говорит, штабные живут? Ему - вот тут. Он просит открыть. Нету ключа. Вызывают Коляныча (ООиУ) из штаба. Открывай. Тот - пжалста! У нас в шкафу стоял спирт на рябине (позже расскажу как готовился сей напиток - амброзия получается), селедочка, в баночке порезанная с лучком в маслице, и ещё кое-что. Но стояло это всё в шкафу за моими книгами, видно не было. НачПо шкафчик-то открыл. Видит книги стоят. Чьи, спрашивает? Коля рассказывал, что когда начПо руку к книгам протянул, у него состояние было, как у меня тогда на ПУ. Коля говорит - это Иван Иваныча. НачПо задержал руку в воздухе, а говорит, это тот ненормальный из отдела п-ка М.? Коля ему - да, да! И не стал начПо книги в руки брать. Пошёл себе с миром.
Вот такая снова получилась большая польза от любви к чтению.
Конечно, надо понимать, что там где живёт большое количество молодых, здоровых и, в основном, холостых мужиков имеет место быть ...
История про ... или Польский вопрос I
В Мито, и вообще в Чехословакии, было принято иметь иностранных, чаще всего, сезонных рабочих.
Например, на заводе "Кароса" в Мито в семидесятые уже вовсю работали вьетнамцы. Причем не на рынках торговали и прочими безобразиями занимались, а трудились на самой тяжёлой и грязной работе на производстве и около оного. А после работы сидели по общагам и не высовывались. Гуляющих по улицам города вьетнамцев я, например, встречал крайне редко. Практически никогда. Только после хорошего дождя они с газетными кульками шарились по улицам и собирали в кульки дождевых червяков. Я думал для рыбалки, оказалось нет. Они их, жарили. И ели. Это у них был деликатес. Ну, азиаты. Да и деньги копили.
Так что были в Чехии в то время и те, кто был беднее нас.
Так вот, дальней от штаба стеной, общага примыкала к месту проживания польских сезонных работниц сахарной фабрики.
Мысль ясна? В смысле - о чём речь пойдёт?
На втором этаже существовал проход, соединяющий эти два очага братской любви и единения народов одной социалистической системы.
Сразу скажу, что я лично застал уже окончание этой малины, но ведь застал. Поэтому не всему, о чём расскажу, был свидетелем. Но, как говорится, мне это рассказывали верные люди.
Жили эти сезонницы, в отличие от нас, в блоках на двоих. Это две комнаты и санузел с душем. В некоторых блоках был даже закуток типа кухни. Такое тесное соседство никому не мешало. Польская речь по вечерам звучала по всей общаге. Наш третий этаж - женско-семейный в такие моменты ЛЮТО затихал и сопел. После полуночи, когда дежурная по общежитию уходила домой (это было нарушение, но т.к. дежурными работали женщины, то они просто не выдерживали того, что...) начиналось самое интересное. Что? Спросите вы.
Например, парады польских красавиц в коридоре. Представьте группу, мягко выражаясь, обнаженных в разной степени, от топлесс ... и до совсем-насовсем, но бывало что, например, в портупеях, сапогах и фуражках. И конечно болельщики, даже я бы сказал фанаты, болеющие группово за своих фавориток. Тотализатор, устраивали. А потом бывало вместе и пропивали. Мероприятия такого плана - это реалии выходных и предвыходных дней.
Польские подружки переходили по наследству, пропивались и проигрывались. Были даже случаи сдачи их в аренду.
Например.
Часа два ночи. Стук в дверь. Открываю. Стоит, с огромным трудом, одним плечом прислонютый к колонне, другой, за что-то в воздухе держась. За что не видно, это находится за обрезом двери. Но стоит. Ну, скажем Вася из медсанбата:
- Иваныч, займи двести грамм.
- Вась, тебе хорош, спать иди, завтра на службу. - Отказываю не из жадности, а потому что просто так дать и послать - неприлично, по законам и нормам офицерской общаги. Надо компанию составить, а оно мне надо?
- Не-е-е-е, мало, налей.
- Вась, иди в ..., не дам. Утром зайдешь, полдецом полечу.
- А за Ядвигу?
Рывок рукой и в проёме двери вместе с Васей появляется улыбающаяся блондинка Ядвига. Трусы у неё одеты по типу портупеи, поперек организма, один тапок и всё! Больше ничего на девушке нет.
- На мьеня, дай Васье шпиртуса. Коханый мой, дай.
Девчонка говорит с трудом проворачивая язык в пересохшем роте. Я тихо, но сильно удивляюсь.
Сзади шлёпанье босых ног. Любитель халявы, делопроизводитель Коля высовывается у меня из-за плеча.
- Так, Вася, сто грамм, больше не стоит.
- Лана, с им, бери, ик. Ростовщик. Колозинатор (в смысле колонизатор). ... Девушка влетает в комнату. Звяканье и бульканье взаиморасчётов Коля - Вася.
Ложусь спать. На соседней койке возня и суета. Колин возмущённый шёпот:
- Ты, что, почему?... Ну-ка ....
- Высунь ...., я Васина девушка.
- Так он же тебя за сто грамм отдал
- Он не трах-тарах отдал, он меня спать отдал.
- Это как? - Коля со стоном сильно удивляется.
- Он сказал, что пойдешь к ребятам спать, а мне выпить дадут.
- Давай ...! - Тихая, если можно так выразиться, любовная возня переходит в попытку насилия. Сдавленный крик-шёпот.
- Ты что совсем, озверела? Отпусти. - Коле, как потом выяснилось, с сопением крутят нежную и чувствительную часть мужского организма.
- Ой, ..ять, ... - Ядвига слетает на пол. И дальше транзитом в коридор.
Утром встаю рано - мне на подъём на точку. Напротив нашей двери, на подоконнике (а они в общаге широченные были) сладко спит Ядвига, выставив соблазнительную попку. Трусы с тапочком под головой. Вопрос - она его, что не снимала?
Или.
Где-то в части общий сбор. Посыльные носятся по общаге, ищут командиров. Вдруг в коридор, из мужского туалета (а другого на этаже и не было) вываливают двё польские девушки. То, что на них одето - одеждой назвать нельзя. На одной длинная растянутая трикотажная майка солдатского типа. Грудь, больше третьего, при каждом шаге вываливается в разные стороны. На второй армейские семейные трусы, но затянуты вверх, прикрывая грудь, вернее еле-еле, чуть-чуть прикрывая соски. Ножки голые и видно... практически всё. Бойцы в ступоре. Одна хватается за автомат, тащит его с бойца, вернее тянет вместе с бойцом за собой, приговаривая:
- Мы только сфотографируемся...
Солдатик в предынфарктном состоянии.
Другая вешается на бойца с другой стороны, лижет ему ухо и обе щупают его ... понимаете, где.
- Не надо уходить, идём с нами ...
У парня состояния шока и он еле-еле отбившись от тёток по крабьи - боком, потому что глаз оторвать не может, убегает на улицу, забыв о том, зачем пришёл. Вслед ему ведьминское ржание.
Позже народ обнаглел. Попереселялись в польские блоки. И посыльные уже бежали чётко по адресам. Время от времени возникали даже желающие жениться. Кое-кто даже рапорта писал. Вот это всё и сломало. НачПо получив пару раз, мягко говоря, замечания от разных инстанций все это единение народов прекратил, воздвигнув глухую стену в коридоре. Некоторое время были перебежки через главный вход. Но когда подключились особисты, всё прекратилось. Шутки и открытое братское единение народов социалистической дружной семьи закончилось. Только тайком и тишком.
А вообще-то история перекрытия отношений имела один нюанс. Был у нас в политотделе один рабочий. Политрабочий. Освобождённый инструктор по комсомолу. Прапорщик. Он даже был женат. Но повадился захаживать в общагу. И возник у него роман с одной из паненок. С моей точки зрения, он выбрал самую старую, некрасивую и худую польскую девушку. Но это дело вкуса.
Так вот дошло у них до очень серьезных отношений. Эдакий страшный престрашный лямур гарнизонного масштаба. Он рапорт написал - мол, развожусь со своей Марфой и женюсь на пани. Суть да дело, дошло до начПО. И эта история переполнила чашу его терпения. Приходим мы вечером в общагу, а у нас строительные работы.
Прапора этого в 24 часа отправили в Союз. С треском.
НО!!! Через полгода встречаю я его на очередной групповой комсомольской конференции. Как ни в чем, ни бывало. Спросил его конечно - зачем ты, Сашка? А чтоб боялись, говорит. Оказывается, была обычная политпровокация. А его, начПО понимал - что жизни ему не будет, коли узнают, перевел в Миловице, в политуправление Группы. Вот так.
А так жили мы тихо и спокойно. Если у кого-то появлялся в комнате телевизор, это случалось сразу после возвращения кого-нибудь из обитателей из отпуска, то комната превращалась в место постоянных посиделок. Поэтому телевизор продавался как можно быстрее. Ещё и потому что, хозяин мог и не приходить, а аппарат работал, бывало с начала и до окончания передач.
Был ряд развлечений. Традиционных и прикладных
Одной из таких шуток было упаковать в вещи отъезжавшего в отпуск что-нибудь тяжёлое. Но компактное. Брался, например кусок колосника или трак танковый и красиво упаковывался. В какую-нибудь заграничную коробку или обёртывался блестящей упаковочной бумагой. Упаковка вещей, как правило, велась параллельно с "отходной проставой". И было очень важно отвлечь отъезжанта. Все ж знали и подвоха ждали. Но никогда. Понимаете - никогда! Одним словом практически все всегда что-то увозили.
У кого-то таможенники обнаруживали в чемодане свёрток и на вопрос "Что это?" человек ответа дать не мог. Вскрывали, а там ... кирпичи, колосник, кусок бетона, рельсы или ... нет, никогда не клали ничего криминального. Но таможенникам эти хохмы тоже были знакомы, поэтому последствий обычно не было.
На моей памяти только одному заменяемому заложили-таки гильзу от снаряда. Очень вредный был человек. Но как потом рассказал свидетель, попутчик отпускник, тот гильзу обнаружил до границы и выкинул. Почувствовал, наверное.
Конечно, я очень быстро привык, что жизнь в общаге не останавливалась ни днем, ни ночью. Топот сапог посыльных среди ночи был такой же обыденностью, как и наступление рассвета, например.
Ну а если уж в общаге случался праздник, то проходил он широко. Кому-то конечно знакомы праздники в коммунальных квартирах. И общие столы накрывались, и при достижении определённого градуса ... ну какая свадьба, например, без драки. Причём, если такое происходило, то ... "... потом дрались не по злобе..." вообщем сценарии известны. Зато нескучно было.
А на такие бытовые мелочи, как например, возможность не обнаружить на месте свою чистую рубашку, которую ты выстирал и выгладил и приготовил, что называется "на завтра", я уж и не говорю. Она конечно потом находилась. Но уже в использованном состоянии. И сосед твой, глядя тебе в глаза ясными и честными глазами, говорил, что, дескать, перепутал случайно....
Но, по большому счёту, жили всё-таки дружно и весело.
Глава III. Служба ... дни и ночи
Так ... вообще ...
Прошло какое-то время и я втянулся в, что называется, суету повседневной службы. Тогда какие-то моменты воспринимались весьма и весьма тяжко. Это сейчас кажутся они смешными и незначительными, но тогда.... В моменте, так сказать, это воспринималось как что-то героическое и сверхвозможное - всякие там выезды "в поле с ночными бдениями" или вдруг чередой тянувшиеся повышенные готовности и всяческие усиления боевой готовности. А в выходные непрекращающиеся мероприятия типа спортивных праздников или торжественных строевых смотров....
И всё-таки нам было легче. Постоянное боевое дежурство, знаете ли, от много, говоря на современном жаргоне, отмазывало. В смысле мероприятий, обязательных для управления дивизии. Частенько взвод полностью уводился на дежурную точку, где под красиво накануне написанный конспект, жарились, например, шашлыки и варилась кукуруза.
Шашлыки, врать не буду, мы жарили для себя. Хотите - верьте, хотите - нет, но, ни разу мы мяса из солдатского котла не брали. Или покупали или своё пайковое использовали, но чтобы..., не было такого.
Дежурная СРЦ стояла посреди кукурузного поля. Так что сим продуктом запасались мы очень плотно и хватало его чуть ли не до нового урожая. У нас на дежурной батарее свой сарайчик был, типа каптёрки при парке, ну вот там стратегический запас и хранился. Так что парни наши лопали её часто и со удовольствием.
А потом Жорка (был такой сержант) умело и ловко готовил мамалыгу разных видов. Так что и нас бывало, подкармливали.
Однажды сидим мы у комбата дежурной батареи, пи.... Чай пьём. Вдруг влетает дежурный наблюдатель. Был такой в боевом расписании. Только не смейтесь - в соответствии с приказом МО СССР, на дежурных точках ПВО назначался военнослужащий, который обязан был отслеживать аномальные явления в воздухе. Дежурный УФОлог. Ни больше ни меньше.
Так вот. Влетает он, даже без стука и ... нет, не докладывает, а практически вопит:
- На СРЦ чешская шкодовка поехала!!!
СРЦ наша дежурная, она несколько в стороне, как было сказано, в поле, стояла. Как ни крути, а это ЧП.
Запрыгнули мы на комбатовский БТР и рванули на позицию. И точно - стоит возле станции чешская шкодовка, гламурного розового цвета. Чешская, потому что номера на ней чешские, а не по национально-промышленному признаку. И стоит дедок, который нашим бойцам что-то горячо объясняет.
Скажу сразу, что дедок никаких криминально-шпионских целей не имел, а просто пытался объяснить нашим бойцам, что кукуруза, которая вокруг них растёт несъедобная. Несъедобная человеками. Кормовая она. Для скота. И есть её никак нельзя, потому что пищевая кукуруза - она совсем другая. Наивный!!!
Ну а в воздухе витал сладкий аромат варёной кукурузы. Пацаны, как раз, партию доваривали. Себе, и во взвод хотели отнести - народ побаловать. Ну, выпроводили мы дедка и проверили его слова. Лично. Обманул дед. Вполне была кукуруза. А если ещё с сольцой ... а если с пивком!!!
Или скажем пожарный водоём на дивизионных складах ГСМ. Сразу за автодромом. В водоёме этом жили карпы. Их туда пускали и откармливали. Кто пускал? Зачем откармливал? Так ведь рыба ... она разве ж расскажет.
Бойцы наши ухитрялись, подкупив караул, обычной маскировочной сетью (опыт этот потом пригодился на Эмбе) вылавливали этих симпатичных рыбок и использовали по прямому назначению.
Ну, это так ... бытовые мелочи. А вообще дел хватало. График включения "высокого", т.е. реальной боевой работы станции был очень плотный и постоянно "плыл". Т.е. приходилось и допоздна сидеть на точке и ночью туда бегать, а то и не уходить вовсе.
Всё это перемежалось со всевозможными учениями, сборами и прочими занятиями. Скажу сразу, что занятия по общевойсковым дисциплинам у нас оставались только на бумаге. Расписания писались, конспекты составлялись, проверки сдавались - на бумаге было всё. А на деле - основные наши дисциплины - специальная, техническая подготовка ... всё это постигалось бойцами в процессе несения службы. Тем, кто приходил из учебки, было же конечно намного легче. А прочих обучали ... "не отходя от станков", так сказать.
Отрадным фактом были регулярные поездки всех сил ПВО дивизии на стрельбы. На полигон близ города Кежмарок. В Словакию. В Высоке Татры, горы такие. Это был, практически, внеочередной отпуск для нас. Мы там ставили на постоянное БД нашу КШМку, а всё остальное ... там полигон за нас работал. Ну, разок за месяц устраивали внутреннюю тренировку по управлению, вот и все дела.
Стрельбы
Итак, близ города Кежмарок, в горах был полигон. Полигон располагался на склоне горы, обращённой к городу Попрад. Т.е. город располагался в долине, а левее него есть аэродром. Гражданский. Очень небольшой.
Ну а мы эти стрельбы обеспечивали, чтобы значит....
Тогда на вооружение дивизии, в полковых ЗРАБатрах были "Шилки" и "Стрелы" на базе БРДМов и ручные. А полк зенитный в то время, был вооружён зенитно-артиллерийскими комплексами.
Так вот по склону горы устанавливали стреляющие комплексы. С левой стороны от аэродрома заходил самолёт, обозначающий цель. А стреляли "в зеркалку". Т.е. наводили на самолёт слева, а стволы отворачивались вправо, под тем же углом. При совмещении было видно "попали" или нет. Ну, стволы и по "конусу" стреляли. А вот ракеты только "в зеркалку" пускали, или поднимали на вышке "вертолёт". Мишень такую. И зажигали там внутри пиротехническую шашку, с земли, по проводам электрозапал включали.
Пуск ракеты, удовольствием был дорогим. Поэтому на плановые дивизионные стрельбы выделялись только две ракеты. Одна для "Стрелы-1", что на БРДМе и одна для ПЗРК "Стрела-2" - ручного.
Поэтому среди всех ЗРАБатров и отделений стрелков-зенитчиков дивизии устраивались тренировочные занятия и потом проходили довольно жёсткие соревнования. И только лучший экипаж и стрелок - победители этих соревнований допускались к реальным пускам. Бойцы "рвали на себя" так, что ... вообщем тут никого подгонять или агитировать не приходилось. Ибо удачный реальный пуск означал только одно - ОТПУСК!!! Причём не глядя ни срок службы, ни на прочие, вполне вероятные "заслуги" ... и выполнялось это правило свято.
ЗРК "Стрела-1" стрелял, как правило, по реально летящей мишени, совершающей, как положено, противоракетный маневр, но конечно, как было сказано "в зеркалку". Это было зрелищно. Но всё-таки там было несколько иное, отличающее от пуска ПЗРК "Стрела-1".
Как я уже сказал, поднималась вышка с решетчатой мишенью "Вертолёт". По обрыву двигался БТР, на броне которого сидел боец-стрелок с трубой ПЗРК на плече. Труба была опущена и находилась в походном положении. Когда мишень поднималась, это означало, что вертолёт находится в зоне видимости и стрелку предоставлялось небольшое время для подготовки к пуску. И вот, когда пирошашка вспыхивала, что означало приближение вертолёта на расстояние поражения (она, шашка имитировала работающий горячий вертолётный двигатель) стрелок имел право начать все манипуляцию по подготовке и самому пуску. Ну, типа прицелиться, чтобы там захват произошёл и нажать что положено. Это было очень зрелищно. Ракета сначала как бы проваливалась вниз, а потом шла с набором высоты к мишени. Потом влетала в ромб мишени, и происходил подрыв. Подрыв был уже за мишенью и механизм поворота мишени и сама мишень оставались невредимыми. Но только не в этот раз. Видимо стрелок всё-таки от мандража произвёл пуск на какое то мгновение позже нужного и ракета врезалась в основание ромба, т.е. в поворотный механизм и вертолёт был реально сбит!!!