В номере отеля визгливо зазвонил телефон, нарушив безмолвие, царившее последние три часа. Курц просил рейхсамтсляйтера Шейдта немедленно приехать к нему. Шейдт взглянул на часы. Семь сорок. Со времени, когда поступило сообщение о том, что "горные стрелки" приближаются к Одину, прошло двенадцать часов. Шейдт провел их в сильнейшем волнении.
В кабинет Курца он почти вбежал.
Майор СС поднял глаза от бумаг, лицо у него было мрачное.
- Нам следует немедленно выехать в Треттен.
В машине Курц сообщил ему дурные новости: Целлнер и с ним всего восемь уцелевших солдат некоторое время назад добрались до штаба фон Понцетса, который теперь находился в Треттене. Раздетые до рубашек и брюк, обутые в британские солдатские башмаки, они кое-как доковыляли до здания железнодорожного вокзала, и вид у них был ужасный.
- Нечего и говорить о том, - прибавил Курц, - что Одина они с собой не привели. Впрочем, парни Энгельбрехта взяли Треттен. Британцев оттуда вчера выбили.
- Меня это не интересует, - прервал его Шейдт. - Нам нужно найти Одина, Курц.
В Треттене кипела жизнь. Курц вел машину медленно, виляя между группками солдат и автомобилями, проезжая мимо разбомбленных домов, груд мусора и обгоревшего дерева.
В конце концов он свернул с улицы и подъехал к вокзалу. В здании вокзала штабные офицеры и писари деятельно занимались организацией следующего наступления немецких войск. Шейдта и Курца провели наверх, к майору фон Понцетсу.
- Примите мои поздравления, - сказал ему Шейдт.
- Спасибо. Жаль, что не могу порадовать вас новостями относительно Одина.
- Что дальше? - спросил Шейдт. - Когда вы начнете дальнейшие поиски?
Фон Понцетс улыбнулся:
- Томми, похоже, отошли на большое расстояние. Наши разведсамолеты с рассвета летают над долиной и пока никаких признаков неприятеля не обнаружили. Сегодня большая часть наших людей выступает в поход. К вечеру уйдут почти все.
- То есть время на поиски Одина у вас будет? - спросил Шейдт.
- Я собираюсь поручить их одной из моих собственных рот. Простите - я полагал, что одного взвода будет более чем достаточно. И ошибся.
- Взвода неполной численности, - уточнил Шейдт.
- Что ж, больше мы подобной оплошности не совершим.
В дверь постучали. Вошел Целлнер, свежевыбритый, в новом мундире. Правый глаз у него заплыл, отметил Шейдт. Целлнер сразу же заговорил:
- Я хотел бы принести вам, герр рейхсамтсляйтер и герр штурмбанфюрер, свои извинения.
Шейдт кивнул:
- Хорошо, гауптманн. Теперь расскажите мне, кто там был.
Целлнер сказал, что видел пожилого мужчину в очках и с усами. При нем находились двое норвежцев, несколько французских "альпийских стрелков", все остальные - это британцы. Судя по всему, командует ими французский офицер Шеванне.
- Впрочем, офицер он никудышный, - добавил Целлнер. - Допрос, которому он меня подверг, выглядел попросту жалко.
- Вы ничего ему не сказали? - спросил Курц.
- Разумеется, нет, герр штурмбанфюрер. Он не посмел тронуть меня, коллегу-офицера, даже пальцем. Главное для него - вести себя, как того требует офицерская честь. Впрочем, там был британский сержант, которому хотелось, насколько я понял, нас расстрелять. Француза эта мысль привела в ужас.
- Как им удалось одолеть вас? - спросил Курц.
Целлнер раздраженно ответил:
- Сержант их по-настоящему хорош. Фамилия - Таннер. Примерно моих лет. Вооружен винтовкой со снайперским прицелом. Из нее он нас и обстрелял. Кроме того, у него есть взрывчатка. Имеет награды. Я видел у него на гимнастерке ленточку. Синяя, белая и красная полоски.
- "Военная медаль", - сказал Курц. - Вручается рядовым за отвагу.
Он повернулся к фон Понцетсу и Шейдту:
- Для того чтобы отточить наше воинское мастерство, у нас имелись поляки, однако у британцев была целая империя.
- Не похоже, что она многому их научила, - сказал фон Понцетс. - Видно, они ожидали, что мы полезем на них с копьями.
Шутка заставила улыбнуться даже Целлнера.
- Есть что-нибудь еще, о чем нам следует знать? - спросил Шейдт.
- У них двое убитых и трое раненых. Теперь их осталось шестнадцать человек, не считая Одина.
- Очень хорошо, Целлнер, вы можете присоединиться к своим людям, - сказал фон Понцетс.
- Герр майор, я прошу у вас разрешения остаться и помочь в поисках Одина.
- Благодарю вас, гауптманн, - ответил фон Понцетс, - но в этом нет необходимости.
- Постойте, - вмешался Шейдт. - В том, чтобы продолжить использовать гауптманна Целлнера и его солдат, есть своя логика. Его знание врага может принести нам пользу, не так ли?
Фон Понцетс кивнул:
- Ладно, Целлнер, вы можете продолжить охоту на Одина.
Целлнер поблагодарил их, а затем пояснил:
- Я поклялся убить сержанта Таннера, и я это сделаю. Кроме того, я приведу к вам Одина. Даю слово.
Таннер вернулся в пещеру над фермерской усадьбой лишь после полудня, а к этому времени и Анна с отцом уже возвратились домой. Он многое узнал и доложил обо всем лейтенанту Шеванне. В Треттене стало теперь потише, чем прежде. Воинские части немцев в течение всего дня покидали деревню. Лодки, о которых говорила Анна, действительно стояли у пристани, а под прикрытием деревьев можно было подобраться почти к самому берегу реки. Открытыми были только последние семьдесят пять ярдов.
Шеванне выслушал его и отпустил, не сказав ни слова. Таннер отправился на поиски Сайкса.
- Ну что, сержант, прорвемся? - спросил тот.
Таннер кивнул:
- Переправа через реку будет не из легких, но, если мы не потеряем голову…
- Конечно, - сказал Сайкс. - Мы тут пока с кой-каким снаряжением фрицев освоились.
И он протянул Таннеру немецкую винтовку.
Таннер поднял ее к плечу, прицелился, передернул затвор.
- Не очень она мне нравится. Предпочитаю мою старушку "энфилд". А что у нас с патронами для них?
- Не густо. Почти ничего.
- Тогда нам лучше не смешивать их оружие с нашим.
- Не волнуйся. Я уже всех предупредил. Ну а как пистолет?
Таннер протянул его капралу:
- Посмотри сам. Я к пистолетам особо не привык.
- Оружие ближнего боя?
- Точно.
Таннер понаблюдал за тем, как Сайкс заряжает и разряжает магазин, взводит курок и ставит его на предохранитель, осматривает сам предохранитель. Неподалеку от них играли в карты или спали солдаты. Странно, но они стали ему гораздо ближе, чем прежде.
Таннер надеялся, что решение пересечь долину окажется правильным, что оно не будет стоить его солдатам жизней. Они верили в него, но насколько оправданной была эта вера? Таннер снова перевел взгляд на Сайкса. О капрале своем он почти ничего не знал, хоть и считал его другом.
- Я все собирался спросить у тебя, - наконец сказал он. - Где это ты научился так ловко обращаться с взрывчаткой?
- В армии, конечно.
- Только не с гелигнитом. - Он взглянул Сайксу в глаза. - Давай, Стэн, выкладывай.
Сайкс огляделся вокруг, проверяя, не слышит ли их кто, потом наклонился поближе к Таннеру.
- Прежде чем попасть в армию, я… я был грабителем. Дома брал, офисы. Я умею вскрывать практически любые сейфы, а их, бывает, оборудуют секретными замками, понимаешь? Вот и пришлось научиться работать с взрывчаткой.
Таннер приподнял брови.
- Я своим прошлым не горжусь, но, когда берешь офис или банк, то говоришь себе, что сильно они от этого не обеднеют.
- А в армию ты как попал?
- Брали мы один офис в Айлингтоне, и ахнуть не успели, как на нас со всех сторон насела полиция. Один из наших вытащил пистолет. Его в результате взяли, а мне и еще двоим удалось удрать. Вот тогда я и решил, что с уголовщиной пора завязывать. Поехал поездом в Лидс и завербовался в армию. Это было в октябре 1938-го. И с тех пор я ничего ни разу не украл - не считая той взрывчатки в Лиллехаммере. - Он заглянул Таннеру в глаза. - Ты ведь никому об этом не скажешь, а, сержант?
- Конечно, не скажу. Ты хороший капрал, Стэн. А кем ты был до войны, мне без разницы. Да и не мне тебя судить.
- А как получилось, что ты оказался в рейнджерах, сержант? Я снова забыл - откуда ты родом?
Таннер ответил:
- Из Уилшира. Отец был егерем. Я так понимаю, что первое ружье попало в мои руки, когда мне было лет пять. Я ушел из дома, завербовался в армию - еще мальчишкой. И прямиком попал со вторым батальоном в Индию.
Сайкс задумчиво кивнул:
- Выходит, мы оба тут чужаки, верно? Двое южан среди этих сукиных детей с севера.
- Да, капрал, - улыбнулся Таннер. - Но, думаю, людей мы из них сделаем.
Шейдт ожидал в Лиллехаммере новостей, и его охватывало все большее разочарование. Самолеты-разведчики, несмотря на бесчисленные облеты долины, так ничего и не обнаружили. Он взял со стола фотографии, часом раньше поступившие от люфтваффе.
- Мне на них ничего разглядеть не удалось, - сказал Курц.
- Их делали со слишком большой высоты. - Шейдт бросил фотографии на стол. - Да и люфтваффе, я полагаю, больше заботили поиски британских позиций.
Что бы ни говорил Шейдт, фотографии были и четкими, и детальными, однако никаких следов на снегу не показывали. На высоком горном плато не было ничего, кроме ровного белого снега.
Шейдт, оставив Курца, вышел на холодный вечерний воздух. Норвегия. Господи, как же он ненавидел эту страну. Как хотел возвратиться в цивилизованный Берлин.
Он направился к своему отелю.
- Бренди, - приказал он портье, а затем пересек вестибюль и опустился в глубокое кресло.
Лакей принес бренди, Шейдт, не сказав ему ни слова, взял со стола рюмку, осушил ее и потребовал вторую.
Он понимал, что территория, на которой ведутся поиски Одина, велика, но ведь и у противника возможности для маневра были ограниченными чисто физически. Над долиной то и дело пролетали самолеты люфтваффе, солдаты фон Понцетса прочесали долину и все ее окрестности - и никто ничего не обнаружил.
Тут-то его и осенило. А что, если они просто остались на месте? Шейдт допил бренди и торопливо вернулся к Курцу.
- Они собираются переправиться через реку!
Курц удивленно уставился на него:
- Не понял, герр рейхсамтсляйтер. Кто?
- Один и те, кто с ним. Они все еще где-то в горах над Треттеном. А сегодня ночью, когда стемнеет, попытаются перебраться на другую сторону долины.
На лице Курца отразилось сомнение.
- Послушайте, - сказал Шейдт, - они же понимают, что пройти по горам быстрее, чем мы движемся по долине, им не удастся, и знают, что их ищет люфтваффе. Сейчас они на той стороне долины, по которой проходит шоссе и железная дорога. А что находится на другой ее стороне? Ничего! Если они смогут перебраться туда, у них появятся хорошие шансы сбить нас со следа. И они попробуют сделать это сегодня.
Курц уже кивал.
- Да, думаю, вы правы. А нам следует лишь позаботиться о том, чтобы их ждали "горные стрелки" фон Понцетса. - Он встал. - Отличная мысль, герр рейхсамтсляйтер.
Чуть позже одиннадцати маленький отряд, состоящий из французских, британских и норвежских солдат и двух штатских, начал продвигаться по лесу в направлении Треттена. Томми заменили свои шинели и каски на немецкие ветровки и кепи, французы остались в своей форме, а норвежские офицеры надели вместо фуражек снятые с немцев пилотки. Идея эта принадлежала Таннеру, решившему, что лучше будет не выдавать всех и каждого за немецких солдат, но попытаться запутать и сбить с толку тех, кто их увидит.
Таннер и Анна шли первыми, за ними следовали его солдаты - по тропе, которую он хорошо изучил в начале дня. В дорогу они вышли с полными желудками, у них в сумках лежали хлеб и холодное мясо.
Они остановились на гребне, с которого различался сквозь деревья похожий на пляж мыс, вдававшийся в реку. Таннер оглядел сквозь немецкий бинокль лежавшую впереди местность. Большая часть деревни и то место, где река входила в ущелье, отсюда не были видны. Он взглянул на Анну и прошептал:
- Похоже, тихо.
- Да, но отсюда не видно ни моста, ни церкви.
- Зато и нас никто увидеть не может.
Таннер подал всем остальным сигнал пригнуться, и они начали спускаться в долину. В ста ярдах впереди лежала дорога. Снег с земли уже сошел, его заменила чахлая трава. Таннер махал шедшим за ним солдатам рукой, показывая, что можно продолжать двигаться, пока они не достигли опушки леса, мимо которой проходила дорога. Трава здесь росла уже высокая. От дороги уходил мыс, а за ним, в ста ярдах отсюда, плескалась вода.
Таннер залег в траву и взмахом руки приказал остальным сделать то же самое. Оттуда, где он лежал, различались и горный массив, возвышавшийся по другую сторону долины, и черная река.
К нему подполз Шеванне:
- Все тихо?
Таннер кивнул - и тут же со стороны деревни донесся рокот моторов. Через миг рокот усилился, - машины, переключая передачи, набирали скорость. Грузовики.
- Я знал, что идея дурацкая, - прошипел Шеванне.
Ответа Таннеру придумать не удалось. Машины приближались. Скоро он увидел на дороге первую из них. Господи, лишь бы все лежали тихо, помолился он. Скорее всего, это какая-то направляющаяся на север воинская часть. Но, когда первый грузовик был от них уже в пятидесяти ярдах, Таннер, к ужасу своему, понял, что он сбавляет ход.
Первый грузовик, миновав их, проехал еще ярдов тридцать и встал. Встали и два других - так близко, что Таннеру казалось, будто он может, протянув руку, коснуться их. Послышались лающие приказы, солдаты начали выпрыгивать из кузовов на землю. Встревоженно наблюдая за ними, Таннер увидел с полдюжины вооруженных винтовками солдат, начавших переходить дорогу. И скоро от него до первого немецкого солдата осталось лишь несколько ярдов.
5
В пятидесяти милях к северу от Треттена, в доме фермера в деревне Хейдал, где находился теперь его штаб, бригадный генерал Морган готовился к встрече с генералом Руге. Большая часть 15-й бригады уже высадилась в Ондалснесе, и в течение всего дня части ее прибывали в Гудбрандскую долину, однако значительного облегчения Моргану это не принесло. Генерал-майор Паджет должен был появиться здесь лишь завтра вечером.
Морган так устал, что ему даже думать было трудно. Он сидел за столом, писал и вдруг почувствовал, что глаза его закрываются, а перо выпадает из рук. Но тут в комнату вошел один из его штабных офицеров, и Морган немедленно проснулся.
- Сэр, - спросил тот, - с вами все в порядке?
- Да, спасибо, - выдавил Морган. - В чем дело, Грейсон?
- Норвежцы по-прежнему ведут бой, пытаясь задержать врага.
Морган вздохнул:
- Они знают, что в подкрепление им направлен еще один батальон?
- Э-э… батальон уже прибыл к ним, сэр. Но они говорят, что потеряли две трети своего личного состава.
Морган усмехнулся.
- А наши потери им известны, Грейсон? Около семи восьмых, насколько я знаю, не так ли? Передайте им, что если они отступят, то, скорее всего, развалится весь фронт.
Едва ушел капитан Грейсон, как Моргану доложили о появлении генерала Руге.
Вошедший в комнату норвежский главнокомандующий выглядел, как всегда, безупречно.
- Я привез вам подарок, генерал, - сказал Руге и поставил на стол бутылку виски.
Морган отыскал два стаканчика и, не скупясь, наполнил. Потом расстелил на столе карту и показал Руге, где пытаются задержать врага норвежцы и где - в шести милях за их спинами - занимают позиции только что прибывшие части 15-й бригады.
Руге задумчиво кивнул.
- А как 148-я бригада?
- От нее почти ничего не осталось, генерал. Около четырехсот пятидесяти человек, однако сегодня они снова понесли потери. О поддержке с воздуха какие-нибудь новости имеются?
- В общем-то, да, - ответил Руге. - Я думал, вам уже доложили об этом. Сегодня в начале дня к северу от деревни Домбос приземлилась эскадрилья "гладиаторов".
Морган с трудом поверил услышанному.
- "Гладиаторы", - пробормотал он, - но это же бипланы. Что они могут противопоставить "мессершмиттам", "юнкерсам" и "хейнкелям"? И всего одна эскадрилья! Это смехотворно. Простите. И что только вы должны о нас думать?
Руге поднял на него мрачный взгляд:
- Я не виню ни вас, генерал, ни ваших солдат. Но я виню Лондон. Некомпетентное планирование стоило нам многих человеческих жизней.
Морган подлил себе виски.
- Ваши части, удерживающие Винстру, отступят раньше, чем я ожидал, однако 15-я бригада оборудует в Кваме новую позицию и с божьей помощью даст хороший бой. Тем не менее факт остается фактом - у немцев девять тысяч солдат, а у нас только три. Ну и конечно, в их распоряжении танки, бронетехника и устрашающее количество самолетов. Наших солдат загнали в долину, ширина которой нигде не превышает мили. И что еще хуже, мы не можем помешать немцам обходить нас с флангов, поскольку горнострелковых частей у нас нет.
- Я направляю к вам части наших военных лыжников, - сказал Руге. - Мы разместим их в горах.
Морган снова вздохнул:
- Что ж, и на том спасибо.
- Я понимаю, генерал, вы устали. Но утешайтесь хотя бы тем, что скорое падение грозит не вашей стране. И тем, что ваш король и ваше правительство все еще находятся в Лондоне.
Моргану стало стыдно.
- Вы совершенно правы, генерал, простите.
- Сегодня утром я виделся в Молде с королем, - сказал Руге. - Есть один вопрос, который его очень тревожит: вопрос о местонахождении четырех гвардейцев Его Величества.
Этим людям, состоящим под командой полковника Гулбранда, пояснил Руге, король не только доверил некоторые совершенно бесценные сокровища короны, но и поручил доставить к нему живым и невредимым ученого, профессора Сандвольда. Два дня назад британская разведка перехватила сообщение о том, что Гулбранд погиб, а Сандвольда и двух гвардейцев Его Величества сопровождает теперь группа британских и французских солдат.
- Британских и французских? - скептически переспросил Морган. - И где же они?
- Немного южнее Треттена. Судя по всему, они уничтожили целый взвод немецких "горных стрелков". Я знаю лишь два имени: сержант Таннер и лейтенант Шеванне из шестого батальона "альпийских стрелков".
- Ах да, - сказал Морган, - у нас же была в Ойере их рота.
- Шеванне направили на патрулирование гор, после чего он и его люди исчезли.
- Надо полагать, сержант Таннер занимался со своими солдатами тем же самым. Но скажите, почему короля так заботит судьба профессора Сандвольда?
- Это я вам открыть не вправе. Могу сказать лишь, что для немцев он представляет очень большую ценность. А вот у нас он вызывает определенную озабоченность. В начале тридцатых Сандвольд состоял в Национальной партии и дружил с Квислингом.
- Вы сомневаетесь в его лояльности?
- Если он окажется в руках у немцев, это чревато катастрофой. Я хочу, чтобы вы были настороже - на случай появления этих людей. Будем надеяться, что немцы еще не схватили Сандвольда.
Шедший первым немецкий солдат остановился не более чем в пяти ярдах от Таннера и Шеванне. А затем, к удивлению сержанта, расстегнул ширинку и начал мочиться. Двое других последовали его примеру. Солдаты, оставшиеся у грузовиков, болтали.