* * *
Постепенно лето вошло в свои права. И хотя выпадали отдельные жаркие дни, оно все же выдалось прохладным.
Забот у Кольхаза не уменьшилось и после собрания. Кениг ни с кем не разговаривал, а когда его обвинили в этом, ворчал и отмахивался. Зимлер тоже несколько дней держался в стороне и избегал разговоров с товарищами.
Кольхаз с беспокойством наблюдал за ними, но про себя решил, что будет, видимо, лучше, если все образуется само собой.
В среду, когда все, кроме Кенига, находились в комнате, Дуке, обращаясь к Зимлеру, сказал:
- Ты, Ульрих, у нас бронебойщик, а это значит, что от твоей стрельбы будет зависеть общий балл отделения. Если ты промажешь, все наши усилия пойдут насмарку.
Зимлер обвел ребят глазами и ответил:
- До сих пор я стрелял хорошо и на этот раз не подведу.
- Если нас подведет Поль со своим пулеметом, мы еще можем выправить дело, а вот стрелять по танкам никто из нас не сможет.
- Я буду очень стараться. Конечно, точной гарантии я вам дать не могу, да этого и никто не может гарантировать…
- Бояться мы не боимся, - перебил его Кольхаз. - Ты только должен не забывать, что от тебя многое зависит…
- Нам нужно еще раз устроить тренировку, - предложил Дуке. - Время течет быстро, не успеем оглянуться, как подойдет день стрельб.
Кольхаз думал, что кто-нибудь из солдат будет возражать, но этого не случилось.
- Да, Ульрих, я чуть было не забыл сказать тебе о том, что у тебя в селе живет друг, учителем работает. Он тебя знает и просил, чтобы ты к нему как-нибудь зашел.
- Кто-то знает меня здесь, в селе? Откуда? Как его зовут?
- Ты-то его не знаешь, а фамилия его Трау. Готфрид Трау. Он слушал твои лекции на курсах. Он видел тебя здесь мельком и сразу же узнал.
- Хорошо. Зайду, если ты меня к нему проводишь.
- Хорошо. Провожу.
* * *
Однажды вечером Кольхаз увидел Брунера у макета сторожевой вышки, которую он мастерил из спичек с помощью клея.
Кольхаз хотел было сказать солдату, что это пустая трата времени, но сдержался, а когда посмотрел, как ладно он орудует пинцетом и спичками, спросил:
- И давно ты этим занимаешься?
- Несколько лет назад я из спичек построил миниатюрный конный двор. Работал почти два года. Сейчас эта поделка стоит у нашего директора под стеклом.
- И все это ты делаешь просто на память? Без схемы?
Брунер отложил в сторону пинцет и подал ефрейтору чертеж, выполненный по всем правилам.
- Где ты научился так чертить? - удивленно спросил Кольхаз.
- Я нигде не учился.
- Тогда скажи, почему же ты работал конюхом, когда у тебя такие способности?
- Мне об этом и другие люди говорили, но мне не хочется иметь дело только с бумагой и тушью… Я долго не выдержу. А потом решил, что заниматься можно и тем и другим. А ты разве не так делаешь?
- Я? - удивился Кольхаз. - Не понимаю тебя,
- Ты тоже свои стихи пишешь между делом.
- А что ты собираешься делать после демобилизации?
- Это дело решенное, вернусь работать туда, где работал до армии, - твердо ответил солдат. - А ты чем будешь заниматься? Что ты делал до этого?
- Единственное, что я действительно сделал, так это сдал экзамен на аттестат зрелости.
* * *
На следующее утро взвод отправился на занятие по плаванию. Плыть нужно было в обмундировании, а это уже особое плавание.
Утро выдалось прохладным. Ветер рябил воду.
- Как ты думаешь, не показать ли нам с тобой пример? - спросил Рэке Кольхаза.
- Нужно, да?
- Не то что нужно, но хорошо бы.
Кольхаз бросился в бассейн и проплыл два раза туда и обратно. Озноб, охвативший его сначала, постепенно прошел. Вслед за командиром в воду бросились солдаты. И только Кениг в нерешительности топтался возле бассейна.
- Что стоишь?! - крикнул ему Ульф. - Любуешься водичкой?
Кениг скорчил кислую мину и так прыгнул в воду, что брызги разлетелись во все стороны.
В половине восьмого начался зачетный заплыв. В первой тройке плыли Рэке и два командира отделения, среди которых был и Кольхаз.
Первые пятьдесят метров плыть было тяжело, но терпимо. Вода налилась в карманы, рукава, штанины и мешала плыть. Кольхазу порой казалось, что он не плывет, а барахтается на одном месте. Ульф старался держаться неподалеку от Кольхаза. Второй командир отделения вырвался далеко вперед.
Проплыв сто пятьдесят метров, Кольхаз выбился из сил и, схватившись за железную штангу, остановился.
- Брось штангу! Плыви дальше! - крикнул ему Ульф.
- Я больше не могу…
- Можешь, возьми себя в руки!
Кольхаз отпустил штангу и поплыл, финиш казался ему недосягаемо далеким.
"Нет, дальше невозможно… - билась в голове Кольхаза мысль. - Еще пять - десять метров, и все…"
Последние метры он одолел с большим трудом и, ухватившись за штангу, стал судорожно ловить открытым ртом воздух.
- Ну, вот видишь! Удалось! - похвалил ефрейтора Ульф.
Кольхаз был не в состоянии ничего сказать. Он добрался до лесенки и, выбравшись из бассейна, опустился на первую попавшуюся скамейку.
Его обступили солдаты. Они спрашивали его, как он проплыл дистанцию и тому подобное, но Кольхаз лишь махнул рукой.
- Следующая тройка: товарищи Поль, Кениг и Брунер! - крикнул Ульф. - Приготовились! Марш!
Очередная тройка прыгнула в воду. Кольхаз, немного отдохнув, подошел к краю бассейна и стал наблюдать за заплывом.
Кениг плыл медленно, но уверенно. Поль и Брунер выдохлись после ста метров. Когда Кениг заканчивал дистанцию, оба они барахтались где-то посредине бассейна.
- Оказалось, легче, чем я предполагал, - заметил Кениг, вылезая из бассейна, - если хотите, я могу еще пятидесятиметровку отмахать.
- Хватит с тебя! Пусть и другие поплавают! - улыбнулся Ульф.
Дуке и Зимлер плыли с солдатом из соседнего отделения.
Кольхаз сразу заметил, что Дуке пловец плохой. После стометровки Кольхаз хотел было вытаскивать его из бассейна, но солдат замотал головой и поплыл дальше. Однако, проплыв еще несколько метров, он нахлебался воды и начал тонуть.
Рядом с ним вмиг оказался Ульф, который помог ему вылезти из воды.
- Черт возьми! Вся одежда словно свинцом налилась, - пробормотал солдат.
- Я же тебя предупреждал… - начал было Кольхаз и тут увидел, что Зимлер сошел с дистанции и ухватился за штангу.
- Рядовой Зимлер! - крикнул он. - Не сходить с дистанции.
Зимлер беспомощно оглянулся и покачал головой. Кольхаз решил помочь солдату. Он прыгнул в воду и, оказавшись рядом с Зимлером, крикнул:
- Что случилось? Почему ты не плывешь дальше?
- Я больше не могу!
- Можешь! Плыви, я буду рядом!
- Не могу…
- Сможешь. Ты неплохо плаваешь.
- Это какая-то мука!
Кольхаз засмеялся:
- Не делай из себя посмешище.
Зимлер выплюнул воду изо рта и поплыл вслед за Кольхазом, который нарочно плыл медленно.
- Ну, теперь ты доволен? - буркнул Зимлер, доплыв до конца бассейна.
- Не совсем, ты можешь проплыть еще одну пятидесятиметровку.
Зимлер ничего не сказал и поплыл в обратную сторону. Кольхаз сопровождал его до конца дистанции.
- Вон стоит фельдфебель, ты, кажется, хотел на меня жаловаться, пожалуйста.
- Что я дурак, что ли? - засмеялся Зимлер.
* * *
В течение лета с западногерманской стороны неоднократно предпринимались провокации. Несколько раз вертолеты нарушали границу, а на левом фланге в некоторых местах подорвали проволочное заграждение.
Однажды, когда взвод Рэке, только что сменившись с дежурства, вернулся на заставу, там раздался сигнал учебной тревоги.
- Нам только этого и не хватало! - воскликнул Кениг.
Спустя полчаса солдаты уже выезжали через КПП. Ехали прямо на стрельбище.
- Как ты думаешь, не подведут твои ребята в стрельбе? - спросил Рэке Кольхаза.
- Думаю, что нет, вот только устали они сильно после дежурства.
- Иди в отделение, - сказал Ульф. - Солдатам нужно знать о достигнутых успехах,
Кольхаз кивнул.
После обеда до стрельбы у солдат оказалось два часа свободного времени, и они разбрелись кто куда.
Перед самыми стрельбами погода заметно испортилась! небо затянуло тучами, вот-вот мог пойти дождь.
Первым должен был стрелять Кольхаз.
- Покажи хороший пример, - напутственно шепнул ему Рэке.
Ефрейтор залег на огневом рубеже, не спуская глаз с того места, где должны появиться мишени.
Когда показались одна за другой две фигуры, Кольхаа дал короткую очередь.
- Возьми выше и бей длинной очередью, - подсказал ефрейтору Ульф.
Следующая очередь пришлась по мишени. Кольхаз вскочил и сделал перебежку на второй огневой рубеж, В этот раз цель появилась справа на небольшой высоте. Это были две постовые мишени, которые Кольхаз поразил первой очередью.
- Хорошо! - похвалил его фельдфебель, - Быстро на следующий рубеж! Вперед!
Оставалось поразить еще одну цель, но довольно трудную.
Пот заливал лицо, мешал смотреть. Сердце бешено билось в самом горле. Движущуюся мишень ефрейтор заметил с небольшим опозданием. Кольхаз выстрелил, но не попал. Мишень тем временем скрылась. Ефрейтор положил автомат на упор и стал ждать нового появления цели. Когда обе мишени появились снова, он открыл огонь, но поразил только одну.
- Черт возьми, еще бы два патрона…
- Ничего, отстрелялся на "хорошо"… Пусть другие обратят внимание на последний этап… Пусть экономят патроны.
Следующим стрелял Кениг, Он казался спокойным.
- Стреляешь ты хорошо, но все равно не волнуйся, Отделение Кольхаза отстрелялось вполне удовлетворительно.
26
После стрельбы взводу фельдфебеля Рэке дали четыре часа для отдыха. И хотя в палатках, установленных в тылу стрельбища было жарко, солдаты быстро уснули мертвым сном.
Разбудили их под вечер. Кольхаз лениво открыл глаза. Болела шея, под которой у него лежал вещмешок.
- Подъем! Сейчас устроим маленькую физпаузу перед ужином! Через пять минут строиться!
- Что? Бегать перед ужином? Я этого не переживу! - заныл Кениг. - Неужели лес существует только для того, чтобы в нем бегать.
- Ты, конечно, можешь заказать себе на ужин жареного гуся с яблоками, можешь не ходить с нами. Позвони - и тебе принесут поднос! - съязвил Дуке.
- Я тебе позвоню! - огрызнулся Кениг.
Совершив небольшую пробежку, солдаты вернулись в палатку.
Рэке с Кольхазом шли последними.
- Ну, теперь ты воочию убедился, на кого ты можешь полагаться, а на кого - нет, - заметил ефрейтору Ульф.
- Заметил. Больше всего меня беспокоит Зимлер: уж больно он жидкий.
- Тебе нужно обращать на него больше внимания.
- Могу я уже сейчас распределять между солдатами цели, которые мы должны поразить при выполнении упражнения для групповой стрельбы?
- Да, конечно… Если что будет не так, внесешь коррективы на месте.
- Я немного боюсь, - признался Кольхаз. - Сейчас, когда…
- Не беспокойся. Вы готовились больше других, так что результаты должны быть хорошими.
Когда они вошли в палатку, гауптфельдфебель раздавал солдатам почту. Кольхаз получил письмо от Раудорна, почерк которого он сразу же узнал. Прочтя письмо, Кольхаз громко крикнул:
- Ребята, слушайте! Уве приглашает всех нас к себе в августе в первую субботу. У них там будет фестиваль, и мы должны присутствовать на нем.
- И я тоже? - спросил Кениг.
- Разумеется.
- Прекрасно, тогда поедем все вместе!
- Не спеши, Кениг. Сначала нужно узнать, отпустят ли нас всех сразу.
- А если отпустят, тогда и поедем.
- Давайте лучше поговорим об этом после ужина. Согласны?
Все согласились.
После ужина Кольхаз первым делом распределил между солдатами цели, показав на схеме, кто какую цель поражает. Вскоре к ним подошел командир роты и объяснил, какое упражнение они будут выполнять.
Стрельбы проводились в ночных условиях. Вскоре начал накрапывать дождь. Заметно похолодало.
В половине одиннадцатого в небо взлетела красная ракета. Вслед за этим начали показываться цели, подсвеченные слабым светом фонариков. Послышались автоматные очереди.
Через минуту появился темный силуэт движущегося танка. Зимлер выстрелил из ПТР и с первого выстрела разбил мишень танка в щепки…
Через двадцать минут упражнение было выполнено с оценкой "хорошо".
Второе отделение также выполнило упражнение на "хорошо", а третье - только на "удовлетворительно".
Вслед за стрельбой было проведено занятие на тему "Взвод в наступлении в ночных условиях", в ходе которого отделение ефрейтора Кольхаза показало тоже хорошие результаты.
27
После учений пошли обычные рабочие дни. Кольхазу удалось добиться, что отделение значительно улучшило свои результаты по всем дисциплинам.
В один прекрасный день Кольхаза вызвал к себе обер-лейтенант Гартман. Когда ефрейтор вошел в кабинет, офицер предложил ему сесть, а затем спросил:
- Я слышал, что вы намерены учиться дальше после демобилизации. Это хорошо. Что же вы намерены изучать?
- Мне нравится философия…
- А что вы скажете, если я предложу вам пойти на курсы унтер-офицеров?
- Я никогда об этом не думал, товарищ обер-лейтенант. Дайте мне время подумать, дело это серьезное…
- И сколько же вы будете думать?
- Ну, несколько дней.
- Хорошо. Подумайте. И еще я должен вам сказать, что скоро ваш взвод будет сдавать зачеты по физической подготовке. Нет нужды напоминать вам, как это важно. Используйте оставшееся время для подготовки.
Кольхаз знал, что в проверку включается бег по пересеченной местности с полной выкладкой, в том числе в противогазах, и преодоление штурмовой полосы.
- Что задумались? - спросил Гартман, заметив озабоченное выражение на лице Кольхаза.
- Так просто, товарищ обер-лейтенант, мы будем очень стараться. Разрешите идти?
Попрощавшись, Кольхаз вышел из расположения заставы и пошел по лесной дороге, чтобы наедине поразмыслить над предложением офицера.
Прошло несколько дней, а он так все еще и не решил, что же ему ответить Гартману. В один из дней ему снова выпало идти вместе с Зимлером в наряд проверять посты. Незадолго до этого прошли дожди, и земля была мокрой и скользкой.
Зимлер после стрельб стал еще более молчаливым.
До наступления темноты они вышли к высоте, на которой стояла наблюдательная вышка.
- Полезли на вышку, - шепнул Кольхаз Зимлеру.
Они залезли наверх и в бинокль осмотрели местность: ничего подозрительного не заметили.
- Что с тобой стряслось? Ты какой-то странный стал, - сказал Кольхаз солдату. - На критику обиделся?
- Нет.
- Тебе что-нибудь не нравится или мешает?
Зимлер задумчиво покачал головой:
- Нет никакого смысла рассказывать…
- Не стесняйся.
- Не уговаривай меня…
- Как-то я слышал выражение, что ценность человека заключается не в том, что он создал лично для себя, а в том, что он дал обществу. Было время, когда я думал, что это всего-навсего красивая фраза, и только, но теперь я знаю, что это далеко не так.
- Я тебя не совсем понимаю. Можно подумать, что ты выступаешь против личного благополучия.
- Нет, конечно, просто я хочу, чтобы каждый человек умел правильно смотреть на вещи и события.
Они слезли с вышки и, закончив обход, к восьми часам вернулись на заставу.
Оставшееся до конца дежурства время Кольхаз провел в комнате дежурного по заставе, принимая доклады с постов и следя за приборами, регистрирующими целостность полосы заграждения.
В Комнату вошел обер-лейтенант Гартман, поздоровавшись, сказал:
- Вчера я навещал в госпитале вашего командира взвода. Он передает всем привет и просит не подводить его.
- Спасибо. Как он себя чувствует? Когда он вернется на заставу?
- Думаю, что он вообще уже к нам не вернется…
Заметив испуганный взгляд Кольхаза, офицер добавил:
- Нет, нет, ничего серьезного, но год-два он служить не будет.
- Очень жаль его, - заметил ефрейтор.
- Он человек настойчивый… А как вы? Решились на что-нибудь?
- Я согласен с вашим предложением. После дежурства я зайду к вам.
- Хорошо! - обрадовался Гартман.
- Да, командир взвода не возражает, чтобы вы все съездили в гости к Уве Раудорну.