- Тебя чё тоже сюда замели? - улыбался во все свое круглое узкоглазое лицо Сергей - мой старый армейский товарищ.
- Как видишь, - от вида улыбающегося друга мне тоже захотелось улыбнуться, вообще Серега Кулов был веселым, разбитным малым, не унывающим в любой ситуации.
- Пошли к нам, с нами будешь держаться, - предложил Сергей.
Познакомился я с ним еще во время КМБ. Но после карантина мы попали в разные подразделения и редко встречались, от случая к случаю. Кулов - казах из Оренбурга, все звали его Серегой, хотя настоящее его имя звучало по-другому.
Из хижины вышел офицер - худощавый человек среднего роста, такой же грязный, как и весь его отряд. Из-под черной шерстяной шапочки на голове командира виднелись светлые волосы, на подбородке щетина такого же цвета. Взгляд его светло синих глаз, казалось, мог убить того, на кого он обращен.
"Строиться повзводно" - скомандовал он. Мы пристроились в один из взводов. Команда, по всей видимости, относилась только к новоприбывшим, потому что остальные продолжали заниматься своими делами. Строились как обычно долго, кто как хотел, друзья старались держаться вместе и сейчас построились скорее по этому признаку.
Возникла пауза, построивший бойцов человек медленно обошел строй по фронту, разглядывая солдат. Осмотрев, солдат он заговорил.
- Где ваши отцы командиры мы не знаем, наверно дезертировали, поэтому с этого момента вы будете числиться здесь в первом батальоне N-ского мотострелкового полка, - он замолчал, словно ожидал услышать какие-нибудь возражения по поводу сказанного. Но ничего в ответ не последовало, солдаты молча ждали, что последует за этим, и он продолжил.
- Я командир второй роты капитан Колосков, временно вы будете под моим началом, но потом часть из вас поступит в другие подразделения.
Пока Колосков говорил, из хижины вышел еще один человек. В отличие от Колоскова этот был коренастый и плотный мужик похожий на дородного казака царских времен и держался он также - этакий ухарь-купец удалой молодец. Только вместо кафтана и поддевки - "броник" весь в пятнах, с оторванным нагрудным карманом. Под ним - Х\Б, подворотничок стойко черного цвета и торчит над вырезом "броника" как накрахмаленный. На штанах у одной брючины накладной карман оторван, второй набит рожками к автомату. Обут в огромные стоптанные "кирзачи". На огромной голове лихо заломлена спортивная шапочка "Петушок", из-под которой торчит русый чуб. Через плечо на грудь этого казака перекинут автомат со складным прикладом и подствольным гранатометом, на нем привычно лежат руки в перчатках с обрезанными пальцами. Он подошел к Колоскову как раз, когда тот представлялся, Колосков же продолжил свою речь.
- Сейчас по одному будете подходить ко мне, и я запишу ваши фамилии, вы, - показал он на солдат стоявших впереди, - будете командирами отделений, остальные - стоящая за вами колонна, ваше отделение.
В строю солдаты опять потихоньку стали перестраиваться. Я стоял рядом с Сергеем, поэтому осторожно переместился за него, чтобы быть с ним в одном отделении.
Колосков на эти передвижения не обратил внимания. Он заявил, что эти назначения временны и потом, когда разберутся, кто в каком звании, и на какой должности служил, укомплектуют подразделения в соответствии с этими данными. Самое главное, никому не покидать этот двор и дом, здесь резерв штурмовых бригад. Когда Колосков закончил, он представил подошедшего офицера. Казак оказался старшим лейтенантом Романенко, по штату он числился командиром третьего взвода. Представив Романенко Колосков, сходил в хижину за бумагой и, присев на ящик, стал записывать фамилии солдат. Пока командир оформлял пополнение, Романенко выволок из десантного отсека БМП бойца в танковом шлемофоне похожего на негра - до того он был чёрен. Негр протер глаза, выслушал взводного и подошел к таинственному штабелю между БМП и хижиной, он откинул одеяло достал ящик с консервами и мешок с хлебом. Романенко подозвал к себе первое отделение и по количеству солдат выдал продукты. Вслед за ними получили провиант и остальные.
Мы с Сергеем получили по банке рисовой каши и пошли в дом. Расположились в одной из комнат. На полу устроили небольшой костерок - очаг для него соорудили из кирпичей. Сверху решетка от холодильника, а уже на ней угнездились банки с сухпаем. Сами мы натаскали матрасы, спальники и расположились вокруг костра.
Комната раньше была складским помещением, одну стену занимал огромный шкаф, сделанный по типу этажерки - он высился до самого потолка и на его полках как на многоярусных нарах устроились некоторые бойцы. Вдоль стены напротив пылилось несколько тумбочек, в дальнем от окна углу входная дверь рядом с ней и горел костерок. Единственное окно было забаррикадировано кирпичами в виде бойницы, только верхняя часть завешена одеялом.
Мы с Сергеем взяли по банке горячей рисовой каши и по куску хлеба. Жирная похлебка не вызвала аппетит, несмотря на сильный голод. Хотелось пить, но воды не было, во флягах у всех было пусто. Пересиливая отвращение, я съел кашу, понимая что, если не дать организму пищи, он ослабеет. Облизал ложку спрятал ее за пазуху и лег на своей полке отдыхать, не хотелось никуда идти. Какая то апатия овладела сознанием.
Остальные, пообедав, занялись своими делами: кто-то принялся разглядывать свое оружие, кто-то перематывал портянки или сушил их над еще не потухшим костром. Обстановка как в обычной казарме после ужина, когда у солдат появляется полчаса свободного времени.
Кулов посидел некоторое время и решил пройтись по дому. Его любопытная деятельная душа жаждала какой-нибудь деятельности, все равно какой, лишь бы не сидеть. Но одному идти не хотелось, поэтому он растолкал меня.
Поломавшись немного, я согласился. Мы покурили, взяли автоматы и направились к выходу. Гранатомет и гранатную сумку я оставил в углу, там же было свалено оружие остальных.
- Слышь Братуха, - обратился Кулов к бойцу, назначенному командиром отделения, - мы тут прогуляемся немного, если чё какие построения скажешь по нужде пошли, лады?
- Вали, - кивнул сержант.
Мы пошли по коридору. Здесь так же располагалась пехота, везде привычный уже бардак. Нам пришлось протискиваться через наваленные тумбочки и кровати, на которых спали люди, к дверям, замыкавшим коридор. Кулов разбил прикладом стекло - дверь была наполовину стелянной и перебрался в этот проем, мне пришлось следовать за ним.
Очутились в другом коридоре он в отличие от предыдущего был пуст, а в остальном - те же окна вдоль одной стены, те же двери вдоль другой. Открыли одну из них.
- Тут по ходу дела больница была или поликлиника, - заметил Кулов
- Наверно, - я осмотрелся, действительно комната была явно больничной: белые тумбочки, кушетка, стеклянная этажерка с лекарствами - все говорило об этом.
- Знаешь, Серый, меня действительно по большому приспичило, - сообщил я другу, почувствовав боль в животе.
- За чем же дело стало? Вперед, - скомандовал Сергей, - вон, подсобка, - он показал на дверь, которую я сначала не заметил. - Я пока посторожу, а потом ты, у меня тоже чё то в пузе шумит от этой жратвы.
Провозился довольно таки долго, бронник все-таки не очень способствует.
- С облегчением! - поприветствовал Сергей Марата.
- Да какое тут облегчение, чуть на изнанку не вывернулся.
Пока Кулов возился в подсобке, я решил посмотреть, что в тумбочках.
Одна была пустой, во второй нашел банку маринованных огурцов. "Отлично, - подумал, - только откуда в больнице жратва, может здесь еще что-нибудь есть, надо здесь все обыскать".
Кулов застал меня за осматриванием лекарств, стоявших на стеклянной этажерке.
- Марат ты чё спирт ищешь?.
- Смотри, чё я нашел! - показал банку.
- Ого, живем! - обрадовался Кулов.
- Как думаешь, откуда она здесь могла взяться?
- Пацаны рассказывали, что больницу ВВ-шники штурмовали, от них наверно осталось, сообщил Кулов, присматриваясь к шерстяному покрывалу, лежавшему на кушетке, - они тоже спирт искали. Сергей стал резать штык ножом покрывало на портянки и продолжал рассказывать. - А потом нажрались спирта, да постреляли друг друга маленько.
Намотав портянки из покрывала, Сергей притопнул сапогами - проверил хорошо ли они накрутились. Оставшийся кусок покрывала забрал я, выкрою себе потом тоже "русские носки".
Выглянул в окно. Возле УРАЛ-а с оборванным тентом суетились солдаты - выгружали из кузова какие-то ящики. Их бросали тут же во дворе, как попало. Как только машина разгрузилась, шофер, не глушивший двигатель, воткнул передачу и грузовик, гремя гнутыми стойками тента, уполз со двора.
- Строиться! - раздалась команда Клоскова.
Глава 6
То было грозное молчанье,
Не долго длилося оно,
Но в этом страшном ожиданье,
Забилось сердце не одно.
Лермонтов.
Колосков безучастно смотрел, как строится пополнение, неожиданно свалившееся ему на голову. Сейчас нужно было выделить двадцать человек в штурмовую бригаду, за ними пришел замполит полка. За две недели этой войны Капитан, потерял убитыми и раненными всю свою роту, за исключением старшего лейтенанта Романенко и механика-водителя Варенникова.
Между тем замполит, уже седой подполковник, заметил, что Колосков задумался, поэтому сам выбрал себе два десятка бойцов: гранатометчиков и пулеметчиков. Им вместе с расчетами станковых гранатометов и минометов предстояло создавать огневой вал перед штурмовыми подразделениями. Утром намечалась очередная атака президентского дворца, значит вечером придется опять просить пополнение. Подполковник тяжело вздохнул, ему еще нужно было поговорить с солдатами штурмовой бригады, некоторые уже заявили, что больше в бой не пойдут.
Попавшим в эту двадцатку, выдали сухпай и по литровой банке сока из Н\З, после чего команда замполита скрылась в развалинах.
Когда я увидел сок, пожалел, что не отправился вместе с ними, язык от сухости прилип к гортани. После ухода замполита мы под руководством Романенко стали складывать боеприпасы возле крыльца больницы.
Мы с Сергеем, взмокли от работы в "брониках" и бушлатах. День клонился к вечеру, уже начинало темнеть, по всему двору и больнице тушили костры, на которых грели обеды.
Мы присели отдохнуть. Сергей стал ловко прикручивал резиновым медицинским жгутом индивидуальный марлевый пакет к складному прикладу своего автомата. Пакеты и жгуты выдали всем, вместе с сухпаем, и некоторые прикручивали их к прикладам своих автоматов. Я подозревал, что Серега не знает, для чего это делается, но он любил пофорсить, и к таким проявлениям солдатской изобретательности был всегда внимателен. Закончив с прикладом, Сергей достал изоленту, и стал ею приматывать два рожка друг к другу.
- Ну, ты даешь, - не выдержал я, - ты, где изоленту достал?
- Ха, места знать надо! - произнес важным тоном Сергей, довольный тем, что ему удалось удивить.
Я подумал, что автомат станет тяжелее от того, что два рожка будут слеплены вместе, да и стрелять, наверное, будет неудобно. Индпакет и жгут рассовал по нарукавным карманам своего бушлата.
После подгонки оружия, мы оправились спать в комнату своего отделения.
Наше пополнение для обескровленного корпуса считалось многочисленным, хотя даже с его учетом количество штыков едва достигало половины штатной численности.
Колосков заменил новичками часть солдат боевого охранения, остальным разрешил спать, но быть готовыми к бою. Но в этих обстоятельствах мы были готовы к бою всегда. Спали прямо в "брониках" и сапогах, а оружие держали либо рядом с собой, либо в руках.
Через год службы, когда наш призыв перешел уже в разряд черпаков, мою роту пригласили на вечер в местное педагогическое училище. Это был канун 8 марта, а в педе основной контингент одни девушки. Руководство заведения обратилось к командованию нашего полка с просьбой прислать роту солдат, чтобы девчонкам не было скучно без мужского общества. Для нас известие об этом стало настоящим чудом. Еще бы целый год без женской ласки.
За день до заветного увольнения в город в казарме начался ажиотаж. "Парадки" наглаживались, ботинки начищались, а в курилках велись досужие разговоры.
- Ну пацаны, наконец то оторвемся, а то у меня уже яйца опухли, - говорил Санек, рябой щуплый парень низкого роста. Он был призван из Марий Эл и отличался крайне шустрым характером.
- Ха-хаха, да скажут они нам, ну че пацаны приперлись! - отвечал пермяк Рома.
- Не скажут им же тоже наверное без мужиков скучно, вот наши интересы и совпадут.
- А где ты будешь интересы эти соединять?
- Найду, не переживай!
Перед выходом в училище ротный нас построил и сказал:
- Товарищи солдаты на вечере, вы должны себя вести пристойно, и поддерживать честь мундира, в общем водку не пьянствовать, дисциплину не хулиганить! И самое главное - никакого секса, помните наша область по СПИДу на первом месте в России.
Замполит, который должен был нас сопровождать, был более благосклонен:
- Нет ну уж если очень хочется одевайте презерватив, сверху намотайте изоленту, потом еще один презерватив и обмотать скотчем, и главное при этом никакого секса, тогда все будет в порядке!
В актовом зале училища нас встретила толпа красавиц, правда и мы и они поначалу жались по углам. Однако, ведущая быстро взяла дело в свои руки, под громкий хохот выбрали трех парней и трех девушек. Между ними устроили некий конкурс по типу телевизионного шоу "Любовь с первого взгляда". Ну а потом пошла дискотека. Замполит куда-то вышел. На танцполе начали творить невероятное - мы приглашали девушек на парные танцы. И здесь все выделывались как могли, кто изображал танго, кто вальс, а некоторые пары просто переминались с ноги на ногу.
Я выбрал себе в партнерши маленькую крашеную блондиночку, мы долго топтались на месте, хотя она пыталась закружиться в вальсе. Но я не успевал за ней. Наконец она сказала:
- Стой ты, медведь, ты совсем не умеешь двигаться!
Я страшно огорчился, первый раз в жизни я танцую, можно сказать исполнилась моя мечта, а тут такой конфуз. Но я решил во чтобы-то ни стало научиться танцевать:
- Ну ты объясни как копыта-то переставлять, я вроде не тупой, научусь.
- Ну ладно не обижайся, - улыбнулась моя наставница, кстати, я Катя.
- А я Марат.
Мы отошли в угол и Катя преподала мне первый в жизни урок танцев:
- Правую руку сюда, левую сюда, - Она сама поставила мои руки, так как положено. Мои ладони сразу вспотели, сквозь ткань Катиной блузки я почувствовал ее лифчик. Тем временем девушка продолжала:
- сперва шаг на меня и чуть в сторону, приподнимаясь при этом на носки, понятно? Второй шаг уже на себя еще чуть в сторону вот так. Да ты на ноги то не смотри, да не на меня, а в сторону, - объясняла она.
Я послушно прорепетировал вальсирующие движения, а потом мы начали танцевать. Это было волшебное ощущение, мы с Катей улыбаясь неуклюже вальсировали, мы знали об этом, но нам было все равно. Я наслаждался всем: тонкий стан девушки приятный на ощупь, через который я чувствовал бюстгальтер, чуть слышный аромат духов, тоненькая прохладная ручка в моей грубой ладони, музыка. Ну конечно же я влюбился в нее. После этого вечера мне часто снился этот танец.
Темно, я проснулся, не могу понять от чего. Толчок в бок от Сергея:
- Вставай Марат, тут чечены атаковать собираются, всем приказано усилить посты!
Я вскочил, схватил автомат, гранатомет и сумки с выстрелами и помчался на лестничную площадку между этажами занять оборону у находившегося там окна вместе с Куловым.
Осторожно выглянул в окно: дорога на другой стороне небольшой сад, перепаханный снарядами и огороженный разбитым забором. Луна довольно хорошо все освещала, но кроме нее свет давали постоянно взлетавшие осветительные ракеты.
Ни на дороге, ни в садике никого не было. Опустился на колени перед сумкой с гранатами, стал свинчивать гранату с вышибным зарядом.
"Блядь, руки дрожат", - отметил про себя. Глубоко вдохнул воздух, затолкал выстрел в ствол гранатомета и убедился, что выступ на гранате совпал с выемкой в стволе, осталось только взвести курок спускового механизма… Проделав это, снова выглянул в окно, уже с гранатометом, готовым к стрельбе.
Ни на дороге, ни в садике никого. И только сейчас я заметил, что не поставил прицел на гранатомет.
- Сука! - принялся судорожно доставать из подсумка прицел и приделывать его к гранатомету. "Не успею!" билась в голове одна мысль, мне казалось, что тишина обманчива, что сейчас вот-вот и начнется. Приготовления к бою Кулова отразились лишь в щелчке планкой предохранителя "калаша" - звук прозвучал как то неестественно громко. Молча стали ждать, нам обоим было страшно, но мы не говорили об этом. Так прошло тридцать минут все это время мое сердце билось как зверь в клетке. С нижней лестничной площадки крикнули: "Пацаны, отбой!"
Спотыкаясь в темноте, мы добрались до своих мест и тут же завалились спать.
Глава 7
За кулисой ждут войска
с деревянными мечами,
Вождь с прибитыми лучами
чешет дулом у виска…
Ю. Шевчук
.
Поспали мы, наверное, две минуты, во всяком случае, мне так показалось. Ткнул ногой спящему на полу Кулову в бок: "Вставай, утро уже". Сергей засопел: "Ты че с утра ударился что ли? Спи, пока спится".
В дверь просунулась голова: "Пацаны, кто тут у вас старший? Пусть идет сухпай получать".
Я дотянулся до тела спящего сержанта, толкнул его прикладом автомата. Тот поднял голову:
- - В чем дело?
- - Жратву велели идти получать.
- А че сам не сходишь?
- Сержантам велели явиться.
- Ладно, блядь - кряхтя и матерясь в полголоса, сержант встал и, перешагивая через тела спящих солдат, направился к выходу. Я решил помочь ему.
На улице все та же сырая промозглая погода, наводившая уныние. Получили положенную пайку, состоявшую из пары буханок черного хлеба и сока. В комнате сержант начал пинками будить всех:
- Подъем Блядь, жрать надо готовить, ты греешь кашу, ты костер разжигаешь, че ебальник разинул? Шевели поршнями!
Мы с Куловым вызвались идти за водой. У ребят, успевших облазить окрестности, выяснили, что воду можно найти за больницей.
Быстро пересекли двор, чтобы не попасться на глаза Колоскову или Романенко. Через пролом в заборе выбрались за территорию комплекса. Оказались на дороге с глубокими колеями.
Гремя провисшими гусеницами, проползла грязная, побитая самоходка, вся увешанная какими-то ящиками, позади башни приторочены два сорокалитровых бидона. Гибрид танка и пушки, выпуская целые облака выхлопных газов, проехал вдоль стены больницы и повернул за угол. При повороте край бронированного корпуса задел стену, огромный кусок штукатурки отвалился, пыль поднялась столбом.