Франческа показывал Жаку Средиземное море, свозил его на рафтинг. Как классно было прокатиться на надувном плоте по горной стремительной реке вниз. Рафт несется по бурному потоку и наталкивается со всей скорости на огромный валун, который стоит посреди реки, все стараются грести веслами, чтобы обойти камень, усилием всей команды удается преодолеть препятствие. Вдруг мощный поток несет плот прямо вниз. Все в панике закрывают глаза, стоит страшный визг, и рафт ударяется о водную гладь, миллиарды капель несутся людям навстречу, накрывая их с ног до головы. Раздается глухой выдох, опять веселые крики, и люди начинают снова грести вперед, желая опять повторить такой же трюк. Жак был очень счастлив. Он всю жизнь мечтал о таких путешествиях, незабываемых ощущениях, и рядом был друг, который был очень внимателен к нему и старался сделать все, чтобы это путешествие осталось у счастливчика в памяти на всю жизнь. Они опять ехали на машине вдоль моря, восхищаясь неописуемой красотой заката. Последний раз они остановились в небольшом городке на юго-западе Турции. Друзья съехали с шоссе по проселочной дороге и через полчаса были в небольшом пансионате. Франческа выпрыгнул из машины и весело сказал:
– Ну вот мы и приехали!
– Что это? – удивленно поинтересовался француз.
– Это спортивный лагерь, мы проведем с тобой здесь несколько недель, а потом отправимся дальше. Жак не стал больше спрашивать друга, ему было очень хорошо, и этот лагерь для молодого человека, который всю жизнь провел только в своем городе, представлялся интересным продолжением их захватывающего путешествия. Они прошли к зданию, их встретил высокий молодой человек, который записал имена и дал ключ от номера. Утром они вместе с другими молодыми людьми бежали на зарядку, потом завтракали. Жаку все было в новизну. Столько много людей, которые к нему очень тепло относились. После завтрака они тренировались на большой полосе препятствий, затем работа на скалодроме. Обедали они после нагрузки с большим аппетитом. А после отдыха им дали пострелять из автомата. Теперь он представлял себя воином, который несется через все преграды вперед, освобождая весь мир от пришельцев с других миров. Через три дня Франческа с грустным выражением лица подошел к Жаку:
– Мой друг, мне надо срочно ехать в Стамбул, что-то случилось с мамой.
Жак сразу потускнел.
– Но ты не волнуйся, я всего на несколько дней отлучусь и обязательно вернусь к тебе, – с огромной теплотой в голосе продолжил Франческа. – Дождись меня обязательно! – он тепло обнял Жака, сел в машину и уехал. Француз долго махал ему вслед. "Но он же вернется, обязательно вернется".
Жак каждый день тренировался в лагере, не особо понимая, для чего это нужно. Они осваивали разные виды оружия, приемы рукопашного боя. Молодому французу нравилась стрельба из различных видов оружия. Здесь были и автоматы, и крупнокалиберные пулеметы, но особенно Жаку нравились ручные гранатометы. Он часто прицеливался в далекую цель, медленно нажимал курок, и небольшой снаряд с визгом уносился вдаль, взрывом уничтожая цель.
26 глава. Тупик
В Сирии шли упорные бои с правительственной армией.
Армия Харизостана успешно вела наступление по всем направлениям. Однако, шиитские солдаты понимали, с кем имеют дело, и отчаянно сопротивлялись черной армии. Полковник Ходжи Бак срочно создавал полевые госпитали, чтобы минимизировать потери своего войска. Большие палатки ставили прямо в поле, подключая генераторы к системам освещения, отопления и к приборам жизнедеятельности. Где-то там грохотали бои, а сюда привозили раненых, их быстро осматривали, делали перевязки и необходимые уколы, а затем отправляли в палаты, где лежали другие солдаты. Многим срочно нужна была операция, и их на тележках или чаще на носилках несли в операционную, где их уже ждали хирурги. Врачей не хватало. Хирурги работали по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки и от усталости просто валились с ног.
Долан с Амалией ехали по Сирии. Долан спешил, на его лице выразилось чувство тревоги.
– Что случилось с дорогой? – затревожилась Амалия. Ее друг тяжело вдохнул:
– Да нет, ничего не случилось, – он не хотел посвящать ее в свои проблемы.
– Так все-таки что тебя так беспокоит? – не унималась женщина.
– Зачем тебе мои проблемы? – Долан прибавил газу, и машина помчалась быстрей.
– Как зачем мне твои проблемы? Твоя боль – это моя боль! – ее щеки запылали от желания что-то сделать для своего друга. Молодой турок долго колебался, а затем тихо проговорил:
– Там, в госпитале умирает мой брат, мне только недавно об этом сообщили.
– А где этот госпиталь?! – Амалия практически командовала. – Поехали туда!
Долан нехотя повернул на другую дорогу, и они поехали на восток с огромной скоростью по прямой дороге, уходящей в бесконечную даль.
Прошла неделя, другая, Жак ждал своего итальянского друга, но того все не было и не было. Француз стал волноваться: не случилось ли что с ним? Но утром раздался звонок, и веселый голос Франческа рассказывал Жаку:
– С мамой все хорошо, она поправилась!
– Я очень рад за нее, – с теплотой в голосе ответил француз. – Ты когда приедешь? – поинтересовался он.
– Жак! Не волнуйся! Я уже еду! Буду через три-четыре дня. Встретимся на учениях, я буду там! Жди меня! Чао! – Он бросил трубку, видимо, спеша к другу.
Машина Долана и Амалии подъехала к большому лагерю в поле. У входа стояли вооруженные люди. С большим недоверием посмотрели на женщину. Европейка, с открытой головой и распущенными волосами вызывала у них раздражение.
– Это врач! – резко сказал солдатам Долан. Часовые пропустили их в лагерь.
Хилари Клинтон ехала в Белый дом, ее приглашал к себе президент. Она догадывалась, что предстоит не самый приятный разговор. Ее теория управляемого хаоса стала давать сбои. Вчера группа черных воинов ворвалась в посольство США в Триполи и зверски убила посла. Это был сильнейший удар по авторитету великой страны. Президент наверняка будет задавать вопрос, как такое случилось. Только год назад она встречалась с лидерами умеренной сирийской оппозиции. Тогда было много сказано о свободе, о народе и его судьбе, о важности демократии. И что теперь? Она едет к президенту докладывать, что вчерашние союзники совершили жестокое убийство американцев?
Хилари Клинтон вспомнила, как она выступала в Конгрессе, добиваясь выделения больших сумм на поддержку добрых людей, мужественно противостоящих сирийскому президенту Башару Асаду. А теперь вчерашние друзья на деньги Америки убивают граждан США в столице Ливии. Она хотела, чтобы все самолеты ВВС США начали бомбить позиции Харизостана, но понимала, что делать этого нельзя. Черная армия шла на Дамаск, и только она могла взять этот город без участия американцев. Совсем недавно они создали коалицию против Харизостана, огромная армада самолетов разместилась в самом Ираке и других соседних странах. Но наносить удары они не хотели. Самолеты летали над пустыней и городами Ирака и Сирии, демонстрируя свое желание наказать людей в черном, однако это были больше показные вылеты и редкие атаки на сомнительные объекты. Теория управляемого хаоса требовала особого подхода к арабскому миру. Президент встретил госсекретаря в своем кабинете:
– Добрый день, Хилари! Хорошо выглядишь сегодня. – Он был высокого роста, мягок в общении. Барак Обама был добрым человеком и болезненно воспринимал гибель людей. Сейчас погибли не просто люди, а граждане его страны. – Что случилось в Ливии? – с болью спросил он госсекретаря. Хилари невольно встряхнула головой, поправляя прическу:
– Бандиты напали на наше посольство.
– И что было дальше? – опять задал вопрос президент. Хилари было неприятно отвечать, она не любила Обаму, считая его мягкотелым слизняком, который не способен к решительным действиям. Она вспомнила своего мужа Билла Клинтона, когда сербы вошли в Косово, он не раздумывая дал команду бомбить Югославию. Ракеты и бомбы сделали свое дело. Сербы пошли на попятную. Но то было тогда. А сейчас этот нобелевский лауреат хочет быть белым голубем мира. С его-то цветом кожи.
– Господин президент, все вопросы стоит задать ЦРУ! Почему они упустили из виду эту группировку? – Она не стала рассказывать, что команду убивать американцев дали его бывшие друзья из сирийской оппозиции и о том, что американские деньги шли прямо в руки террористов. – Я возмущена, – продолжила Клинтон, – что наши коллеги из ЦРУ и АНБ не смогли предотвратить такое жестокое нападение на наше посольство. Надеюсь, у них хватит профессионализма найти убийц и наказать их. В мире никто не имеет право трогать граждан Америки! – в последние слова она вложила максимум своей строгости и жесткости. Обама слушал своего госсекретаря, думая про себя: "Ей бы не женщиной родиться, а мужиком". И в душе он сильно посочувствовал ее мужу. Они еще обсудили некоторые вопросы, а затем Клинтон поехала в Государственный департамент.
Она понимала, какую опасную игру она затеяла с лидерами сирийской оппозиции, которые постоянно выходили из-под контроля.
Президент Асад собрал своих последних советников, множество близких и дальних родственников предали его и перекинулись в стан оппозиции. Боевики стояли уже недалеко от Дамаска, казалось, еще чуть-чуть и его власти придет конец. Напуганный ситуацией в стране, он долго не мог понять, что делать, его армия была деморализована и отступала, оставляя врагу деревни, селения, города и огромные территории родной страны. Он обращался к своему старому союзнику Ирану, те обещали помочь, но почему-то не спешили. Асад позвонил в Москву президенту России:
– Друг Владимир, у меня беда, я не смогу долго сдерживать оппозицию, мои сунниты восстали против меня, и к тому же огромная черная армия Харизостана скоро возьмет Дамаск.
Путин внимательно слушал своего коллегу из Сирии. Это был последний его союзник на Ближнем Востоке. Всех остальных Россия просто предала и бросила на растерзание американцам.
– Хорошо, Башир! Не волнуйся, что-нибудь придумаем! Мне надо посоветоваться, но я что-нибудь придумаю! – Путин понимал, что отступать нельзя, друзей у России оставалось все меньше и меньше, и с его страной уже мало кто считался в мире. Через два дня российские самолеты МИГ-29 и СУ-35 бомбили позиции противников Асада.
Долан вошел в палатку, увидел недавно доставленного с поля боя раненого боевика без сознания, он подбежал к окровавленному человеку и, заламывая руки, стал молить, чтобы его спасли. Врачей не хватало, и раненый истекал кровью, долго так он не мог протянуть. Амалия осмотрелась, быстро нашла белый халат, попросила принести воду и полотенце, она тщательно вымыла руки и начала осматривать раны. Взяв ножницы, она срезала одежду с раненого, обработала раны, наложила тугую повязку, из ранения в плече лилась кровь, оно было все разодрано пулей, которая застряла в мягких тканях солдата. Амалия взяла пинцет, обработала его спиртом, залила рану антисептиком и аккуратно стала захватывать пинцетом пулю, которая засела довольно глубоко. Она попросила Долана покрепче подержать раненого и, зацепив пинцетом пулю, резко вытащила ее. Тихий стон раздался из хрипящего горла солдата. Она обработала еще раз рану, наложила большой марлевый тампон и туго перевязала часть плеча. Вымыла руки и подошла к своему другу:
–Твой брат будет жив!
Капитан ложился спать, он очень устал, его гигантская машина работала по всему миру, вовлекая все новых и новых последователей Харизостана. Управлять таким механизмом было очень тяжело, требовалось много изобретательности, и фантазии, и нестандартных подходов. Он был прекрасным организатором и управленцем. Не каждый мог придумать такую систему и, тем более, привести ее в действие. Понятно, помогли деньги, их сила огромна, но без его знаний и способностей они не смогли бы так эффективно работать.
Капитан стал засыпать – в его снах явился его наставник и друг Азим. Бадвари увидел его глаза, теплые, светлые с огромной силой добра. Сейчас они смотрели на него с укором. Азим обращался к нему:
– Вали, ты же прекрасный человек! Мы были с тобой друзьями. Я учил тебя, чтобы ты нес добро в этот мир, помогал людям найти себя.
Капитан проснулся: "Что это?" Он опять закрыл глаза, Азим стоял рядом с ним. Он смотрел на него и качал головой:
– Вали, что же ты наделал? Мы беседовали с тобой о Всевышнем, о мире, о человеческой душе, которая должна тянуться к Богу. Твоя душа всегда была чиста, над ней были иногда черные тучи, но она оставалась чистой и красивой. Что произошло сейчас? Почему она становится черной? Почему холод исходит от тебя? Я с большой надеждой живу на небесах в ожидании того времени, когда твоя душа вознесется к небесам чистой и непорочной. – Он опять посмотрел в глаза капитана. Огромное тепло проникло внутрь него, она опять засветилась яркими цветами радуги, зовя капитана в далекую даль.
Капитан открыл глаза – рядом не было никого. Он посмотрел наверх. Только потолок белым светом отражался в его глазах, но в душе стало твориться что-то очень ужасное. Он вспомнил Азима, сколько сил, терпения, сколько тепла он дарил ему, потерявшемуся в жизни человеку. Капитан вернулся в прошлое. Если бы не Азим, что стало бы с ним? Он наверняка сошел бы с ума или просто застрелился. Он опять закрыл глаза. Теплый взгляд его друга приносил в его душу много света и тепла. "Зачем я здесь? – вдруг вскочил Вали. – Что я делаю? Что творю? Сколько людей я погубил? Ради чего? Чтобы отомстить за этого прекрасного человека?"
Жак приехал в нужное место. Ему дали автомат:
– Сегодня у нас будет практика, там наши враги. Попробуй свои силы, – обратился к нему инструктор, который готовил его в спортивном лагере. Они пошли по тропе. После несколько-часового перехода они вышли к небольшому поселку. Инструктор передернул затвор и помчался в селение, остальные бросились за ним. Из-за поворота показались солдаты. Атакующие начали стрелять. Военные рассыпались по обочинам улиц и стали отстреливаться. Жак бежал вперед и с диким криком стрелял по противнику. Зачем он это делал, он сам не понимал. Пули неслись со всех сторон. Вдруг Жак резко остановился, какое-то время постоял, а потом медленно стал падать на землю. Последнее, что он увидел, – серую пыль на земле.
Дорогой читатель, мы хотели увидеть с тобой тайну человека в черной одежде, но для этого нам нужно было снять темную накидку с его лица. В большом городе Мосуле мы нашли этого человека и подкрались к нему. Медленно снимаем покрывало загадки и заглядываем в глаза великой тайны – зачем люди идут убивать? В больших карих глазах мы видим обычного человека со своими страхами и запутанностью в жизни. Им обещали новую жизнь, где все будет по-честному, по-справедливому и по-доброму. Мы видим, какая надежда еще недавно горела в глазах этого человека и как постепенно она стала угасать. Он заблудился в этом мире, потерял себя, недоволен всеми порядками, которые царят на земле. Человек в черной одежде, честный и хороший, когда-то хотел изменить этот мир, но равнодушие большинства из нас не нашло понимания в его душе. Он страдал от одиночества, от несправедливости, он просил у нас помощи своими добрыми, но дико одинокими глазами. Мы часто видели его, но почему-то не замечали. Мы могли протянуть ему руку, но были поглощены своими мелкими заботами и не заметили этой чистой и доброй души. Отторгнутый всеми, он потерял себя. Но чья-то коварная рука подняла его, умыла, очистила от пыли и мягко, незаметно подтолкнула на путь, который оказался дорогой в ад. Кто виноват, что этот человек в черных одеждах надел на себя черную накидку и пошел убивать других? Конечно, мы с тобой. Мы не увидели его, не протянули ему руку. А ведь могли. Могли сказать ему всего несколько добрых слов, угостить его в кафе, провести с ним несколько часов в доброй беседе и просто дать человеку надежду на то, что он прекрасный человек, который может в этом мире все. Но мы прошли мимо.
Капитан опять открыл глаза: "Что я наделал? Что натворил?" Только теперь он понял, сколько душ он погубил, сколько разбил надежд и человеческих судеб. На него смотрел Азим со слезами на глазах. Капитан вытащил пистолет, вставил его в рот. "Прости меня, Азим!" Глухой выстрел завершил его страдания.