- Никто, - ответила доктор. - Дверь была на защёлке. Ты там поосторожнее, можно серьёзно пораниться, если защемить член молнией. Да, пожалуй, надо поближе рассмотреть твои достоинства, вдруг ты их повредил.
Уокер опустилась на колени, и когда вздутый любовный мускул оказался у неё в руках, провела осмотр. Скинхед безумно застонал, и доктору это понравилось.
- С тобой всё в порядке, - заметила Мария. - Через минуту-другую я заглотну твой шланг, только не кончай мне в рот, попробуй сдержаться, тогда сможешь задать жару моей пизде!
Уокер пробежалась языком по генетическому насосу ТК. Бутбой благодарно хрюкал. Голова доктора задёргалась туда-сюда, когда она принялась облизывать его шланг. Потом, сжимая основание рукой, она взяла головку в рот. Голова Марии телепалась, как бакен в штормовом море, и член исчезал у нее во рту. Член ТК скользнул в горло Уокер, и скинхед издал рёв удовольствия. Если бы цунами желаний бутбоя унесло его, он бы принялся стрелять во все стороны. Но годы сексуальных упражнений позволили ему сдержать любовный сок. Коды ДНК собирались и разбирались в двух телах, которые словно слились в одно. Генетические импульсы возрастом в миллион лет боролись за контроль над этими человеческими телами. ТК выл от сексуальной разрядки.
Мария задрала юбку и стянула кружевные трусики. Пизда доктора сочилась влагой. Скинхед хотел впиться языком в этот сексуальный мох, но Уокер заправила его мужество в чёрную дыру своей потаёнки. Дальше не происходило ничего утончённого, впрочем, это было и не нужно, они просто увеличивали скорость. Бутбой работал поршнем, а Мария снабжала его смазкой. Как сексуальному атлету, скинхеду не нужны были гуманистические банальности о любви - вместо них его личность растворилась в превосходном программировании ДНК. ТК и доктор не были индивидуальностями, они стали шифрами, две цифры, необходимые, чтобы запустить движение бинарной системы.
- Ты машина, андроид, робот! - рычала Мария, пока её партнёр вёл её к оргазму.
- Перегрузка, перегрузка! - выл ТК, пока любовный сок вскипал в его паху.
- Вот это заряд! - буйствовала Мария, почувствовав внутри себя сперму скинхеда. - Как здорово, столько спермы, как будто ты нассал мне в пизду!
Бутбой посмотрел на экран телека. И увидел там очередной золотой душ. Он подумал, что повторяющаяся природа порно-видео глубоко обнадёживает. Бесконечное однообразие тяни-толкай придавало форму миру, где всё твёрдое тает в воздухе.
Дональд Пембертон и Пенелопа Эпплгейт слонялись по Сохо. Весь день проработав в Тейт, исследуя Неоизм, теперь они шли в "Кондитерскую Валери" за чаем и пирожными. Дон размышлял о своей репутации гения. Его вновь разозлило то, что хотя он, несомненно, величайшая личность из живущих, пройдёт не меньше года, прежде чем прохожие начнут узнавать в нём человека, занимающего в пантеоне национальных героев место выше Нельсона и Томаса Беккета.
- Осторожно! - крикнула Эпплгейт, стаскивая Пембертона с дороги. - Ты чуть под машину не попал, надо смотреть, прежде чем сойти с тротуара!
- Боже мой, Боже мой, - пробурчал художник. - Надо лучше о себе заботиться. Если бы я умер молодым, я лишил бы человечество потрясающих плодов, что ещё зреют в моём воображении.
- Эй, только глянь! - заявила Пенни, потянув Дональда к входу в пустой магазин. - В замке болтаются ключи, интересно, сможем мы зайти внутрь?
- Да брось ты, - рявкнул Пембертон. - Пошли к Валери, я умираю с голоду, и в горле пересохло.
- Но если мы сможем залезть в магазин, - запротестовала Эпплгейт, - у нас будет прямо в центральном Лондоне филиал "Нового Неоизма"!
- Снова ко мне пришла блестящая идея! - заметил Дон, поворачивая ключ. - Смотри, я открыл дверь. Класс, у нас теперь галерея на Комптон-Стрит! Ребята в статфордских студиях позеленеют от зависти!
"Эстетика и Сопротивление" прошлись по зданию. Сзади обнаружилась крохотная кухонька и туалет, а лестница привела убийственный дуэт в подвал, где раньше хранили продукты.
- Отлично, отлично, уя! - вскрикнул Пембертон, врезавшись в кирпичную стену.
- Осторожнее, дорогой, - предупредила Пенелопа немного позже, чем следовало. - Слишком темно, того и гляди поранишься.
- Знаю, блядь, вот уж знаю! - зарычал Дональд. - Я гениальный человек, хватит обращаться со мной, как с кретином!
- Солнышко, - предложила Эпплгейт, - давай назовём нашу галерею "Akademgorod"? Если первой выставкой здесь будет "Новый Неоизм", тогда лучше всего назвать заведение в честь земли обетованной движения.
- Вот оно, чёрт, вот оно, я назову галерею "Ака-demgorod"! - заорал Пембертон. - Отличное имя для сквота!
- Как скажешь, милый, - согласилась Пенни.
- Ебаааааааттттттть! - завизжал Дон, когда наступил на ящик и упал лицом вниз. - На помощь! На помощь! Вызови врача, вызови "скорую", вызови полицию! Наверно, я умираю. Я в агонии, пиздец, в агонии!
- А по голосу ты на умирающего не похож, - рискнула сказать Эпплгейт.
- Не спорь со мной, сука! - заревел Пембертон. - Позови фотографа и сообщи прессе. Я хочу государственные похороны в Вестминстерском Аббатстве, и убедись, что ТВ транслирует службу в прямом эфире. Похоронить меня надо в чёрном берете и кожаной куртке.
- Сейчас помогу, оооох, ну ты и тяжёлый! - говорила Пенелопа, обследуя друга в тусклом свете, что падал из открытой двери подвала. - Всего-то пара синяков и небольшой порез на правой руке.
Джонни Махач усердно скакал на Атиме Шиазан. Бутбою нравился секс, и на то, как тёлка корчится под его обнажённым телом, стоило посмотреть. Там, где соединялись ноги Шиазан, вольготно расположилась затягивающая пещера пизды - и когда девушка дёргала тазом вверх, любовный мускул Ходжеса пронзал обволакивающую свежесть бесформенного хаоса.
- Солнышко, как здорово! - стонала Шиазан. - Хочу с тобой ебаться вечно!
- Ах ты сучка, - прошипел Ходжес. - Ты здорово ебёшься, ща так кончу, что из хуя кишки полезут!
- Еби меня, давай, еби меня! - ревела Шиазан. - Не теряй ритм, я хочу, чтобы ты наполнил меня спермой. Давай, давай, давай, суй свой хуй глубже, дальше! Глубже! Дальше! Еби меня, жеребец ебучий, ЕБИ МЕНЯ! ОХУЕННО ХОРОШО! ПИХАЙ ЕГО В МЕНЯ, ПИХАЙ ЕГО ПРЯМО В МЕНЯ! БОЖЕ, ЗАЕБИСЬ! О, Я ЧУВСТВУЮ, ОХУЕННЫЙ ВЗРЫВ! СКОЛЬКО ЖЕ ЕЁ! Я ЧУВСТВУЮ, КАК ТВОЯ МОЛОФЬЯ КАПАЕТ ИЗ МОЕЙ ПИЗДЫ НА КРОВАТЬ. ОХ, КАК ЖЕ ОХУЕННО ЗДОРОВО!
Ходжес скатился с неё, и голова его утонула в подушке. Ему было хорошо. Атима открыла новые горизонты сексуальных удовольствий, виды, что манили его в Неизведанный Каддат. Джонни хотел провалиться в удовлетворённый посткоитальный сон - но какой-то ублюдок вдавил палец в звонок квартиры Шиазан.
- Полежи пока, - сказала Атима скинхеду. - Поспи чуток, я со всем разберусь.
- Да ну, - ответил бутбой, поднимаясь и натягивая "ста-престы". - Очередной мудак из "Марксист Таймс", я не собираюсь давать им возможность тронуть хоть волос на твоей прекрасной головке.
- Я могу сама о себе позаботиться! - запротестовала Шиазан.
- Может, это и правда, - возразил Джонни, - но это не помешает мне отметелить мудака, который припёрся угрожать тебе!
В конце концов Атима и скинхед пошли вниз вместе. Какой-то парень пытался вломиться в здание, выбив дверь. Джонни повернул ручку, и марксистский дурак упал на спину, когда удар его сапога пришёлся в воздух. Ходжес пнул его по рёбрам, потом врезал каблуком по роже. Атима выбежала на улицу, двигаясь, как вихрь, среди толпы своих бывших товарищей. Она сражалась, как фурия, ломала кулаками носы и выбивала зубы, прицельными пинками и ударами локтей разбивала яйца и кишки.
- А ты здорово дерёшься, подруга! - восхищённо крикнул бутбой, швыряя коммунистического кретина о кирпичную стену. - Я не стал бы с тобой связываться, ты охуительно жёсткая девочка!
Атима улыбнулась, принимая похвалу. Одновременно её кулак ударил противника в челюсть, выбив два передних зуба. Беззубый маоист отлетел на дорогу, и его переехал мотоцикл. Сапог Шиазан заехал другому бывшему товарищу по яйцам. Мудак мяукнул, как раздавленный кот, его ноги оторвались от земли, и он шлёпнулся на задницу.
Преимущество в битве перешло в другие руки. Хотя коммунистов до сих пор было больше, под дискредитированной идеологией в этих парнях пряталась крайняя трусость, они предпочитали прятаться за своими университетскими степенями и привилегированным происхождением, нежели принять честный бой. Атима и Джонни обратили красных в бегство. Пятерых маоистов, оставшихся на ногах, проводили в путь пинки под зад.
- Передайте своему вшивому вождю, что Атима взялась за ум и выходит из вашей безмазовой организации, - просвистел Джонни активистам, которые исчезали на эскалаторе станции метро "Уоррен-Стрит".
- Думаю, из "Марксист Таймс" это были последние, - сообщила Шиазан Ходжесу, когда они возвращались в квартиру.
Семь
ДЖОННИ МАХАЧ ПРИВЕТСТВОВАЛ новый день непревзойдённым классическим альбомом Дезмонда Деккера "You Can Get It If You Really Want", "скрещивал" реггей с самыми разными стилями. Первый опыт "реггей + рок" - хит-сингл "007 (Shanty Town)" в 1967 попал в английские чарты; серия удачных синглов ("Music Like Dirt", "Rudie Got Soul", "Rude Boy Train", "Sabotage") увенчалась в 1969 г. всемирным успехом композиции "The Israelites" (1-ое место в Великобритании, Тор 10 в США). Пласт был заигранным, но тогда, в 1970 году, Троян ещё выпускали записи на виниле достаточно толстом; пластинка жила дольше человека, если за ней ухаживали, и она без эксцессов пережила все пьяные тусовки, где под нее обожали танцевать. Заглавный трек на LP был одним из двух хитов, написанных Джимми Клиффом, вторым был "That’s the Way Life Goes", остальные песни написал сам Деккер. Ходжес кайфовал под "Peace on the Land", когда зазвонил телефон.
- Алло! - рявкнул скихнед, схватив трубку.
- Джонни, милый, это Атима, - объявил голос на другом конце провода. - Как дела?
- Нормально, - заверил её Ходжес.
- Скучал? - спросила Шиазан.
- Конечно, - ответил Джонни, потому что девушка явно именно этого и ждала. На самом деле бутбой не понимал, как он может скучать по Атиме, ведь они встречались лишь раз в жизни не далее, как вчера.
- Думаю, я всё правильно вчера вечером сделала, когда отправила тебя домой, а потом позвонила родителям и сказала, что хочу их увидеть, - сказала Шиазан мягким голосом. - Как я и думала, отец сразу приехал за мной на машине, мы собрали вещи, и я переехала назад в Финчли. С моим возвращением в родной дом все проблемы сами отпадают.
- Хорошо, - вставил Ходжес.
- Всё так странно, - вздохнула Атима, - уйти из партии, вернуться к людям. Слушай, я сегодня тут поужинаю - но, может, потом встретимся, часов в девять, на станции в Кэмдене?
- Почему бы и нет, - согласился Джонни.
- Отлично, - промурлыкала Шиазан. - Увидимся в девять. Мне пора бежать, мама зовёт. Люблю тебя, пока.
- Чао! - Джонни нечасто пользовался иностранными выражениями, но именно это чем-то ему нравилось.
Ходжес перевернул пласт Дезмонда Деккера. Вторая сторона начиналась с "Pickney Gal". Бутбой размышлял, какие плоды принесло бы сотрудничество певца реггей и его потрясающего продюсера, если бы Лесли Конг не умер в 1971 году от сердечного приступа. Они проработали вместе почти десять лет, и проживи Конг ещё лет пять, Деккер мог бы добиться большего, чем Элвис, Битлы, Дилан или Роллинги. Любой объективный наблюдатель увидел бы, что у Деккера больше таланта в ногте мизинца, чем в этих потугах на рок общим объёмом в пару дюжин релизов. Скинхед барабанил ногой в такт с "Polka Dot", когда телефон зазвонил снова.
- Ну? - бухнул бутбой.
- Джонни, это Карен. Ты куда, блядь, делся? Я звонила тебе вчера раз двенадцать!
- Да был у одной тёлки, - безразлично ответил Ходжес.
- И что, я должна за тебя порадоваться?
- Нет, я просто констатирую факт.
- Ладно, ладно. Давай, тащи сюда свою жопу, надо обсудить, как идут делишки с нашим тайным обществом.
- Есть, командир, - тявкнул Ходжес и повесил трубку.
"Эстетике и Сопротивлению" пришлось задвинуть гордость поглубже и проглотить обиду, которую они чувствовали к Стивену Смиту. Как глава Ложи, он взял на себя руководство художественной работой своих собратьев и сам определил форму выставки "Новый Неоизм". Дон Пембертон хотел дать магазину-сквоту название "Akademgorod". Смит приказал ему написать от руки кривыми буквами слова "Галерея Отпечатка Пальца" на фасаде здания. Пенни Эпплгейт предложила убрать и отремонтировать основное помещение, но Спартак настаивал на том, что его нужно оставить как есть, мол, это придаст галерее дух подлинности.
- Прекрасно, просто прекрасно! - объявил Великий Дракон. - Теперь пойдем, поищем забор, чтобы весь в плакатах, и надерём оттуда арта!
- Господи, ты о чём? - спросил Юджин Де Фрейд. - Я думал, это возможность выставить наши последние работы? Тут не останется места для моих холстов, если мы забьём пространство мусором, собранным по улицам.
- Жёстко, но надо! - отрезал Стивен. - "Новый Неоизм" должен быть бунтом авангардных влияний. Потрёпанные плакаты дадут идеальные отсылки и к Новому Реализму, и к Саморазрушительному Искусству. К тому же, я уже решил, что по стенам мы развесим работы на бумаге, никаких холстов!
- В таком случае, - захныкал Фрейд, - я пошёл домой!
- Ну и иди, - исторг Спартак, - но если ты съебёшься, я выкину тебя из Ложи, и можешь попрощаться с надеждой на галерейную карьеру!
- Ты не посмеешь! - взвыл Юджин. - Это неэтично, это недемократично, это нечестно!
- Я отвечаю за эту Ложу! - рявкнул Смит. - Я твой начальник, и ты подчинишься приказам, которые я отдаю. Вся сила Фронта Семиотического Освобождения зиждется на том, что он основан на строго иерархической основе. Элита обязательно является организованным меньшинством, и структура контроля позволяет им властвовать над дезорганизованной массой. Ты будешь делать то, что я скажу, и никакого нытья по поводу декадентских представлений о равенстве!
- Ладно, начальник! - пролепетал Фрейд.
- Так-то лучше, - буркнул Великий Дракон. - А теперь валите в Сохо, и видеть вас не хочу, пока не наберёте достаточно арта, чтобы наполнить галерею.
Распустив минервалов, Спартак взял из коробки банки с красной, жёлтой, голубой и чёрной краской. Он выдал Пенни, Дону, Россу Макдональду и Джозефу Кэмпбеллу по банке. Смит ждал на улице, пока члены его Ложи создавали узор текущей акции на полу, стенах и потолке галереи. Получался идеальный задник, на котором будут висеть отклеенные и сорванные плакаты.
- Вы пока отмойтесь, - инструктировал Спартак своих заляпанных краской сотрудников. - Я пошёл искать неработающую электротехнику. Нам нужна куча устаревших компьютеров, они могут быть заражены смертельным компьютерным вирусом. Неплохо бы пару видеокамер, хуй знает, где их взять на халяву. Может, стоит послать вас всех тырить, где чего можно. Ладно, пока тусуйтесь здесь, а я проверю места, где нам могут пожертвовать ненужные феньки.
- Есть, командир, - рявкнули члены Ложи в унисон.
Карен вручила Джону Махачу кофе и сама села рядом с ним.
- Как идут дела со Смитом? - спросила арт-звезда.
- Отлично! - с энтузиазмом ответил Джонни. - Он собрал Ложу, и они устроили пару акций.
- Я уже в курсе, - принялась разглагольствовать Элиот. - По арт-сцене расходится слух, что поднялась волна интереса к Неоизму. Исследование авангарда восьмидесятых, которое устроили наши минервалы, столкнуло лавину, и теперь сотни студентов копают в том же направлении. Ещё я слышала про нападение на "Боу Студиоз", среди хищников от культуры оно вызвало фурор.
- В таком случае, - пробурчал Ходжес, - на фига было меня тащить в гости, ты и так всё знаешь.
- Что я хочу, - сказала Карен, положив руку на колено скинхеду, - информацию из первых рук о жизни в Ложе.
- Мне-то откуда знать! - запротестовал Джонни. - Я же не член Ложи, я общаюсь с ней только через Стивена Смита. Насколько я понимаю, Смит объявил себя вождём и дрючит всех остальных.
- Я хочу, чтобы ты посетил собрание Ложи, - объяснила арт-звезда, расстёгивая ширинку бутбоя, - а потом доложил мне обо всём, что увидишь.
- Но меня могут узнать! - возопил Ходжес.
- Это вряд ли, - заверила его Карен, пока его член разбухал у неё в ладошке. - Ты не знаешь никого в арт-мире. Но если ты боишься, что тебя опознают, ради безопасности ты всегда можешь надеть маску.
- Об этом я не подумал! - гоготнул скинхед.
Словами Элиот отвечать не стала, она просто обрабатывала рукой плоть Джонни. Ходжес откинулся на диване, ему нравилось, когда его дрочит красивая тёлка. Во многом это лучше ебли, потому что парню совсем не надо напрягаться. Однако бутбою не нравилось ощущать себя пассивным, и он принялся мять сиськи Карен.
- Ах ты грубый ублюдок, - хрюкнула арт-звезда, выпуская плоть, которую обрабатывала рукой.
- Не останавливайся! - завопил скинхед. - Я почти кончил!
- Твои проблемы! - засмеялась Элиот.
Джонни схватил свою плоть и принялся трудиться над ней сам. Карен встала, подошла к буфету и достала видеокамеру. К тому моменту, как та включилась, Ходжес уже спустил. В самом возбуждающем кадре из тех, что ей достались, бутбой застёгивал ширинку.
- Эй, - хихикнула Карен. - Не хочешь мне попозировать? Ты стесняешься камеры? Давай я включу музыку, а ты покажешь стриптиз.
- Не-а! - исторг Джонни. - Не мой стиль! Ты что, думаешь, я тупой, бесчувственный кусок мяса?