* * *
Заместитель командира артполка по строевой части подполковник Сарксян приехал в госпиталь к концу дня. Машенька испытывала невыразимую гордость, глядя, как этот солидный, с седеющими усами кавказец в немалых чинах обнимает, разглядывает, восторженно хлопает по плечам Смыслова. Рядом с ним и ее парень с хорошим именем Ганя словно преобразился, стал взрослее, суровее, что ввело Машеньку в некоторое смущение. И уж совсем стало неловко, когда увидела Смыслова в форме, с орденскими планками, которые введены недавно для ношения вместо орденов и которые здесь, в действующей армии, она видела только у больших офицеров тыла фронта. Адъютант полковника Лиховатого, увязавшийся за Олегом Павловичем, кроме шпротов, довоенного мыла ТЭЖЭ в обертке, одеколона и кулька конфет привез Смыслову эти цветастые планки и пошитое в его отсутствие обмундирование из добротного безворсового сукна. Начальник АХЧ не мог допустить, чтобы начальник штаба вернулся в полк в заштопанной и пегой от застиранной крови одежде.
Бутылку какого-то особого коньяка распили в покосившейся беседке парка, куда заглянули на минуту и Олег Павлович с Серафимой Сергеевной. Серафима пококетничала с обворожительным джигитом, Олег Павлович заверил его, что с выпиской майора Смыслова постараются не затягивать, и они ушли. Чтобы не мешать деловому разговору сослуживцев, вскоре распрощались с Сакко Елизаровичем Боря Басаргин, Щатенко и Владимир Петрович. А разговор не был праздным, что-то встревожило Смыслова. Опираясь на плечо Машеньки, он высвободился из-за стола, избитого фишками домино, прислонился к резной опоре беседки. Машенька не узнавала Ганю Смыслова. Будто подевались куда-то его мальчишеские ямочки, глаза похолодели, между сведенными бровями вырубились две глубокие и пугающе разномерные складки. Галантный, обходительный подполковник проявил некоторую робость, стал смотреть настороженно. Наконец дернул усами:
- Какого черта ты вызверился, Агафон. План не утвержден, я назвал лишь некоторые пункты, которые наметили с начальником разведки.
- А я веду речь о тех, которые не наметили, - парировал Смыслов, - и, похоже, в голове не держали!
Машенька абсолютно ничего не понимала из того, что слышала, но понимал, видно, лейтенант, подарки которого (мыло, одеколон, конфеты) немедленно стали достоянием Машеньки и которые теперь там, в комнате, рассматривает, поди, удивленная Юрате. Лейтенант вобрал голову в плечи и испуганно перемещал взгляд с одного начальника на другого. Его состояние передалось и Машеньке. Даже сил лишилась, чтобы встать и уйти.
- Как же можно без согласования с корпусной артиллерией? - хриплым от расстройства голосом нажимал Смыслов. - Наши цели могла наблюдать и их разведка. Что же получится при артподготовке? Какую-нибудь вшивую пулеметную площадку станем молотить в десять стволов, в том числе и мощными корпусными, а дзот, допустим, оставим ковырять сорокапяткам стрелковых полков? И не говори мне, что ты никогда не руководил штабом, слышал уже. Я тоже не штабистом родился, это вот его, - махнул в сторону ушедшего Петра Ануфриевича, - произвели сразу в полной боевой готовности. Тут и строевику ясно, а не ясно… Сакко Елизарович, дорогой, есть ведь у нас с тобой начальник разведки полка, три - в дивизионах. Шкуру надо было спустить с них! Или верно, что позиционная передышка размагничивает даже старых вояк?
- Не размагничивает, не размагничивает. Пальцами на пузе не крутили, - ослаблял, сводил к шутке обостренный разговор подполковник Сарксян. - Это ты тут ряшку наел. Садись вон в "доджа" - и со мной. Своих разведчиков сам освежевывай.
- Тебя бы - освежевать. Почему карточки ПТО только на пушечных батареях? Потому что "зисы" на прямой, а гаубицы на закрытой? А если контрудар и немцы окажутся перед огневыми гаубичников? Молчи, молчи, знаю, что хочешь сказать. Я тоже в это не верю, но ведь готовность должна быть ко всему. Ты же людей расхолаживаешь!
Сакко Елизарович выставил перед собой ладони, замахал ими, будто останавливал прущий на него "студебеккер".
- Тихо, тихо, Агафон, а то ты такое наговоришь, что снимай ремень с пистолетом, - и в Смерш с покаянием.
Стихая, Смыслов, имея в виду наступление, спросил:
- Не знаешь, когда?
- Скоро. Это самая точная дата, которую соизволили сообщить нашему брату.
В душе Машеньки творилось невообразимое. Вдруг вспомнила: сидели вчера за сестринским домом, целовались, и она тянула руку Смыслова послушать, как стучит ее сердце… Мамоньки, стыдобушка-то какая! Лезли в голову еще какие-то воскресшие безобразия, обдавало жаром. Машка, с чего ты так расхрабрилась? Сюда припожаловала, коньяком чокалась. Господи, от вина, что ли, мутит? Всего-то глоток… "Люби меня, как я тебя". Кому ты вздумала о любви говорить, краюха ржаная?!
Машенька не заметила даже, как встала, как выбралась из беседки. Шагов через десять все же оглянулась. Разговаривают, горячатся, и нет им дела до того, что на душе Машеньки…
…Не повернул головы, не посмотрел вслед… Очень ты ему нужна…
* * *
У Нади Перегоновой от работы занемели руки, впору самой себе массаж делать. Смыслов не обращает внимания, думает о своем, грустном.
- Хватит, что ли? - грубовато спросила Надя. Смыслов спохватился, смущенно попросил извинения.
- Ну и волосатые же у тебя ноги, - распуская штанину, с усмешкой сказала Надя.
- Это не волосы, это - шерсть, - усаживаясь, поправил ее Смыслов. - Подтверждение теории Дарвина: человек произошел от мартышки.
- Такой красавец - и от мартышки! Если от мартышки, то от самой огромной и симпатичной… Волосы твои, Смыслов, называются - рудимент. Ты знаешь, что у человека семьдесят с чем-то рудиментов?
- Что это за штука?
- Остаточные, не нужные человеку органы. Неграмотный ты, Смыслов, хотя и шишка на ровном месте. Учиться тебе надо…
- Семьдесят? - ухмыльнулся Смыслов. - Не загнула?
- Очень-то нужно. Не помню все: аппендикс, остатки хвоста, вот шерсть твоя, есть даже лишние ребра, мышцы… Ты умеешь шевелить ушами?
- Только хлопать.
- Ого, шевелятся. А зачем? Еще зубы мудрости…
- Это ты брось. Как же без мудрости?
- Мудрить головой надо, а не зубами. Ладно, а то у меня цветы завянут, - поднялась Надя.
- Погоди, - придержал ее Смыслов за руку. - Не знаешь точно, когда комиссия?
- Восьмого, сказывали. Послезавтра.
Смыслов потянулся за тросточкой, рука замерла в воздухе - остановила какая-то мысль. Помедлив, решительно ухватил трость и с грохотом швырнул ее в дальний угол палаты.
- Значит, Надюша, послезавтра будем прощаться.
* * *
Восьмого под вечер за Смысловым из полка приехал Сакко Елизарович Сарксян. Распростившись с кем мог, Смыслов прошел в беседку парка, где ждал его с вещевыми мешками Боря Басаргин. Моросило. Подполковник Сарксян, не вылезая из машины, призывно помахал рукой.
- Сейчас! - откликнулся Смыслов.
Посмотрел на часы, потом на Борю. Боря понял и кивнул в сторону проходной:
- Вон Надя бежит, может, узнала что.
Оскользнувшись на замокревших листьях-паданцах, Надя Перегонова тяжело ввалилась в беседку. Часто дыша от спешки, сказала сердито:
- Нету. Говорят, ушла с Юрате помочь Гончарову. Ему комнату при театре дали.
Смыслов потускнел, печально покивал головой. Хмурый, угрюмо улыбнулся, протянул Перегоновой руку:
- До свидания, Надюша. Спасибо тебе, сестрица, за милосердие, за все…
Надя приткнулась к его гимнастерке, всхлипнула. Глядя снизу в тоскливые глаза Агафона Смыслова, часто взмаргивая мокрыми ресницами, спросила:
- Что передать Машеньке?
- Скажи… Нет, ничего не надо. Напишу…
Смыслов приобнял Надю за плечи, еще раз сказал "до свидания" и, прихрамывая, направился к машине. Боря Басаргин, вскинув оба мешка за плечо, пошагал следом.
* * *
Из Приказа Верховного Главнокомандующего генералу армии Черняховскому:
"Войска 3-го Белорусского фронта, перейдя в наступление, при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации прорвали долговременную, глубоко эшелонированную оборону немцев, прикрывавшую границы Восточной Пруссии, и вторглись в пределы Восточной Пруссии на 30 километров в глубину и 140 километров по фронту. В ходе наступления войска фронта овладели опорными пунктами противника - Ширвид, Наумиестис, Виллюнен Вирбалис (Вержболово), Кибартай (Кибарты), Эйдкунен, Шталлупенен…"
Наступление это началось через пять дней после того как Смыслов и Боря Басаргин покинули госпиталь - 13 октября 1944 года.
Примечания
1
Филипп Пинель - крупнейший французский психиатр конца XVIII века, который постоянно сравнивал своих пациентов с детьми.
2
Мтваре - луна (груз.).
3
Клумпы - деревянные башмаки.
4
Мера зерна около пяти кг.
5
Литовское название Кенигсберга.
6
Апилинка - сельский Совет (лит.).
7
Юежямис - безземельный (лит.).
8
Копченная в печной трубе колбаса из свиного мяса.
9
Кепско - плохо (польск.).
10
Красноголовый (татар.).
11
Продовольственно-фуражное снабжение.
12
Реажанчус - молитва (лит.).
13
Политическая полиция и контрразведка в буржуазной Польше 1918–1939 гг.
14
Какая прелесть (татарок.).
15
Деонтология - учение о юридических, профессиональных и моральных обязанностях и правилах поведения медицинского работника по отношению к больному.
16
Пусть будет славен воин… (польск.).
17
Анаэробы - бактерии, живущие при отсутствии свободного кислорода Экзартикуляция - вычленение, операция удаления конечности по линии сустава.
18
Милушка ты мой… (татарск.).
19
Административно-хозяйственная часть.
20
Противотанковая оборона.
21
Смерш - "Смерть шпионам" - армейская контрразведка.