Глава XXV
Из воспоминаний Пайкора Мохаммад Хашима, в 1982 - 84 г.г. губернатора провинции Фарьяб.
К моменту ввода советских войск в Афганистан и в провинцию Фарьяб, в частности, обстановка в Меймане, улусвольствах и валикадарствах была довольно сложной. Народная власть только-только становилась на ноги. Пехотный полк и недавно созданный оперативный батальон царандоя были слабо вооружены. Не хватало боеприпасов, обмундирования. Защитники революции ходили кто в чем. Все это, конечно - же, не способствовало успешным боевым действиям правительственных сил против моджахедов. В этот период в провинции насчитывалось около 40 вооруженных бандформирований. Душманы, грабили кишлаки, физически уничтожали партийцев (членов НДПА) и активистов народной власти. Мне часто приходилось выслушивать претензии старейшин ограбленных, а зачастую и сожженных душманами кишлаков, которые хотели одного - защиты от бандитов. Рейды войск, проводимые командованием правительственных сил в труднодоступных районах, где в основном и хозяйничали боевики, пользы приносили мало. Как только войска покидали охраняемый район, там вновь хозяйничали боевики. Были случаи, когда они захватывали или уничтожали целые подразделения правительственных войск. Так, под Кайсаром, было уничтожено крупное подразделение из состава пехотного полка, расквартированного в Меймене, которое было направлено для охраны органов народной власти.
Усложняли обстановку в провинции и обостряющаяся фракционная борьба в НДПА. Одно время дошло до того, что местные "Парчамисты" решили совершить свой небольшой переворот, чтобы захватить всю власть в провинции. Конечно - же, мы им этого не позволили, но, тем не менее, на решение всех существующих партийных разногласий приходилось тратить слишком много времени и сил.
Вот почему весть о прибытии в Афганистан большой группы советников, руководством провинции было встречено с большой надеждой и радостью.
Мне приходилось сталкиваться с советскими военными советниками и раньше, насколько я знаю в 1972 году, в Афганистан было направлено около 100 советских военных консультанта. Отношение к ним было самое уважительное. В центральных газетах не редко цитировались слова, сказанные шахом М. Даудом: "Если хоть один волос упадет с головы советского офицера, виновный поплатится жизнью". Это и понятно, ведь и тогда и сейчас все, от ракет ПВО до шомполов, в армии Афганистана было советского производства. До момента ввода войск в Афганистан в 1979 году, советские военные консультанты и специалисты передвигались по Афганистану без охраны, и всюду встречали самый радушный прием.
Одними из первых в Меймене прибыли партийные и военные советники, а также представители КГБ и МВД СССР. Чаще всего в работе мне приходилось встречаться и решать многие насущные для провинции вопросы со старшим советником царандоя Александром Николаевичем Куликовым, советниками ХАД Геннадием Ивановичем Пристёгиным и Феликсом Абдуловичем Ганиевым. По партийным вопросам я частенько обращался к Виталию Васильевичу Глушкову и советнику по молодежным вопросам Вячеславу Михайловичу Некрасову.
Нелегко им пришлось на афганской земле. Работать приходилось в самых сложных условиях, зачастую во враждебном окружении, под обстрелами душманов.
Особенно доставалось офицерам, тем более, что в правительственных войсках довольно частыми были предательства. В порядке вещей было то, что советский офицер с одним переводчиком (а иногда и без него) месяцами жил среди афганских военнослужащих, ведущих боевые действия где-нибудь в районе Ширинтагабской крепости или в Кайсаре, где угроза его жизни, зачастую, исходила не только от душманов, но, нередко, и от личного состава правительственных войск. Слава Аллаху, что все советники, которые несли свою нелегкую службу в провинции Фарьяб, возвратились домой живыми и невредимыми.
Хочу особо отметить, что представители Советского Союза были для всех нас не только старшими товарищами, прибывшими обучить нас трудиться и воевать по - новому, но и поистине самыми верными и добрыми друзьями, которые постоянно рисковали, ради полной победы идеалов Апрельской революции в Афганистане, своими жизнями.
Несмотря на сложную обстановку в провинции, необходимость своевременного и жесткого ответа на каждый разбой или вооруженную провокацию со стороны бандитов, Виталий Васильевич Глушков, постоянно рекомендовали нам терпимо относиться к врагам, ни в коем случае не преследовать их родственников. "Иначе мы уподобимся им самим", - частенько повторял он. Такого отношения к родственникам боевиков, мы старались придерживаться, даже в самые трудные для революции времена, и вскоре все это принесло первые плоды. Обстановка в регионе начала постепенно стабилизироваться. Хочу особо отметить, что за время моего руководства провинцией не был безвинно наказан ни один родственник тех, кто воевал против правительства.
Много для стабилизации обстановки в районах провинции Фарьяб, граничащих с СССР, сделали советские пограничники. В частности подразделение, которое дислоцировалось в пригороде Меймене, которым командовал Александр Леонтьевич Калинин. Оперативное взаимодействие с другими советскими и афганскими силовыми структурами осуществлял, тактичный, мудрый и грамотный офицер, и просто прекрасный человек Нестеров. Нам неоднократно приходилось обсуждать совместные действия, и всегда я искренне удивлялся его тактическому предвидению. Казалось, что он наперед знал, где ожидать от душманов нападения, а где, минирования, через какие кишлаки можно пройти беспрепятственно, а где надо согласовать движение колонны со старейшинами. Наверное поэтому большая часть наших совместных рейдов в районы, контролируемые боевиками всегда заканчивались более или менее удачно. Я бы хотел особо выделить отношение пограничников к местным жителям. Бесчисленное количество раз защищали они простых афганцев от нападения душманов, от голода и холода, вывозили их на вертолетах в более безопасные места, спасали от смерти. И, как результат этого, местные жители, со своей стороны, неоднократно помогали пограничникам выйти из - под удара боевиков, зачастую спасая их от неминуемой гибели.
Вот только один эпизод совместной операции пограничников и царандоя в Даулатабаде, которая проходила в начале марта 1983 года. После того, как подразделения оперативного батальона царандой, под прикрытием пограничников прочесали окрестности, к центральной площади начали стекаться местные жители. Привлекала их сюда не только зажигательная восточная музыка, льющаяся из громкоговорителей, установленных на боевой агитационной машине, но и весть о том, что русский доктор осуществляет бесплатный прием всех больных. К санитарной машине, где в поте лица трудился среднего роста, русоволосый офицер-медик, выстроилась самая большая очередь. Мне трудно сказать скольких пациентов принял советский доктор за день, но то, что не один десяток - это точно. В это же время из машин осуществлялась раздача муки, соли, сахара, других необходимых продуктов и, как это не удивительно в военное время - учебников, ручек, карандашей и тетрадей. Все это накануне было доставлено транспортной колонной пограничников из дружественного Советского Союза. Кстати колонну эту душманы обстреляли именно в районе Даулатабада. Узнав о том, что на транспортных машинах были в основном продукты питания и горючее, старейшины пообещали, что впредь, все советские военные колонны, которые будут проходить через их селения, больше никто не тронет. И слово они свое сдержали.
Говоря о значении советского военного присутствия в Афганистане, я хочу особо отметить, что в основе этого было все-таки больше благих намерений, чем плохих. Но многое в жизни зависит от того, кто осуществляет эти намерения. Наверное в этом плане нам несравненно повезло. Ведь что ни говори, но именно в период присутствия в провинции Фарьяб советских военных и советников, в Меймене вновь заработала дизельная электростанция, появился свет. Засветились окна и в городском кинотеатре, где горожане без оглядки на прошлое могли познавать такой непохожий на их житие, но, тем не менее, такой интересный и загадочный мир их окружающий. Сотни юношей и девушек смогли учиться в школах и лицеях. Некоторое время существовал даже молодежный лагерь отдыха для детей трудящихся. Впервые за многие годы горожане и жители селений не голодали, не умирали от неизвестных болезней, потому, что транспортные колонны, которые периодически курсировали из Туркменского города Кирки в Меймене, доставляли в город все необходимое, от продуктов и горючего, до лекарств и учебников. А сколько было проведено совместных боевых операций по уничтожению банд, то и дело перекрывающих в верховьях ущелья воду, нападающих на караваны с хлебом и грабящих кишлаки?…
Все это, конечно же, забыть нельзя. Доброе отношение и помощь в самые трудные для страны дни, конечно же, останутся в памяти наших современников, и заветное "шурави" всегда будет тем ключевым словом, которое откроет сердце каждого афганца, вместе с советскими братьями защищавшего завоевание народной революции.
Глава XXVI
Из воспоминаний Анатолия Нестеровича Мартовицкого, в 1987-89 г. г. генерал-майора, начальнико Оперативной группы САПО КГБ СССР в г. Душанбе.
Прибыв в Душанбе я встретил сплоченный, опытный, готовый к выполнению любых боевых задач коллектив в составе начальника штаба полковника Коченова В.В., начальника разведки подполковника Минакова С.Н., общего заместителя полковника Тулупова В.Г., начальника политотдела полковника Кудрявцева В.К., начальника тыла полковника Скворцова В.И., заместителя по техчасти полковника Архангельского А.К., главного артиллериста полковника Келембет И.Ф. и других. С этими офицерами мне доводилось вести боевые действия как на границе, так и на территории Афганистана вплоть до вывода войск. Для описания всех действий пограничных войск на территории Афганистана потребуется многотомник, но я остановлюсь только на одной, так называемой "многоэтапной" операции, проведенной в провинции Фарьяб в декабре 1987 года.
Большую угрозу нашей южной границе представляло формирование под общим руководством полевого командира Ермамада, отдельные группы которого выходили на границу, обстреливали наши погранотряды, грабили местное население, похищали скот. Но главное - это формирование имело вблизи нашей границы большие склады с оружием и боеприпасами, средствами подрыва и диверсий.
В связи с этим генерал армии Матросов В.А. дал команду тщательно изучить обстановку на Керкинском направлении и внести предложения по ее стабилизации.
В результате вывод был один - провести многоэтапную операцию по ликвидации формирования Ермамада, а также складов с оружием и боеприпасами.
В Москву был представлен замысел операции, который с небольшими поправками был утвержден. Суть его заключалась в следующем: спецподразделениями со средствами усиления под прикрытием с воздуха, с ходу разгромить противника в районе Джума-Базар и Морчегаль, соединиться в районе Меймене с нашей мотоманевренной группой и в дальнейшем уничтожить горную базу противника Дарбанд и опорный пункт Атаханходжа.
Операция началась неудачно. Из-за сложного горного рельефа техника могла пройти только через кишлаки. Прекрасно понимая это, боевики посадили детей вдоль узкой дороги, под дувалы.
В таких условиях просто невозможно было вести огонь. Пользуясь нашим замешательством, в центре первого кишлака, внезапно из-за дувала была подбита автомашина с минами. Колонна была перерезана пополам: первая ее часть пошла вперед, а вторая с боем начала отступать.
Появились потери, но паники не было. Заработали вертолеты, артиллерия, вооружение бронетехники. Колонна вышла из кишлака, и подразделения перешли к обороне.
В последующем попытка преодолеть кишлак удалась, и обе части колонны соединились.
Не сладко пришлось и при преодолении Морчегальской зоны. Пока не были уничтожены огневые средства душманов, колонна не двинулась с места. Неделя времени понадобилась нам для соединения с гарнизоном Меймене.
Горная база Дарбанд считалась, по мнению душманов, неприступной. Находилась она в ущелье, имела склады пещерного типа, местность по периметру заминирована, на господствующих высотах в скалах оборудованы огневые точки со средствами ПВО, пулеметами и другим оружием.
Планирование третьего этапа операции по уничтожению базы Дарбанд проводилось в строжайшей тайне. Получилось так, что вечером, перед началом операции, к нам в гарнизон прибыл представитель ЦК НДПА генерал-лейтенант Олюми, курирующий вооруженные силы страны, но даже он не был посвящен в наши планы.
Замысел операции состоял в том, чтобы с позиций гарнизона нанести огневой удар по базе, подавить огневые средства противника боевыми вертолетами, высадить десант и совместно с подошедшими наземными силами и средствами завершить уничтожение группировки душманов и ликвидировать базу.
Расстояние от гарнизона до базы - восемнадцать километров, а у нас реактивные снаряды с дальностью стрельбы лишь до пятнадцати километров. Принимаем решение ночью доставить в гарнизон Меймене большими вертолетами МИ-26 нужные нам реактивные снаряды и дополнительно две установки "Град" с транспортно-заряжающими машинами. С рассветом в гарнизон прибыли группа вертолетов, взяла на борт десант и поднялась в воздух. Одновременно с ними поднялся вертолет с артиллерийским наводчиком. С каждой БМ-21 было произведено по одному прицельному пуску, и после получения результатов попадания все установки произвели по базе полные пуски. Не успели рассеяться в районе базы дым и пыль, как начала действия боевая группа вертолетов, а затем высадился десант. Операция была столь неожиданна для душманов, что они не смогли оказать достойного сопротивления. За несколько часов база перестала существовать. Настала очередь для работы саперов. Мины были установлены везде, причем - на неизвлекаемость.
В каждом вертолете в составе десантников обязательно был сапер, и здесь они отличились, обнаружив растяжки, фугасы. Большое количество взрывчатого вещества было в пластиковых пакетах, бычьих пузырях. К ним были прикреплены мины, выстрелы от гранатомета и даже просто камни. Стоило только задеть растяжку, которая, кстати, держалась на бельевой прищепке, и соединенные детонирующим шнуром фугасы, взорвавшись, покрыли бы осколками большую площадь. Приведу свидетельство из записной книжки начальника инженерной службы группы подполковника Полунина В.О., руководившего саперами в данной операции: "1987 г. Декабрь. 7 схронов, 3 опорных пункта. Реактивных снарядов - 1054, противотанковых мин - 60, противопехотных - 30, снарядов различного калибра - 310 шт., взрывчатого вещества - 500 кг, 16 фугасов. Захвачено большое количество минометов, пулеметов и другого оружия".
Операция для нас завершилась успешно.
В провинциальном центре Меймене никто из афганцев не верил, что база более не существует. И только после того, как мы выстроили на городской площади освобожденных из Дарбандской тюрьмы двадцать девять человек, выставили захваченные нами трофеи, ликованию горожан не было предела. Кроме того, за эту уникальную операцию многие военнослужащие были награждены правительственными наградами, а капитану Лукашову Н.Н. было присвоено звание Героя Советского Союза, старший сержант Красильников С.А. награжден орденом Красного Знамени (посмертно). Шестьдесят четыре воина награждены афганскими орденами и медалями. Руководство провинции наградило наших воинов медалями, различными знаками, памятными подарками, грамотами.
На следующий день был совершен рейд на опорный пункт Атаханходжа, который практически был взят без боя. Узнав об участи защитников базы Дарбанд, душманы ночью ушли в горы. Захвачены были только одноствольная пусковая установка и несколько десятков реактивных снарядов.
Следующим, довольно ответственным этапом деятельности ОГ, стала подготовка подразделений ОКСВА и ПВ к выводу из Афганистана. Это была ответственная задача, так как душманы планировали превратить вывод советских войск в бегство, а нам не хотелось терять людей в последние дни афганской войны. Начали подготовку личного состава, учитывая, что к концу 1989 года, мы должны были уволить солдат и сержантов второго года службы, а это - половина всей численности группировки, людей опытных, обстрелянных, способных выполнять любые задачи. На смену им пришла молодежь, которая могла в быстро меняющейся обстановке растеряться.
Мы обратились к старослужащим воинам с просьбой в добровольном порядке остаться на службе, обеспечить вывод, а затем с честью и достоинством уволиться. Пограничники приняли наше предложение, и это явилось одним из залогов успеха. Активизировалась работа с местным населением приграничных районов, договорными группами. Разведчики оперативным путем добывали сведения о намерениях душманов при выводе наших подразделений, возможных местах засад, минирований, нападений.
Каждый гарнизон, покидая свое место расположения, прикрывался с воздуха, другими силами и средствами.
Успешно зарекомендовал себя способ переброски личного состава и техники по воздуху. Подразделения гарнизона Айханым были полностью переброшены большими вертолетами МИ-26, так как Даштикалинская кишлачная зона, по данным разведки, была тщательно подготовлена душманами для разгрома нашей колонны при совершении марша.
Также, по данным разведки, командир формирования инженер Башир дал приказ своим группам не выпустить из гарнизона Чахи-Аб ни одного советского солдата, ни одной единицы техники. Гарнизон располагался на небольшом пятачке, окруженном горами. Мы подтянули к этому гарнизону на дальность стрельбы артиллерию и минометы, на площадках подскока в готовности находились вертолеты и подошедшие с Рустакской зоны спецподразделения.
Было создано явное превосходство над противником в средствах, но опять-таки не хотелось даже малейших потерь в последний день пребывания на афганской земле.
Учитывая сложившуюся обстановку, мы решили попробовать мирным путем договориться с афганцами о беспрепятственном выводе наших подразделений и техники. В гарнизон были приглашены старейшины кишлака Чахи-Аб, где с ними проводилась разъяснительная работа о необходимости вывода советских войск, налаживании дружеских отношений между народами на государственной границе, уважении суверенитета и т. д. В заключение беседы мы "подсластили" разговор тем, что, если старейшины обеспечат беспрепятственный проход через горную часть дороги, то мы отдаем в дар местному населению наш гарнизон со всеми постройками: пекарней с запасами муки, дизельную с дизелями, склад ГСМ с остатками горючего, продукты, медикаменты, дрова, скважину. Аксакалы сели на броню нашей техники и без единого выстрела провели колонну через все засады Башира.