8
День для Рейли начался неудачно. С самого утра Данка заявила, что хотела бы иметь свободный вечер. Она стояла на пороге кабинета, модно причесанная, в элегантном зеленом платье, которое особенно нравилось Рейли. Ему хотелось крикнуть: "С кем договорилась?" Но он, посмотрев на секретаршу, промолчал. Когда дверь, закрылась, в кабинете остался тонкий аромат духов.
Директор приказал вызвать Пушке и выслушал его рапорт о подготовке полигона к предстоящим испытаниям. Пока все было в порядке.
- Почти все готово, - доложил Пушке, и Рейли сорвал на нем злость.
- Смотрите, господин Пушке! - крикнул он. - Если что, я представлю вас к отправке на Восточный фронт! 10 мая рано утром полигон должен быть полностью готов к проведению испытаний. Вы говорили с доктором Пулковским?
- Да, он как будто согласился…
- Никаких "как будто"! - снова взорвался Рейли, но это не принесло ему успокоения.
Пушке даже не защищался. Он с опухшими глазами сидел в кресле, и казалось, вот-вот расплачется.
- Что с вами, господин Пушке?
- Да так, ничего, господин директор.
- Выглядите как баба.
Пушке начал что-то говорить об усталости, о том, что климат этой страны плохо на него действует. Люди живут здесь как в клетке, боятся выйти на улицу, запуганы.
- Надеюсь, вы-то, господин Пушке, не боитесь, - поддел его Рейли. - Я вас больше не задерживаю. Можете идти. - Однако уже на пороге он остановил его и спросил, что делал на территории предприятий Риолетто. Рейли видел этого господина в секретариате.
Пушке покраснел, замялся, а потом объяснил, что Риолетто приходил к нему извиниться за шутку на приеме у гауляйтера. Потом Пушке таинственно прошептал, что итальянец заигрывал с фрейлейн Данкой, видимо, она понравилась ему.
Это окончательно вывело Рейли из равновесия и вызвало у него очередную вспышку злости.
- Вон отсюда! - прокричал Рейли. - И не занимайтесь сплетнями! А если еще раз появится на территории моих предприятий этот шарлатан, я прикажу Гляубелю арестовать его!
Рейли остался в кабинете один. Он распорядился, чтобы Данка никого не впускала к нему и только в экстренных случаях соединяла по телефону. Директор, измученный подозрениями и догадками, был расстроен. А тут еще неопределенное сообщение Пушке о готовности полигона. Если испытание не удастся, Рейли потеряет доверие самого фюрера. На фронтах обстановка делается все хуже и хуже. Сколько километров от Берлина до Волги? Нет, немецкие войска стоят уже не на Волге. Он читал о новом сокращении фронта, об активной обороне и наступлении, о сражениях до последнего немецкого солдата. Рейли мало верил военным сводкам, он знал, что сведения там, как правило, преувеличены и раздуты геббельсовской пропагандой. У отца Рейли была большая карта, на которую он аккуратно наносил разноцветные флажки. Немецкие войска отступали на запад…
Вызвав Данку, Рейли попросил принести ему последний номер "Фелькишер беобахтер". Развернул газету и увидел на первой странице фотографию фюрера. Рейли принялся за передовую статью, но не успел дочитать до конца первый абзац, как в дверях появился Бруннер.
Штурмбаннфюрер вошел в кабинет без доклада. Рейли поднялся с кресла и вышел из-за письменного стола. Он почувствовал, что разговор будет длинным и неприятным. День, который так неудачно начался, не мог принести ему радости.
Бруннер безо всякого предисловия приступил к делу. Прежде всего речь шла о докторе Пулковском. Штурмбаннфюрер хотел знать, долго ли Рейли собирается держать около себя этого поляка. Директор ответил, что пока он не может сказать чего-либо конкретного. И действительно, все зависело от результатов испытаний на полигоне. А работы было так много, что казалось, ей не будет конца.
- Этот поляк много знает, но с нами делиться не хочет, - заметил Бруннер. - Вы должны, господин директор, вытянуть из него все необходимое, и конец. Даю вам на это три месяца, не более.
Рейли подумал, что гестаповец беспощаден, и хотел напомнить ему, что он, директор предприятий, имеет особые полномочия. Однако говорить этого не стал, а только спросил, что тот намерен делать с Пулковским.
Бруннер холодно усмехнулся и коротко ответил:
- Ликвидируем. Слишком много знает.
- А его жена? - спросил Рейли. Почувствовав сухость во рту, он наполнил рюмку.
- Мне тоже налейте, от коньяка не откажусь, - сказал Бруннер. - Его жены давно нет в живых.
Рейли смотрел на Бруннера и не мог скрыть отвращения. Он вообще ничего не хотел бы знать о том, что делается в гестапо. Его это не касается. У него есть любимая работа, которой он увлечен и которую выполняет исправно. У каждого свои обязанности, и нечего совать нос в чужие дела.
Рейли полагал, что разговор с Бруннером закончен, однако штурмбаннфюрер был иного мнения. На десерт он приготовил директору горькую пилюлю.
- Где и когда вы познакомились со своей секретаршей? - грубо спросил Бруннер.
- Прошу оставить мою секретаршу в покое! - крикнул Рейли, взбешенный вопросом гестаповца. Директор не намеревался защищать Пулковского, но Данку считал своей собственностью.
- Успокойтесь, господин Рейли, зачем так нервничать? - ехидно улыбнулся Бруннер. - Прошу ответить на вопрос.
- Направлена ко мне на работу биржей труда, - вяло проговорил Рейли. Он, который даже в кабинете фюрера не терял самообладания, не мог сейчас выпроводить из кабинета этого наглого гитлеровца. Рейли боялся гестаповца, однако попробовал защищаться и даже перешел в наступление.
- Как вы работаете, господин Бруннер? - повысил он голос. - До сего времени не нашли тех, кто совершил диверсию на моем заводе!
- Не волнуйтесь, мы уже схватили их, - ответил Бруннер. - А ваша секретарша встречалась с одним из них - Казимежем Оконем.
Рейли вспомнил эту фамилию и имя. Данка назвала их вчера вечером за ужином. Сказала, что хотела встретиться со своим старым приятелем, но не застала его дома.
Бруннер выслушал объяснение Рейли и не мог скрыть удивления.
- Вот как! - буркнул он. Рейли перешел в атаку.
- Цепляетесь к ни в чем не повинной девушке! - крикнул он. - Если бы Данка действительно сотрудничала с ними, она не назвала бы фамилию этого человека! - Он хотел сказать еще что-то, но холодный взгляд Бруннера заставил его замолчать.
- Вы слишком нервны и наивны, господин директор, - проговорил штурмбаннфюрер. - Рейхминистр повторял это неоднократно. Запомните, господин Рейли. - Гестаповец встал и направился к двери. - У вас с этой полькой интимные отношения, это правда? Прошу позвонить мне, если случится что-то необычное. Вы поняли меня, господин директор?
Рейли не ответил. Он и позже не мог себе объяснить, почему промолчал. Нужно было позвонить в Берлин, пойти к гауляйтеру и проучить этого нахального гестаповца…
Директор разлил коньяк по рюмкам и позвал Данку.
- Давайте выпьем, - предложил он.
Девушка холодно посмотрела на него, не понимая, что случилось, однако взяла рюмку и немного отпила. Рейли хотел сказать ей, что она очень нужна ему, но промолчал. Выпил одну рюмку, потом другую.
- Все это свинство, - с горечью проговорил он.
9
Риолетто явился в точно назначенное время с огромным букетом цветов. Иллюзионист полагал, что гости, о которых говорила Данка, уже собрались. К его удивлению девушка была одна, а на столе он увидел только два бокала для вина и две кофейные чашки.
- Будем вдвоем, - с кокетливой улыбкой проговорила Данка. - Вы огорчены?
- О нет! - итальянец с трудом скрыл удивление. - Фрейлейн Данка даже не представляет, какая это радость для меня.
Девушка улыбнулась. Она открыла ящик туалетного столика и бросила на стол колоду карт.
- Прошу вас, господин Риолетто, о небольшой любезности - предскажите мое будущее.
Она внимательно наблюдала за итальянцем, пока он перетасовывал и раскладывал карты. Его лицо было сосредоточенным и задумчивым. Он попросил ее вытянуть карту - оказался король пик. Риолетто удивился. У самой же Данки король пик ассоциировался с Рейли. Сегодня, когда она уходила с работы, директор ничего ей не сказал. Он даже не спросил, куда она идет. Такого прежде еще не случалось. Данка почувствовала жалость к Рейли, и на миг ее охватил стыд.
- Король пик, - сказал Риолетто. Открыл еще две карты и около короля положил даму треф. - Фрейлейн очень загадочная девушка, ведет опасную игру. Это правда? Я не ошибся? - итальянец посмотрел на окно. - Не очень плотно задернуты шторы, - заметил он. - С улицы виден свет. Вы не боитесь?
На это и рассчитывала Данка. Она подбежала к окну. Через неплотно зашторенное окно увидела трех парней, стоявших напротив дома. "На месте", - подумала она и задернула шторы.
- Теперь все в порядке, - сказал Риолетто и продолжал раскладывать карты. - Правду говоря, - негромко промолвил он, - предсказание на картах - это дело старых гадалок. Мне достаточно ладони, глаз, какого-нибудь предмета.
- Какого, например? - спросила Данка.
- Того, который вы больше всего любите, который для вас ценнее всего.
В эту минуту раздался неожиданный звонок.
- Однако же, - заметил Риолетто, - счастье мне не улыбается. Кажется, вдвоем нам побыть не удастся.
Данка открыла дверь. В комнату вошли трое мужчин.
Выхватив из кармана пистолет, Риолетто отскочил к стене, но один из вошедших сильно ударил его, и итальянец без чувств свалился на пол.
Вошедшие напоминали актеров, которым было приказано загримироваться так, чтобы их легче было запомнить. Один из них был в клетчатой куртке, у другого на глазу чернела повязка, щеку третьего пересекал шрам.
Крепкий парень в клетчатой куртке свалил Данку на диван, быстро связал и заткнул ей рот кляпом. Двое других привели в сознание итальянца.
- Пойдешь с нами, - приказал ему парень со шрамом на щеке и спрятал в карман небольшой пистолет, который Риолетто всегда носил с собой.
- Однако же, господа, - пытался разъяснить им Риолетто, - я итальянский подданный, занимаюсь оккультизмом и не вмешиваюсь в политику и в ваши дела.
- А оружие носишь, гестаповский шпик! - грозно прервал его парень с повязкой на глазу.
Итальянца вывели из квартиры во двор. Извилистыми, узкими, безлюдными улочками пригорода добрались до шоссе. Риолетто подумал, что достаточно будет пересечь шоссе, чтобы оказаться в лесу. Парень в клетчатой куртке, который, видимо, был старшим, часто поглядывал на часы.
- Скорее, скорее! - торопил он.
- Что вы намерены со мной делать? - с беспокойством спросил Риолетто.
- Ликвидировать за сотрудничество с гестапо.
Пошли быстрее. Риолетто незаметно отставал, стараясь оказаться последним. Человек со шрамом ударил его рукояткой пистолета в спину.
- Прошу меня не бить! - крикнул итальянец и потребовал: - Хочу поговорить с вашим командиром.
- А что ты скажешь командиру?
- Это не твое дело.
- Не тыкай, гитлеровская скотина, я с тобой на брудершафт не пил, - повелительно проговорил парень со шрамом.
Вышли на лужайку. В полумраке перед ними блеснула сероватая лента шоссе. Парень в клетчатой куртке остановился около придорожных кустов. Риолетто подумал, что если бы они намеревались ликвидировать его, то сделали бы это раньше, еще в квартире Данки. Несколько метров отделяли их от шоссе, но они чего-то ждали, как будто боялись выйти на дорогу, на которой не было никакого движения. Парень со шрамом снова посмотрел на часы.
- Пошли, - приказал он.
Когда они были уже на обочине дороги, неожиданно послышался рокот мотора, а потом острым лучом блеснули фары. Раздались выстрелы, парни скрылись в лесу, оставив итальянца на шоссе. Все это произошло за несколько секунд. Риолетто с трудом поднялся, когда автомашина резко затормозила около него. Итальянец увидел немецких солдат, потом услышал голос обер-лейтенанта Клоса:
- Вам повезло, господин Риолетто, мы успели вовремя.
- Что за чудеса? - ответил итальянец. - Удивительное совпадение! Благодарю вас, господин обер-лейтенант.
- Поговорим после, - сказал Клос.
Клос и Риолетто сели рядом на заднее сиденье. Оба молчали, понимая, что им предстоит долгий и трудный разговор. "Догадывается ли Риолетто? Можно ли ему доверять? Удастся ли договориться?" - думал Клос.
Автомашина остановилась у подъезда управления абвера, в коридоре никого не было, в кабинете Клоса на письменном столе горела лампа, а на журнальном столике стояли бутылки коньяка и две рюмки.
- А случилось это так, - начал Клос. - Фрейлейн Данка позвонила мне и сообщила о нападении в ее квартире. Я предположил, что бандиты будут стараться вывезти вас, господин Риолетто, в лес, и решил пересечь им дорогу. Это была единственная возможность спасти вас.
- Чудесный коньяк, - заметил итальянец, поудобнее усаживаясь в кресле. Собеседники еще по-настоящему не объяснились, проявляли взаимную осторожность, выжидали…
- Как они выглядели? - спросил Клос, открывая блокнот, чтобы записать приметы тех, кто напал на итальянца.
- Кто?
- Бандиты, которые схватили вас.
- Обыкновенные молодые парни, - ответил Риолетто.
- Сколько их было?
- Трудно сказать, я был почти без сознания.
- Лица? Характерные приметы?
- Было темно, - уклончиво ответил итальянец - боюсь, что ничего точно сказать вам не смогу… И вообще, об этом ли мы должны говорить?
- Вы правы, но нужно же было с чего-то начинать.
- С фрейлейн Данкой ничего опасного не случилось?
- Нет, - усмехнулся Клос.
- Я так и думал, - итальянец взял сигару. - Может быть, перестанем играть и откроем карты?
- Полагаю, что еще рано, - ответил Клос. Он встал, подошел к двери, резко распахнул ее и вновь закрыл. - Эти сигары, - сказал он, возвращаясь на место, - принадлежали господину Пушке. Он подарил их мне.
- Ах так? - с удивлением проговорил Риолетто.
- Господин Пушке, - продолжал Клос, - необыкновенно интересная личность. У него богатая биография. И он не лишен воображения. - Клос подал итальянцу аккуратно сложенные листки бумаги: - Прошу ознакомиться.
Риолетто внимательно прочитал признания Пушке, потом положил листки бумаги на стол и глубоко затянулся сигарой.
- Что вы намерены делать? - спросил он у Клоса.
- Признание весьма откровенное, не правда ли, господин Риолетто?
- Не могу ни подтвердить ни опровергнуть, - ответил Риолетто. - Что вы намерены делать? - повторил он вопрос.
- Представьте себе, что все было иначе, - проговорил Клос. - Старый агент английской разведки, господин Пушке, пытался завербовать порядочного итальянца Риолетто для работы против рейха. Но итальянец не согласился, тогда Пушке решил расправиться с ним и подослал к нему своих людей. И только благодаря бдительности обер-лейтенанта Клоса Риолетто был спасен.
- Мне очень нравится эта версия, - усмехнулся Риолетто. - Кто вы в действительности, господин Клос?
- Это пока не имеет значения. Вы задали, господин Риолетто, преждевременный вопрос, - ответил Клос. - Достаточно того, что я вас спас и немало рисковал при этом.
- Я тоже.
Клос снова наполнил рюмки коньяком и спросил:
- Что вы можете сказать о докторе Пулковском?
- Это известный польский ученый в области реактивных двигателей, - ответил Риолетто. - Ну что ж, может быть, начнем работать вместе?
- Согласен, - ответил Клос. - Приятно выпить за сотрудничество.
- За ваше здоровье, господин Клос, и за наш успех, - поднял рюмку Риолетто.
10
Игра приближалась к кульминации, карты были розданы. Клос понимал: ему удалось выиграть две предыдущие партии, но третья будет более трудной. Удастся ли дезориентировать Бруннера? Поверит ли он, что его противником в этой игре был толстяк Пушке?
Бруннер располагал существенными доводами, и нельзя было не принимать их во внимание. В его руках находились Эдвард и Казик. Клос сознавал, что опасность еще существует, хотя на явочную квартиру больше никто не явился благодаря Эдварду, который, рискуя жизнью, подал сигнал об опасности.
Эдвард и Казик, видимо, молчали, или гестаповцы еще не допрашивали их. Клос продумывал разные варианты, чтобы спасти их. Но главное внимание он должен был сконцентрировать на Пулковском и Рейли, которым предстояло вскоре выехать на испытательный полигон. Необходимо было все тщательно проанализировать, подготовить операцию и в тот же день закончить дело с Пушке.
Клос беспокоился также о Данке, о ее безопасности. Он должен был помочь ей исчезнуть 9 мая, накануне операции. Риолетто считал, что Данку необходимо переправить к своим раньше. Только еще не было известно, что предпримет Бруннер.
9 мая Клос позвонил Бруннеру. Услышав в трубке хриплый голос Бруннера, Клос сразу же предложил ему встретиться. Сказал, что у него важное дело.
- Важное - это хорошо, Ганс, - ответил Бруннер. - Ты действительно решил откровенно поговорить?
Вопрос Бруннера обеспокоил Клоса. Когда он вошел в гестапо, в кабинет штурмбаннфюрера, Бруннер был не один. Рядом с ним сидел Гляубель. Оба испытующе посмотрели на Клоса.
- Выкладывай, дружище, что там у тебя? - бесцеремонно начал Бруннер.
- Не торопись, не торопись, Отто. Как твои дела с диверсией на заводе?
- Я говорил, - вмешался в разговор Гляубель, - нужно было еще подождать с засадой на Валовой. Этот Оконь сам бы рассказал мне все.
- Чушь! - гаркнул Бруннер. - Мы схватили опытных подпольщиков. Изолировали этого Оконя и его сообщника, и точка. Через день-два схватим и ту, как ее там, ту… польку. - Бруннер внимательно посмотрел на Клоса, но ничего не смог прочитать на его лице.
- Ты можешь девушку арестовать, - спокойно сказал Клос. - Но какое у тебя для этого основание? Одни сплетни.
- Сплетни! - вскочил Бруннер. - За ней могут стоять главные действующие лица. Ты, Ганс, тоже волочился за этой полькой. Не увиливай, говори, что тебе известно?
Клос взял сигару, спокойно закурил.
- Видишь ли, Бруннер, - сказал он, - я хотел бы иметь гарантию, что это будет не только твой успех.
- Надеешься заранее получить аванс?
- Возможно, - ответил Клос.
- Должен предупредить тебя, Ганс, - твердым голосом сказал Бруннер, - наш приятель Гляубель имеет свою оригинальную концепцию, которая могла бы коснуться и тебя.
- Шутишь, Бруннер, - ответил Клос, ощутив легкое беспокойство. Никогда нельзя недооценивать противника. - А что бы ты сказал, - нарочито тянул он, - о господине Пушке?
- Пушке? - удивился Бруннер и посмотрел на Гляубеля: - А что ты думаешь о нем?
Гляубель пожал плечами:
- Никогда не интересовался этим человеком.
- Я располагаю весьма интересными материалами, - проговорил Клос. - Нет сомнения, что Пушке передал одной их иностранных разведок совершенно секретные сведения о военных предприятиях Рейли. Вчера он пытался завербовать известного вам итальянца Риолетто.
Клос внимательно наблюдал за лицами и реакцией гестаповцев. Оба были ошеломлены.
"Что предпримет Бруннер? Отдаст ли приказ о немедленном аресте Пушке? - подумал Клос и посмотрел на часы. - Риолетто должен успеть, кажется, продумали все детали, хотя риск огромен".
- Арестуешь Пушке? - спросил Клос.