- Ну, ты идешь? В третий раз не зовем!
- Иду, иду! Алкаши чертовы!
Никита собрал бумажки в папку, тетрадки сунул в стол и быстро догнал приятелей, спускающихся по лестнице в подвал. Нацарапать отписку для начальства всегда успеется. Подождут бумажки, не убегут.
- Никита не грусти. Первое января - тоже праздник. Отдежуришь и приходи в гости. Допьешь, что не допили, доешь, что не доели! Ха-ха! - издевательски веселился Шкребус.
- Сам жри свои объедки! Обойдусь без тебя! - огрызнулся Ромашкин.
Шкребус-Глобус и Непьющих быстренько выпили и, закусывая на ходу яблоками, поспешили к заждавшимся женам.
- Поехали сейчас в город за спиртным? - предложил Шмер, отвлекая дружка от грустных мыслей. - Купим еды разнообразной, фрукты, овощи. Мяса выберем на завтрашний шашлык!
- А, поехали! Сейчас только договорюсь с Ахметкой, чтоб поболтался по казарме, последил за порядком. И в путь.
Второй час поиска деликатесов подходил к концу. В сетках - яблоки, гранаты, мандарины, виноград, зелень. Раздувшийся, словно цистерна, дипломат булькал набором спиртного: водкой, шампанским и коньяком. Мясо тоже разыскали - пусть не лучшего качества, но на шашлык пойдет. Хорошо, что вообще его нашли!
На рынке им попался Лебедь-Белый, который навязался в компаньоны и уже ни на шаг не отставал. Он прикупил всевозможных консервов и картофеля. О! О ней, любимой картошечке, приятели чуть не забыли.
- Хватит! Я из сил выбился! - взмолился Шмер. - Пора сесть, передохнуть - по пиву. Сколько мы торговались, я столько в жизни не болтал! За каждую копейку спорят, гады! Удавил бы!
Рыночная мрачноватая пивнушка оказалась переполненной разномастным людом. Местные аборигены и заезжие "бичи" с "химии"… Запах пота, грязной одежды, прелых опилок. Два окошечка почти не давали света сквозь засаленные стекла. Тусклые лампочки под потолком едва мерцали сквозь табачную дымку. Заплеванный пол, замызганные стены, стойка с краном. Толстый туркмен, возвышающийся над ней. Две пустые бочки, одна на другой.
Хозяин стойки тупо смотрел в дальний угол и жевал насвай. Крупный подбородок и мясистые щеки шевелились в такт жевательным движениям челюстей. Бессмысленный взгляд не выражал никаких эмоций. Рука лежала на ручке крана и время от времени поворачивала ее, наполняя подставляемые кружки и банки. Другая рука одновременно ополаскивала под тонкой струйкой холодной воды, грязную посуду. Ни одного лишнего движения, настоящий пивной автомат.
- Опять буфетчик стирального порошка добавил в бочку! Гад! - сдувая густые хлопья пены с кружки, громко произнес Лебедь.
Равнодушное лицо хозяина стойки осталось каменным и безразличным. Никакой реакции.
Офицеры, морщась, выцедили кислятину из кружек и направились к выходу. Лебедь захватил со стола откупоренную, но так и не начатую бутылку водки. Это заведение никак не располагало к продолжению банкета. Лучше тогда посетить ближайшую лагманную и там под шурпу выпить по рюмочке.
Внезапно шедшему первым Лебедю преградил путь небритый громила с мутными глазами наркомана. Неопределенного возраста и национальности. То ли кавказец, то ли метис, то ли мулат. Тяжелый взгляд не предвещал ничего хорошего, а огромные кулаки с татуировками угрожающе сжались.
- Куда прешь! - прорычал "химик". - Не видишь, человек стоит?
Лыбидь покрутил головой по сторонам в недоумении:
- Где?
- Что - где?
- Где человек?
- Шутишь, да? Издеваешься?
"Химик" явно затевал скандал. Обойти его стороной - никак, мешают столы. Еще четверо дружков "химика" внимательно наблюдала из угла прелюдию к драке, изготовившись принять в ней самое живейшее участие.
Лебедь вдруг полез на рожон:
- Водки хочешь?
- Хочу! - осклабилась вставными железными зубами рожа.
- На, пей, мурло! - без эмоций ответил Белый, приподняв бутылку за горлышко на уровень этой самой рожи.
Пока "химик" на секундочку соображал, как отреагировать, Лебедь, молниеносно подкинув, перевернул бутылку, подхватил ее в воздухе за горлышко и с силой саданул противника по башке.
Бутылка звякнула и разбилась. Часть осколков осыпалась, а часть впилась "бичу" в массивный лоб. Из рассеченной кожи брызнули струйки крови и перемешались водкой.
Лебедь-Белый подпрыгнул, и ударил каблуками кованых сапог в грудь покачивающегося, ошеломленного "химика".
- О-о-окхт! - клекотнул тот горлом и громыхнув, рухнул в проход.
Игорек взошел на него, как на постамент, и гаркнул начальственно, словно с трибуны вскочившим было с мест друганам "химика":
- Сидеть, суки! Всех попишу! Изуродую! Не двигаться! После подберете эту свою падаль.
- Да ты чо, братан… - мнимо дружелюбно гнусаво затянул один из друганов "химика". - Мы ж ничо…
- Не рыпаться!!! Двоих самых прытких сразу уложу! Ша! Гопники! Не дергаться! - Лебедь-Белый выхватил из внутреннего кармана шинели нунчаки, с которыми никогда не расставался, а второй рукой погрозил "розочкой" разбитой бутылки. - Сидеть, "бичи"!!!
Он несколько раз подпрыгнул на безжизненном теле, которое после каждого прыжка всхрапывало воздухом, вырывающимся из легких.
Бармен бросил растерянный взгляд на офицеров и скрылся под стойкой, при этом с грохотом сдвинув бочки. Несколько кружек, слетев под прилавок, разбились.
Привставшая с места ватага гопников медленно присела на скамейки и замерла.
Лебедь запрыгнул на стол, стукнув коваными сапогами по дереву. Столешница скрипнула, но не сломалась.
- Мужики, быстро на выход! - зашипел сквозь зубы Лебедь. - Я прикрываю отступление! Живо! Не каменейте! Шагайте прямо по этому пугалу, без церемоний.
Никита неуклюже перепрыгнул через тело и торопливо вышел на улицу, вытирая пот со лба рукавом шинели. Шмер же, наступив правой ногой на живот поверженного, левой с удовольствием приложился попутно в промежность.
- О-у! - подал признаки жизни бугай. - У-у-у!
Последним из шалмана выметнулся Лебедь:
- Ну, надеюсь, полдюжины ребер я этому уроду сломал. Не пить ему пива полгода, а то и больше!
- Ребра? При чем тут? Ты ж его бутылкой…
- А я когда со стола спрыгнул, так прямо ему на грудь, сучаре! - счастливо улыбнулся Лебедь.
- Игорь! Хватит болтать! - воскликнул Шмер. - Бежим отсюда, пока уже и нам бандюги кости не переломали.
- Не бежим, - с достоинством возразил Лебедь, - а отходим на заранее подготовленные позиции.
Они втроем завернули за угол, проскочили два квартала до остановки маршрутки. С полными сумками бежать тяжело. Но надо!
На свежем воздухе дышалось легко, и мелкий моросящий дождик освежал.
Им наперерез вдруг бросились две женщины. Русские? Русские! Одна - в кожаном плаще и высоких черных сапожках. Вторая - в короткой курточке и короткой же юбочке выше колен. Местные так не ходят. Окруженные стайкой молоденьких сально гогочущих азитов, они старались увернуться от поглаживаний и щипков.
- Ребята! Помогите! Эти пристали! Дикари какие-то!
- О-о-о! Азияты! На наших, на русских! - плотоядно заорал Лебедь, недовоевавший в пивном шалмане. - Ну, ща!!!
"Ща" получилось более чем внушительным. Ни Ромашкин, ни Шмер не успели и глазом моргнуть. Да и сумки тяжелые, не бросать же! В общем, не успели. А уж как азияты не успели!
Игорь одним ударом расквасил нос ближайшему азияту. Второму звучно угодил носком сапога в копчик. Третьему -хук в челюсть - хрустнуло…
И враг бежит-бежит-бежит!
- Ну, денек! - с удовольствием отдуваясь, прокомментировал Лебедь. Давненько я так душу не отводил!
- Вы наши спасители! - защебетала блондинка в короткой юбке. - Сволочь! Такие дорогие колготки порвал, Щипнул, а ногти нестрижены! Я думала, нас изнасилуют прямо на улице!
- Нинка! Не надо было такую короткую юбку надевать! - облегченно визгнула чернявенькая, в плаще и сапожках.
- Ладно тебе Вика! Не изнасиловали же! Или ты наоборот расстроилась?
- Дура! Спасибо еще раз, ребята! - изблагодарилась чернявенькая Вика. Я готова… ну просто готова вас всех расцеловать!
- Эх, ты! Расцеловать! И всего-то! - пристыдила блондинка Нинка. - Ребята, приходите к нам в гости на Новый год! Я мужу расскажу, какие вы отважные герои. Будем вам рады! А тебя, я обязательно поощрю еще как-нибудь! - она ласково мазнула геройского Лебедя по щеке, одновременно почему-то хитро подмигнув Ромашкину.
- Нинель! Благодарная ты моя! - хмыкнула чернявенькая Вика. - Прямо тут не начни их поощрять!
- Тебе-то что? Не свое, не экономь! - блондинка Нинка сверкнула похотливыми глазами.
- Так! Всё! Марш на… маршрутку! У тебя одно на уме, с кем пошоркаться!
Да, подошла маршрутка. Народ ломанулся.
Самое забавное, всем троим офицерам места не хватило. Они еще потоптались у дверцы… А куда, если некуда?!
- Ребятишки! Приходите на Новый год! Дом семь, квартира тридцать. Обязательно! - блондинка Нинка состроила многообещающе глазки.
- Придем! Обязательно придем! - Лебедь потер сбитые в кровь костяшки кулаков.
Маршрутка уехала, подпрыгивая на ухабах, лязгая рессорами и коптя воздух некачественным бензином.
- Да-а-а… Не зря я дал в морду и уркам, и чуркам! Чую, отметим праздник не только хорошей выпивкой, но и легким расслаблением организма… А черненькая ничего, а!
- И блондинка ничего! - справедливости ради отметил Шмер. - Забиваю очередь!
- За мной не занимать! Хочу обеих! Но… так и быть, - смилостивился Лебедь, - поделюсь с друзьями!
- С другом, - поправил педантичный Шмер. - Со мной. Никитушка наш автоматически выбывает. Он празднует в солдатской семье, с ротой. - А мы с тобой, Игорек, к девчонкам - на посиделки, на полежалки!
Как тяжело быть лейтенантом, как тяжело быть лейтенантом. Хуже работы, я вам, ребята не назову…
Подъехал второй, последний, рейсовый "Рафик". Загружаемся! Не зевай! А то пешком… Не находились еще?!
Глава 12. Новый год
Досадная, конечно, необходимость - дежурить в новогоднюю ночь. Но унывать? Никита жил по принципу: искать во всем хорошие моменты. Понимая, что попытки изменить решение командования обречены на провал, решил организовать праздник на рабочем месте. Персонально для себя прикупил в городе две бутылки шампанского, ром, "Токай". Коньяк привез очередной солдатский родитель. Пусть и не "Арарат", но и не "Тбилиси". Настоящий "Белый Аист" из веселой Молдавии. Вот ведь интересно как получается, вино в Грузии великолепное, а коньяк у "генацвали" не лучшего качества. За год дегустаций напитков из национальных республик, Никита составил собственный ранжир для коньяков. Во главе, понятное дело, армянские. Далее - молдавские. Затем - дагестанские, узбекские, ставропольские, туркменские, грузинские, грозненские, кабардино-балкарские, киргизские. Последнего и совсем не почетного места удостоились азербайджанские коньяки. Почему-то именно они лейтенанту менее всего нравились. "Бакы" - ну какая же это гадость! Такой напиток коньяком может назвать лишь человек с извращенным вкусом! Возможно, настроение в день дегустации этого "Бакы" было плохое, и отсюда последнее место, но что-то было в напитке не то. Коньяк явно отдавал бормотухой. Видимо, много лишнего украли в процессе и разбавили бочку суррогатной дрянью.
Никита раскрыл дверцы скрипучего шкафа и поместил бутылки на верхнюю полку. Туда же - коробку с ароматными фруктами: апельсинами, яблоками, мандаринами, гранатами. Полезная вещь для восстановления организма витаминами после атаки на него спиртным. В алюминиевую армейскую тарелку высыпал конфеты и шоколадки. На поднос - свежий торт (с трудом, но удалось отразить натиск приятелей и не дать им сожрать по дороге в гарнизон). Внизу на полке - заранее заготовленный ящик, полный грецких и земляных орехов. Еще один десерт! В общем, сплошной десерт, а поесть нечего.
Никита в раздумье потеребил нос, достал из кармана складной ножик и мелко нарезал лимон. Но и это не пища.
В канцелярию заглянул сержант Наседкин, смешно шевеля губой, разодранной еще в детстве:
- Товарищ лейтенант, я из наряда по кухне пришел. Дежурный по столовой спрашивает, вам картошечки пожарить или не нужно?
- Обязательно, Серега!
- А рыбки принести?
- И рыбки! И зеленых помидоров, и соленых огурчиков.
- Есть!
Через пятнадцать минут, к великой радости Никиты, огурцы, помидоры и капуста уже стояли в шкафу в мисках.
Внезапно в коридоре раздалась команда "смирно". Ага. Надо понимать, комбат. Надо непременно доложиться начальству… Показать что трезв!
Алсын был слегка подшофе и в прекрасном настроении. Видимо, получил от аборигенов перед праздником причитающийся от "работорговли", бакшиш.
- Ага, Ромашкин! Ты на месте - это хорошо. А то я зашел этажом выше, а Хлюдова нет. Он взводного за себя оставил. Подумаешь, птица столичная! Москвич! Блатной министерский сынок! Приказ нарушает, понимаешь ли! И Колчакова на месте нет почему-то.
- Наверное, ужинать пошли, товарищ подполковник. Я их недавно видел, - соврал Никита, выгораживая товарищей.
- Ладно, попозже зайду, проверю опять. А как у тебя в роте обстановка?
- Все нормально, без происшествий. Наряд по столовой через полчаса придет, остальные смотрят телевизор. В двадцать один ноль-ноль - праздничный ужин и отбой. Завтра мероприятия в соответствии с планом: лекция, беседа, футбол, кино.
- Молодец, понимаешь ли! А как порадуешь комбата, чем поздравишь?
- М-м-м. Разрешите предложить коньяк?
- Нет, я его не люблю, он воняет, понимаешь ли.
- Тогда и ром предлагать не буду.
- Правильно, не предлагай, о-о-облисполком! Водка есть?
Никита замялся. Водка, в принципе, была. Но не его, а ротного. Да и стояла она в командирском сейфе.
- Ну, чего топчешься? Есть?
- Есть немного.
- Так наливай, не жмись! Понимаешь ли!
Ромашкин открыл ключом сейф и достал поллитру.
- Ого! Немного! Я что, слон? Полная бутылка, а он говорит немного. Ох, Ромашкин, оправдываешь свое прозвище - Рюмашкин!
- Да, это ребята шутят, я водку вообще мало пью.
- Мало, мало… От ведра мало отхлебываешь? Наливай! Не топчись, в ногах правды нет! Садись. О-облсполком…
Никита налил комбату стопку до краев, поставил на стол тарелку с маринованными помидорчиками, нарезал колбасы.
- А ты что, так и будешь смотреть мне в рот? Бери стакан! Полный наливай, лейтенант. С комбатом пьешь! Краев не видишь?
Никита вздохнул и подчинился.
- Ромашкин! Поздравляю тебя с Новым годом! Понимаешь ли! Желаю тебе стать настоящим офицером и всего самого наилучшего, понимаешь ли! Вот так! О-о-облисполком! - Алсын опрокинул стопку в бездонную глотку. Крякнул, съел огурчик, обтер усы и, хитро улыбаясь, зацепил криволапой рукой бутылку со стола: - Ты сегодня ответственный, поэтому водку конфискую. Не ровен час, напьешься и завалишь дело.
- К-какое дело?
- За порядкой следить! Запомни, лейтенант! Порядка сама не приходит. Ее надо наводить ежедневно и ежечасно! И еженощно! Понят-тна?
- Понят-тна! - не удержался Никита.
- Ты что, лейтенант, меня сейчас дразнил?
- Нет, я просто, чтобы вам было понят-тна - бутылка не моя, ротного.
- Передай привет ротному и мое персональное спасибо, за водку! Понят-тна?
- Так точно! Панят-тна!
- Юморист? У меня сегодня настроение хороший. Накажу как попало, в следующий раз, завтра. Точнее, в новом году!
Ушел. Зато спустя пять минут пришел Рахимов, замполит батальона. Толсто намекнул, что не прочь выпить с подчиненным коньячку. Да что тут, медом намазано?! Ну, положим, не медом…
Выпили. Налили по второй. И - в канцелярию ворвался начальник штаба, Давыденко:
- Вот так! Уже пьет! Лейтенант! Я кому вчера говорил быть трезвым, как стекло?
- Ну, мне.
- Без "ну", товарищ лейтенант?! Не запряг, не нукай!
- Мирон, это я его подбил… на мелкое нарушение дисциплины! - успокоил Рахимов.
- Ага! - кивнул Никита. - А перед товарищем Рахимовым приходил товарищ Алсынбабаев… подбивал… Вы коньяк будете, товарищ майор?
- Нет, посмотрите на него! Я его ругаю, а он меня споить пытается! Я на дежурстве!
- А шампанского? Будете?
- Шампанского? Хорошо! Шампанского наливай! Новый год все-таки. Э, не в рюмку же! В стакан!.. Ладно, коньяку тоже добавь. Коктейль "Бурый медведь"!.. Ну, с Новым годом! За укрепление воинской дисциплины! - Давыденко заглотил "Бурого медведя", бесцеремонно набил карманы шинели орехами, выбрал самое крупное яблоко, апельсин и удалился.
- Вот человек! - не выдержал Никита. - Все настроение испоганил! Плюнет в душу и счастлив от этого! Еще и ограбил! Петух гамбургский!
- Вот это ты зря! Про петуха! Еще скажи, я тебе тоже плюнул и тоже ограбил! - благосклонно подмигнул Рахимов. - Не болтай о начальстве в присутствии другого начальства!
- Ну, что-о вы! Никогда не скажу! Да и не болтаю я…
- Тогда - удачи! Бывай, лейтенант! В будущем году свидимся.
Век бы вас всех не видеть! Никита допил оставшуюся половину бутылки шампанского - выдыхается ведь! Вдруг захорошело. Почему ж вдруг?! Всё логично. Всё начальство отметилось и ушло. И по анекдоту: "Савсэм один! Савсэм один!" Печаль переходящая в бурную радость. Конечно, одному немного грустно, но ведь можно и Колчакова позвать с первого этажа. Вадик - душа-человек! Тем более, когда есть что выпить… А можно выпить и с собственным отражением, чокнувшись в зеркале. Старинный способ избавления от одиночества.
Никита плеснул в рюмку чуток рому и цокнул ею по зеркалу:
- Ваше здоровье, Никита Александрович, долгих лет жизни! Счастья и здравия! Расти большим во всех местах!
Полегчало еще больше. Нет, в самом деле! Чего сидеть дома в Новый год? К Хлюдовым - было б занятно, но больно ласково глядит его сестра, ластится кошкой, глазками стреляет, не было б скандала! Идти нажраться в общагу - невелико удовольствие, закончится потасовкой и массовым блевом в туалете. А так - бойцам отбой, телик - в канцелярию. И смотри концерты до утра! С самим собой-любименьким! Кр-расота! Гм, страшная сила…
Ага! С самим собой-любименьким - ка-ак же! Рано пташечка запела. Дверь приоткрылась, и в нее прошмыгнул Колчаков.
- Ты чего, Вадик? Гонится кто?
- Это я от начштаба прячусь. Надоел. Ему делать не хрен, он у меня в канцелярии сидит, в шашки играть заставляет. А я их терпеть не могу. Наливай, а то уйду!
Ну, на…
Йо-хо-хо… И бутылку рома… Ополовинили…
- Ох, хорошо! - Вадик Колчаков по-хозяйски расположился, вытянув длинные ноги - ладно, что не на стол, а на стул. Выковырял из мятой пачки сигарету, закурил, пуская кольца.
- Ну, вот что! - неожиданно для себя взвился Никита. - Гаси хабарик! Гаси!
- Чего-чего?
- Того-того! Ведешь себя, как свинья. Явился с пустыми руками, пьешь мой ром, грязные сапоги задрал выше головы! Да еще и куришь! А мне тут ночью спать!
- Какое "спать"?! - отпарировал Вадик, но ноги со стула снял. - Де-жу-рить, понял! Не спать, лейтенант, не спа-ать! Тебе ж еще на доклад к начальству. Заметь, сегодня!
- Так вместе и пойдем! Ты будешь говорить, а я буду рядом стоять и молчать. В крайнем случае, с умным видом кивну.
- Не, с умным - уже не получится. Рожа в багровых пятнах, разит от тебя как… Да нету аналогов!
- Нету, да?