Меня наконец прошибает мысль-воспоминание: Катя, подруга Татьяны! Ох, и набрались же мы! Поднимаю с пола смятое ситцевое платье и подаю ей, остальные женские причиндалы сама подберёт. Я же занят приведением себя в порядок, одеваюсь, расчёсываюсь. Так… Только этого мне не хватало. Сидит, носом хлюпает.
- Чего ревёшь-то? Ну, случилось, так случилось. Никто тебя силой не тянул. Сама согласилась.
- Да-а? А может, ты обманываешь!
В лицо мне летит подушка.
- Да! Обманываешь, обманываешь!
Её плач прерывают голоса за стеной - мать-перемать! Сашка! Всё, пропал! А она ничего… Да и я уже не мальчик…
- Ты замужем?
- А-а-а… Нет…
- Значит - будешь.
Тишина. Даже слышно воробьёв за окном. Глаза - как пятаки. Затем бурчание.
- Издеваешься?
- Ещё чего…
- Выйди.
- Не понял…
- Ну, выйди, пожалуйста, мне одеться надо.
Пожимаю плечами и ухожу на кухню. Устраиваюсь у стола, приготавливая между тем всё необходимое для бритья. Заодно любуюсь картиной в висящем под углом зеркале - Катя не подозревает, что в нём всё видно. Ух ты! Вот это да! Вот это… Едва удерживаясь от того, чтобы не присвистнуть от восхищения. Стройная фигура, крупная грудь, лёгкий загар. И это всё моё! Ну, будет…
Из комнаты слышен голос:
- У тебя умыться можно?
- Иди сюда.
Проверяю умывальник - вода есть. Через мгновение шлёпают босые ноги. Появляется фигура, закутанная в покрывало.
- Выйди.
Молча киваю и ухожу в комнату. Плещет вода, я пока навожу порядок в разгромленной комнате. Кое-что привлекает моё внимание, и я удовлетворённо киваю головой. Минут через десять молодая женщина возвращается и развешивает мокрое покрывало на спинах стульев. Дождавшись, пока она развернется ко мне, с невинным видом выдаю:
- Красивая у тебя родинка на левой груди.
- А?!..
В результате короткой, но уже откровенно шутливой борьбы, мы опять оказываемся в койке… после чего вновь приводим себя в порядок и, наконец, вылезаем на свет божий.
* * *
Сашка и Татьяна уже во всеоружии, то есть, в одежде. На лицах - блаженство. Похоже, что у них тоже всё сладилось. Я знакомлю брата и будущую невестку, затем мы идём завтракать на кухню и провожаем девушек, договорившись о времени следующей встречи. Я украдкой сую Катерине ключ от квартиры, нечего ей в общежитии жить. Теперь - нечего. Не положено…
* * *
Командир вновь не утвердил план практических занятий. Мотивирует тем, что необходимо экономно расходовать ресурс двигателей и боевые запасы. Страна, мол, и так напрягает все силы, а мы бензин и патроны почём зря жжем. Это, конечно, понятно, но что делать, если немцы начнут? То, что война будет - ясно и без всяких Пактов о ненападении. Вроде и в Польском походе на одной стороне выступили, только после этого столько всего произошло…
Сейчас вон почти каждый день их моторы над головой гудят, а нас предупреждают, чтобы огня ни в коем случае не открывали! А их "юнкерсы" чуть не на бреющем над нами ходят, фотографируют.
Наверняка уже знают все наши аэродромы, запасные площадки. А судя по тому, что мне известно об их оптике - и о каждой бородавке на лысине нашего замполита тоже.
А у меня в эскадрилье - больше половины молодые, только из ленинградского училища прибыли. По десять часов налёта на "Чайке", штурмовой практики - и вовсе ноль. Стрелять не умеют - один Чумаков чего стоит! А ведь он - лучший из прибывшего пополнения! Что же о других говорить?
Ох, чует моё сердце, обойдётся нам эта "экономия" большой кровью. Гитлер уже всю Европу под себя подмял. А, значит, силён немец, что бы там нам на занятиях не говорили, силён!
И ведь не только в нашем полку - везде подобное творится: вон и брат мне рассказывал, что и у них то же самое: "на провокации не поддаваться" да "лишние ресурсы не расходовать". Плюс ещё переформировка - собрали со всех частей полки и дивизии, да в корпуса сводят, аж по тыще машин в каждом. И что толку? Эх, непонятно мне, чем наши командиры думают? И что товарищ Сталин, неужто не знает, что в армии творится?! Да нет, знает, конечно, просто меры ко всем сразу принять не может. Он один, а этих "экономистов" - море. Пока до каждого руки дойдут…
- Вы что-то хотите сказать, товарищ Столяров?
Забивалов! Как всегда со своим мёртвым лицом…
- Так точно, товарищ начальник особого отдела. Я считаю недопустимым экономить на обучении молодого пополнения и слаживании боевого подразделения.
- Правильно говорите, товарищ старший лейтенант. А как же экономия?
- Боюсь, что будем мы оплачивать эту экономию кровью наших пилотов.
- Верно сказано, товарищ Столяров. Если посчитать, сколько страна оторвала от себя для того, чтобы создать наши самолёты, вырастить и обучить лётчиков, то экономия трёх тонн бензина на один вылет для эскадрильи не стоит того. Я считаю, что это прямое вредительство, направленное на понижение боеготовности нашего подразделения. Так, товарищ Столяров?
С трудом киваю разом загудевшей головой. Все-таки подставил, гад! Ой, как подставил…
Между тем Забивалов поворачивается к побледневшему командиру и внимательно на него смотрит:
- Так что, товарищ полковник, верно говорит товарищ Столяров?
Усольцев выдавливает трясущимися губами:
- Верно, товарищ Забивалов… Но у меня приказ командующего округом…
Удар кулаком по столу звучит, будто пушечный выстрел, все присутствующие в кабинете вздрагивают от неожиданности, а особист уже кричит срывающимся голосом:
- Приказ, говоришь?! А своя башка у тебя на плечах есть, полковник? Или Ежов вас вообще думать отучил?! Так сейчас у нас Лаврентий Павлович Берия командует! Он людей зря не стреляет и не сажает! По вине таких экономистов я в Монголии за один вылет из двенадцати машин десять потерял, потому что пацаны только по картинкам стрелять учились, понял?! И если у меня завтра же полк летать как положено не начнёт - оформлю как саботаж и вредительство! Вон, Столяров пускай командует полком, меня в Округе послушают!..
Что-то гундосит Розенбаум, пыхтит Телегин, начальник снабжения полка, но Забивалов никого не слушает…
Вечером встречаемся с Сашкой и я рассказываю ему об инциденте. Он качает головой и говорит:
- Значит, свезло вам с особистом, грамотный мужик попался! А то у нас в соседнем батальоне решили новые танки на показ начальству вывести, помнишь, ты в Финляндии садился? Так вот, представь - их бензином в парке заправили!
- Ну и что?
Старший брат смотрит на меня с удивлением, потом спохватывается:
- Они ж дизельные. Им солярка нужна.
- А…
* * *
…Появляются наши дамы, и мы идём в парк, гулять. Эту традицию соблюдаем уже два месяца. Когда девушки на минуточку нас оставляют, Сашка шепчет:
- Ты как себя чувствуешь?
- Паршиво. Финляндия снится без перерыва… Что за напасть такая..
- И мне…
* * *
…Отсчитываю витки штопора. Первый, второй, третий… Пора! Ручку влево, толкаю педаль - и в этот момент… Яркая зелень полей мгновенно меняет свой цвет на белый; откуда ни возьмись, появляются вековые сосны леса. Вот она, фашистская Финляндия, Выборгские леса…
Тяжёлые пули рвут перкаль плоскости. "Фоккер" с горизонтальной голубой свастикой вывалился из-за тучи, когда моя тройка как раз выходила из пике. Идущий ведущим Костя Родионов, по-моему, даже и понять ничего не успел, прежде чем прямо в воздухе взорвался. Мы в разные стороны шарахнулись - это меня и спасло. Финн за Рахметкуловым погнался: "Чайка" хоть и юркая, да и враг ей не уступит - опытный гад попался! Рахим вспыхнул уже после второй очереди и пошёл со снижением в сторону наших окопов. И, пока D-XXI набирал высоту, я успел уйти на разворот, попытавшись пристроиться ему в хвост. Куда там! У него скорость выше, так и оторвался. То ли патроны кончились, то ли еще что…
* * *
…Четверг, восемнадцатое июня. Возвращаюсь после учебных полётов (по земле, в смысле, возвращаюсь, приземлился уже), когда меня окликает Забивалов. Он только что вернулся из командировки в ПрибВО, прилетел на "У-2". Взъерошенный какой-то, словно на его плечах лежит неимоверная тяжесть:
- А, Столяров… здорово. Зайди во мне, дело есть.
Пожав плечами, иду следом в его служебный кабинет. "Особист" делает знак занять свободный стул, молча открывает пачку "Казбека":
- Угощайся.
Мягко стелет… К чему бы это? Неужели решил из меня сексота сделать? Так ведь не выйдет! Хороший ты мужик, Забивалов, только и я не из таких! Но он молча смотрит мне в глаза своим тяжёлым взглядом:
- Слушай, комэск, у нас ничего сегодня в части не объявляли?
- Да нет. Всё как обычно, по распорядку. Полёты, потом учебные классы.
- А самолёты не велели готовить? Запасные площадки?
- Да нет, ничего такого не было.
Он делает глубокую затяжку, несколько секунд молчит, затем глухо роняет:
- Я сегодня перед отлётом из Шауляя приказ получил, во исполнение директивы товарища Сталина. Немедленно привести полк в боевую готовность в связи с началом войны с фашистской Германией 22 июня. В воскресенье.
Я молчу, потом до меня доходит:
- Как война? В воскресенье начнётся?!
- Да, комэск. Утром приказ пришёл, прямо из Кремля позвонили. Велели немедленно готовить войска к войне. Укрепрайоны, боеприпасы, вывести войска, танки и авиацию - в районы сосредоточения, занять позиции. Приготовиться к обороне и удерживать врага минимум пятнадцать дней, пока не пройдёт мобилизация.
- ?!
- Ну, раз тут пока не говорили, значит, незачем. Ты вот что, комэск, иди домой. И помалкивай о том, что я тебе сказал. Ни одной живой душе, понял?
- Так точно…
…Оглушённый такой новостью, бреду домой, сна, несмотря на усталость, дело ясное, ни в одном глазу. Неужели оно Война?..
* * *
…Пятница. Двадцатое июня. У нас сегодня показательное выступление. Летим я, комэск-один Сидорович, капитан Ветров, заместитель командира полка по боевой подготовке. Полная тройка, как положено по уставу. Единственное, что мне не нравится - хитрая улыбочка Розенбаума.
Наверняка какую-нибудь гадость приготовил - любит он такое делать. И командир полка такой же. Думаете, забыл, как его "особняк" припёр? Не-ет… Ладно, мне последний день, собственно говоря, отслужить осталось. С завтрашнего дня, двадцать первого июня тысяча девятьсот сорок первого года, я получаю отпуск по семейным обстоятельствам и еду домой. Сашка, кстати, тоже.
На воскресенье билеты на поезд взяли - даже странно, что никаких попыток приготовиться к войне нет. Я звонил другу в Вильнюс - говорит, у них все готовятся. Правда, намёками - а как иначе? - но дал понять, что ОНИ ЗНАЮТ… А мы, получается, жениться едем. Словно и не будет ничего. Вот то-то и оно…
* * *
… "Чайки" на форсаже уходят в небо. Перегрузка вдавливает в кресло, и я физически ощущаю, как скрипит дермантин спинки. Мои напарники молодцы, тоже все с боевым опытом. У кого финская, у кого Халхин-Гол… Держимся плотно, как приклеенные друг к другу. Боевой разворот, "иммельман", горка с набором высоты, бочка, петля Пегу…
Эх, наверное, красиво со стороны выглядит! В рёве надсаживаемых моторов, заходим на полигон со стороны солнца. Гудит в растяжках ветер, гулко бьют крупнокалиберные пулемёты, в щепки разнося мишени. Со зловещим рёвом срываются с направляющих "эрэсы", вспухая внизу огненно-пыльными буграми разрывов… Красота! Всё снесли. А сейчас мой любимый трюк уход на высоту, переворот и брюхом кверху из мёртвой петли; выхватываю машину буквально метрах в десяти над землёй, снося воздушной струёй пилотки со зрителей…
Мать! Это ещё что?! Вижу, как на меня пикирует незнакомый мне "И-16" с полосатым капотом! На его плоскостях вспыхивают огоньки выстрелов, но хоть они и холостые, мне ничего не остаётся делать, как уходить от огня скольжением в левую сторону.
"Ишак" беспрерывно атакует, пытаясь зайти то слева, то снизу, но пользуясь маневренностью своего штурмовика, я уворачиваюсь от него. Пот заливает глаза, но откуда-то изнутри меня накачивает поднимающаяся ярость. Отмечаю, что неизвестный противник предпочитает выход из атаки вправо. И кстати, где мои ребята? Где напарники? Где? Бросаю взгляд в стороны - никого! Бросили, паразиты! Ну, ничего, на поле разберёмся…
Между тем "шестнадцатый" уходит вверх и прячется за солнцем. Самый опасный момент. Высота! Только высота спасёт меня от атаки! А он этого и ждёт! Если я сейчас начну уходить вверх, машина на мгновение зависнет. И всё, отлетаешься, Столяров. Так… У него скорость, у меня - вираж! Восемь секунд! Есть, вон он! Замечаю крохотную чёрточку, заходящую со стороны слепящего диска, ещё немного, ещё чуть, слегка поддёргиваю нос и выпускаю в него очереди, фиксируя результат кинофотопулемётом. Есть! Есть!!! Был бы настоящий бой - сбил без сомнения! Неизвестный пилот это явно понимает, потому прекращает атаку и идёт в сторону нашего аэродрома. Кто же это? Всех полковых настоящих летунов я знаю, да и машина незнакомая…
"И-16" аккуратно притирается возле посадочного "Т", я захожу следом. Вон и мои напарнички, мать их через так… Стоят оба с виноватым видом. Так кто же Механики помогают отвалить борта и расстёгивают замки привязной системы.
Вылезаю наружу и стаскиваю шлем, вытирая протянутым полотенцем лицо. Меня обступают молодые лейтенанты, все взбудоражены, что-то галдят, на лицах восторг… внезапно наступает тишина. Забивалов! Он подходит ко мне и протягивает руку. И только тут я понимаю, что он тоже в лётном комбинезоне - так вот кто меня гонял! Здорово! Молоток! От всей души, искренне жму руку. Классный лётчик!
- Ну, старший лейтенант, молодец! Вертелся, как юла, считай, что ни разу в прицеле не был. А под конец - вообще…
Затем поворачивается к молодёжи:
- Повезло вам, орлы!
Слышу срывающийся голос кого-то из молодых, вроде бы Олежки Петренко:
- Мы сталинские соколы, товарищ старший лейтенант!
- Соколы - это истребители! А вы - штурмовики, значит, орлы! Учитесь у командира! Если все так летать будете - никакой враг вам не страшен. Ну, бывай, старшой…
На прощание он ещё раз крепко жмёт мне руку, хлопает по плечу и уходит прочь. Лейтенанты в полном обалдении, а я, хоть и доволен, но устал. Хорошо, кто-то догадывается подать мне глечик с холодным молоком - молодец. Жадно пью, затем отправляю молодых в учебный класс, сдаю механикам машину, расписываюсь в журнале. Лишь сейчас становится понятно, чего так строили рожи комполка и замполит. Сюрприз устроили, мать их… ничего, просчитались, что уж тут…
Глава 5
…Я стою у края железнодорожной платформы, встречаю. Нет, не девушку - если бы! Новую технику. Уже почти вся бригада перевооружилась новенькими ленинградскими КВ. И вот теперь настал черёд моего батальона.
Старые танки уехали неделю назад, а вчера нам объявили о том, что сегодня прибывают новые машины. Весь вечер батальон находился в эйфории от предвкушения долгожданной радости. В конце концов, сколько можно завидовать другим подразделениям бригады, которые уже катаются на новеньких красавцах.
Но теперь и мы пересядем на грозные танки, названные в честь первого рабочего маршала Ворошилова. Чу, вроде гудок! Вскоре появляется мощный "фэдэ", с видимой натугой тянущий тяжеленный эшелон. Но что это! На платформах стоят всё те же "Т-28"…
Моё горло сжимает обида за что?! Вся бригада имеет новейшие танки, а моему батальону опять устаревшие "двадцать восьмые"?! На лицах бойцов разочарование, да и сам я едва сдерживаюсь, чтобы не выматериться в голос и не бежать устраивать разборку с командиром корпуса генералом Хацкилевичем. Приказ никто не отменял. А он гласит чётко принять и разгрузить новую технику. И нигде не сказано, что новая техника должна быть именно "КВ" или "Т-34"…
Паровоз из последних сил дотаскивает вагоны и замирает, выпуская последние клубы пара. Резкое шипение, и из белого облака появляется сержант НКВД, сопровождающий эшелон:
- Вы капитан Столяров?
- Так точно, я.
- Сержант Иванов. Сопровождаю эшелон. Получите и распишитесь.
Он открывает полевую сумку и извлекает из него толстенный пакет. Это паспорта и бумаги на танки. Расписываюсь в нужной форме, козыряю на прощание, и "энкэвээшник" уводит конвой в здание вокзала. Подаю команду:
- К разгрузке эшелона приступить!
Сам достаю папиросу и закуриваю, надеясь, что горечь табака отобьёт горечь обиды. Между тем замечаю, что эти танки чем-то всё же отличаются от наших прежних машин вон и пушки другие, вроде как подлиннее. И броня… Лихорадочно открываю книжку руководства по эксплуатации и обалдеваю однако! Лоб - восемьдесят мэмэ, борт - сорок, пушка - "КТ".
Моё настроение начинает медленно подниматься вверх. Ничего себе двигатель мощнее старого на целых сто лошадок. Танковое переговорное устройство, система автоматического пожаротушения, установка дымопуска, внутреннее переговорное устройство вместо древнего "Сафара" - теперь всё должно быть нормально слышно.
И главное - рация! Антенна - вот она, чуть сзади башни, и даже поручень больше не выдаёт командирскую машину врагам! Хм… Может, это и хорошо, что нам достались старые машины, но новой модификации. Бойцы освоили их на "отлично", а учитывая новшества, введённые конструкторами и заводом, мы, пожалуй, не станем обузой новым моделям. Ого! У них ещё и зенитный пулемёт на крыше главной башни установлен! Вот здорово.