А чтобы к доктору попасть пострадавшему солдатику нужно было только лишь пересечь бригадный плац, где в это время продолжали стоять прокурорские работники, проверяющие из Штаба СКВО и местные начальники. Уже вдалеке автотранспорт показался и они начали друг с дружкой окончательно прощаться-обниматься, как вдруг видят такую картину…
Мимо них, пытаясь перейти на строевой шаг и не забыв приложить руку к козырьку для отдания чести, как ни в чём не бывало марширует бравый разведчик-спецназовец… Из пробитой щеки на пять сантиметров торчит обломок челюсти с коренными зубами… Кровь хлещет ручьём, а он ещё старается головку приподнять повыше как на параде… Всё-таки ж комбригу и высокому начальству честь отдаёт. Это вам не…
Я постепенно отдышался от смеха и с трудом закончил свой рассказ.
- А проверяющие от этого только лучше увидели солдатские зубки… Они все онемели и только один заплетающимся языком спросил дневального… Мол, куда же ты идешь, касатик? А боец, не останавливаясь, в ответ прошамкал что-то нечленораздельное, но для большей убедительности тряхнул штык-ножом и, перебирая пальчиками, показал в направлении санчасти… Типа, разве не видно, что я - дневальный и сейчас иду на приём к врачу?!..
Тут двое ревизоров спешно догоняют травмированного солдатика и под руки ведут его в медпункт… Ну, чтобы сразу на месте составить протокол и акт обследования потерпевшего… А остальные прокуроры и проверяющие начинают орать в один голос… Это на один крупный залёт они с трудом, но всё-таки смогли закрыть свои полупьяные глазки… А тут ещё и второй неуставняк им подсунули… Из ножен достаются шашки, которые с плеча начинают рубить всё подряд… А на следующий день в бригаду привезли приказ командующего округом и бригадир вместе с замполитом улетели в тёплые края.
Я остановился… Но меня уже спросили о дальнейшем полёте двух важных птиц…
- Неужели на пенсию?
- Да вряд ли… Брест убыл в Москву… Говорят, что к новому месту службы… А Генку, чтобы не терять столь ценные кадры, назначили в штаб Северо-Кавказского округа на должность главного военного психолога!
- Вот ёлки-палки, - возмущается Златозубов. - И за такие залёты его отправили на повышение!?
- Да… Не дали пропасть бедняге, - соглашаюсь с ним я.
После очередного возлияния разговор перекинулся на местные темы.
Как уже стало известно… В нашей медсанчасти беглый солдат Орлов во время "пытки" нашатырём моментально пришёл в чувство и сейчас пребывает в добром здравии. Но назвать причины самовольного оставления части категорически отказывается…
- Говорит, что получил плохое письмо из дома… Которое сразу же потерял, - недовольно морщась произнёс командир третьей роты. - Молчит гад… Не выдаёт, кто его обижал.
- Надо ему опять дать нашатыря понюхать, - добродушно советует Лимонов. - Если дембеля так над годичниками издеваются, что они готовы к чеченам убежать… Скоро привезут молодых - там такое может начаться!
После его слов и так уж больной вопрос дедовщины становится ещё более актуальным. С минуту мы просто молчим. Кто-то смотрит беззвучно работающий телевизор или пускает дымные колечки, кто-то вылавливает из банки последние огурцы, кто-то соскребает с почти пустого противня кусочки тушенки.
- Тебе хорошо, - говорит Пуданов командиру второй роты. - У вас там контрактники дисциплину поддерживают.
- Ребята! С личным составом надо работать, - назидательно выговаривает Лимонов. - Тогда не будет переломов, сломанных челюстей и побегов.
- А у меня вообще нет контрактников, - усмехается Денисов. - Зато командиры групп и старшина нормальные.
Два представителя первой роты деликатно молчат. Я добиваю полюбившиеся мне помидоринки, ну а Пуданов флегматично расчерчивает лист бумаги для преферанса.
- А мне такой интересный случай рассказывали, как двое молодых полковников, назначенные после академии командирами воинских частей, всего лишь за один день навели у себя образцовый порядок… То есть привели в чувство всех солдат, всех прапоров и офицеров… И это в девяностом или девяносто первом году, когда бойцы дезертировали пачками, взводные и ротные не хотели служить и вообще был такой бардак!..
Мы мысленно переварили всё, только что услышанное от командира группы Серёги Махаева, который присоединился к нашему застолью полчаса назад. Раньше он служил где-то на Дальнем востоке и его фразы нас не могли не заитриговать.
- Это как же?
Командир группы кашлянул в кулак и стал рассказывать далее…
- А там в глухой тайге стояли два мотострелковых полка. Вокруг нет никакой цивилизации, только лишь граница китайская… Офицерские жёны с детьми туда ехать не хотят и остаются дома. Поэтому их мужья по вечерам водку пьют, по выходным на охоту ходят, а по праздникам ездят в гости в соседний гарнизон за сто километров. Надрываться на службе никто не хочет и поэтому в части царит бардак, разброд и шатание. Дисциплина среди солдат чуть ли не на нулевом уровне и дедовщина произрастала махровым цветом… Дембелей-то - процентов под шестьдесят-семьдесят!
- Ну, почти как у нас, - пошутил Пуданов.
- Да у нас ещё ничего! - отмахнулся Серёга и продолжил говорить про таёжные страсти-мордасти.
И вот назначают в эти Богом забытые части двух свежеиспечённых командиров полков, которые только что окончили одну академию. Двое молодых и перспективных подполковника, когда увидели такой развал и полное отсутствие дисциплины, сходу попытались было навести армейский порядок и службу по Уставу. Но не тут то было! Некоторых офицеров и всю массу солдат-сержантов такая разгильдяйская жизнь вполне устраивала, и они совсем не хотели каких-то странных нововведений типа утренних физзарядок, построений на приём пищи и вечерних прогулок, не говоря уж о боевой подготовке. Всем на всё было наплевать. И вот один командир полка устал бороться с этим пох…измом обычными методами и по радиостанции приглашает своего однокашника на "совет в Филях". Тот приезжает ближе к вечеру и они до поздней ночи под водочку и красную икорку, потому что другой закуски нет, обсуждают вопросы повышения воинской дисциплины. Вроде бы всё обговорили, пожаловались друг другу на ужасы мирной жизни в отдалённых гарнизонах, после чего и расстались.
- Ну, и что же дальше? - спрашиваю я в большом нетерпении…
А через два дня полк строится на утренний развод и командир полка выводит из строя двух самых злостных негодяев, которые больше всех нарушали дисциплину и порядок. Начальник штаба полка начинает зачитывать приказ по части, долго и нудно перечисляя все проступки и преступления этих двух дембелей. И в самом конце повышает голос на последней фразе: "За совершённые деяния и злонамеренные нарушения воинской дисциплины рядовых таких-то РАССТРЕЛЯТЬ! Приказ привести в исполнение немедленно! Дата и подпись командира части".
От такого неожиданного и очень уж кровожадного поворота событий мы даже рассмеялись, но почти сразу же замолчали, чтобы не прерывать рассказчика. А ему только это и надо.
- Тут над всем плацем настаёт гробовая тишина. И только слышно как эти приговорённые пытаются подобрать свои упавшие челюсти. А что?! Прежние хиханьки да хаханьки уже закончились и теперь пришла пора отвечать перед Родиной за свои "шалости"!.. Командир полка достаёт из кобуры табельный Макаров и лично отводит этих дедушек к ближайшей стенке. А там уже стоят наготове человек восемь в одну шеренгу… Так сказать, расстрельная команда!.. Все - лейтенанты да старлеи! И с карабинами в руках. У когда-то крутых дембелей на ходу подгибаются коленки и ноги еле-еле волочатся, так что кэпу приходится одного даже тащить за собой. Вот поставил он их к стенке и по очереди завязывает им глаза чёрной материей, после чего отходит в сторону. А весь полк уже и дышать перестал от этого зрелища…
Вот командир громко кричит: "Оружие - на изготовку! Целиться в сердце!" От этих слов двое негодяев лишь к стенке прислонились и даже шага в сторону сделать не могут… И в этой полной тишине комполка командует "Огонь". Тут все карабины выстреливают… Дедушки валятся на землю… В полковом строю кто-то тоже падает без сознания. Ещё не рассеялся дым от выстрелов, как подъезжает ГАЗ-66 с откинутым задним бортом и расстрельная команда быстро загружает в кузов тела. Двое лейтенантов с оружием взбираются в грузовичок. Борт поднимается, тент опускается и ГАЗончик, управляемый прапорщиком, начинает разворачиваться… И тут из отъезжающей автомашины доносится сначала один выстрел, а затем и второй.
- Добили-и-и… - В ужасе простонал в строю один из дембелей, видно, представив себя в качестве следующей жертвы…
Другие его коллеги по призыву вообще ничего не могли выговорить… Одни от страху проглотили языки, самые слабонервные да впечатлительные вообще валяются в обмороке… Кого-то стошнило прямо на плац… А некоторые натурально, как старички, плачут по невинно убиенным братьям-товарищам…
Тем временем военный катафалк уезжает спокойненько в тайгу… Закапывать трупы… На плацу стоит мёртвая тишина и замерший в строю полк… Командир полка медленно возвращается на свою трибуну, истово крестится и громко так говорит: "Царствие им небесное! Отмучились бедняги… И так будет с каждым… кто нарушит воинскую дисциплину! Всем ясно?! Я здесь и прокурор, и судья."
- Он их что, действительно расстрелял? А что было дальше? - настороженно спрашиваем мы.
- А после такого образцово-показательного расстрела во всём полку уровень армейского порядка и уставной дисциплины взлетел аж до самых небес! Старослужащие даже и думать забыли о том, чтобы молодых отправлять за ужином, заставлять их стирать форму и чистить сапоги. Да их пальцем никто из дембелей тронуть не смел. Даже Прапора с офицерами перестали пить.
- Так куда же они дели этих расстреляных? - улыбается Лимонов.
- В соседний полк отправили! - говорит Махаев. - В это же время там к расстрелу приговорили уже своих двух хулиганов, которых почти также прилюдно" лишили" жизни. А потом командиры полков попросту обменялись на полдороге "телами" и отправили их служить на дальние полигоны, чтобы те ни с кем из солдат не встречались и языками не болтали. Хотя если по правде, "расстрелянные" дедушки ещё долго не могли прийти в себя после своей "смерти". Когда их вели под дулом пистолета к стенке, тогда они сами еле шли… А как кэп приказал им, ошарашенным, так они и сделали: после выстрелов упали на землю, благо, что сами едва стояли. не подавали признаков жизни, когда их за ноги тащили к ГАЗ-66-ому и забрасывали в кузов. И после всего этого им теперь оставалось только дожить до дембеля в чужом полку, чтобы потом тихо-мирно уехать домой.
- А офицеры?
- А им-то что! Лейтенанты и старлеи молчали о том, что у них в карабинах были холостые патроны с дымным охотничьим порохом, что на "трупах" не было ни одной дырочки, что могилы они никому не копали… Ну, и прапор-водитель держал язык за зубами. Когда весь ажиотаж утих, все действующие лица получили от командования благодарности за отличную службу и образцовое выполнение воинского долга. Хотя солдаты ещё долго шептались о своих "безвинно павших" товарищах и кровавых злодеяниях офицеров. Вот такие были дела… Через две недели после "расстрелов" командиры полков встретились опять в служебном кабинете, тихо смеялись и громко поминали души "преставившихся" воинов.
- Да-а, - облегчённо вздыхаем мы.
В нашей части аналогичный спектакль провернуть было практически невозможно, хотя под боком располагался точно такой же батальон спецназа из Берцкой бригады. А вот чуточку подальше, через взлётно-посадочную полосу находились такие фискально-пакостные структуры, как военная прокуратура и полевой суд, контрики и ГБшники. Естественно, что не дадут себя позабыть наши родные штабные отделы и управления с бесчисленной оравой контролирующих и проверяющих, порученцев и направленцев, кураторов и внештатных ординарцев, офицеров связи и прочих командировочных нахлебников.
Уж они то в определённых случаях умеют раздуть любой мало-мальский инцидент до ЧП вселенского масштаба! Надо же им хоть когда-нибудь демонстрировать свою полезность! Когда ещё они смогут проявить невиданную прыть да усердие к своей службе?!.. Вот тогда-то они и доложат во всех красках о ЧП, причём, самому высокому начальству, у которого руки давно уже чешутся от безделья… И сразу же вспоминаются предки-кавалеристы, шашка вылетает из ножен вон и начинается такая рубка, что только стук идёт от слетающих наземь голов…
- Вот фиг вам всем! Не дождётесь нашей кровушки! С нашими Уставами мы победим любого врага, будь то обнаглевший дембель или супостат из НАТО!
На том мы и порешили…
Глава 3. Мелочи военной жизни… и не только…
Военная рутина службы
Нас давит сверху ночью, днём
Когда и крепость верной дружбы
Здесь проверяется во всёмА.М.
У командира первой роты майора Пуданова с самого утра было приподнятое настроение. Ведь радоваться было чему… В армии праздники на пустом и ровном месте не возникают…
Ведь сразу же после развода командир первой группы сходил к начальнику службы РАВ и провёл с ним сверку оружия и средств наблюдения. Все автоматы, гранатомёты, снайперские винтовки, пулемёты вместе с приборами бесшумной и беспламенной стрельбы, а также обычные и ночные прицелы, вкупе с полевыми и ночными биноклями, и даже трубы разведчика ТР-4… Все номера совпали… Это означало то, что списки вооружения и оптики, закреплённых приказом комбата за командиром первой группы первой роты, были абсолютно идентичны тому боевому оружию и средствам наблюдения, которое сейчас находилось в моей пирамиде… То есть ничто не пропало и не было заменено на трофейный образец…
- Хоть и пустячок, а всё ж приятно! - улыбался ротный.
После моего доклада о полном соответствии штабных списков с имеющимся в ружпарке оружием первой группы майор Пуданов почувствовал себя гораздо лучше, нежели сразу после трудного подъёма… Спасительная стопка тогда конечно сделала своё доброе дело… Однако… Не хлебом же единым живёт военный человек…
- Стало меньше только одной головной болью… - бодро констатировал командир роты. - А их-то осталось ещё!.. Ого-го-го!..
Понять его было нетрудно… Ведь после гибели старшего лейтенанта Кириченко прошло уже много времени… А всё имущество первой группы, которое подвергалось последней проверке при появлении нового командира подразделения - капитана Пуданова, теперь нуждалось в тщательной ревизии… Но… Слава Богу, по линии ракетно-артиллерийского вооружения все данные оказались в очень хорошем состоянии… То есть всё совпадало до каждой цифирки…
Затем я принялся за проверку средств связи. С этим направлением дела обстояли несколько сложнее. Если автоматы и прицелы находились в одной пирамиде, ну, на крайний случай в нашем же ружпарке… То радиостанции…
- Что-то есть в ящике дежурного по роте… - сообщал мне ротный направления поиска. - Который в ружпарке. Две штуки - у наших патрульных… Четыре радиостанции - это караульный комплект! В третьей палатке лежат… Ещё два "Арбалета" находятся на охране Доки - это Денисов попросил на недельку! А ведь прошло уже полтора месяца… Кажется всё!.. А-а!.. И одна радиостанция - в штабе у майора Отто…
- Фон Штирлица? - пошутил я. - А ему-то зачем?
- Ты не смейся! Он дежурным по ЦБУ через день заступает. Вот и попросил у меня на время! - объяснял Иваныч. - Их рация накрылась тогда медным тазиком… Вот и помог я ему! Но я её сам заберу…
Я аккуратно переписал на отдельный листочек все номера радиостанций и поисковых радиоприёмников Р-255пп, после чего пошёл обходить все злачные места их возможного хранения… За моей первой группой числилось десять радиостанций "Арбалет-125", которые и представляли собой более ценные устройства, чем поисковые приёмники… Как и следовало того ожидать… Именно Р-255пп были в полном наличии… А вот радиостанций я обнаружил только семь штук… Да и то… Часть антенн отсутствовала… Другие представляли собой лишь куцые огрызки…
Через час напряжённых поисков я возвратился в канцелярию роты и доложил о своих результатах…
- Куда же они прое… Пропали, короче говоря? - озадаченно спрашивал меня командир роты.
- Мне кажется… Вопрос не по адресу! - честно заявил я. - Я приехал вот… Два дня назад…
- Понятное дело… - со вздохом отмахнулся ротный. - Ну… Ты тогда рапорт по связи пока-что не пиши!.. Когда всё перепроверим… Тогда и накатаешь…
- Я могу подождать только до того момента, пока не стану писать рапорт комбату о принятии своей должности командира первой группы. - озадаченно нахмурился я. - Нафига оно мне надо?
Предложенный Пудановым вариант меня совершенно не устраивал… Поскольку такая неопределённость по средствам связи могла очень ощутимо вдарить как по мне лично, так и по моему карману… Ведь после моего официального рапорта комбату о принятии группы, а следовательно и закрепленного за ней всевозможного имущества, то на мне автоматически повиснут не только то военное добро, которое сейчас находится в роте… Но и все те номера, хранящиеся в штабе в качестве исходных и подотчетных данных о вооружении первой группы первой роты… И тогда существующие лишь на бумаге "Арбалеты" будут гарантированно закреплены лично за мной, как реально существующие! А при первой же проверке, организованной приказом командира части и проводимой дотошным начальником связи, вскроется отсутствие этих самых трёх радиостанций…
- Когда жареный петух клюнет, они может быть и найдутся! - очень аргументировано говорил я. - Но будет уже поздно!.. Комиссия в этот же день отдаст результаты проверки комбату, а он объявит приказ по части о взыскании с меня ущерба… Начфин быстренько посчитает стоимость трёх радиостанций, а потом ещё умножит эту цифру на десятикратный коэффициент… И всё! Я им потом хоть тридцать радиостанций принесу, а им уже будет пофигу… Проверка уже прошла, комиссия закончила свою работу и распущена… Никто на себя такую ответственность брать не будет… А радиостанции идут по самому большому коэффициенту кратности! Номер десять! Как оружие и оптика… Лично мне такие приключения не нужны! Сколько есть в наличии, то есть которые я лично осмотрел… Именно столько я и укажу в своём рапорте о принятии средств связи… По номерам и с уже имеющимися недостатками! Там у половины "Арбалетов" штатных антенн нет…
Моё взволнованное выступление происходило при полнейшем молчании майора Пуданова… Когда я выговорился, то есть перестал обосновывать свою позицию по сбережению своих же карманных денежек… Только тогда ротный вздохнул…
- Э-эх… И не жалко тебе командира подразделения! - упрекнул он меня. - Подождать даже не хочешь…