* * *
На оформление всех документов у начальника штаба ушло не так много времени. Согласно приказу, группа казаков станицы "Вилимской" ИКВ, как прикомандированная, временно вошла в состав Черноморского казачьего войска с суточным содержанием каждого в 76 рублей…
- …И чему, сотник, улыбаемся? - недоуменно спросил начштаба, посмотрев на Михайлова.
- Да все нормально. Просто вспомнились статьи в газетах…, - и Вадим с Борисом, перебивая друг-друга, со смехом рассказали, как, купив в Москве кучу газет, обнаружили в "Неделе" - приложение к газете "Известия", в "Московском комсомольце", а потом и в "Московских новостях", полные серьезности журналистские утверждения о том, что прибывающим в Тирасполь, Цхинвали или Сухуми "легионерам", хоть вербовки не велось и контрактов они не подписывали - довольно неплохо платят, и в этом, мол, есть масса свидетельств! "Теперь настал золотой век наемников!" - брызгая слюной и "праведно" возмущаясь, кричали со страниц своих "независимых" газет вскормленные "молодыми реформаторами" столичные "журналюги"…
- … Вот я на своей работе с учетом премиальных получаю почти восемь тысяч в месяц, - улыбаясь, говорил Будунов, - А вот Михалыч, - он кивнул на Вадима, - Больше двенадцати!.. Так кто из нас наемник - мы? Мы, пайком получившие здесь две "штуки" "деревянных", или те московские писаки, заказные статейки которым "демократы" оплачивают "зеленью"?…
- Да мы к этому как-то привыкли и уже внимания даже не обращаем, - устало сказал начштаба. - Просто надоело. Как там, на Востоке-то говорят: "Собака лает, а караван идет"? Каких собкоров здесь только не перебывало: из Москвы, Киева, из областных газет, а уж западных да заморских журналистов - не счесть! Да Бога ради, пусть едут - мы открыты, всех приветим! Пусть смотрят, слушают, да правду кажут! Но ведь иной раз, поев с нами из одного котла, такое напишут - да креста на них нет! В угоду издателю да в погоне за "жареной" сенсацией все ведь извратят, не думая, что эта ложь отольется пулей для нас, но, прекрасно понимая, что она станет звонкой монетой в их кармане… У этих людишек, при шуршании "зелени" такие понятия, как "правда" и "совесть", видимо, отключаются автоматически… Но, слава Богу, не они "погоду делают". Да вы еще сами повстречаетесь со многими из них, их тут нынче много. Здесь вот журналистка из "Комсомольской правды" уж сколько дней работает - дюже отчаянная девка! Лезет в пекло - сам черт ей не страшен! А какие статьи пишет!..
* * *
- Ну что, освоились уже? - подходя к восторженной группе, стоящей в плотном окружении казаков, с улыбкой спросил Борис, когда они с Вадимом вышли от начштаба. - Здорово, станичники! - крепким рукопожатием поприветствовали каждого из бойцов, одетых в разномастные "комбезы", "камуфляжи" и "афганки". Познакомились.
Среди черноморцев из каких только войск казаков здесь не было! Отдельные их группы вывели с других участков обороны, в штабе переформируют и уже сегодня - завтра направят в Бендеры, где обстановка наиболее трудная. Тут же были и казаки, только что прибывшие в штаб с каким-то заданием прямо из Бендер… И от них тоже услышали, что о храбрости иркутской группы, прямо с ходу вступившей в бой - "с корабля и на бал!" - ходят чуть ли не легенды!..
- Отчаянные ребята! - с восхищением говорили казаки. - Долго еще будут "румыны" их помнить!
Погрустнели казаки, когда Вадим сообщил скорбную весть о гибели "Огонька" и Олега Халтурина.
* * *
- Мужики, извините…, - послышался громоподобный бас. Все обернулись. Как появились во дворе два бойца в серой форме с нашивками "ОМОН", они не заметили.
- …Вообще-то, мы - казаки, а не "мужики"…, - подсказал кто-то из толпы.
- …Извините еще раз. Нам сказали, что здесь мы можем своих земляков встретить… Сибиряки есть?..
- Есть!!! - в голос ответили, чуть ли не все казаки, так, что ОМОНовцы - громадины под два метра ростом, про которых говорят: "кулак-с голову пионера", от такого аж опешили… И тут же - взрыв радости!
- Братцы!.. Откуда вы?… А мы из Новосибирска…, с УВД…, - как в тиски, своей грудой мышц хватали ОМОНовцы казаков в объятия, сияя как от вдруг свалившегося на них счастья…, - Мы груз гуманитарный сопровождали - медикаменты, кровь, плазму, продукты!.. Вон на улице три "КамАЗа" наших стоят!.. Сдали все в госпиталь…, там и сказали нам, что вы здесь!..
А когда новосибирцы узнали, что среди черноморских и донских казаков здесь стоят казаки-иркутяне, двое забайкальцев, трое омичей, один из Бийска, другой из Абакана - вообще ошалели!
- Ожидали встретить…, но чтоб здесь со всей Сибири земляков увидеть!.. Эх, нам бы с вами!
- А мы тут все земляки, - сказал Лекарев. - Что Амур или Ангара, Обь, Дон или Днестр - все они свои воды по одной земле несут - российской! Все здесь земляки и братья - по духу и крови. Вот мы - иркутяне, войдя в состав Черноморского войска, стали сегодня приднестровцами… А пролитая погибшими иркутянами кровь, пропитала уж землю у Днестра, смешавшись с кровью жителей Бендер, казаков и гвардейцев. Кто мы, если не братья, породненные кровью с этой землей? - Слава, перекатывая желваками, заметно волновался, глаза его блестели. - …А раненные приднестровцы, донские или кубанские казаки, через чье сердце сейчас пойдет привезенная вами донорская кровь, разве не будут они чувствовать себя побратимами с сибиряками?…
Славка замолчал. Стянув с головы свой черный берет, ОМОНовец, с видом человека только что пережившего шок, смотрел на Лекарева. С минуту висела тишина.
- Спасибо тебе, брат, - словно очнувшись, тихо произнес он и тут же сгреб в объятия своими ручищами Славку, показавшегося всем, по сравнению с ним, таким худеньким…, - на всю жизнь твои слова запомню, детям своим передам!.. А ну-ка, сфотографируй меня с казаками! - сказал, как скомандовал, он своему напарнику. - Я всем дома об этой встрече, обо всем, что мы здесь видели, через газету расскажу!.. Весь Новосибирск помощь собирал, пусть весь город, вся область знает, что хрен-с-два получится тем козлам, - со злобой кивнул он в сторону головой, - Победить Приднестровье! А уж если вся Россия встанет!..
* * *
Плотное кольцо казаков, с попавшими в него новосибирскими ОМОНавцами, разорвал звонкий девичий голос:
- Ну что ж вы, станичники, все обычаи забыли? Братушки только с дороги, а вы их своими разговорами совсем замучили! А пойдемте-ка все, отведайте лучше наших донских наваристых щей! Голодные, небось?
- А еще несколько голодных сибиряков, никогда не едавших донских щей, накормите? - с игривой улыбкой спросил ОМОНовец, и под смех и шутки сказал своему другу: - Сходи, позови наших "водил"…
Дружной, весело галдящей гурьбой, в одночасье став такими родными и близкими, все расселись на лавки за тщательно выскобленный до белизны длинный дощатый стол, который своим торцом почти упирался в станину готовой к бою зенитки…
В глубоких мисках на столе горками уже лежал хлеб, зелень с чесноком и тугими перьями лука, пурпуром блестели на солнце крупные сочные томаты… Слушая не скупившихся нахваливать их "чудо, а не щи", "волшебницы", стоявшие у жаркой плиты, лишь изредка отшучивались, скромно улыбались…
Вскоре рядом сели за стол только что прибывшие казаки, уже успев сдать в "оружейку" свои автоматы, и балагуря, как со старинными знакомыми, бурным многоголосьем влились они в общий разговор.
Как все сразу сообразили, они только что вышли из уличных боев в Бендерах. Были возбуждены и веселы. Шутили, перебивали и подначивали друг друга, вспоминая курьезные случаи, смеясь. И хотя их глаза выдавали страшную усталость, какую-то опустошенность и проскальзывавшую в них боль потерь, но, казалось, вся их душа, поет от радости: "Мы врезали им!.. Мы победили!.. Мы живы!"… Шквальный сонм их чувств можно было сейчас понять. Вадим вспомнил, что где-то читал о таком: это состояние нормально для человека, только что прошедшего через смертельную опасность - организм включает свою внутреннюю психологическую защиту, эдакую разгрузку, чтоб не свихнуться от пережитого потрясения и кошмара…
Казалось, сегодня вилимских казаков уже вряд ли можно было чем-то удивить, но тут вдруг…
Стоящий рядом радиоприемник в череде выдаваемых "в последний час" новостей сообщил, что сегодня в Тирасполь из далекого сибирского города Вилимска в помощь сражающемуся Приднестровью прибыла группа казаков - иркутян!.. И тут же следом весть о прибытии гуманитарного груза - несколько тонн бесценных медикаментов, собранных трудовыми коллективами Новосибирска!..
- О-о-о!!! Вот это любо! - услышав, воскликнули чуть ли не хором недавно прибывшие казаки. А когда им сказали, что "виновники" сих вестей сейчас сидят рядом с ними за одним столом - что тут началось!
К душевному подъему и возбуждению казаков, прибавилась еще и безмерная радость"…вся Россия с нами!.." - от прибывшей - "как вы вовремя!.." - помощи аж с самой Сибири - "коль сибирские войска двинулись!"
Здесь можно было ручаться, что за всю жизнь ни новосибирские ОМОНовцы, ни казаки-иркутяне, не испытывали, как в этот день, такого внимания и радушия. Но вместе с тем для вилимской группы это было своеобразным авансом, поддержкой и надеждой - "мы верим в вас!" Через каждую душу прошло это, придавая сил и вливая какое-то новое чувство ответственности! И хотелось не подвести, сделать все возможное, чтоб защитить эту землю, этих людей от неофашиствующего агрессора!
Часть 6. Запомни, Миша…
Господь помогает не большим батальонам,
а тем, кто лучше стреляет.
Вольтер.
Утренняя прохлада стала отходить. День просыпался. Легко вздохнув, проснулся и юго-западный ветерок. Пока было тихо. Непривычно и настараживающе. Только где-то далеко на другом конце города, видимо около Ленинского микрорайона, несколько раз глухо бухнуло, да еле различимо на грани слышимости прострекотало несколько очередей. В воздухе чуть пахло гарью.
"Припозднились что-то сегодня…, как бы с горячим завтраком не "пролететь", - думал Вадим, беспокоясь, конечно, больше не о еде, а о группе дозора, что ушла под утро за "железку" в сторону Варницы и почему-то долго не возвращалась.
Все ждали. Хотя особо и не волновались - с той стороны не было слышно ни выстрела, да и утром они уже дважды выходили на связь. Слышимость была довольно плохой, если честно сказать, то весьма хреноватой - мало того, что группа была почти на пределе дальности действия железнодорожных радиостанций, используемых сцепщиками вагонов, так еще и Борис, по понятным причинам, говорил в полголоса… Его сообщения о передвижениях техники в районе села Варница, в сторону Гербовецкого леса Вадим сразу же передавал в штаб, уютно расположившийся в привокзальном кафе "Тигина", зная, что сотник Притула эту информацию отправит дальше "наверх" - в штаб обороны города, а уж оттуда она уйдет в Тирасполь, в штаб 14-й армии…
- "Филин"! "Филин", я "Шатун". Ответь. Прием, - послышался наконец-то сквозь хрип и шорох эфира голос Бориса.
- "Шатун", я "Филин". Слышу тебя хорошо. Вы где? - схватившись за тангетку микрофона, быстро и громко выпалил в эфир Вадим.
- "Филин", я "Шатун", скажи второе слово. Первое слово: "Бирюса", - обезопасил себя дозор, запрашивая отзыв на пароль сегодняшнего утра.
- "Шатун", второе слово: "Братск", - ответил Вадим, - Вы где?
- Идем домой. Заходить будем со стороны "Табуретки". Запроси у "Тигины" "чистую дорогу". Прием…
"Табуреткой" условно прозвали мебельную фабрику, недалеко от которой и была "база" группы.
Уже минуты через три штаб ответил, что там стоит "Транзит", он предупрежден о выходе на него дозора иркутян, о чем Вадим и сообщил Борису.
"Транзитом" был БТР, брошенный полностью исправным в панике убегавшими "румынами", когда казаки и гвардейцы ворвались в Бендеры. На борту его тогда красовалась аккуратно выведенная белой краской латинским буквами надпись: "KISHENEV" (столица Молдовы). А кто-то из казаков, хохмы ради, такой же белой краской дописал три слова и получилось: "Бендеры - KISHENEV - BUHAREST - транзит"…
Дозор вернулся уставшим и голодным, в пыльной и испачканной зеленью сочной травы одежде. Лишь только успели они отряхнуться и бросить себе в лицо пригоршню воды, как первыми пошли в "Тигину" на завтрак. По дороге казаки и рассказали Вадиму, что обратно к "базе" напрямую уже пройти не смогли - у дороги в прямой видимости стояли два ГАЗ-66 с тентами, чуть поодаль - автобус "КАВЗик", там и там - вооруженные люди, но даже в бинокль белых повязок на рукавах у них не увидели. Зато увидели засаду - хорошо замаскированное пулемётное гнездо. Как не нарвались на нее по темноте - сами не поймут, - Господь сберег! Решили судьбу не испытывать - пришлось делать изрядный крюк по огородам. Тем более что слева, совсем недалеко, с надсадным урчанием завелся БТР…
Сотника Притулы, которому хотели доложить об этом, на месте не оказалось - ушел на вокзал, там тоже группа из дозора пришла…
Не сидеть же в дворике, дожидаясь его - спустились на кухню пожевать чего-нибудь горяченького… Минут через десять туда вошел сотник.
- Ага, вы здесь… Ну, как группа?
Борис, Иосиф и Саша Ивашко подробно стали рассказывать об увиденном за путями "железки", о маршруте своего выхода.
- Ну-ка, пойдемте. На карте показать сможете? - спросил Притула, поднимаясь со стула.
Уже находясь в зале кафе, где собственно и располагался штаб, казаки услышали крики и тут же, через открытое окно увидели, как сидевшие в дворике сорвались с места и рванули на улицу. Вслед за сотником иркутяне побежали во двор стоящей рядом "пятиэтажки", где к штабу медленно шла группа казаков.
"Разведка вернулась", - понял Вадим, узнав одного из них - молодого парня небольшого роста в "кирзачах" и неизменном армейском "пэ ша" под ремень - тираспольского казака и лихого разведчика сотни Володю Мясина.
…Он тяжело шел под грузом трех, висевших на плечах, автоматов и пары "Мух", придерживая пошатывающегося, сильно хромающего коренастого кубанского казака в камуфляжном комбинезоне. Было видно, что каждый шаг тому дается с нестерпимой болью, казалось, еще миг и он завалится, своей массой увлеча за собой и Мясина.
- Иосиф! - крикнул на бегу Вадим Брагиновичу. - Давай назад! Славку вызывай! Срочно! Таню сюда!.. - и увидел, что следом за Мясиным двое казаков на импровизированных носилках - двух накрест сложенных досках несут еще одного в сплошь окровавленной "камуфляжке"…
Со ступенек высокого крыльца кафе бегом уже спускалась Татьяна - их кубанская "сестричка"…
Подбежав к Мясину, подхватили под руки кубанца, весь "комбез" которого сзади - от икр до лопаток, был в кровавых лохмотьях.
- На стол его! На живот! Быстро! - крикнула Татьяна и побежала к другому.
Глухой, по-волчьи протяжный вой раздался за спинами казаков, уводивших раненого. Вадим оглянулся. Он понял, что другому помощь уже не нужна… Татьяна стояла на коленях над окровавленным телом станичника, запрокинув голову и, закрыв лицо руками, глухо выла…
- С одной станицы они…, одноклассники…, - тихо сказал, как выдавил из себя, раненый кубанец, когда, занеся в кафе, его уже укладывали на стол, - глупо влипли, за общагами во дворе… на растяжки попали…, не заметили. Так глупо!
- Возьми-ка выпей! - сказал кубанцу прибежавший Лекарев, придерживая, сидя на корточках перед столом, высокий стакан, доверху наполненный коньяком "КВИНТ", несколько ящиков которого стояли здесь же, как "НЗ" для таких вот случаев. - Все пей! Поможет. И сам мне помоги - потерпи немножко… Матерись, но терпи!
С этими словами Славка, аккуратно срезав ножницами со спины - от шеи до кроссовок - лохмотья комбинезона, остаток коньяка из бутылки вылил ему на окровавленное тело.
- Ну, братушка, тебе все-таки здорово повезло, - не обратив внимания на вырвавшийся стон, сказал Лекарев, внимательно осматривая спину, - это эРГэДешка была.
Казаки стоявшие рядом, увидели, что из спины рядом с позвоночником, застряв между ребрами, торчит довольно-таки большой рваный кусок жестянки, срезавший приличный шмат кожи и мяса. Много мелких осколков посекло спину, поясницу, ягодицы, ноги. Часть из них торчали.
- Потерпи, браток, немного больно сейчас будет. Позови Татьяну, атаман, мне не с руки будет одному…, - увидев вошедшего Притулу, сказал Славка, открывая заветную блестящую коробочку со своими инструментами, скляночками, тампонами… - Машину-то хоть вызвал? - уже вдогонку спросил он сотника.
* * *
Когда "полстатретий" "ГАЗ" ик с Татьяной и Славкой увез в Тирасполь кубанцев - раненого и погибшего, Притула, сидя на ступеньке крыльца, стал расспрашивать Мясина о случившемся.
- За разбитой "общагой" у частного сектора, вот здесь, - немногословный Мясин, открыв планшет, показал на развернутой карте, - мы обнаружили вечером новую позицию "румын" - заслон. Их там было человек двенадцать-пятнадцать. Волонтеры и пара полицейских. БэТэР у них. Один. В саду стоит. Вот в этом дворе, - Володя опять показал пальцем на карте. - Окопы рыли. Согнали из домов стариков с лопатами. Но с них толку мало. Пригнали, кто моложе. С улицы хватали. Те под стволами и копали. А волонтеры, с-суки, стояли рядом и ржали. В домах нашли бутылки с вином, пили из горла. Метров семьдесят до них, нам хорошо было видно. Гаркнут что-то по-румынски копающим, дадут очередь у них над головами и ржут, гады! Шутили они так. Мы не могли стрелять. В сумерках зацепили бы кого из землекопов. Да и позиция у нас была невыгодная… Уже почти ночью мужиков отпустили. По этой дороге за это время вот сюда, - Володя провел по карте пальцем, - прошло пять автобусов - полные, их два БэТэРа сопровождали, видимо, новички на "вахту" прибыли, потом…, - Мясин вытащил из кармашка клочок бумаги, - три "КАМАЗ" а, два под тентом, один бортовой, там ящики были и человек десять волонтеров. А вот там… вот сюда прошел Т-55. Один. Потом "Шилка" и два БэТэРа… Время я тоже записал… Мы по темноте ушли, отсиделись вот здесь… в подвале пятиэтажки. Ночью голоса услышали с улицы. Много. И по-русски говорили тоже. Вот здесь где-то, - провел он по карте пальцем маленький кружок, - они минометы поставили ночью… Утром мы пошли. Хотели выйти вот тут. А вот здесь наткнулись на "Шилку", и недалеко два автобуса стояли. Пошли обратно, чтоб выйти прежним маршрутом. Он был чистый. Вот здесь… у общаг только за угол во двор зашли, а сзади гул БэТэРа…, и сразу слева автоматная очередь. Мы шуганулись, по двору через газон побежали, ну и… на растяжки попали. Первая рванула у Степана уже за спиной, а вторая прямо перед Колей. Третья хлопнула, когда мы уже залегли. Осколки верхом прошли. Если бы они "эФки" поставили, а не РГД-5, то нам бы всем хана…
Володя замолчал. В тишине было слышно, как сидя поодаль на лавочке, всхлипывал Миша - "сын полка", вернее - сотни. Он очень привязался к Николаю. Николай был его "казачьим крестным отцом".