45-й стрелковый корпус генерал-майора С. Ф. Горохова располагался на левом фланге армии, его 159-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор Н. В. Калинин, растянулась на 12-километровом фронте, а две другие стрелковые дивизии (144-я и 338-я) составляли второй эшелон армии. Эти два соединения имелось в виду ввести на втором этапе наступления или использовать для уничтожения противника в случае, если он прорвет фронт окружения 39-й армии под Витебском.
Ближайшей задачей войск армии являлось: используя успешные действия передовых батальонов, после мощной артиллерийской подготовки, прорвать вражескую оборону на участке Поднивье – искл. Осетки, разгромить противостоящего противника, с ходу форсировать реку Лучесу и к исходу первого дня наступления овладеть рубежом Новики, Александрово, Астапенки, оз. Стрешно, Мурашки. С утра второго дня операции обеспечить ввод в прорыв конно-механизированной группы генерал-лейтенанта Н. С. Осликовского с плацдармов на западном берегу Лучесы, на участке Лычковское, Малые Калиновичи.
Штабом армии под руководством неутомимого генерал-майора Н. Я. Прихидько при активном участии командующих артиллерией и бронетанковыми и механизированными войсками, начальника инженерных войск и других начальников служб были отработаны планы операции и применения родов войск, их взаимодействие со стрелковыми соединениями и частями. Пожалуй, за всю войну впервые так тщательно отрабатывал армейский штаб план операции. Сама операция армии планировалась на глубину 60 км, до выхода на линию Свитано – Будно, в район Сенно – Немойта. Предполагалось осуществить ее в четыре дня при темпе наступления в первый день 15–16 км.
Армейская артиллерия более плотно была сосредоточена в полосе наступления 72-го и 65-го стрелковых корпусов. Она состояла из трех групп: группы дальнего действия, группы разрушения и группы реактивной артиллерии. Причем эти группы делились на армейские артиллерийские подгруппы по числу корпусов. И хотя это деление на подгруппы очень осложняло управление ею со стороны командующего артиллерией генерала Ю. М. Федорова, зато облегчало ее использование в ходе боя того корпуса, в полосе которого подгруппа находилась.
Артиллерийская подготовка на направлении главного удара была рассчитана на 2 часа 20 минут, на вспомогательном – на 50 минут. Поддержка атаки пехоты и танков планировалась на 60 минут, на глубину первой позиции противника – 1,5–2 км методом сопровождения атаки огневым валом и последовательного сосредоточения огня.
Расход боеприпасов на четыре дня операции был установлен 4–5 боекомплектов, а на орудия большой мощности – 2–3.
Обеспечение наступления армии с воздуха возлагалось на 3-й истребительный авиационный корпус, 3-ю гв., 213-ю бомбардировочную и 311-ю штурмовую авиационные дивизии 1-й воздушной армии.
Одна из наиболее трудных задач – подготовка и сосредоточение в заданных районах переправочных средств, форсирование рек, устройство проходов в проволочных заграждениях и минных полях врага, возведение гатей в топких местах дорог, прокладка в лесу колонных путей, разминирование в глубине вражеской обороны – ложилась на плечи неустанных тружеников войны – саперов.
После того, как план операции был полностью отработан, мы приступили к проведению перегруппировки войск. Она осуществлялась точно по графику и только ночью, при полном соблюдении всех видов маскировки и строжайшей бдительности. Днем войска отдыхали в лесах. Все радиостанции молчали. Пища готовилась только ночью, а если это делалось днем, то в удалении от мест расположения войск на 15–25 км.
Заняв новые позиции, дивизии сразу же построили в своем тылу учебные полигоны, создали участки обороны, идентичные тем, которые предстояло им прорывать. А там, где подобные полигоны уже были, привели их в соответствие с действительной обороной противника своего направления. На полигонах командиры полков и дивизий, поочередно выводя батальоны в тыл, отрабатывали с ними прорыв позиций противника с форсированием реки, вплоть до блокировки и уничтожения штурмовыми группами отдельных огневых точек, привлекая к занятиям танки, артиллерию и саперную технику. Надо сказать, что это была серьезная практическая школа для всего личного состава роты, батальона, полка, дивизии.
На переднем крае так же, как и в мае, находились только дежурные подразделения, которые для дезориентации неприятеля совершенствовали оборону и понемногу продвигали траншеи и ходы сообщения вперед, ближе к реке Суходровке с целью в будущем использовать их как исходные позиции для форсирования реки или атаки.
В звене армия – полк в порядке командирской учебы отрабатывалась на картах и на ящиках с песком, а также на местности тема "Прорыв сильно укрепленной обороны противника с форсированием водной преграды". Конечно, имелись в виду Суходровка и Лучеса. Для решения темы учебы бралась реальная фронтовая обстановка.
Незадолго до начала наступления командование армии провело также занятие с руководящим составом полевого управления армии и командирами корпусов на картах и на ящике с песком, который по своим размерам (5×10 м) скорее был похож на миниатюрный полигон. На нем была воспроизведена вся оперативная обстановка в полосе армии глубиной включительно до Богушевска.
На этом занятии присутствовали командующий войсками фронта генерал-полковник И. Д. Черняховский и член Военного совета фронта генерал-лейтенант В. Е. Макаров. Генерал И. Д. Черняховский высоко оценил занятие.
К половине июня все войска усиления и развития прорыва 5-й армии вышли в свои районы сосредоточения, в том числе и конно-механизированная группа. Ее соединения расположились: 3-й гвардейский механизированный корпус, которым командовал генерал В. Т. Обухов, в составе 7, 8, и 9-й гвардейских механизированных и 35-й гвардейской танковой бригад – в лесах на линии Хмелево, Черныши и восточнее их; 3-й гвардейский кавалерийский корпус (командир корпуса генерал Н. С. Осликовский), состоявший из 5-й и 6-й гвардейской и 32-й кавалерийской дивизий – в лесах в районе Выдрин, Добромысли, река Черница.
Таким образом, в полосе 5-й армии сосредоточились большие силы, способные успешно выполнить задачу, поставленную командующим фронтом. Соотношение сил на участке прорыва армии, без учета конно-механизированной группы, было в пользу 5-й армии.
НАКАНУНЕ. В ночь на 20 июня я вместе с оперативной группой штаба перешел на НП, находившийся на безымянной высоте в километре севернее населенного пункта Высокое, в 1,4 км от переднего края противника.
На современной карте вблизи реки Суходровки деревни с названием Высокое я не нашла. Возможно, ее уже нет вообще.
Здесь же в 350 м от нас, на высоте 180,9, находился НП командира 72-го стрелкового корпуса генерал-майора А. И. Казарцева.
В этот день перебрались на свои НП командиры корпусов, дивизий, бригад и полков.
Каждую ночь в сторону расположения противника летели транспортные самолеты У-2, "ночные извозчики", везли взрывчатку, оружие для партизан, которые одновременно с началом нашего наступления должны были своими ударами по тылам врага сковать его резервы. Еще 8 июня штаб партизанского движения Белоруссии, который возглавлял полковник П. З. Калинин, передал всем партизанским бригадам и отрядам оперативный план массированного удара по железнодорожному транспорту. Это был третий сокрушительный удар "рельсовой войны". В ночь с 19 на 20 июня в тылу врага на всех важных направлениях железных дорог загремели взрывы. И чем ближе к фронту, тем их было больше. За эту ночь белорусские партизаны взорвали 40 778 м рельсов.
В полосе предстоящего наступления войск 5-й армии особенно активно действовали сенненские партизаны под командованием В. В. Леонова, партизаны Полоцко-Лепельской зоны под руководством Героя Советского Союза В. Е. Лобанка и Борисово-Бегомльской зоны под командованием Героя Советского Союза Р. Н. Мачульского.
В ночь перед общим наступлением русских на участке группы армий "Центр" в конце июня 1944 г. мощный отвлекающий налет на все важные дороги на несколько дней лишил немецкие войска всякого управления, писал в статье "Военное значение транспорта" бывший полковник гитлеровской армии Герман Теске. За одну ночь партизаны установили около 10,5 тыс. мин и зарядов, из которых удалось обнаружить и обезвредить только 3,5 тыс. Сообщение по многим шоссейным дорогам из-за налетов партизан могло осуществляться только днем в сопровождении вооруженного конвоя.
В ночь на 22 июня сотрудники редакции армейской газеты "Уничтожим врага!" во главе с полковником П. А. Молчановым не спали: дежурные принимали по радио сообщение Совинформбюро "Три года Отечественной войны Советского Союза". В нем подводились итоги войны, сообщались выводы, страна и Красная Армия мобилизовывались на подвиги и разгром врага. А через три часа по дорогам к передовой уже мчались мотоциклы и машины, развозившие газеты с последним сообщением Совинформбюро.
В этот последний перед наступлением день во всех частях и подразделениях армии состоялись собрания и митинги. На них выступали старшие начальники и политработники, в том числе командарм, его заместители, члены Военного совета, начальник политотдела армии. А там, где боевая обстановка не позволяла проводить митинги, устраивались читки газет, проводились беседы.
Утро 22 июня внешне ничем не отличалось от вчерашнего. Над позициями обеих сторон висела тишина, как будто бы все живое вымерло. Лишь кое-где из-за бруствера вражеских траншей на мгновение показывалась верхушка каски немецкого наблюдателя, и тут же на нее обращались десятки глаз с наших наблюдательных пунктов, но никто не стрелял.
Всю эту короткую ночь воины передовых батальонов готовили исходные позиции для атаки, полковые и дивизионные саперы под носом неприятеля делали проходы в минных и проволочных заграждениях, а там, где предстояло форсировать Суходровку, тащили и переправочные средства. Армейские саперы совместно с дивизионными предусмотрительно, на всякий случай, подтягивали детали мостов для танков и тяжелой артиллерии.
Все было искусно замаскировано. Группы воинов подразделений первого удара, которые с сигналом "Вперед!" первыми поднимаются и первыми штурмуют участки позиций и огневые точки противника, отдыхали в траншеях невдалеке от врага под зоркой охраной наших наблюдателей и дежурного наряда переднего края.
Ровно в 16 часов 22 июня на всю глубину позиции врага обрушился ураганный шквал огня, взметая ввысь столбы земли и обломки огневых точек и блиндажей. Почти полчаса бушевали разрывы снарядов и авиабомб по ту сторону первой линии траншей армии. А в 16 часов 25 минут и после мощного залпа "катюш" двинулись наши передовые батальоны на вражескую оборонительную полосу.
Теперь все командиры – от командира полка до командующего армией – неотрывно смотрели со своих НП туда, где в пороховом дыму, следуя за огневым валом, наступала на позиции врага славная пехота передовых батальонов.
Наиболее успешно действовали батальон под командованием капитана И. П. Луева, слева от него батальон 371-й стрелковой дивизии и справа 11-я армейская рота. Они с ходу выбили гитлеровцев из первой и второй траншей и погнали их на юг – в болота торфоразработок. Еще левее передовые батальоны 97-й и 159-й стрелковых дивизий к этому времени ворвались в первую траншею противника и успешно теснили его ко второй. Значительно медленнее шло наступление на правом фланге 72-го стрелкового корпуса. Здесь батальон 226-го стрелкового полка 63-й стрелковой дивизии сумел ворваться только в первую траншею на развилке дорог, в километре южнее Косачей, но, встреченный сильным огнем, больше продвинуться не мог.
Генерал А. И. Казарцев, наблюдая со своего НП за успешным продвижением батальонов в южном направлении, решил воспользоваться их успехом и ввел здесь в бой первые эшелоны полков 227-й стрелковой дивизии и 291-й стрелковый полк 63-й стрелковой дивизии. Батальон этого полка совместно с батареей 954-го самоходно-артиллерийского полка внезапно ударили по правому флангу 529-го немецкого пехотного полка, в первой же атаке выбили гитлеровцев из первой и второй траншей, прикрывавших Заворотье, а за ней и мост через Суходровку, и тут же, не давая им опомниться, стремительным броском захватили мост. Затем, надежно прикрыв его, стали наступать на Старобобылье.
Чтобы спасти переправу, командование 299-й пехотной дивизии гитлеровцев в 18 часов перебросило сюда из района Савченки находившийся в резерве батальон 528-го пехотного полка, но он, не достигнув Старобобылья, был остановлен организованным огнем пехоты передового батальона и поддерживающей его артиллерии 63-й стрелковой дивизии. Не менее успешно действовали и батальоны полков 277-й стрелковой дивизии. Они за два часа продвинулись на 2,5 км и завязали упорный бой за рощу в километре северо-западнее Семашкова и за Высочанский бор. Увидев, что на этом направлении открылась возможность овладеть сильным опорным пунктом Высочаны с тыла, командир 72-го стрелкового корпуса генерал А. И. Казарцев переправил через Суходровку в район Бураки два танковых батальона 153-й танковой бригады во главе с командиром бригады полковником Я. А. Крутий.
Командир 65-го стрелкового корпуса генерал Г. Н. Перекрестов поступил, как и генерал А. И. Казарцев: с овладением передовыми батальонами вторых траншей неприятеля он ввел в бой стрелковые батальоны полков первого эшелона 371-й и 97-й стрелковых дивизий.
Напуганное успешным продвижением наших частей, командование 299-й пехотной дивизии противника ошибочно приняло бой передовых батальонов за наступление основных сил и поэтому бросило против них большую часть своего резерва: танки и штурмовые орудия. Но было уже поздно, поскольку на южный берег Суходровки переправились вторые эшелоны наших стрелковых полков, противотанковая артиллерия, танки и самоходно-артиллерийский полк под командованием подполковника С. А. Куликова; в полосе 65-го стрелкового корпуса – батальон 2-й гвардейской танковой бригады, 395-й тяжелый под командованием полковника С. Г. Буряченко и 953-й легкий самоходно-артиллерийский полки.
Сразу же разгорелись жаркие схватки, доходившие не раз до рукопашной… Гитлеровцы стойко удерживали позиции. Им почти полгода внушали, что если русские прорвут эту линию, то над Германией нависнет смертельная опасность.
Солнце уже опускалось к лесу, а бой не только не затихал, но разгорался все сильнее. Стрелковые полки 277-й стрелковой дивизии, возглавляемые храбрыми офицерами подполковником Д. К. Морозовым и подполковником А. П. Палаженко, вели напряженный штыковой бой. И в тот момент, когда накал боя достиг высшей точки, гитлеровцы бросили сюда 20 самолетов Ю-87. Самолеты начали ожесточенно бомбить боевые порядки наступавших частей 277-й стрелковой дивизии. Но воины этих полков не только не дрогнули, но продолжали атаковать вместе с танкистами 153-й танковой бригады и 343-го тяжелого самоходно-артиллерийского полка опорные пункты Загорно и Семашково.
За день боя передовые батальоны 5-й армии выполнили стоявшую задачу – захватили первую траншею, овладели второй, а в некоторых местах и третьей траншеей, продвинулись на 2–3 км. К исходу дня части правофланговой 63-й стрелковой дивизии генерала Н. М. Ласкина овладели населенным пунктом Шапечино и северной окраиной Старобобылья; полки 277-й стрелковой дивизии генерала С. Т. Гладышева освободили Семашково и высоту с отметкой 150,7; передовые батальоны 65-го стрелкового корпуса 371-й и 97-й стрелковых дивизии генерала В. Л. Алексеенко и полковника Ф. Ф. Шишова дрались на линии дер. Механики и Рощи, что в 1,5 км южнее Высочан; на левом фланге армии 159-я стрелковая дивизия генерала Н. В. Калинина своими передовыми батальонами двух полков вела бои в лесисто-болотистой местности за третью траншею первой позиции 251-й пехотной дивизии (немцев).
С наступлением темноты наши передовые батальоны бой не прекратили. Почувствовав, что сопротивление противника ослабло, они еще энергичнее продолжали его теснить.
Командиры частей, соединений, командарм, их штабы, начальники родов войск и служб в эту ночь ни на одну минуту не сомкнули глаз. Столь успешное продвижение передовых батальонов, которое по сути дела переросло в наступление, требовало от командиров всех степеней внести коррективы в свои планы, вновь составить боевые таблицы, уточнить задачи и т. д. В эту же ночь надо было подтянуть как можно ближе всю артиллерию, подвезти к ней боеприпасы, перенацелить авиацию, построить переправы, да не одну, а шесть, причем такие, которые выдержали бы самые тяжелые САУ, танки и орудия большой мощности, проложить колонные пути, подтянуть к передовой врага главные силы ударной группировки войск армии.
Казалось, что невозможно все это сделать за короткую июньскую ночь. И все же все было сделано. К утренним дождливым сумеркам 23 июня за реку Суходровку были выведены пехота, танки и САУ первого эшелона ударной группировки и почти под носом гитлеровцев спрятаны на исходных позициях для атаки. Новые НП командиров, огневые позиции артиллерии и колонные пути были тщательно замаскированы и скрыты от наземного и воздушного наблюдения. С рассветом все замерло, как будто за Суходровкой ничего и не было, за исключением только все еще сражавшихся передовых батальонов.
НАСТУПЛЕНИЕ НАЧАЛОСЬ
Несмотря на ливень, разразившийся еще затемно, артиллерия вовремя начала наступление ураганным огнем орудий и РС. По продолжительности оно было разным: например, в полосе 277-й стрелковой дивизии был произведен короткий, но мощный огневой налет из орудий всех калибров, так как передовые части дивизии уже вели бой за вторую позицию неприятеля.
За десять минут до начала атаки пехоты и танков наша авиация, действуя на малых высотах, нанесла сильный бомбовый удар по артиллерии противника в районах Головатки, Гряды, Шнитки и по штабам немецкой 299-й пехотной дивизии и 6-го армейского корпуса.
В это знаменательное утро на громадном 600-километровом пространстве, от озера Нещерда до Мозыря, советские войска начали историческую битву за освобождение Белоруссии.
Ровно в девять утра поднялись и ринулись в сражение и войска 5-й армии (23 июня 1944 года).
Сражение сразу же достигло наивысшего накала. Воины с большим воодушевлением штурмовали позиции неприятеля, который упорно сопротивлялся. Каждая траншея, каждый дзот и капонир брались нашими штурмующими группами в жаркой схватке. Гитлеровцы не выдерживали этих яростных схваток и отступали, но только до следующей траншеи, завала, речки или болота и там, прикрываясь ими, снова с той же силой стремились задержать наступавшие части армии.
Командирам частей и соединений надо было проявить большое искусство в осуществлении маневра на поле боя с тем, чтобы противник не успел создать организованное сопротивление на новых оборонительных рубежах.
На подходе к рокадному шоссе Витебск – Орша, на подступах к опорному пункту Осиновка – Барсуки заслоны врага оказали упорное сопротивление нашим передовым танковым десантам. Батальоны 854-го и 850-го стрелковых полков обошли эти заслоны и завязали бой с гарнизоном опорного пункта. В результате ожесточенного боя сопротивление врага на этом опорном пункте было сломлено, а рокадное шоссе Витебск – Орша перерезано нашими войсками. Теперь противник был лишен возможности использовать эту дорогу для маневра сил и средств на поле боя.