Я наблюдал за тем, как она готовит коктейль. Когда Сандра протянула мне бокал, раздалось приятное позвякивание кубиков льда. Я с благодарностью отпил виски.
Она сели в кресло напротив меня.
- Какие у тебя планы, Бред?
Я сделал еще один глоток.
- Вернусь в Нью-Йорк и забуду эту поездку к Брэйди.
- Это будет не так-то просто, - заметила она. - Мэтт Брэйди хочет добиться твоего согласия работать у него.
Я улыбнулся Сандре.
- Не улыбайся, - серьезным тоном сказала девушка. - В отеле тебя ждет записка от Брэйди. Он приглашает тебя сегодня к себе домой на обед.
- Я не пойду.
- Пойдешь, - сказала Сандра. - По дороге в отель ты все обдумаешь. Вспомнишь сумму, которую он назвал, представишь себе, что можно купить на эти деньги, как они изменят твою жизнь.
Она сделала глоток.
- Тебе все заранее известно, - сказал я, глядя на нее.
Сандра отвела глаза.
- Нет, - отозвалась она. - Но я не раз видела подобное. Он получит тебя. Деньги для него - ничто. Он станет выкладывать их перед тобой до тех пор, пока у тебя не закружится голова. Будет вести сладкие речи, льстить тебе, рисовать твое будущее положение. А ты будешь смотреть на растущую кучу, и в конце концов у тебя глаза вылезут из орбит. И вот ты уже у него в кармане.
Я опустил бокал на столик.
- Почему ты говоришь это мне? - спросил я. - Какую цель ты преследуешь?
Она поставила свой бокал рядом с моим.
- Я видела многих влиятельных людей, которые ползали перед Мэттом Брэйди. Это зрелище вызывает у меня тошноту.
Ее голос оборвался; Сандра внимательно смотрела на меня.
- Что дальше? - тихо произнес я.
- Ты - большой, сильный, уверенный в себе мужчина. От тебя не пахло страхом. Ты не был так напуган, чтобы не видеть меня, точно я - мебель. Я заметила, как ты смотрел на меня.
- Ну и как?
Сандра встала с кресла и замерла. Потом вышла из-за столика и направилась ко мне. Я следил за каждым ее шагом. Наконец она остановилась и опустила глаза.
- Так, как ты смотришь сейчас, - сказала Сандра.
Я не произнес ни слова. Не сделал шага навстречу девушке.
Странная улыбка снова тронула ее губы.
- Я знаю, что не будешь моим, - сказала она. - Ты принадлежишь другой женщине. И ты это знаешь. Я почувствовала это, когда ты поцеловал меня. Но тем не менее для тебя я - не секретарша Мэтта Брэйди, не мебель в его кабинете, а живое существо, индивидуум, женщина. Вот как ты смотрел на меня.
Я не раскрыл рта. Самое замечательное в жизни - то, что каждый из нас является неповторимой личностью, а не винтиком машины. Обстоятельства и везение не делают одного человека ценнее других; каждый важен по-своему.
Я потянулся к бокалу, но ее пальцы перехватили мою руку. Наши глаза встретились.
Жилка запульсировала на моем виске. Не знаю, что удержало меня. Соблазн был велик. Сандра обладала всем, о чем может мечтать мужчина. Только любовь отсутствовала. Я был предназначен не ей.
Я неохотно освободил свою руку. Мне не хотелось обижать Сандру. Я не знал, что сказать.
Она пристально посмотрела на меня.
- У тебя есть женщина, да?
Я кивнул.
Сандра вздохнула. Затем заговорила, смущенно улыбаясь.
- Мне нравится в тебе и то, что ты честен. Тебе претит ложь ради лжи.
Она вернулась в свой кабинет, и вскоре я услышал стук пишущей машинки. Минуты тянулись медленно. Я подошел к окну и бросил взгляд на литейные цеха. Мэтту Брэйди было чем гордиться. При других обстоятельствах я мог бы испытывать к нему симпатию. Но сейчас это было невозможно. Вероятно, он сказал правду - мы были слишком похожи друг на друга.
Где-то в коридоре пробили часы. Когда Сандра появилась в кабинете, их мелодичный звон еще не стих. Я повернулся к девушке.
- Все в порядке. Через несколько минут мы сможем уйти, - сказала она.
Глава 13
Возле ворот я остановил такси. Без четверти шесть я уже был в гостинице. Странная это штука - мужское самолюбие. У меня его было на шестерых. Я чувствовал себя превосходно. Покажите мне парня, который в течение одного дня сумел бы отказаться от шестидесяти тысяч и сексапильной крошки.
Я гордился собой и спешил сообщить Элейн о своих подвигах. Распахнув дверь номера, я крикнул:
- Элейн!
В ответ - тишина.
Я закрыл за собой дверь и увидел записку, оставленную на столике. Мое торжество мигом улетучилось, внутри все опустилось. Она не могла уехать и оставить меня. Не могла!
Я взял листок бумаги и испытал облегчение; меня точно обдало свежим ветерком в душный день.
+++
16 часов 30 минут "Дорогой!
Женщина не может ждать так долго. Я ушла к косметичке. Вернусь к половине седьмого.
С любовью. Элейн"
+++
Я бросил записку на столик и подошел к телефону.
Снял трубку и заказал разговор со своим офисом.
- Ну как, Бред? - взволнованно спросил Крис.
- Неплохо, - отозвался я. - Брэйди предложил мне все бросить и перейти к нему.
- Какой оклад он тебе обещал?
- Шестьдесят тысяч в год.
В трубке раздался свист.
- Я ему понравился, - с сарказмом заметил я.
- Когда приступаешь к работе? - с нотой удовлетворения в голосе спросил Крис.
- Никогда. Я отказал ему.
- Ты рехнулся! - недоверчиво воскликнул он. - Только сумасшедший способен пройти мимо такой суммы.
- Тогда забронируй мне палату в "Корнел Клиник".
- Но, Бред... - возмутился он. - Ты же мечтал о таком шансе. Ты мог бы принять его предложение и оставить за собой фирму. Я бы управлялся здесь за тебя, и мы бы делили неплохой доход.
В его голосе зазвучали незнакомые мне нотки. Тщеславное желание быть первым лицом. Мне не понравилось, что мы вдруг стали компаньонами.
- Я же сказал тебе, что отказался, - сухо заметил я. - Пока что босс - я. Мне нужен заказ всей отрасли.
- Если ты поссоришься с Мэттом Брэйди, - сказал Крис, с горечью отказываясь от честолюбивой надежды, - можешь забыть об этом заказе.
- Это уж мои проблемы, - хмуро произнес я.
- О'кей, Бред, если ты так решил.
- Да, я решил именно так.
Возникла неловкая пауза, затем Крис спросил:
- Вернешься сегодня вечером?
- Нет, - вырвалось из моих уст. - Завтра. Сегодня у меня еще одна встреча с Брэйди.
- Я должен позвонить Мардж и предупредить ее? - официальным тоном спросил Крис.
- Я сам ей позвоню. До завтра.
- Врежь ему еще разок, - без энтузиазма сказал Крис напоследок.
Я продиктовал телефонистке мой домашний номер.
Пока Мардж шла к аппарату, я успел налить себе виски.
Оно показалось мне приятным на вкус. "Привыкаю", - мрачно подумал я. Услышал ее голос.
- Привет, детка, - сказал я.
- Бред, - обрадованно произнесла она.
Мардж, прекрасно знавшая меня, не спросила, что случилось. Я сам все ей рассказывал.
- У тебя усталый голос, - заметила она.
Я произнес лишь два слова, и она уже поняла мое состояние.
- Со мной все в порядке, - тихо произнес я. - Этот Брэйди - крепкий орешек.
- Ты провел у него в офисе целый день? - спросила Мардж.
Я обрадовался, что она так сформулировала вопрос.
Мне не придется сочинять.
- Да, - ответил я. - Он предложил мне работу.
Шестьдесят тысяч в год.
- Похоже, ты не очень этому рад, - заметила она.
- Верно. Я отказался. Он мне не нравится.
На мгновение я засомневался в ее реакции.
- Я уверена, ты знаешь, что делаешь, Бред, - без колебаний отозвалась Мардж.
- Надеюсь, да. Это бы означало потерю отраслевого заказа.
- Это не последнее предложение в твоей жизни, - сказала она. - Я не огорчена.
- До конца вечера я получу новую информацию, - быстро вставил я. - Иду к нему на обед.
- Заранее одобряю любое твое решение.
Я испытал неловкость - она безгранично верила в меня. Я поспешил сменить тему.
- Как Джини?
- У нее все о'кей, - ответила Мардж. - Но она ведет себя загадочно. Намекает на сюрприз в связи с нашим юбилеем. Интересно, что именно она утаивает.
- Скорее всего, ничего, насколько я знаю, - засмеялся я; вероятность того, что она проболтается Мардж насчет шубы, составляла пятьдесят процентов. - Есть вести от Бреда?
- Утром пришло письмо. Его простуда не прошла, он проведет в постели несколько дней. Я беспокоюсь.
- Не волнуйся, детка. Он поправится.
- Но если Бред в постели, значит, он серьезно болен.
Ты его знаешь.
- Возможно, он просто отлынивает от занятий.
- Но...
- Пустяки, детка. Не тревожься. Завтра увидимся.
- О'кей, Бред. Приезжай поскорее. Я соскучилась.
- Я тоже, детка. Пока.
Положив трубку, я добавил виски и лед в мой бокал, потом закинул ноги на диван. Меня охватило странное чувство. Что-то со мной было не так, но я не стал копаться в себе. Меня могла бы мучить старуха Совесть, но, похоже, я ее сейчас вовсе не интересовал. Возможно, секретарша Мэтта Брэйди ошиблась, и я ничем не отличаюсь от других мужчин. А может, я был прирожденным лгуном, правда, способным одновременно иметь дело лишь с одной дамой Или пришел к этому слишком поздно. Не знаю.
Элейн. Ее имя всплыло в моем сознании, и я улыбнулся. Ни одна женщина не была в такой степени создана для любви, как она. Все в ней вызывало восхищение, приводило в восторг - глаза, фигура, походка. Я сделал еще один глоток, закрыл глаза и увидел Элейн. Я словно выключил свет, чтобы заснуть. И это случилось.
Во сне она предстала передо мной маленькой девочкой, которая жила в Саттон-Плейс. Я вспомнил, как ходил из нашей квартиры на Третьей авеню, под железнодорожным мостом, смотреть на нее. Она была потрясающе хорошенькой, с длинными золотистыми волосами, и постоянно находилась под присмотром гувернантки в тщательно отутюженном платье.
Девочка ни разу не посмотрела на меня до тех пор, пока ее красно-синий мяч не откатился ко мне. Я поднял его и застенчиво отнес моей пассии.
Она молча взяла мяч, словно принести его ей было моей обязанностью, потом отвернулась. Но воспитательница велела девочке поблагодарить меня. Я услышал голос, напоминавший перезвон колокольчиков.
- Merci, - сказала девочка.
Я уставился на нее, затем помчался домой, взлетел по лестнице и спросил мать, что означает это слово.
- Кажется, по-французски это значит "спасибо", - ответила мать.
* * *
Я почувствовал руку на моем плече и проснулся.
Элейн улыбалась, глядя на меня.
- Опять напился, - сказала она.
Усмехнувшись, я привлек ее к себе и поцеловал в губы. Нам было так хорошо вдвоем. Спустя мгновение она освободилась.
- Эй! - воскликнула Элейн. - За что ты пил?
- За любовь, - ответил я.
Она улыбнулась и поцеловала меня. Окружающий мир исчез; я вернулся на землю, согретый излучением, исходившим от Элейн.
- Merci, - сказал я.
Глава 14
Аэропорт встречал нас огнями. Самолет коснулся бетонной полосы - сначала легко, как бы проверяя ее прочность, затем более основательно. Мы оказались среди множества светящихся фонариков.
- По-прежнему считаю, что это глупо, - повернувшись к Элейн, сказал я.
Она оторвала взгляд от иллюминатора.
- Не глупее, чем твой сегодняшний отказ пойти вечером к дяде Мэтту, - произнесла Элейн. - Ты мог с ним как-то договориться.
Испытывая раздражение, я рассказал ей обо всем, кроме установленной за мной слежки. Не стоило волновать Элейн.
- Не хочу работать на него. Мне нравится иметь собственную фирму.
Самолет покатился к месту стоянки, и я отстегнул ремень. Потом помог Элейн сделать то же самое.
- Я уверена, что выход существовал, - упрямо заявила она. - Я могла пойти с тобой и помочь. Но ты из самолюбия не захотел воспользоваться нашим знакомством.
Я рассердился еще сильнее, не имея возможности объяснить Элейн истинную причину, по которой я не осмелился пойти с ней на обед к Мэтту. После того рапорта ему достаточно было бросить один взгляд на племянницу, чтобы все понять. А тогда мне конец. Я подождал, когда она встанет.
- Тебе следовало хотя бы позвонить и сказать ему, что не можешь прийти.
Еле сдерживая себя, я сказал:
- Мне плевать, что он подумает.
Мы прошли к трапу. Подхватив наши чемоданы, я зашагал с хмурым видом к стоянке такси.
Внезапно она рассмеялась. Повернувшись, я удивленно посмотрел на нее.
- Над чем ты смеешься? - спросил я.
- Над тобой, - улыбнулась Элейн. - Ты похож сейчас на маленького мальчика, у которого ничего не получается.
Мне пришлось улыбнуться. Она была права. У меня все шло наперекосяк с того момента, как я сообщил Элейн о том, что решил не идти на обед к ее дяде. Затем я предложил провести ночь в Питтсбурге, а она настояла на нашем возвращении в Нью-Йорк. Мы успели сесть на девятичасовой самолет и весь рейс проспорили о том, следовало мне отправляться к Брэйди или нет.
- Так-то лучше, - заметила она. - Это - первая улыбка, которую я увидела на твоем лице за сегодняшний вечер. Если ты намерен завтра утром пойти в свой офис, тебе надо быть свежим, а не утомленным перелетом. Мы гораздо лучше отдохнем у меня в "Тауэрс".
- О'кей, - проворчал я, махнув рукой таксисту.
Автомобиль остановился возле нас. Открыв дверь, я положил чемоданы в салон, затем вслед за Элейн устроился на сиденье.
- К "Тауэрс", шеф, - попросил я.
Откинувшись назад, я зажег сигарету и услышал голос таксиста:
- Ну и ну, Бернард. Не узнал машину своего отца!
- Папа!
В дрожащем свете спички я увидел усмешку на его лице. Он включил передачу и обогнул бордюр, выруливая на шоссе.
- Ради бога, папа! - вырвалось у меня. - Смотри на дорогу!
Он горестно покачал головой.
- Печальный вечер.
Я услышал нечто похожее на смех.
- Когда ты был мальчишкой, ты узнавал мою машину за шесть кварталов, а сейчас...
- Довольно, папа.
Я засмеялся.
- Я узнавал тебя не по машине, а по твоему сумасшедшему стилю езды. Когда-нибудь ты поплатишься за него.
Он остановился перед светофором и посмотрел в зеркало заднего вида.
- Днем я говорил с Мардж. Она сообщила мне, что ты в Питтсбурге, у тебя там важные дела, вернешься сегодня вечером или завтра.
Я увидел, как он скользнул взглядом по Элейн. Я мысленно улыбнулся; автомобиль тронулся. Папа - настоящий таксист. Он всегда готов предполагать о людях худшее. Я обнаружил, что для меня он не делает исключения.
- Речь шла о важном заказе, папа. Но, как в сказке о золотой рыбке, он от меня уплыл.
Папу не так легко провести.
- А кто твоя спутница? Разумеется, товарищ по работе? - сухо спросил он.
Я посмотрел на Элейн уголком глаза. Она быстро пришла в себя. На ее губах играла лукавая улыбка.
- В некотором смысле - да, папа, - небрежно заявил я, зная, что мой ответ вызовет у него раздражение.
Я повернулся к Элейн.
- Элейн, это мой отец, - произнес я. - Он вечно склонен всех в чем-то подозревать, но я тут не виноват - он был таким еще до моего рождения. Папа, это миссис Шайлер, - сказал я в окошечко.
В темноте прозвучал спокойный голос Элейн.
- Рада познакомиться, мистер Ровен.
Папа смущенно кивнул. На самом деле он всегда немного робел, знакомясь с моими друзьями.
- Миссис Шайлер летела в одном самолете со мной.
Я предложил подвезти ее к отелю.
- Бред очень добрый человек, мистер Ровен, - подыграла мне Элейн. - Я просила его не делать крюк.
- Бернард весьма обходителен с женщинами, миссис Шайлер, - заметил отец. - Особенно с красивыми.
Она засмеялась.
- Теперь я вижу, в кого ваш сын такой галантный, мистер Ровен.
- Он славный парень, миссис Шайлер, - серьезным тоном заявил отец. - У него двое чудесных детей. Сыну почти девятнадцать, он учится в колледже, а дочь - старшеклассница.
Я увидел, как сверкнули зубы Элейн.
- Знаю, - сказала она.
- Он - превосходный муж и отец, - не унимался отец. - Бернард женат на очаровательной женщине, которую знает еще со школьной скамьи.
Я поерзал на сиденье. Что за муха укусила старика?
- Достаточно, папа, - перебил его я. - Уверен, миссис Шайлер не интересна моя биография.
- Пожалуйста, продолжайте, мистер Ровен, - попросила Элейн. - Я очарована вашим рассказом.
Папа будто только и ждал таких слов. Он не умолкал до тех пор, пока мы не остановились у отеля. Даже мне его рассказ показался смертельно скучным. Кому теперь интересно слушать о том, как плохо я учился и как бросил среднюю школу. Я испытал облегчение, когда мы добрались до гостиницы.
- Подожди меня, папа, - попросил я, вылезая из машины с чемоданом Элейн. - Я провожу миссис Шайлер.
Она пожала руку отцу и проследовала за мной через вращающиеся двери.
- Твой папа очень тобой гордится, Бред, - заметила Элейн, идя по коридору.
Я остановился у лифта.
- Я - его единственный сын. Он не объективен.
На ее губах появилась улыбка.
- Он имеет правд гордиться тобой. Ты - мужчина что надо.
Я не сразу уловил подтекст.
- Элейн, - прошептал я, - в чем дело?
- Ни в чем. - Она покачала головой. - Во всем.
- Я избавлюсь от него. Попрошу подвезти меня к гаражу. Скажу, что поеду домой на своей машине.
- Не будь дураком! - сказала она. - Отец ждал тебя в аэропорту с единственной целью - доставить сына домой. Неужели ты этого не понял?
Все сходилось. Отец не мог знать, что я обещал Мардж вернуться домой завтра, так как он говорил с ней днем, а я позвонил жене вечером. Мне следовало разгадать его замысел сразу - машина отца подъехала не из общей вереницы такси, он ждал меня где-то в стороне от стоянки.
- Я же говорил тебе, что нам следует остаться там, - с досадой произнес я.
- Теперь это не имеет значения, - бесстрастно обронила она.
Я посмотрел на Элейн. В ее глаза снова закралась боль, которая ранила меня. Мое сердце сжалось. Мы помолчали. Я мог лишь наблюдать за тем, как горечь разливается по ее лицу. Двери лифта открылись, и она шагнула вперед.
Я протянул Элейн чемодан.
- Позвоню тебе позже, - растерянно произнес я.
В ее глазах заблестели слезы. Она молча кивнула.
- Спокойной ночи, милая, - сказал я, когда двери стали закрываться.
Я вернулся через холл к такси.
- Поехали, папа, - устало произнес я, устраиваясь на сиденье.
Он молчал до тех пор, пока мы не выбрались на шоссе. Затем отец посмотрел на меня в зеркало.
- Она очень красивая, Бернард.
Я кивнул.
- Да, папа.
- Как ты с ней познакомился?
Я неторопливо поведал отцу обстоятельства нашей встречи. Когда я закончил, он грустно покачал головой.
- Какое несчастье!
Я обрадовался, увидев, что автомобиль подъехал к нашему дому и остановился. Мне не хотелось больше продолжать этот разговор. Уже перевалило за полночь.
- Ты можешь переночевать у нас, папа, - предложил я. - Уже поздно возвращаться.