По спине уже текли холодные ручейки, когда я достал вторую гранату. Подготовив ее к взрыву, я очень-очень медленно и осторожно положил ее прямо на мину. Разжал с трудом гнувшиеся пальцы и, как мне тогда показалось, начал медленно-медленно разворачиваться в противоположную сторону, чтобы потом совершить такие длинные и долгие прыжки к спасительной канаве….
Секунды ожидания оказались ужасающе растянутыми и наконец-то грянул мощный взрыв, от которого дрогнула земля. Через мгновения я оторвал свои большие пальцы от спасенных барабанных перепонок и прислушался. Было отчетливо слышно, как с дерева густым потоком осыпается свежая листва, сорванная то ли взрывной волной, то ли отрикошетившими от земли осколками.
На месте мины образовалась небольшая лунка с неровными краями. Я бы с удовольствием сплюнул в нее, да во рту пересохло.
Пора было уходить и я быстро пошел к Шумакову, который уже ожидал меня на грунтовой дороге.
- Вот зараза! Только со второй гранаты сдетонировала! Есть вода у тебя?
- Уже всю выпили, - ответил разведчик на ходу.
Пройдя метров двести, мы наткнулись на наших разведчиков, которые преспокойно развалились на обочине грунтовки.
- Так и сяк вас, какого хрена повылазили сюда? Я же вам сказал, чтобы находились в кустах! - неудержался я от возгласов возмущения и негодования.
- Да ладно товарищ лейтенант. Все равно скоро сниматься. Вон уже наши БМПшки завелись, - важно сказал продолжавший сидеть на траве СВД-шник Мирошник, тогда как остальные бойцы стали подниматься с обочины.
Я не стал особо возражать, а просто несильно припечатал свой кулак к его лбу, отчего снайпер завалился на спину и издал вопль:
- Товарищ лейтенант, да что же вы меня бьете?
Я молча помог ему влететь в кусты, влепив разговорчивому бойцу увесистый пинок под зад, затем сам скрылся в зарослях и только лишь потом сказал, обращаясь ко всей группе:
- Запомните раз и навсегда! В Инструкции по боевому применению РГСпН написано, что при эвакуации разведгруппа должна находиться в скрытом и безопасном месте, чтобы не подвергать риску жизнь не только одного ленивого и тупого снайпера, но и жизни всех остальных разведчиков… А написана эта Инструкция кровью и притом не малой.
Я устало закончил свою тираду и прислушался. Я никогда не был сторонником рукоприкладства, но эти обнаглевшие и распоясавшиеся
обормоты меня край как достали…
Солдаты молчали и в воздухе был слышен рев несущихся по шоссе боевых машин пехоты. Вот они сбавили ход и свернули на нашу грунтовку. Когда до них оставалось метров пятьдесят я опознал нашего механика-водителя Краснова, моя рука с винтовкой высунулась вперед и сделала несколько энергичных движений сверху вниз.
тут же первая БМП сбросила обороты и накатом доехала до места посадки, где уже наготове стояли разведчики.
- К машине! - скомандовал я и первым полез на броню.
Через пять минут мы уже подъехали к подгруппе Олега Кириченко, которая тут же стала загружаться на вторую БМПшку. Уже совсем рассвело и над горизонтом появился красный диск солнца.
- Ты кого там гранатами забрасывал? - спросил подошедший командир группы.
- Да мина не сработала от МУВа…. - сказал я, но тут меня перебил радостный голос молодого лейтенанта.
- Алик, ты на хрена в нас стрелял? Пули прямо над нами свистели!
Меня немного покоробила некоторая фамильярность уже оперившегося офицера, да еще произнесенная в присутствии солдат, но я лишь досадливо сплюнул в противоположную сторону и продолжил:
- Повесил МОНку на дерево и чтобы ее не снимать решил подорвать, а она не сработала от растяжки.
- Может металлоэлемент не перерезался? - спросил Олег, забравшись наверх.
- И резак все перерезал, и ударник наколол капсюль, но все без толку. Пришлось из винтореза перебить кронштейн и потом гранатами мину подорвать.
- А почему двумя?
- Да представляешь, мина лежала на старой листве, которая сработала как пружина. И потому от первой РГДешки МОНка не сдетонировала. А когда листву разбросало и мина осталась лежать на земле, то от второй гранаты она сработала как миленькая.
- Ну а на хрена из винтореза палить в нашу сторону? назойливый лейтенант уже сидел на второй броне.
Я картино прислонил свою правую руку к сердцу и слегка наклонил голову:
- Как ветеран ветерану скажу секрет: "стрелял как раз в противо - положную сторону".
- Да ну, пули над головами свистели, - усомнился " закаленный в боях" лейтенант.
- Ну, будем проезжать - покажу. Батюшки, это кто-же себе окоп в засаде вырыл? - громко засмеялся я, показывая на свеженький окоп для стрельбы лежа под кустом дикого шиповника. - Это вас так теперь в десантном училище учат?
- Это мой окоп… послышался сзади голос старшего лейтенанта Кириченко.
- Да не может быть! Олег, ты чего…. продолжал смеяться я, но повернувшись к командиру группы я увидел в его глазах такое странное выражение отчего мой смех сразу пропал.
- Это мой окоп, - просто и коротко сказал Кириченко.
Я недоуменно и непонимающе посмотрел на Олега, отчего тот подошел ко мне поближе и, чтобы не слышали бойцы, произнес негромко:
- Я на каждой засаде его рою. Не моя это война… Плохо мне здесь. Я на Новый год Грозный штурмовал, еле живой остался. Да и сейчас… как-то тяжело на душе.
Я откашлялся и постарался бодро сказать ему:
- Да, ладно Олег! Прорвемся! Все будет нормально!
- Постараюсь… - тихо сказал мне Олег и повернулся к нашему механику. - краснов, заводи.
Но уехать сразу нам не удалось: на катки второй БМП намоталась колючая проволока, которая когда-то ограждала это поле.
- Поехали побыстрее! По дороге колючка сама собой отвалится! - в нетерпении воскликнул я, поскольку не любил останавливаться и долго находиться на открытой и неизвестной местности.
- Нельзя! Пусть механы сами ее вытаскивают из гусеницы, - рассудительно сказал Олег, наблюдая за возней Краснова и его коллеги. - Пока она слетит, то еще успеет всю резину с катков сожрать, а на голом железе долго не поездиешь и катки менять - это такая долгая и тяжелая работа…
Еще минут десять наши боевые машины пехоты сдавали то вперед, то назад, пока не освободились от ржавой колючей проволоки.
- Ну, с Богом! - скомандовал Кириченко и мы понеслись подороге, петлявшей в лесной чаще.
Выехав на место моей засады, БМП остановились и я не без удовольствия показал Кириченко и Цветкову крайнее дерево с сиротливо голыми ветками и небольшой ямкой у корневища.
- Руслан, там из ствола еще обломок кронштейна торчит, - Тут я не удержался от снисходительного разрешения. - Можешь сходить пальцем пощ-щупать…
- Да ладно. Верю на слово, - засмеялся лейтенант.
Там же, на второй броне я заметил настороженный взгляд рыжевласого минера, но сделал вид, что не обратил на него никакого внимания: вот приедем через пару километров на базу, там и состоится разбор полетов…
Но Рыжаков был вызван на пропесочивание гораздо раньше: Старший лейтенант Кириченко решил остановиться для отдыха не в школе, а рядом с милицейским блокпостом, напротив которого через дорогу находилась небольшая зеленая полянка-газон.
- Товарищ старший лейтенант! У меня всј только-только со склада, - с ходу заявил нам вызванный специалист по минно-взрывным работам. - Что мне дал командир роты, то я и взял…
- Хватит балабонить, - сказал ему Олег. - Где бумажка от взрывателя?
На свою удачу, Рыжаков не успел выбросить упаковку МУВа и мы по недостающему металлоэлементу определили, что на взрывателе была установлена свинцовая пластинка, которая при имеющейся температуре воздуха способна в течении пятнадцати минут сопротивляться резаку.
- Я ж тебе говорил, что пластина была перерезана, вот эта верхняя штучка отлетела при выдергивании боевой чеки и значит ударник наколол капсюль детонатора, - с азартом пояснил я Кириченко на другом механическом универсальном взрывателе.
Где КаДэшки? - деловито спросил Олег минера, но, услыхав мое замечание, тутже поправился. - Ну эМДэшки… Какая к черту разница?
Появившиеся на белый свет минные детонаторы по своему внешнему виду ничем не отличались от своего вчерашнего собрата и поэтому мы с минуту молчали, рассматривая блестящие алюминиевые палочки с резьбой на одном из торцов.
- Конечно можно один из них проверить. Накрутить на МУВ, выдернуть обе чеки и бросить в какую-нибудь ямку, да только возиться неохота и людей стало многовато вокруг, - медленно сказал я, наблюдая за складывающим свое имущество в сумку Рыжаковым.
- Надо было тебе подождать моего возвращения и тогда мы отправили бы на обезвреживание этой МОНки нашего рыжего специалиста, - от слов Олега сапер-минер стал еще быстрее собирать свои минные пожитки. - Мы бы тебя научили брать на задание нормальные средства взрывания. Еще раз такое повторится - будешь сам мины ставить и снимать их перед уходом. Понял меня?
- Товарищ старший лейтенант, меня учили только минированию, а как их снимать я не знаю, - Рыжаков уже вытянулся по строевой стойке и в его речи не было ни малейшего намека на былую игривость. - А зачем их вообще потом трогать? Стоит мина и пусть себе стоит… Рано или поздно какой-нибудь душара нарвется…
- Они не такие дураки, как некоторые наши рыжие солдаты, - усмехнулся я. - Чечены мину снимут и опять поставят, но уже против наших войск. Или мирный житель наткнется на минную растяжку, или на ее обезвреживание пошлют саперов с пехоты, которые тоже ни хрена не умеют.
- Пехоту жалко… А эти.. Местные только днем мирные, а по ночам все они боевиками становятся. Вон, смотрите, как на нас косится! - Рыжаков показал рукой на женщин, проходивших мимо по обочине с загруженными тележками и тачками.
- А кто тебя, такого рыжего, здесь любить будет? Вот у тебя есть свой командир роты, так пусть он тебя и любит с утра до стрельбища, а потом обратно и до вечера. Иди и больше мне на глаза не попадайся! - Отправил бойца Олег. - Пойдем что ли позавтракаем.
Наши боевые машины уже давно стояли передком к дороге, а десантным отделением к полянке. На башне сидел один наводчик, который не был на засаде и теперь выполнял роль "фишки". Остальные разведчики уже разложили свои спальные мешки и дожидались командира группы, когда же он будет делить и раздавать каждому причитающуюся коробку сухого пайка.
Задача оказалась нелегкой: за ночь куда-то испарился один сухпай и поутру на одного бойца не хватало суточного питания. После некоторого раздумья Кириченко вызвал механика, который был старшим среди мазутеев в периуд отсутствия командира группы.
- Краснов, куда делся сухой паек?
Малорослый солдат в тапочках на босу ногу старался преданно смотреть на старшего лейтенанта Кириченко:
- Товарищ старшлейтнант! Сколько нам вчера сдали, столько и осталось. Спросите у…
- Ну и у кого мне спрашивать, у таких же черномазых оглоедов? Опять ночью пыхтели? - перебил его Олег. - Я вас предупреждал или нет?
Механик-водитель пришел в некоторое замешательство, но тут же нашелся:
- Да никто ничего не пыхтел…
Но командир уже отправил его обратно и принял мудрое соломоново решение:
- Приедем - посажу в яму. Шумаков, каждому раздай по коробке, а на механов с наводчиками - на один сухпай меньше. Действуй!
Мы с лейтенантом наблюдали за сценой дележа со стороны: я не стоял на довольствии в группе и сегодня со мной делились своими припасами Олег и Руслан. Вчера же мой организм поддержал сухпай, презентованный мне во второй роте лейтенантом Тимофеевым.
Цветков не терял время даром, и в котелке уже закипал армейский чай, который был поставлен на нужды нашей обороны доброхотами-крохоборами с чаеразвесочной фабрики. Там чайная труха и пыль были бережно сметены веничком, затем аккуратно упакованы в анонимные бумажные пакетики и затем прошли долгий путь до нашего костра. Зато сейчас ароматный горячий напиток радовал нас своим запахом и видом.
- А чем это они могут пыхтеть? - Поинтересовался Руслан, который уже разливал чай по кружкам.
- Чем-чем… Травкой, а чем же еще? - Сказал я, размешивая сахар в своем чае. - Вот только где они еј берут?
- В посадке соберут дикую коноплю, высушат и потом еј курят. Или у местных пацанят меняют на соляру. Вот так и достают, - пояснил нам Олег.
Ох, Олег! Ты слишком с ними добрый…. - вздохнул я. - Они ведь тебе уже на шею сели и свесили ножки с вонючими портянками… Как бы все это боком не вышло…
- А мы никуда особо не рвемся и головы не подставляем, - ответил Кириченко.
- Я тебе про дисциплину в группе говорю. За такие прошары мои прежние бойцы уже выкопали бы ментам новую землянку, а землю от - носили на верхотуру водонапорки, - я довольно-таки горячо выпалил эти слова и показал на водонапорную башню.
- А зачем так высоко ее носить? - Лейтенант тоже посмотрел вверх.
- А там дырка очень даже удобная… Чтобы именно из нее накопанную землю наружу высыпать… В мешках оборзевшие куканы таскают грунт на самый верх башни, а потом высыпают его наружу…
- Ну и что же это даст? - насмешливо спросил Олег.
Я отхлебнул свой чай и потом серьезно посмотрел на него.
- Дисциплину в группе. Вот когда внизу вырастет куча высыпанной земли, то тогда можно построить перед ней всю группу и объявить, что у нас наконец-то появилась дисциплина и боевая слаженность. И чем выше эта куча, тем лучше для самой группы и ее командира… Вот только тогда солджеры будут относиться серьезно ко всему. и не будут спать по ночам и так далее… Группа станет управляемым подразделением, а не превратится окончательно в стадо баранов. Ты уж не обижайся, Олег. Но я за эти две ночи чуть было седым не стал… А ты еще с ними на войну ходишь…
- А что делать? - опять отшутился Кириченко. - Кого начальство дало - с теми и работаем.
- Перед работой их надо как следует выучить, а только потом…. - я заметил, что наш разговор слушают некоторые разведчики и перестал обсуждать эту тему.
Мы уже почти поели, когда нас окликнул дежуривший на башне наблюдатель:
- По дороге сюда духи едут! На джипах… Со своим флагом…
От такой новости я едва не поперхнулся горячим чаем, но пальцы все-таки облил и громко выругался. Быстро накинул на себя нагрудник, подхватил АКС и побежал догонять командира группы, который уже шел между беемпешек, держа в одной руке свой АКМС, а в другой лифчик с магазинами.
- Ты хоть магазины одень, - бросил я ему на бегу. - Мало ли что!
- Спокойно и без паники, - сказал Кириченко, осторожно выглядывая поверх брони. - Да это их парламентеры едут на переговоры… Отбой тревоге… Так, на фишку еще два человека, а всем остальным - мирно дожевывать свой завтрак. Но оружие держать при себе и лифчики не снимать. Всем обуться…
Перед ОМОНовским блокпостом уже выстроилось около десятка въезжающих в город всевозможных легковых автомобилей, позади которых виднелась кавалькада из семи-восьми черных джипов с разноцветными флагами. Замыкали всю эту процессию несколько представительских "волг" такого же черного цвета.
- Как же они любят черные машины! - воскликнул подошедший сзади лейтенант Цветков.
- Да ну их… Даже пожрать не дадут нормально, - небрежно махнул рукой Олег. - Ты глянь, как менты засуетились…
Наши собратья из МВД тоже заметили чеченскую делегацию: внутри оборонительных укреплений послышались приглушенные команды и в бойницах появилось несколько дополнительных стволов. Я заметил два пламегасителя от ПК и три дульных тормоза-компенсатора АКС-74. Но досматривавшие легко - вушки двое-трое ОМОНовцев, не подавая вида, продолжали так же спокойно и размеренно проверять подъезжающие автотранспортные средства.
- Минут сорок им ждать придется. По такой-то жаре, - беззлобно засмеялся один из разведчиков, присевший за другой башней.
Не дожидаясь своей очереди, первый автомобиль-вездеход вдруг вырулил на свободную встречную полосу, понесся вперед и внезапно затормозил перед милицейским шлагбаумом. Над машиной, как я успел заметить, развевалось два полотнища: зеленый флаг независимой Ичкерии с силуэтом волка на фоне луны и белое знамя с голубыми полосами и четырьмя латинскими буквами.
- Это ОБэ эСЕ что ли? сквозь зубы спросил я вслух, глядя на подскочившие вслед первой и остальные автомобили, в то время как большой палец плавно переводил предохранитель на точку с надписью "авт. ".
- Они самые. Видишь, сколько их там мирных европейцев сидит? - Продолжал радушно улыбаться Кириченко, но его взгляд оставался внимательным и напряженным. - Наверняка у них еще и патрон дослан… Спокойно, ребята… Мы им сейчас не нужны… Они нам тоже не к спеху.. Пускай себе едут…
Мы стояли около боевых машин и смотрели на своих врагов, которые с неменьшим вниманием и настороженностью разглядывали нас, сидя в дорогих иномарках. Боковые стекла были полностью опущены и всего три-четыре метра отделяли нас от молодых бородатых чеченцев с зелеными повязками на лбу. Крепкие руки сжимали автоматы и пулеметы, стволы которых слегка высовывались в открытые окна. Камуфлированная форма была не новой, но чистой. По всему было видно, что в машинах находятся не доморощенные телохранители, а опытные и немало повоевавшие боевики, готовые в любую минуту и даже секунду вступить в бой. Они спокойно и порой даже равнодушно оглядывали нас, наши беемпешки и всю окружающую обстановку.
Я невольно поймал себя на мысли, что как воины ислама, так и мы, российские офицеры, хоть и в уме, но все-таки оцениваем свои силы и средства и сопоставляем их с боевыми возможностями противника, прокручивая в мозгу ту или иную боевую ситуацию.
- Жалко у нас пушки не опущены, а сейчас это делать - слишком поздно…. - негромко сказал командир группы. - Еще всполошатся.
- Интересно, догадались они, кто мы есть на самом деле? - Спросил я Олега. - Хотя пехота нагрудники не носит, и по форме видно, что мы не пехтура и не менты.
- Да. Для мотострелков мы слишком хорошо вооружены и экипированы, а для эмведешников одеты черезчур просто, - подтвердил старший лейтенант Кириченко. - Смотри-ка, главный мент вышел наружу - значит их прямо сейчас пропустят.
Действительно, старший начальник ОМОНа попрощался кивком головы с представителем миссии ОБСЕ и приказал открыть шлагбаум. Европейский наблюдатель быстро уселся на свое переднее сиденье в первом джипе, который тут же рванул с места. Взревели двигатели и остальных внедорожников и "волг", мгновенно набравших большую скорость и пронесшихся мимо нас быстрой вереницей дорогих автомобилей с обязательным зеленым флагом на крыше.
- Слава Богу, … Уехали, - облегченно вздохнул Олег. Сколько же их там было?
- Человек пятьдесят я насчитал, - послышался голос лейтенанта. - Очень много пулеметов ПК и РПК, у некоторых даже "мухи" были.
- Один случайный выстрел с нашей или с ихней стороны, то пришел бы трындец и нам и ментам. Раздолбили бы они нас в лепешку, - засмеялся Олег. - Но все обошлось… Всем отдыхать.
С шумом на башне откинулась крышка люка, из которого показалась красная физиономия наводчика со второй брони. Он вылез наружу и первым же делом поискал воду.
- Ох и жарко же в закрытой башне сидеть, - деловито пожаловался он всем нам. - Я весь запарился, пока за ними во все щели наблюдал.