* * *
В окно Роберт видел, как Фриц ухаживал за овчаркой. Утром на заставу приезжал ветврач. Внимательно осмотрев овчарку, он сказал, что при умелом уходе она быстро выздоровеет.
Роберт вышел во двор и, подойдя к Фрицу, уселся на траву.
- Что сказал врач?
- Сказал, что через несколько дней все войдет в норму: он сыпанул ей перцу в глаза… Повезло еще Альфе, что oh не ударил ее финкой.
- Повезло, говоришь ты? - Роберт вскочил с травы. - Хотя ты, конечно, прав. Ей больше повезло, твоей заслуги в этом нет.
- Что ты хочешь этим сказать?
- А то, что если бы не Альфа, то еще вопрос, задержали бы мы нарушителя или нет. Одна минута промедления могла бы дорого нам обойтись.
- Как так?!
- А вот так! Если бы ты не расстегивал ремень, мы на минуту раньше догнали бы нарушителя.
- Это еще как сказать, - заупрямился Фриц. - Сейчас можно говорить что угодно.
- А кто тебе разрешил расстегивать ремень? - спросил Роберт таким тоном, что Фриц даже вздрогнул. - Кто, я тебя спрашиваю! Вот и вышло, что овчарка оказалась умнее тебя!..
- Ну ладно, хватит! - перебил Роберта Фриц. - Во-первых, я ремень с себя не снимал, а только ослабил его, так как он больно врезался мне в живот. А когда я встал, он сам упал на землю. А во-вторых, ты не подумал о том, что если бы мы сами догнали нарушителя, то он и нам бы с тобой засыпал глаза перцем.
- Снова теория, которую ты придумал на ходу для того, чтобы оправдать свой проступок! По-твоему выходит, что нам с тобой как раз поэтому и повезло, что ты расстегнул свой ремень.
- Думай как хочешь. А сейчас оставь меня в покое! - Фриц повернулся кругом и хотел снова отойти к овчарке, но Роберт схватил его за руку и так дернул, что тот даже испугался.
- Нет уж, выслушай меня до конца! - продолжал Роберт. - Если ты совершаешь проступок, то будь любезен держать за него ответ. Два раза я тебе спускал, но третий раз нечто подобное тебе дорого обойдется!
- Почему два раза? - Фриц вырвал руку.
- Ты, я вижу, все забыл, так я тебе, так и быть, напомню. Прошлый раз ты заснул на посту! Заснул у меня на глазах. Тогда тоже за тебя службу несла Альфа? Какой же ты пограничник! И что из тебя будет, я не знаю!
Гейман молчал, стараясь не смотреть на Роберта.
- Так ты это тогда заметил? - спросил он после долгого молчания.
Роберт промолчал.
- Хорошо еще, что та история прояснилась. Да, я действительно на минутку задремал, но это не имеет никакого отношения к нарушению границы. И вообще, почему ты меня тогда не разбудил?
"Да, почему я его не разбудил? - подумал Роберт. - И почему я тогда об этом не доложил по команде? Сон на посту - одно из серьезных нарушений устава и воинской дисциплины. Почему он спал рядом со мной, когда я был назначен старшим дозора? И почему сегодня я не заметил вовремя, что он расстегнул ремень? Почему я не доложил об этом командиру отделения?"
- Давай забудем об этом, - Фриц подошел к Роберту. - Нет никакого смысла вспоминать сейчас об этом. Случай с нарушителем границы, слава богу, выяснился. И сегодня мы задержали нарушителя, хотя у меня и был расстегнут ремень. Все это мелочи!
- Мелочи? - Роберт чувствовал, как кровь прилила к лицу. Оп хотел оборвать Фрица, но решил выслушать его до конца.
- Давай будем откровенными, - тихо сказал Гейман. - Я думал, что ты тогда вовсе и не заметил, что я уснул на посту. Заснул я совершенно случайно, да и с ремнем тоже как-то так необдуманно получилось. Такое с каждым может случиться. Но если об этом узнают во взводе, то мне несдобровать. Тебе хорошо, ты скоро домой уедешь, а мне еще служить целый год!
Оба замолчали.
"Через полгода Фрица самого будут назначать старшим дозора и ему самому придется нести ответственность за себя и за подчиненного".
- А кто это "во взводе"?
- Как кто? Лейтенант, Йонас… ребята…
- А как поживает твоя овчарка?
- Выздоровела почти. Разрешите идти?
Когда Роберт пришел в свою комнату, Шустер протянул ему два письма:
- Это тебе, оба.
Роберт схватил письма: одно было от Гит, другое - от Круга.
Он надорвал оба конверта и, немного помедлив, принялся читать письмо жены.
Известия оказались приятными: Бернд чувствовал себя хорошо. Гит разрешили навещать его. Мальчик уже смеется. Врачи обещали выписать его через недельку домой.
Роберт с облегчением вздохнул и не спеша перечитал письмо еще раз.
Он посмотрел на Шустера, но его уже не было за столом, он лежал на кровати и читал. Роберту хотелось поделиться с ним своей радостью, но он не стал мешать ему, тем более что он еще не прочел письмо от Круга.
Он прочел письмо Круга тоже два раза, а потом, обращаясь к Шустеру, сказал:
- Не хочешь меня послушать?
- Хочу, а что случилось?
- Я прочту тебе несколько строчек из письма человека, который сбил моего сынишку.
Брови у Шустера удивленно полезли вверх.
- Прочти, я слушаю…
- "…Экспертиза дала заключение о моей полной невиновности. Но это согласно параграфам, однако ведь у человека есть еще совесть. Позавчера у нас было партсобрание, на котором мне дали поручение заниматься с молодежью правилами уличного движения. Это после этого-то случая? Ты понимаешь, Роберт?.."
- Да, любопытно… - пробормотал Шустер.
- А ты знаешь, что произошло в нашей группе?
- Нет.
- Садись поближе, расскажу.
И Роберт откровенно рассказал о случае со сном на посту, о расстегнутом ремие Фрица, рассказал честно, не щадя ни себя, ни его.
- Что мне теперь делать? - спросил он Шустера. - Я больше не могу молчать. А если обо всем рассказать, то это может отразиться на соцсоревновании.
- Сейчас ты говоришь, как Йонас. Разве самое важное заключается в том, какое место мы займем? Что же ты сделаешь?
Роберт пожал плечами.
- Думаю, что ты мне все это рассказал не только для того, чтобы найти во мне сочувствующего…
- Так что же мне делать?
- Решай сам.
Однажды в начале сентября после обеда унтер-офицер Йонас ознакомил солдат отделения с результатами соревнования. Он был доволен и с воодушевлением говорил о том, что коллектив у них сплоченный и сильный, не забыта ни критика, ни самокритика.
- А сейчас, товарищи, я расскажу вам о случае, который произошел сегодня утром. Западногерманские пограничники организовали очередную провокацию на нашем участке, однако благодаря высокой бдительности, правильному поведению и мужеству товарищей Шустера и Геймана все обошлось благополучно. Шустер рассмеялся, а Йонас все говорил и говорил. "Боже мой, зачем только он произносит такие слова: "высокая бдительность, правильное поведение и мужество".
На самом деле все было иначе.
* * *
Шустер был назначен на дежурство в паре с Гейманом, Они обходили свой участок, осматривая местность в бинокль.
- Ну как, ты привык на новом месте? - поинтересовался Шустер.
- Не совсем, времени мало прошло, да кое-что я себе иначе представлял.
- Например?
В этот момент с той стороны границы раздался рев мотоцикла.
- Внимание! - бросил Шустер.
Через несколько секунд на дороге показался мотоциклист, который ехал прямо к проходу в заграждении.
- Что он хочет? - удивился Гейман.
- Подождем - увидим.
Мотоциклист подкатил к шлагбауму, который стоял на той стороне границы, и что-то прокричал.
Однако шлагбаум не поднялся, а мотоциклист все ехал и ехал, пока не натолкнулся на него. Мотоцикл опрокинулся, подмяв мотоциклиста под себя. Раздался дикий крик.
- Что нам делать? - Гейман схватил Шустера за руку.
- Продолжай наблюдение, а я доложу на заставу.
Когда Шустер вернулся в окопчик, Фриц сказал:
- Мотоциклист ранен. Что сказал дежурный?
- Спокойно и тихо, - заметил Шустер.
- Эй, камраден, у меня, кажется, переломаны ноги, я не могу подняться, помогите мне! Я хочу перейти к вам! Если меня увидят наши пограничники, я пропал…
- Ты слышал? - Гейман побледнел. - Мы должны помочь ему.
- Дай мне бинокль! И лежи тихо!
Фриц встал и направился к заграждению.
- Фриц, назад! Назад, говорю я! - приказал Шустер. Фриц неохотно вернулся на место.
- Чего мы ждем? Каждая минута дорога: ведь у него ноги переломаны…
- Ты в своем уме? Человек находится на западногерманской территории. Понятно? Между нами и ним проходит государственная граница!
- При чем тут граница, когда такая ситуация! Человек ранен! Ведь мы же люди… Если мы ему не поможем, он может остаться без ног…
- Друзья! Ну, где же вы?! Помогите! - кричал мотоциклист.
- Не делай глупостей, Фриц! Это западногерманский гражданин. Для нас с тобой граница - это закон. Если бы он перешел на нашу сторону, тогда бы мы оказали ему помощь. И он прекрасно это знает.
- Ребята! Помогите же мне! Я хочу перейти к вам! - кричал, корчась от боли, мотоциклист, приподнимаясь немного на локтях.
- Ты что, оглох?! - Гейман вскочил на ноги. - Можешь оставаться на месте, а я пойду и помогу ему!
Шустер успел схватить Геймана за ремень:
- Лечь на место! Это приказ!
Фриц неохотно повиновался, но он никак не мог понять, где же у них человечность, если они не могут помочь раненому человеку.
- Крикни ему, чтобы он полз к нам. Или этого тоже нельзя делать? - с издевкой спросил Фриц.
- Если он этого сам захочет, сам и поползет.
- Но он же не может!
- А мы не имеем права тащить его на нашу сторону. На заставу мы доложили, все. Мы пограничники, а не солдаты армии спасения. И прекратить разговоры, мы не на собрании!
- Не люди вы, что ли?! - крикнул мотоциклист.-
Я больше не могу!..
Шустер приложил бинокль к глазам и долго наблюдал за мотоциклистом, а затем перевел взгляд на опушку леса. Опустив бинокль, он повернулся к Гейману и приказал:
- Ползи к лесу и не оглядывайся! Я поползу за тобой.
- Ты что? Хочешь бросить пост?! А мотоциклист?!
- Выполняй приказ, потом все поймешь!
- Звери вы, а не люди! - заорал мотоциклист им вслед, увидев, что они поползли в глубь леса.
Шустер видел, как побледнел Фриц, как он стиснул зубы.
Когда они оказались в чаще леса, Шустер встал и с усмешкой сказал:
- Если я не ошибаюсь, ты сейчас увидишь нечто интересное, мой дорогой!
Лесом они отошли немного в сторону, а затем снова подползли к границе.
- Возьми бинокль и смотри! - шепнул Шустер Фрицу. - Смотри внимательно и не шевелись.
Фриц приложил бинокль к глазам.
Мотоциклист лежал на том же месте и крутил головой, смотря в том направлении, каким они уползли в лес.
- Что он делает? - спросил Шустер.
- Ничего особенного. Наблюдает, смотрит, ушли ли мы.
Так прошло с полчаса. А затем случилось чудо. Мотоциклист замахал кому-то рукой и что-то крикнул. И в тот же миг из-за деревьев вышли трое военных и гражданский с кинокамерой в руках. Раненый мотоциклист как ни в чем не бывало встал на ноги и, пожав плечами, пошел навстречу военным.
Только сейчас до Геймана дошел смысл происшедшего. Фриц побледнел, казалось, он потерял дар речи.
Через минуту к военным подъехал джип, и они уехали. Мотоциклист поднял свой мотоцикл, завел его и укатил тоже.
- Теперь ты понял, что бы с нами было, если бы мы поддались на эту… провокацию? - спросил Шустер.
- Да… - Гейман опустил голову. - Теперь-то я понял.
- Ну и хорошо, - Шустер похлопал Фрица по плечу. - Сейчас доложим на заставу.
Йонас немного помолчал и, вытерев потный лоб, сказал:
- Вы видите, как действовал рядовой Гейман. Он, правда, выполнил приказ старшего дозора, а его колебания - это пустяки.
- Пустяки?! А если бы Гейман сам был старшим дозора, что тогда? - не удержался Шустер. - Правда, он еще молодой солдат, но и ему за полгода службы пора было кое-чему научиться! Но он не научился.
- А в чем вы его конкретно обвиняете, товарищ штабс-ефрейтор? - спросил Шустера унтер-офицер. - Можете вы сказать?
- Я могу сказать! - поднимаясь с места, произнес Венде.
Все взоры устремились на него.
Венде долго и обстоятельно говорил о недостатках рядового Геймана, о своих собственных ошибках и об изъяне в воспитании солдат отделения вообще.
Когда Венде кончил, Йонас, красный как рак, повернулся к Гейману и спросил:
- Это все правда? Скажите, правда?
- Так точно, все правда!
- Садитесь.
Солдаты зашумели, задвигали стульями.
- Тихо, товарищи! - проговорил присутствовавший на собрании лейтенант Раувальд. До сих пор он молча сидел в сторонке и слушал.
- Товарищи Венде и Гейман понесут наказание за свои проступки, а сейчас, нам нужно как следует поговорить о том, как мы будем служить дальше. Объясните нам, товарищ унтер-офицер, - лейтенант повернулся лицом к Йонасу, - почему вы так рискуете жизнью подчиненных вам солдат?
- Я?! Я никогда этого не делал!
- Делали, раз вы не смогли подготовить из каждого солдата хорошего пограничника! Вот на деле-то и выходит, что коллектив у вас вовсе не сплочен. Нет взаимозаменяемости. Мы воспитываем солдат не для того, чтобы они умирали, а для того, чтобы они жили и побеждали. А вы этого не делали, товарищ унтер-офицер!
Йонас встал и, глядя куда-то мимо лейтенанта, рассерженно выпалил:
- В таком случае я прошу демобилизовать меня досрочно!
Лейтенант нахмурился, собираясь что-то сказать, но его опередил Венде.
- Это же похоже на бегство! - воскликнул он. - Такого у нас не может быть! Уж если мы честно вскрыли имеющиеся у нас недостатки, то и исправлять их нужно всем вместе.
- Только так! - поддержал его Шустер. - Мы включились в соцсоревнование и должны с честью занять хорошее место.
- Я, товарищ унтер-офицер, обещаю вам, что буду… - робко начал Гейман и покраснел до кончиков ушей.
- Обещаешь спать только в постели?! - съязвил по-доброму кто-то из солдат.
Все громко рассмеялись.
Йонас встал, вцепившись ногтями в дерево стола, посмотрел на солдат. По их лицам он понял, что они вовсе не хотят, чтобы он уходил от них.
- Хорошо, я согласен. Начнем все сначала, только, товарищи, прошу на меня за требовательность не обижаться!
- Согласны! - весело, почти хором ответили солдаты.
В пограничной полосе
Весна торжественно вступила в свои права. Стволы берез серебрились на фоне свежей зелени. Склоны гор пестрели сочными красками. В синем небе торжествовали жаворонки, а из придорожных кустов неслись песни черных дроздов. То здесь, то там из лесу выскакивали косули щипнуть стебелек свежей травы или молодой озимой пшеницы.
Царило оживление и на пограничной заставе. Несколько солдат играли в волейбол. Другие, расстелив одеяла, грелись под теплыми лучами солнца. Неподалеку, пристроившись на скамье, Берген, Рэке, командиры взводов и секретарь партийной организации обсуждали детали предстоящих учебных стрельб.
- Итак, товарищи, - подытожил Берген, - стрельбы - важнейший пункт в программе последней учебной недели. Все подготовлено. Прошу вас, товарищи командиры взводов, еще раз поговорить с младшими офицерами. Каждый должен понимать значение стрельб и сделать все возможное, чтобы выполнить упражнение. Думаю, не имеет смысла объяснять, зачем нам нужны отличные стрелки. Вы свободны. Все разошлись.
- Рольф, вот что не дает мне покоя, - начал Рэке, как только они остались одни. - Я говорил с товарищем Улигом. Боится он стрельб, просто боится!..
- Почему? - перебил его Берген.
- Дело вот в чем: еще в учебном подразделении он дважды не выполнил упражнений по стрельбе и теперь просто не верит в себя. Уверен, что из него никогда не выйдет хороший стрелок. А человек он самолюбивый: до сих пор не может забыть неудачи на первых стрельбах. Боится опять промазать и опозориться, - объяснил Рэке.
- Понятно. Но он все-таки готовился к стрельбам?
- Конечно. Товарищ Кан не давал ему спуску. Но Улиг, как и прежде, убежден, что его пули полетят в белый свет как в копеечку.
Погруженный в свои мысли, Берген рисовал палочкой на песке какие-то фигурки.
- Ему надо помочь. Он должен вновь поверить в свои силы. А что, если… - начал он после небольшой паузы. - Найдутся у нас холостые патроны и патроны для малокалиберных винтовок?