Буквально просочившись через колючки шиповника, над овражком и над его "молоком", практически бесшумно возникло лицо немецкого дозорного в совокупности с автоматным стволом, который несколько раз хищно поводил своим "черным глазом" туда-сюда в разные стороны… А потом и лицо и автомат исчезли… Видимо разведчик решил для себя, что здесь, в овраге, все чисто… …Они лежали, чуть дыша, застыв в самых неожиданных, и даже нелепых позах, уподобившись скульптурам "Девушка с веслом", и почти не видели друг друга в этом месиве папоротника и тумана, а Сизова только то и делала, что прислушивалась к шорохам…
Прошло еще несколько секунд, и она наконец-то услышала приглушенный шепот:
- Unsere Spione als auch haben diesen Scharfsch;tzen, Karl nicht entdeckt! Und doch ist er verwundet, und nach der Menge des Blutes - ist es schwer! - Проговорил хриплый, прокуренный шепот человека среднего возраста.
И ему ответил голос более молодой:
- Unsere die Kerle verwenden ganze seine F;higkeit, Herr der Oberstleutnant!.. Offenbar hat dieser Scharfsch;tze заполз in irgendwelche нору, ja eben dem Gott zur;ckgegeben ich ersticke!
- Mich interessieren Ihre Schlussfolgerungen, Herr der Ober-Leutnant nicht! - В голосе "старшего" сквозило неприкрытое раздражение. - Ich der Spezialist, im Unterschied zu Ihnen! Mir ist der K;rper es der Zeiger notwendig, der sogar verwundet gekonnt hat, двоих von Ihrer хваленой des Kommandos zu legen! Ich will nicht seinen Blick auf dem eigenen Nacken st;ndig f;hlen!
- Verzeihen Sie, Herr Ul'briht, aber ich sehe die Gr;nde nicht, die uns st;ren k;nnten, bis zu diesem Eisenbahnknotenpunkt zu gelangen, diese der Batterie zu zerst;ren, und unseren Fliegern zu erm;glichen, diese die Teufelsstation zu zerst;ren!!! Die Abteilung ist wegen drei gleich die wertvollen Gruppen aufgeteilt, und wenn irgendeinen dort der einsame verwundete Scharfsch;tze pl;tzlich entschieden hat, was kann…
- Sie sind, Karl, wie der Diener Ihren sehr geehrt das Onkelchen, des Generales des Barones den Hintergrund Shaintza dumm! - Резко прервал говорившего злой шепот. - Nicht schauend darauf, dient was in den besten Teilen Des gro;en Reiches! Sogar kann ein unzeitiger Schuss es den Selbstm;rder, ganze unsere geheime Mission abrei;en! Ich hoffe mich, dass er irgendwo unter dem Busch in diesem verfluchten Wald doch gestorben ist!.. Man mu; sich, Karl - bei uns allen zwei Tages und Nacht beeilen, Bis zu der Station noch vierzig Kilometer und uns noch durch den Fluss bef;rdert zu werden!.. …Шепот спорящих немецких офицеров постепенно отдалился, и Сизова рискнула высунуть голову из тумана…
И замерла от неожиданности - по ту сторону кустов, совершенно бесшумно, вышагивали тяжелые немецкие ботинки…
Людмила видела только ноги, но ей было достаточно и этого…
Простояв на руках, уже дрожавших от напряжения, несколько долгих минут, он медленно опустилась грудью на землю, только тихо выдохнула:
- Ф-ф-ф-ф-ф-ф…
Она подождала еще минуту и села, и ее примеру тут же последовали все остальные - лежать в одних гимнастерках на такой сырой и холодной земле было невыносимо трудно!..
- Старшина! - Позвала Сизова тихо.
И буквально через секунду рядом с ней уже сидела Морозова-старшая:
- Я, товарищ лейтенант!
- Плохи дела, Зоя Павловна… - Только и сказала Людмила.
- Что, товарищ лейтенант?
- Мы с вами были правы, когда думали, что немцы пойдут к узловой станции…
- Откуда знаешь-то, Людмила? - Удивилась Морозова. - Неужто по ихнему шпрехаешь?
- Шпрехаю немного… - Горько усмехнулась Сизова. - На фронт из университета уходила, вы же знаете… После последнего курса "инъяза"…
Она как-то очень не по-женски строго посмотрела на свою старшину:
- Это спецкоманда… И они действительно очень торопятся - Яровая была права! У них есть всего двое суток, до "узловой" около сорока километров, но им, гадам, нужно еще переправиться, через какую-то местную реку! - Выпалила Сизова на едином дыхании. - Через двое суток, как я поняла, будет большой авианалет на станцию, и задача этих "призраков" уничтожить зенитные батареи!
- Совсем хреново! - Не удержалась старшина. - А поезд, значит, который они расстреляли вблизи фронта - это действительно был отвлекающий удар…
Она посмотрела по сторонам, словно искала чего-то:
- Пока к эшелону кого-то отправят, пока там, на месте сообразят… - И она пристально посмотрела на свою бывшую ученицу. - А ведь не успеют этих фрицев перехватить, Милка!.. Как пить дать не успеют!.. И что теперь?
- А теперь мы будем воевать по-настоящему, товарищ старшина! - В голосе Сизовой зазвучал металл, а в глазах появились странные огоньки. - Сколько у нас есть патронов?
- То, что успела прихватить и то, что есть у девчонок…
Морозова подтянула поближе к себе выцветший армейский "сидор", и развязала его лямки:
- Вот, товарищ лейтенант… Семь пачек, по десять обойм… Итого триста пятьдесят патронов… На семь ружей… - И тут она резко осеклась, посмотрела на небольшой холмик и продолжила. - На шесть ружей, если попусту не тратить, то почти на батальон немцев хватит укокошить!
- На батальон нам не надо… - Проговорила задумчиво Сизова. - Я насчитала девятнадцать пар сапог… Ну, плюс головной и замыкающий дозоры… Их всего человек 65-70…
- Откуда такой счет, товарищ лейтенант?
- Я слышала, что они разделились на три равноценных отряда и идут параллельно… К реке идут!… А главный у них… Я за этим гадом уже охотилась однажды, Зоя Павловна… Только он тогда от меня ушел - хитрый, как лис!.. - Сизова облизнула губы, как это наверняка сделала бы пантера, которая почуяла свою дичь. - Подполковник! Профессор-преподаватель в берлинской школе диверсантов! Барон Хайнц фон Ульбрихт!.. Гад, каких поискать!.. Вся армейская разведка знает, что если поблизости появился барон фон "Диверсия", то где-то в этом районе намечается очень большая пакость, Зоя Павловна! Этот подполковник почти легенда диверсантского ремесла!.. Кавалер Рыцарского Креста! Его этой сволоте сам Гитлер лично вручал!..
- Значит надо сделать так, чтобы больше не вручал! - Отрезала старшина. - Сколько их? Около семидесяти?
- Примерно, старшина…
- Ну, и что такого? По две с половиной обоймы точных выстрелов на каждую? - Старшина как-то даже зло посмотрела на лейтенанта. - Неужто не справимся? А на кой ляд мы тогда наших девчонок полгода своему ремеслу учили? Да мы сами с тобой, Милка, половину этих гавриков уложим - девкам делать будет нечего! Или не помнишь, как перед войной они к нам на первенство приезжали и только облизнулись! Ни один из ихних стрелков даже в первую "десятку" не попал - все призовые места нашими были!..
Сизова только вздохнула в ответ:
- Надо справиться, товарищ старшина… Только здесь будет другое первенство… Кто первый выживет…
Она посмотрела на циферблат своих наручных часов и тихо проговорила, не обращаясь ни к кому:
- Слушай приказ, красноармейцы… Задача - задержать немецкий диверсионный отряд… По возможности - уничтожить!.. Вспомнить все, чему вас учили - эти немце не "обычные"! Эта команда специально подготовлена для проведения крупных диверсий в тылу врага, а это значит - в нашем тылу… - Она взяла в руки свою проверенную "мосинку" и стерла ладонью крупные капли росы с ее приклада. - Подмога будет, девочки… За тех полсуток, что прошли с момента расстрела нашего эшелона, командование уже должно было ее направить… Но пока она придет… Пока она придет, мы должны выполнить свой долг, и задержать немцев в этом лесу, не позволив им переправиться через реку! Приказ ясен?
- Так точно? - Был ответ, беззвучный, одними губами.
- Знать бы еще, сколько до той реки… - Проговорила тихо Морозова-старшая. - Ни карты, ни компаса нет…
- Километра три-четыре, не больше! - Сказала вдруг Капа Яровая.
Старшина усмехнулась скептически:
- Тебе-то откуда знать? Или ты воду, как верблюд в пустыне под песком, на расстоянии нескольких километров чуешь? - Морозова-старшая даже отвернулась к ней спиной. - Тоже мне еще!.. Если б хоть Зарина такое сказала… Это она может чуять! А эта… Тоже мне еще, розыскная собака!
- Туман… - Только и ответила Капа.
- Что туман? - Переспросила Сизова, заметив уверенный взгляд сибирячки. - Говори!
- Я всю жизнь в тайгу хожу! - Капитолина словно оправдываясь, заговорила очень быстро, что было совершенно не свойственно ее размеренному, и почти флегматичному характеру. - В зимовьях ночевала!.. Я по туману утреннему, точно могу сказать, есть рядом река или нет, и сколько до нее! Туман, он же от воды! Чем до воды ближе, тем туман гуще!.. Километра три-четыре здесь до реки, никак не больше!!!
Морозова и Сизова только переглянулись…
Лейтенант подумала над словами Капы несколько минут, и, наконец-то, приняла окончательное решение:
- Слушать меня всем! - Проговорила она строго, но без "суровой командирской нотки" в голосе. - Значит так, бойцы!.. Девочки мои… Нас мало, а их раз в десять больше… Но задержать этих гадов в этом лесу больше некому… И делать это придется нам…
Она посмотрела на старшину Морозову:
- Говорю это не только своему заместителю, Зое Павловне, а всем вам, чтобы ни одна из вас не растерялась, если со мной или с ней в бою что-то случится… Вы все должны знать, и понимать свою задачу, и действовать как настоящие снайперы - не дожидаясь дополнительного приказа!.. Потому, что его может и не поступить - бой есть бой, и случится, может всякое…
Она посмотрела на старшину и увидела одобрительный кивок головой.
- Поэтому!.. Сейчас мы будем есть! - Такого поворота не ожидал никто.
Все просто опешили от последних слов лейтенанта…
Первой нашлась Ольга Рублева:
- Разрешите обратиться, товарищ лейтенант?
- Говори, красноармеец!
- Вы только что нам сказали, что… Ну, что немцев нельзя из этого леса… Что это очень важно, и мы здесь одни… И теперь есть?
Сизова только улыбнулась уголком рта:
- А ты когда ела в последний раз, Рублева?
- Вчера… Перед…
- А ты, Рахимова? - Спросила лейтенант.
Зарина скосила в сторону свои глаза степной серны, и проговорила, как всегда, словно стеснялась своих слов:
- Я только вчера утром… Вечером не хотелось - я рисовала…
И тут старшина Морозова, видимо поняв мысль Сизовой, подхватила, и продолжила этот "допрос личного состава":
- Боец Морозова! А вы когда принимали пищу в последний раз?
- Как все… Вчера в поезде… - Ответила Маша, робко взглянув на свою, такую строгую мать. - Чай хотели с девчонками пить… Только не успели…
- С девчонками… Понятно… - Проговорила старшина и посмотрела на Капитолину. - А когда в последний раз ели вы, каптер взвода, красноармеец Яровая?
- Так!.. А что я? Рыжая?!! - Возмутилась Капа. - Как все!..
И тут лейтенант Сизова опять "взяла слово":
- А кто из вас вспомнит, чему мы вас, соплюшки, со старшиной Морозовой столько времени учили? На что время тратили?!! На вот такие глупые вопросы в боевой обстановке?!!
- Снайпер всегда должен был быть сыт, чтобы чувство голода не отвлекало его от выполнения поставленной задачи! - Робко проговорила Зарина Рахимова.
- Ну, хоть одна вспомнила! - Выдохнула старшина Морозова. - Молодец, Зарина! Хоть в этом, "в пожрать", лучше других!
Зарина опустила к земле взгляд и стыдливо, едва слышно проговорила:
- Я хорошо стреляю, товарищ старшина - 93 из 100… И маскироваться хорошо умею… Меня майор Сиротин в "Школе" даже хвалил несколько раз… А кушать я никогда, с самого детства не хотела… У меня конституция такая… Я худенькая…
- Отставить оправдываться, красноармеец Рахимова! - Строго шикнула на узбечку старшина.
И опять заговорила лейтенант:
- Красноармеец Яровая! - Проговорила она и увидела, как напряглась Капа. - А скажи-ка мне, на кой ляд ты тащила сюда вещмешок с сухпаем на весь взвод?
- Так… Ну… Каптерщик же я… Думала - пригодится…
- Вот и пригодилось! - Подвела итог старшина.
- А как же немцы, товарищ лейтенант? - Вскинулась сибирячка. - Вы же сами говорили, что их задержать надо…
- Молодец, Яровая! - Усмехнулась грустно Сизова. - Все правильно! Только ты же сам сказала, что река недалеко…
- Сказала…
- А как думаешь, широкая она?
Капа задумалась совсем ненадолго:
- Туман был густой, и сырость очень большая - я до нитки промокла… Не малая река, думаю… Саженей до ста между берегами…
- Саженей… - Хмыкнула Сизова. - А как эти сажени немцы переплывать будут, думала?
- Так… Хотя б плот какой… А то пока вплавь догребешь, так совсем околеешь… - И тут искра понимания промелькнула в ее глазах. - Правильно! Холодно уже в речку лезть! Да и автоматы к тому ж, тоже вес! Не одолеть им ее вплавь!
- Вот, то-то и оно, девочки! - Голос старшины Морозовой стал по-матерински мягким и добрым. - Пусть они на берег выйдут и плоты себе сделают… На это у немчуры не меньше часа уйдет…
- Вести бой всемером, против вдесятеро превосходящего противника нельзя - нас в пять минут возьмут в кольцо и посекут в лапшу из автоматов и пулеметов… - Поставила свою вескую "точку" Сизова. - С нашими "мосинками" против семидесяти автоматов воевать - форменное самоубийство!..
И тут Мила сделала то, что всегда делали мудрые и опытные командиры, поступавшие по принципу: "Делай, как я!"… Она развязала тесемки вещмешка со взводным НЗ, запустила в него руку, достала маленький скукоженный ржаной сухарик, и… Смачно захрустела застарелым хлебом…
- Ну? Чего сидите, бойцы? Ну-ка всем завтракать!
А когда уже все жадно хрустели старыми сухарями, Сизова проговорила:
- Немцам надо дать время соорудить плавсредства… В холодную воду эта "высшая раса" не полезет - значит это будут плоты… Их три группы, примерно по двадцать или чуть больше человек… - Лейтенант посмотрела на Капитолину. - Наша сибирячка обещала, что река не шире ста саженей… Это примерно метров шестьдесят-семьдесят, девчонки… Им надо дать отплыть от берега примерно на середину реки… И тогда…
- На дальности в 30-40 метров пуля из наших "трехлинеек" пробивает человека навылет и может срубить и второго, если он на одной "огневой линии"! Я такие фокусы на фронте еще в 41-ом делала! - Проговорила Морозова-старшая. - Как-то обойму расстреляла… Пять выстрелов - восемь фрицев…
- Правда? - Округлила глаза Маша Морозова. - А ты мне не рассказывала…
- За тот бой я свое "Красное Знамя" и получила… - Ответила флегматично Морозова. - На плотах им деваться будет некуда, девочки… Разве что в реку сигать… Да нам и это на руку - плывущий человек беззащитен!.. Большие плоты они сделать не успеют, потому, что у них самих на это времени нет - торопятся, гады! А на малых их чем больше, так нам даже и лучше - как в банке с тушенкой - ни лечь, ни автомат поднять… В общем… Почти тир… Я правильно говорю, товарищ лейтенант?
И Сизова кивнула согласно:
- Все правильно, товарищ старшина!.. Только одно сказать забыли - на постройку плотов нужно время… Не меньше часа! Да до реки дойти почти столько же!.. Поэтому мы сейчас будем просто сидеть здесь, на ваших красивых круглых задницах, и есть… Не меньше часа!.. …И Сизова даже не подумала изменить свой план - ровно час эти шестеро жевали сухари с тушенкой, потом проверяли свое оружие, и принимали от старшины боеприпасы к нему, справедливо разделенные поровну между всеми…
Но…
Пришел момент, когда Сизова легонько толкнула старшину в плечо:
- Пора, Зоя Павловна…
- Так только твоей команды и жду, Мил…
- В дозор кого-то надо… Народу у нас не много… Кто-то только один пойдет… Может Капитолина?
- Отставить! - Это был приказ, как минимум полковника, но никак не старшины. - Отставить, Яровую!
- Не поняла, Зоя Павловна! - Опешила Сизова. - Это как же понимать?
- Красноармеец Морозова в дозор пойдет! - Выдохнула на полушепоте старшина.
И в этот момент лейтенант натурально впала в ступор…
- Как Морозова? Она же самая… Она же… Она же ваша…
- Вот именно поэтому и пойдет! - Отрезала старшина.
- Но…
И в этот момент Морозова-старшая резко обернулась, и взглянула не просто в глаза Милы, а в саму душу:
- А чем моя дочь лучше других? - Прошептала она в самое ее лицо. - Тем, что "моя"? А других не жалко? Хватит с меня и одной уже!..
- А если…
- А если что… - Морозова вздохнула. - То тогда мне ненужно будет в чужие материнские глаза смотреть!.. Я за Машку сама в свои глаза посмотрю!.. И в совесть свою материнскую… Она пойдет! И плевать мне, что ты офицер, лейтенант, и командир! Ты меня давно знаешь, Людмила!..
И нечего было ответить лейтенанту…
Она помедлила несколько секунд, а потом произнесла негромко:
- Красноармеец Морозова!
- Я! - Тут же вскинулась Маша.
- Пойдете в головном дозоре…
- Есть! - Глаза Маши тут же засветились огоньком азарта. -…И никакой самодеятельности - это приказ!..
- Есть! -…Следы четкие и времени прошло достаточно, чтобы немцы дошли до реки. А за то время, пока до них доберемся мы - они должны успеть соорудить для себя плоты! - Сизова, скрепя сердце, и глядя на эту совсем еще девчушку, ставила боевую задачу. - Плотов будет три - это очень важно, потому что на четыре у них не будет времени… Ваша задача, боец - найти место постройки плотов, и дождаться нас! Задача ясна?
- Так точно! - Задорно ответила Маша и оглянулась на свою самую близкую подругу Зарину, которая только отвела взгляд в ответ. - Все сделаю, товарищ лейтенант!
- В бой не вступать ни в коем случае, Морозова!
- Есть!
Сизова подумала несколько секунд и проговорила совсем тихо:
- Здесь не парк аттракционов, Маша… Ты должна только отследить это место… Мы пойдем за тобой минут через десять и тогда будем "работать" по ним все вместе - на плотах они будут, как мишени в тире… И вот еще что… Попробуй подсчитать, сколько у них офицеров и унтер-офицеров…
Маша немного растерялась:
- А как же я это сделать-то смогу, товарищ лейтенант? Они же все в одинаковой форме…
- Все, да не все! - Ответила Сизова. - У офицеров, а их будет как минимум два, на голове не каска, а фуражка, а на поясе пистолетная кобура…
- Ясно…
- А унтер-офицеры, сержанты по-нашему, хоть и носят на голове каски, как и все остальные, но у них в довесок к автомату тоже пистолет на поясе… Ясно?
- Так точно! - Ответила Маша.
- Вот по этим признакам ты их и узнаешь… - Проговорила лейтенант и повернулась к Морозовой-старшей. - Вы что-то хотели добавить, товарищ старшина?
Зоя Павловна приблизилась к дочери, и взяла ее за ремень винтовки, висевшей на плече:
- Если что-то увидишь не "то" - затаись! Это уже не приказ, а просьба… Хватит с меня и девчонок в вагоне погибших, и Леси, и отца твоего… - Она запнулась, поняв, что случайно проговорилась, и остро взглянула девушке прямо в глаза. - Ты меня поняла, красноармеец Морозова? Не высовываться - это приказ!
А Маша стояла, словно пораженная громом…
Она только и смогла, что пролепетать:
- Есть, товарищ старшина! Есть, не высовываться!.. Так наш папка… Он что, погиб?.. Давно? И ты знала?!! Что же ты мне раньше…
- Вот сегодня и за него, и за всех поквитаемся, Маша! - Ответила Морозова-старшая и отошла в сторону.