Женский голос: "Сколько всех женских ролей?"
Две.
Гул разочарования.
Бетси, горничная леди Гленарван. Аделаида Карповна, вам!
Бетси. Я, Геннадий Панфилыч, десять лет уже на сцене, и выносить подносы мне уже поздно.
Геннадий. Аделаида Карповна! Побойтесь вы Бога!
Бетси. Не далее как вчера на общем собрании вы утверждали, Геннадий Панфилыч, что Бога нет, так как присутствовал Савва Лукич. Ну, а как только тот из театра вон, Бог мгновенно появляется на сцене!
Лидия. Ну и характерец!
Геннадий. Аделаида Карповна! Я протестую против такого тона!
Сизи. Говорил я Геннадию, не женись на актрисах… И всегда будешь в таком положении…
Геннадий. Театр - это..
Бетси. Место интриг.
Геннадий. Бетси. Субретка. Дивная роль. Толстенная роль. Понятно? Угодно, или я передаю Чудновской.
Бетси. Пожалуйста! (Схватывает роль.)
Геннадий. Жак Паганель, француз. Акцент. Империалист. Суздальцев-Владимирский. Капитан Гаттерас - Чернобоев. Аппетитнейшая ролька.
Гаттерас. Черта пухлого аппетитная! Две страницы!
Геннадий. Во-первых, не две, а шесть, а во-вторых, припомните, что сказал наш великий Шекспир: "Нету плохих ролей, а есть паршивцы актеры, которые портят все, что им ни дай". Лорд Гленарван. Ну, это я сам сыграю. Потружусь для вас, Василий Артурыч. Арап Тохонга, любовник. Соколенко. Паспарту, лакей… Э, черт!.. Старицын-то болен?
Метелкин. Болен, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Плохо, что болен. Гм… Э, некому больше… Метелкин, придется тебе.
Метелкин. Мне ведь монтировать, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Метелкин! Я не узнаю тебя, старый товарищ.
Метелкин. Слушаю, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Ну, теперь главная роль. Проходимец Кири-Куки, церемониймейстер у Сизи-Бузи. Это по праву роль Варравы Аполлоновича Морромехова. Кто не знает Варравы? Любимец публики! Скромность, честность, простота! Старой щепкинской школы человек! На днях предлагали ему звание народного. Отказался Варрава! К чему, говорит, это мне? Варрава Аполлонович!
Голоса: "Его нет! Его нет!"
Как нет? Вызвать срочно! В чем дело?
Метелкин(интимно). Они в сорок четвертом отделении милиции, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Как в сорок четвертом? Зачем же он туда попал?
Метелкин. Ужинали вчерась в "Праге" с почитателями таланта. Ну, шум случился.
Геннадий. Шум случился? Каково?.. У нас экстренный выпуск пьесы, все на посту… и шум случился! А? Да разве это актер? Актер это разве? Босяк он, а не актер! Вот что! Сколько раз я упрашивал… Пей ты, говорю, Варрава, сдержанно.
Метелкин. Звонили по телефону, к вечеру выпустят.
Геннадий. На кой предмет он мне вечером? На какого дьявола?.. Савва будет днем, Савва в Крым уезжает! Он нужен мне сию секунду или никогда не нужен! И ты хорош! В "сорок четвертом"!..
Метелкин. Помилуйте, Геннадий Панфилыч! Поил я его, что ли?
Геннадий. К черту все, одним словом! Не будет репетиции, не будет и пьесы! Закрываю театр! Я не могу работать в окружении мещан и алкоголиков! Уходите все! (Движение.) Стоп! Куда вы! Назад!
Лидия. Геннадий! Не волнуйся! Тебе вредно расстраиваться!
Ликки. Геннадий! Дай кому-нибудь из школьников прочитать.
Геннадий. Да что ты? Смеешься, что ли? Они только и умеют жабы портить. Все на моих плечах, все на меня валится!.. Народный!.. Пьяница он международный!
Дымогацкий. Геннадий Панфилыч!
Геннадий. Оставьте меня все! Оставьте! Пусть идеалист Геннадий, мечтавший о возрождении театра, умрет, как бездомный пес, на вулкане.
Дымогацкий. Если гибнет пьеса, позвольте, я сегодня сыграю Кири-Куки. Я ведь наизусть знаю все роли.
Геннадий. Что вы! Помилуйте! Заменять Морромехова!.. (Пауза.) Да вы играли когда-нибудь?
Дымогацкий. Я на даче играл.
Геннадий. На даче? (Пауза.) Хорошо, рискнем. Пусть все видят, как старый Геннадий спасает пьесу. Роль Кири-Куки, проходимца, исполнит сам автор.
Сизи. Ну, вот и разошлась пиеска.
Лидия. Нечего было и истерику устраивать.
Геннадий(по тетради). Итак: арапы, несметные полчища красных туземцев - заняты все школьники. (Гул.) Английские матросы - хор. Говорящий попугай… гм… ну, это Метелкин, натурально. Постарайся, дружочек. Ликуй Исаич! Прошу немедленно заняться музыкой… экзотика.
Ликуй Исаич. Не продолжайте, я уже понял. Ребятишки, ссыпайтесь в оркестр!
Музыканты идут в оркестр.
Геннадий. Всех на грим! Василий Артурыч, пожалуйте в мою уборную!
Сизи. Портные!
Лидия. Парикмахер!
Актеры разбегаются.
Метелкин. Володя, начинай!
Задник уходит вверх, и открывается ряд зеркал с ослепительными лампионами. Появляются парикмахеры. Актеры усаживаются и начинают гримироваться и одеваться.
Ликки(по телефону). Молчать, когда с тобою разговаривают! Ма… Маг… Белые перья мне!
Сизи. Федосеев, мне корону нужно!
Кай-Кус. И всегда мне добродетельная голубая роль достается. Уж такое счастье!
Сизи. А ты слышал, что Шекспир сказал: "Нет голубых ролей, а есть красные". Эй, вы, фашисты! Будет мне корона или нет?
Метелкин(пролетает бурей). Володя!..
Дирижер(из оркестра). А где же валторна? Больна? Я ее вчера видел в магазине. Она носки покупала. Это прямо смешно! Без ножа! (Голос: "Что без ножа?") Зарезала без ножа! Я, право, не понимаю таких музыкантов!
Геннадий(из своей уборной). Сто лет мне штанов дожидаться? Портные! Штаны в крупную клетку!
Метелкин(на сцене). Володя! Давай задник!
Сверху сползает задник - готический храм, в который вшит кусок Грановитой палаты с боярами, закрывает зеркала.
Володька, черт! Ну, что ты спустил? Не готический, а экзотический. Давай океан с голубым воздухом!
Задник уходит, открывает зеркала. Возле них - шум. Парики на болванках.
Ликки. Опять трико лопнуло! Скупердяй этот Геннадий!
Сизи. Режим экономии, батюшка.
Мрачно шумя, опускается океан. В оркестре настраивают инструменты. Зеркала исчезают. Опускаются горящие софты, какие-то блоки.
Метелкин. Вулкан налево, налево двинь!
Вулкан едет, изрыгая дым.
Дирижер. Увертюра № 17. Приготовьте ноты!
Метелкин. Готовы актеры?
Голоса: "Готовы!"
Володя! Давай занавес!
Идет общий занавес и закрывает сцену.
Конец пролога.
Акт первый
Метелкин(в разрезе занавеса). Готово! Ликуй Исаич, начинайте! (Исчезает.)
Удар гонга.
Дирижер. Тише!
Оркестр начинает увертюру.
Музыкант с валторной появляется в разрезе занавеса. Он опоздал и взволнован.
Дирижер(опускает палочку, музыка разваливается). А! Это вы? Очень приятно. Отчего вы так рано? Ах, вы в новых носках? Ну, поздравляю вас, вы уже оштрафованы. Пожалуйте в оркестр.
Музыкант спускается в оркестр. Увертюра возобновляется. С последним тактом ее открывается занавес. На сцене волшебство - горит солнце, сверкает и переливается тропический остров. На ветках обезьяны, летают попугаи. Вигвам Сизи-Бузи на уступах вулкана окружен частоколом. На заднем плане океан. Сизи-Бузи сидит на троне в окружении одалисок из гарема. Возле него стоят в белых перьях сверкающий Ликки-Тикки, Тохонга и шеренга арапов с копьями.
Сизи. Ай, ай, ай! Мог ли я думать, что мои верноподданные туземцы способны на преступление, против своего законного государя! Я не верю моим царственным ушам… Где же преступники?
Ликки. В тюремном подземелье, повелитель. Кири-Куки я послал вместе с ними.
Сизи. Зачем?
Ликки. Так он придумал. Чтобы туземцы не догадались о его вероломстве.
Сизи. А, это умно!
Ликки. Прикажете представить злоумышленников, ваше величество?
Сизи. Представь, бодрый генерал.
Ликки. Эй! Тохонга! Вынуть бездельников из подземелья!
Арапы открывают трап и выталкивают Кай-Кума, Фарра-Тете и Кири-Куки.
Тохонга. Выходите на суд властителя!
Сизи. Ай-ай-ай! Ну, здравствуйте, дорогие мерзавцы!
Кири. Здравия желаю, ваше величество!
Кай и Фарра удивлены.
Ликки. Прикажете допросить, ваше величество?
Сизи. Допросим, милый храбрец.
Ликки. Ну-те, красавцы, что вы говорили у маисовых кустиков?
Кай. Мы ничего не говорили.
Ликки. Ах, вот как! Да ты глазами не моргай! Говорил?
Фарра. Нет.
Ликки. Молчать, когда с тобой разговаривают! Говорил? Отвечать, когда тебя спрашивают!
Сизи. Ай-ай-ай! Какие упорные! Если вы будете запираться, бог Вайдуа на том свете накажет вас.
Кай. Мы не верим больше в бога Вайдуа. Нам слишком мерзко живется. Его нет. Иначе он заступился бы за нас.
Сизи. Ах! Поставь их подальше от меня. Если в них ударит молния, она может зацепить и меня.
Ликки. Видно, от них не добьешься толку. Кири, рассказывай ты!
Кай. Брат наш, арап, будь мужественен, молчи.
Кири. Виноват, я вам не брат.
Кай. Как?
Кири. Ваше величество! Ужас, ужас, ужас! Впрочем, я так истомился в подземелье, что не могу говорить. Тохонга, дай мне для подкрепления глоток огненной воды.
Тохонга подает Кири фляжку.
Ух, хорошо! (Кай и Фарра поражены.) Итак, ваше величество, давно я стал замечать, что в умах ваших верноподданных происходит брожение. Угнетенный мыслью о том, что будет с нашим дорогим Островом в случае, если движение примет гибельные размеры, решил я пуститься на хитрость…
Кай. Как?! Кири…
Фарра. Вот оно что! Он провокатор! Все ясно!
Ликки. Молчать!
Кири. Давно уж эти двое молодцов у меня на примете. Сегодня утром подсел я к ним и разговорился. Так, мол, и так. Отчего, ребятишки, вы такие грустные? Аль вам плохо живется?..
Фарра. Кай, мы в руках предателя. Ну, погоди же ты, гнусная гадина!
Кири. Ваше величество, защитите вашего преданного Кири от нападок госпреступников.
Ликки. Молчать!
Сизи. Продолжай, умник.
Кири. Да что же, ваше величество. Ужас, ужас, ужас! Говорить-то страшно… Я и говорю им: чего вы, братцы, мнетесь? К чему эта скрытность между своими? Как, говорят, разве ты наш? Ты - белый арап, состоишь в свите у Сизи-Бузи, что у тебя общего с нами, бедными рабами-туземцами? Ну, тут я им наговорил с три короба. И что я по виду только арап, а в душе я с ними, с красными туземцами…
Кай. О, есть ли на свете мера человеческой подлости!
Кири…и что давно я уже, тронувшись стремлениями туземного народа, задумал… вымолвить страшно, ваше величество… да, задумал бунт против вашего величества… и спрашиваю их: "А что, пошли бы вы в случае чего за мной?" - и вообразите, они отвечают: "Пошли бы".
Сизи. Где же ты, небесная молния?! Нету небесной молнии.
Кири. И тут еще народишко подошел, и многие стали сочувствовать… Я прямо в ужас впал от тех дел, что затеваются у нас на Острове… Но вида не подаю и кричу: "Ужас, ужас, ужас! Долой, - кричу, - тирана Сизи-Бузи со сворой белых опричников!" И, что же вы думаете, они мне стали вторить… Долой! Долой! Ну, а потом на этот крик сбежалася стража, как я и велел, и нас всех схватили.
Сизи. И это правда?
Кай. Да, это правда. И никогда еще правда не вылетала из уст более гнусных, чем уста этого человека.
Кири. Видали, что за тип, ваше величество?
Ликки. Заткнуть ему рот!
Кай(отбиваясь). Слушай ты, пиявка!
Сизи. Пиявка? Это ты мне?
Кай. Тебе! Почему ты оказался на троне? Почему ты с несколькими сотнями вооруженных бездельников правишь несметными толпами туземцев-рабов?..
Ликки. Заткнуть его!
Тохонга затыкает рот Каю.
Фарра. Тысячи туземцев, задавленный, покорный народ ползает по жгучей земле, сеет маис, добывает для тебя жемчуг и собирает черепашьи яйца. Они работают от восхода до заката солнечного бога.
Ликки. Заткнуть и этого!
Кири. Ужас, ваше величество!
Фарре затыкают рот.
Кай(вырывается). А ты продаешь все это европейцам и пропиваешь?! Где же справедливость? Туземцы, вы слышите нас?..
Арапы затыкают ему рот наглухо.
Фарра(вырываясь). Злодей!
Кири. Удивляюсь вашему долготерпению, ваше величество.
Сизи. Что же мне, уты вашей затыкать, что ли? Тьфу, ваши утой. Трудный текст. Ватой уши… Молчи, негодный!
Фарра. Но трепещи, злодей! Уже светит зловещим пламенем молчавший доселе вулкан Муанганам. Гляди, гляди!
Туча скрывает солнце, и над вулканом показывается зловещий отблеск.
Сизи. Тьфу, тьфу, сухо дерево - завтра пятница! Не смей накликать беду, безбожник!
Туча уходит, светло. Каю и Фарре наглухо затыкают рты.
Кири. Извольте видеть, ваше величество, каких типчиков я вам обнаружил.
Сизи. Спасибо тебе, верный министр Кири. Ты получишь награду.
Кири. Ах, не из-за наград я работаю, ваше величество. Сознание исполненного долга - самая сладкая награда моя. (Тихо.) Ловко загнул. (Вслух.) Кстати, о наградах, ваше величество. Мне некоторое время не придется показываться на глаза туземцам. Пусть объявят, что я сижу в подземелье.
Сизи. Это умная мысль. Хорошо! Что же мне теперь с ними делать?
Кири. Натурально, повесить на пальме в назидание прочим.
Сизи. Это мысль! Читай приговор.
Кири. Туземцы Кай-Кум и Фарра-Тете за попытку к бунту против законного повелителя Острова… да продлят боги неомраченным светлое царствование его, Сизи-Бузи Второго…
Дирижер подает знак, в оркестре фанфары. Арапы берут на караул.
…приговариваются (дробь барабана) к лишению всех прав, конфискации имущества… где помещается ваше имущество? Эй, вынуть тряпку у этого!
Кай. Сволочь ты!..
Кири. Заткнуть!.. И повешению на пальме кверху ногами!
Сизи. Не забудь: "Но, принимая…"
Кири. Эх, ваше величество, избалуете вы их этими "принимая".
Сизи. Я не хочу этим мерзавцам дать повод упрекать меня в жестокости.
Кири. Как бы это они упрекнули, вися на пальме? Висели бы себе тихо… Но, принимая… прав не лишать, повесить со всеми правами и общепринятым способом, вверх головой.
Кай и Фарра вырываются из рук арапов и взбегают на скалу.
Кай. Фарра, нам нечего терять! Лучше смерть в волнах, чем в петле! За мною!
Фарра. Долой тирана!
Бросаются в океан. За сценой грузный всплеск.
Сизи. Ах!
Кири. Что же вы, черти, не держали их?!
Ликки. Поймать!
Арапы бегут.
Кири. К пирогам!
Тохонга. К пирогам! (Пускает стрелу со скалы. Все убегают. Сизи тоже.)
Паспарту (за сценой). Европейцы, на выход! Володька! Что же ты корабль не опустил? У, накладчики черти!
Дирижер дает знак.
Матросы(за сценой с оркестром поют).
По морям… по морям…
Нынче здесь… завтра там…
С неба на тросах спускается корабль, на нем: Лорд, Леди, Паганель, Паспарту, Гаттерас, матросы. Все в костюмах с иллюстраций к книжкам Жюля Верна.
Матросы(поют). Ах, далеко нам до Типперэри…
Пушечный удар.
Земля! Земля! Ура! Ура!
Леди. Лорд Эдвард, земля, земля! О, как я рада!