- Дурь - Хозяин наш, - ответил Шут, и глаза его блеснули синими белками: - Старый-старый панк, ты знать не можешь, он давно-о в глубо-оком андеграунде тусуется. Ваще мутит щас интересную фишку втихаря, повезёт - ещё узнаете! - и зачем-то опять уставился на меня. А ночь сгущается, и так мне нехорошо от этих блестящих лихорадочных глаз… поспешно отвернулась - б-рр! - и наткнулась взглядом на Король. Она страшно побледнела, скорчилась, будто ей желудок свело, и смотрит в одну точку расширенными глазами куда-то в землю.
- Ну ладно, народ, всех жду в Экваторе, раздача пива начинается в восемь. Приходите, особенно вы, девушка!
Я чуть не подпрыгнула, когда он мне руку на плечо положил и наклонился лицом к лицу. Ужас, страшный какой вот так вблизи, стопудово наколотый!
- Вас я за кулисы проведу, только в семь на входе будьте!
Я зачем-то тупо кивнула - мама-бля! Да, конечно, тока вали скорее отсюда!
Он завёл мотор, я глубоко вздохнула, отходя от впечатлений, повернулась к Король - спросить, чего с ней, желудок? Сердце? Глядь, а её там нет, она уже возле Шута, за рукав его схватила, шепчет что-то, смотрит умоляюще, дёргается. Будто сейчас описается! Прокатиться, видно хочет.
- Слышь, а это не те Король и Шут, а? - кутая меня со спины в свою теплую, вонючую бензином косуху сказал прямо в ухо Гоблин. Я сморщилась, потрогала задетое в обострении ушко:
- Не знаю. Первый раз слышу.
- Такая парочка была, довольно известная, тока я смотрю - вроде она! А он - не он, колется чтоль? У неё ирокез был рыжий, а щас чёрная! А Шут че-то пару лет назад кажись, пропал куда-то летом, полгода обсуждали всей тусовкой, еле успокоились. Фиг знает, я на рожу-то его не помню, надо спросить у кого-нибудь!
- Нахер надо! - взбесилась я, тоже мне, интересно! - Мне пох, поехали давай!
Странно, но он не разозлился, а лишь немного понурившись, кивнул, и полез на байк. Шут совершенно плоско покивав на Машины умоления, скрылся. Она же бросив нам сухое:
- Пока! - пошла на остановку, звоня кому-то по мобиле. Этот пьяный чувила, что с ней сидел, ваще никак не прореагировал.
Да пес с ними, а мы поехали дальше. Гандон какой-то, всё настроение загубил! Или просто кумар слетел, но Шут этот - всё равно гандон! "Я вас проведу, бе-бе, ля-ля" - а мне это надо? Ещё с наркотищем связываться! Чё они там могут играть? Откуда вообще в Уфе индастриал?! Чё-то я афиш не видела, может и не будет ничего. И потом - ну не туфта - вход бесплатный! В "Экваторе", где мы на "Тараканах" по стодвадцатке за поллитра пива откидывали? Да пошёл он, глюконат на колесах! Везёт же уродам - такой Харлей! Эх… но с ним я бы и на Харлее прокатиться не согласилась, всего можно ожидать от такой рожи, причём непременно из гадостной области! Нет уж!
И вот, я стою в назначенное время, минута в минуту у "Экватора". Зачем? Хрен знает… сама никак не пойму! Что это со мной? Не собиралась категорически, а просто встала вдруг на лекции. Не знаю, и как в универе оказалась… и зачем попросила нового бой-френда меня домой вечером отвезти. Медовый месяц вдруг сдох сам собой. Гоблин слегка огорчился - пригрелся на моих теплых сиськах. С универа поехала домой, как сомнамбула, душ приняла тщательный, приоделась не глядя в зеркало в готический прикид - малоносимое, неудобное, но дико сексуальное настоящее средневековое платье (в Варшаве у пьяного по случаю родственной тусовки папы выпросила): шнуровка на талии, грудь открыта до самого неприличия, длинны такой, что пол метёт, рукава клешёные - красота!! Но красота пугающая, непанковская совсем, жаль будет такую суперскую вещь, если что! И осанку надо держать и за походкой следить. Ужас, короче! Я же панк-леди, а не херка какая-то. Под ним чулки и шортики - а чё вы хотите, холодрыга! Порывалась поверх этого великолепия натянуть старый добрый "косарь", но чё-то глюкнуло, и я достала ни разу не надеванную оригинальнейшую курточку из магазина необычных вещей в Лондоне - на замочках и шнуровочках, с капюшоном и меховой отделкой… ну, блин, вы сейчас скажете - вот ты баба, распалилась! А что делать, хочу, чтобы женская половина читающей эту муть братии заценила мой модный лук по-полной! Да и мужики, для кого рядимся-то?! А?!
Ладно, отвлекаюсь. Так вот, волосы собрала, лицо запудрила. Чёрный цветок в волосы воткнула. Губы в тон куртке, тёмно-ягодные. Ногти наклеила того же цвета. И этакая декадентка-истеричка поехала на такси, дабы не опоздать. Ужас! И вот стою, тупо нервничаю, сама себя в упор не понимаю, скурила полпачки безвкусных "Вог". Выходит этот Шут, даже вышныривает как-то, по-крысьи. Я оцепенела - весь чёрный, драный, но это ладно. Ледяной - страшно стало, аж ноги подкосились, бежать захотелось неведомо куда, отсюда подальше! Но он опередил, подошёл. И прямо в лицо заглянув, под локоток взял, чуть не обнюхал, блин!
- А-а, пришла-таки!
Я почувствовала от него противный такой запах, травы-не травы, и чего-то искусственного. Само по себе ничего вроде, но в сочетании друг с другом гадостный эффект! Поволок меня, полузапуганную мимо охраны. Вошли в небольшое плохо освещённое помещение, где распихан по углам всякий хлам, плохо видно, что именно. Пара стульев, диван, со сползающим цветным одеялом - я усмехнулась невольно - вот уж точно на нём перебывало девчонок и алкашей всех мастей. Стопудово, что он изрядно заблёван и продавлен!
- Раздевайся, садись! - кивнул на него Шут, я механически подчинилась, озираясь - заметила ещё странные, аляпистые картинки по стенам, лифчик "вандер-бра" чёрный на гвоздике у двери, пустые бутылки под стульями, садистскую плёточку у зеркала-трюмо… ох, зачем я пришла?
- Наши все на саунд-чеке, щас придут - веселее будет.
- А ты чего? - пискнула я.
- А я тебя, милашка, встречать вышел! - и нехорошо так ухмыльнулся. А может, они тут оргии мутят, с убиванием сторонней жертвы?.. Как бы расслабиться?
- Глотнёшь? - будто догадался, протягивает "Хеннеси", отличный коньячок! Попсовый, но мне нравится его нежная ненавязчивость, особая мягкость. Я автоматически взяла, задев вскользь его ледяные пальцы - меня всю передёрнуло! Странный, страшный и холодный - он всё же нарк! Как бы меня здесь не накололи чем-нибудь из того, что одной дозы хватает для полной потери воли на всю жизнь! Зашумели шаги, послышалась ржачка и глухое бреньканье неподключенной басухи - идут. Я замерла в напряженье. Шут сел на пол, заметила я краем глаза. Ввалились четверо - две девицы и два парня. На длинном чуваке в балахоне вроде сутаны, бородка клинышком и две рваные косы по плечам - висела рыжая девица. Другая, черноволосая несколько коряво протопала на каблуках сразу к зеркалу. Последним был чувила в гуглах и ничего особенного. Девица, та, что с "падре" лишь мазнула вскользь по мне взглядом и перешагнув через вытянутые ноги Шута полезла шариться в угол, ругаясь по-английски высоким, "упругим" голосом. Я позавидовала её темно-медным, очень длинным, до попы волосам.
- Патрон, это вот Дикая Дика! Сегодняшняя наша гостья, - и Шут многозначительно подмигнул мне. Я сдавленно улыбнулась "падре", он сел рядом, пристально разглядывая меня. Что-то тяжелое до невыносимости неуловимо роднило его с Шутом. Я вгляделась насколько позволяли приличия, и поняла - у них глаза застывшие, не движутся, зрачки огромные, и чтобы разглядеть что-то, они не глаза, а голову наклоняют! Блин, во попала в гадюшник к героиновым! И эта неадекватность девок…
- Дика, значит так! Я - Патрон Дурь! - заговорил чувак в сутане, расплетая косички. Голос глубокий и мягкий, обволакивающий и баюкающий, но в то же время возбуждающий - вампирский, как сексуальное желание во сне. Но я бы побоялась с ним спать… Даже после Ветра. Его я уже знаю, а этот на что еще горазд?..
- Ты извини, я буду говорить и имидж наводить, а то времени не остаётся!
Я кивнула, как можно вальяжней - "да мне-то что"! Тока меня не трогайте, дайте вечер пережить!
- Да расслабься! Шут, дай-ка принцессе коньячку!
Потянувшись за предложенным, я заметила, как тёмно-медная презрительно передёрнула плечами, жирно крася губы над карманным зеркальцем. Ревнует!
- Да-да, Айрин, конечно, принцесса здесь ты, но наша гостья - тоже не из простых! - кивнул Дурь, будто у него что спросили, а Шут повернулся и шлёпнул ревнивицу по заднице. Та моментально развернулась и въехала с размаху отличную оплеуху. Эх, мне бы так Ветру, хоть разок! Рука у дуры не поднимается… Шут только расхохотался. Я смотрела, рот открыв и забывая отхлебнуть, на всё это: вот "Чувак в гуглах" гуглы снял, бородку пригладил и принялся палочки барабанные ножичком скоблить. Вот принцесса Медная как ни в чем ни бывало продолжила наводить штукатурку, очень густо. Вот Дурь с понтом дела золотым гребнем космы свои невероятные дерёт - оказалось, у него выбрит ирокез и сзади пряди очень длинные. Достал проволочку, начал перед другим зеркалом ставить роскошный гребень. Девица черная волосы распустила - я чуть не упала - чуть не до полу, и две длиннющие, длиннее других волос синие пряди. Ох, какие они все необычайные, роскошные, колоритные и гордые! Я весь свой болезненный скептицизм растеряла! Мне всё больше здесь не нравилось - я-то кто? Лишь Шут просто медленно покуривал, затягиваясь чудовищно глубоко, будто великий смысл видя в этом процессе, Джа с ним! И какую-то непонятную траву - дымок переливается от синеватого к болотно-зелёному.
- Джойс, солнышко мое скрипичное, подай, плиз, детка, воск для хайров! - на столь длинную речь, чёрная не оборачиваясь резко протянула банку "Taft" Дурю. Ну, блин, я фигею всё больше! Марафет дальнейший они наводили молча и в сосредоточенной тишине. Я успела порядком поднабраться, размышляя, кто же первый из них меня сегодня трахнет - ведь не о поэзии эпохи Классицизма меня приперли рассуждать! Когда девицы достали из пыльных и тёмных углов какие-то невероятные тряпки и принялись на себя напяливать, Дурь уже что-то весело втирал мне - я даже не заметила, как он рядом сел, будто выпала в параллель, наблюдая, как девки совершенно спокойно, типа так и надо, разделись догола, натерли сухие, астеничные тела с "резиновыми" стоячими маленькими грудями, чем-то похожим на вазелин, и без белья натянули рваные чулки - одна в сеточку, другая в полосочку. Патрон достал новую бутылку коньяка непонятной марки, и уже положил сухую узкую птичью лапку мне на бедро, так запросто и ненавязчиво, как и все прочие действия - вот он первым и будет! А что, раз главный здесь. Я отхлебнула добрейший глоток неотличимого от самогона на травах пойла, передала баттл Шуту и в упор посмотрела на Дуря, столкнувшись с ним взглядом… едва о него не разбившись - глаза совершенно пустые немигающие и настолько чёрные, что зрачков нет. Ожгла резкая боль в самой середине мозга, и солнечное сплетение свело, будто в излишне туго перетянутом корсете рёбра сошлись. Закашлявшись, отвернулась - трава, чтоль, их поганая? Предпочту разглядывать девиц - благо, есть что: чёрная сплела синие косы, одела темно-голубые, сильно линялые и истрёпанные бриджики, типа средневековых штанциев, и очень крупную "рыбацкую" сетку - соски нагло и откровенно торчат сквозь неё. Медная - в корсете, тоже весьма условно прикрывающем титьки, шнуровка на животе - всё видно насквозь, и к нему рваная-перерваная, будто тлелая шелковая юбочка - wow, тож такую хочу!! Обе очень густо наштукатурены. А худы-то, тела ну совершенно кукольные! Я себя ужано тяжелой и слишком земной почувствовала.
- Нравится, киска? - проникновенно шепнул Дурь на ушко, придвигаясь вплотную.
- Да! - на отрываясь ответила я.
- Отыграем, - тут он сделал эффектную паузу, и я в момент смекнула о чём он, - выберешь себе что глянется!
Я механически кивнула - будь что будет! Правда, наряды очень клёвые - словно в могилке пролежали основательно. И девки такие… мёртвые! Не знай, что это не так - непременно испугаешься. Я вот знаю - и то как не по себе! Пью, пью, а хмель не идёт.
Музыкантши чудовищно густо набрызгались тяжёлым роскошным парфюмом, который подошёл бы стареющей благородной матроне, а уж никак не девицам лет восемнадцати. Но они, видимо, так не считали, и полились столь щедро, что в воздухе туман повис, и я снова закашлялась, доставая сигарету - перебить хоть немного. Эх, надо было крепкие "Мор" купить. Эти "Вог" совсем слабенькие, чего я их всё время курю?
Весёлая компания уселась кружком, Дурь отделился наконец от меня и сел к остальным на пол. Меня не звали, и я осталась на диване. А эти принялись толково, со знанием дела забивать вонючую траву, шишки какие-то чёрные. Уже голова болит, как они тут не загнутся? Ни вентиляции, ни окошка даже! Дверь закупорена. Чё за уроды вообще? Охренеть, они забили каждый по целому косяку. И курят, будто это бытовая "Прима"! Чисто мужики на завалинке. Тянут, не косеют ни капли, перебрасываются пустыми фразами. И чё это такое у них? Я подсела поближе, протянула руку к Дуреву косяку, чувствуя себя наполовину своей - он же меня трахнуть собирается! Почти родня на один вечер! Но он резко отдернул руку, и сухо бросил вполоборота:
- Тебе нельзя! Живые легкие сильно сушит!
- А-а, нифига себе! А сами-то курите! - захандрила нетрезвая я.
- А нам можно! - с понтом сказал Шут.
- Нужно! - захихикала Медная.
- Чего это вдруг? - не унималась я. Обидно всё же!
- Дикочка, лёгкие - хорошо - сушит! - разделяя слова, как ребёнку втолковал Дурь.
- А чё, у вас они мокрые?
- Вроде того, - согласно кивнул он. Я ждала - кто-нибудь захихикает, но все лишь сосредоточенно дотягивали свою вонь. Ну и чёрт с вами и вашей гадостью! Тока нарядик такой вот милый подарите! И трахаться может не придётся - укурятся наглухо, и слава богу! Совсем не хочется сегодня этих приключений… сбегу спокойно. Зря, зря я всё же пришла! И запив большим глотком конька, утвердилась в мысли - зря!
- Да ты не дуйся, пуся, просто живым и правда вредно!
Эта фраза, наконец, вызвала всеобщий смех - ага, пошли шишки!
А Дурь похлопал дружески меня по колену, и взялся за очередную страннейшую процедуру - достал бутылку кукурузного масла, и отпил крупный глоток. Вот урод! - потом налил в сложенную лодочкой ладонь немного, и… Вдохнул это! Ужас. Чё творится?
- Ну, ребятки, время! - кивнул он направо и налево. Ребятки зашевелились. Медная тоже хлебнула масла, и принялась пробовать голос - от низких нот до средних, слегка фальшивя. Глотнула ещё, дело пошло заметно лучше. Но высокий регистр не брала, только когда Шут схватил её сзади за талию и облапал грудь - взвизгнула, что твоя скрипка!
- Вот как можешь! - похвалил он довольный выходкой, готовый увернуться если что. Но оплеухи не последовало, девица выкрутилась и вышла за дверь.
- Айрин! - окликнул Дурь, она вернулась. Он со смачным хлопком откупорил баттл тёмного стекла, три раза хлебнул сам, облизнувшись, и пустил по кругу. Все отпивали скромненько, не больше глоточка, чуть шугано косясь на Дуря. Когда баттл снова пришёл к нему, я подкралась желая тоже хлебнуть, он механически передал мне - я поднесла ко рту, и в лицо омерзительно пахнуло… кровью?
- Блядь, чё это? - не удержалась я. Ишь, вампиры, блядь, хреновы!
- Э-эй, куда? Это тоже не для гостей, пей свой коньяк, девочка! - унизительно прикрикнул этот долбанный патрон, грубо вырывая баттл из моих ручек. Я растерянно стояла, офигевшая, потерянная, стукнутая и оскорблённая. Да что же творится здесь? И голова как разболелась…
- Всё, ноги-ноги! - скомандовал Дурь, и банда потянулась за ним на выход. Последним шёл Шут с пресловытым "Фендером" на плече. Я стояла, не зная, что мне-то делать?
- Кис-кис! Пошли! - потянул за талию Шут, подмигнув. Я слегка отмякла - да всё нормально. Какая на хрен, кровь - просто дешёвое пойло и трава эта их смешались таким причудливо-гадостным ароматом. Всё путё-ём!.. И ноги уже несколько заплетаются… я наконец пьяна. А Шут здесь самый хороший - ведь это он меня сюда привёл, и сейчас не оставил в страшной, душной и тёмной комнатке-гробу. Вот, точно - гроб, и пахер такой тяжкий над всем витает, разложения….
Нет, всё, Шут, уведи меня отсюда скорее!!
Спотыкаясь, пошла за ним в темноте. Стра-а-ашно… прошли мимо охраны, Дурь поздоровался с ними, панибратски хлопнув по плечам.
- Всё, здесь садись и смотри, неудобно будет - положи под спину вот это! - протянул Шут одеяло. Я осмотрелась - мне предоставлялся широкий деревянный ящик. Села - вроде ничего, удобно пока. Спиной опёрлась о стену. Сцену видно отлично, сбоку слегка. Чтож, интересно, под таким углом мне любоваться концертами ещё не приходилось! Клёво даже, собственно говоря! На последок Дурь сунул мне в руки бутылку с остатками коньяку, послал воздушный поцелуй, Шут подмигнул, и они все рассредоточились по тёмным углам сцены. Меня оставили одну, затаившись сосредоточенно ждать представления. Судя по шуму, народ уже запускали помаленьку.
- Ты тут с Шутом? - голос над ухом заставил меня подпрыгнуть, больно ударившись о какую-то хрень в темноте. Надо мной склонилось дружелюбное очкастое лицо, так сразу и не понять, парень или женщина.
- Ага, с ним! - вынужденно улыбнулась я.
- А я фоткать их буду сегодня!
Присмотрелась - всё же девушка. Коротко стриженная, тощенькая, и голос хриплый. Вроде типовой лесбиянки. Ну и ладно, я против них совершенно ничего не имею! Сама не гнушаюсь подобных приключений, так что…
- Можно, я сяду рядом? А то пока тыр-пыр, пока начнётся стоять тяжеловато! - смешно наморщила нос моя собеседница.
- Да, пожалуйста! - я охотно подвинулась. Всё не одна в этих темных джунглях!
Я предложила ей свой коньяк, она мне сигареты, и ждать стало веселее. Ее звали Салема, то ли имя такое, то ли погоняло непонятное, я спрашивать не стала. Хотела было поболтать с ней подольше - чем-то глянулась, но не успела и последнего глотка сделать, как она вскочила, доставая фотокамеру:
- Ой, бля, смотри, пора работать! Начинается!
Я поставила баттл на пол, и уставилась на сцену. Чё-то я совсем уж пьяна, всё плывёт куда-то прочь… так что за точность описания дальнейшего действа не ручаюсь. Если кто там был, то поправит, где совру!
Перво-наперво, выскочили с двух разных концов девицы, на руках и колесом. Я смотрела удивленно - надо же, и как в волосах не запутались? Блокбастер какой-то. Остановились посреди сцены, у микрофонов. Джойс подобрала скрипку с пола, а Айрин гитару. Народ изумленно ахнул, и секунду спустя, зашёлся в вопле диких обезьян! Девки начали постепенно тихо наигрывать каждая своё. Под этот аккомпанемент из темноты выступили с самыми мрачными рожами Шут с басухой, и чувак-барабанщик с палочками. Посмотрели в зал, будто в чём-то подозревая, и разошлись по местам. Тоже начали подыгрывать девицам. Музыка всё усиливалась, и когда уже конкретно разошлась, на освещённую середину площадки, к пустому центральному микрофону эффектно выпрыгнул сам Дурь, как чёрт из табакерки!!