– Он преклоняет колени перед страшным монстром и питается силой алтаря. Это его
дом, и он стоит в лесу и кажется заброшенным, чтобы быть подле хозяина.
Дверной замок начал щелкать, кто-то силился открыть дверь:
– Они пришли за мной, – забеспокоился Вейт. – Добрый дух, уходи отсюда, они очень
сильны, запомни, что у демона есть одна слабость… он очень боится…
Дверь открылась, узник замер, а Фрай почувствовал, что неведомая сила забирает его
отсюда, но интерес перевешивал, он хотел спросить чего же боится демон, но прижался к
стене, готовый пройти сквозь нее. В последний миг уловил краем глаза, как зажегся свет в
темнице, узник соскрючился от страха, а Фрай уцепился за плотное щупальце теней,
чтобы увидеть лицо тюремщика. Узник неестественно вздрогнул, закричал, его глаза
озарились красными бликами, потом и вовсе застыл в этой гримасе немощи и отчаяния.
Видимо над ним колдовали, но Фрай не мог видеть кто, не мог сопротивляться. Невидимая
нить привязки цепко ухватилась за него, он полетел прочь тем же путем, что прибыл сюда.
Вокруг мерцал полупрозрачный свет, он ощущал себя маленьким шариком в капкане…
ГЛАВА 7. Порой худая беседа, лучше жирных домыслов
Стоит рассказать, что произошло с того момента, когда брат упал замертво у ног
сестры. Мария пребывала в состоянии нервного потрясения, наблюдая, как мечется Фрай,
не осознавая никого вокруг, разговаривая сам с собой, задавая невнятные вопросы и
ответив настолько безразлично и обреченно на ее единственный отклик, вовсе перестал
дышать. Никогда она не забудет, как мертвецки побледнело родное лицо, его руки
заледенели.
Но горе ее разделяли не доверенные друзья, а какой-то проходимец, что залез в дом и
вовремя схватил тело Фрая. Сестра пребывала в отчаянии. Но что она могла сделать, лишь
позвать на помощь, призвать своих магических друзей. А неизвестный так и стоит,
укрывшись мглою, и тяжело дышит. Она попыталась выхватить родного человека из рук
проходимца, но зацепилась за опрокинутую табуретку и упала, ударившись плечом и
щекой. Наступил болевой шок, девушка слегка потерялась и инстинктивно закрыла лицо
руками. Хотя взломщик не причинил ей никакого вреда, он плавно подошел к девушке и
склонился над ней. Мария судорожно всхлипнула, опасаясь самого страшного.
Тишину разорвал звон бьющегося стекла, и шуршание крыльев, а еще боевой клич
совы, когда она вопиюще гаркнула на противника. Злоумышленник вовремя выгнулся,
сова вцепилась ему в грудь, хотя метила в голову. Он звучно вскрикнул, отстранив
нападающую птицу и отполз в сторону, хватаясь за окровавленную грудину и свою
разорванную одежду. Видимо, сова глубоко вонзила острые коготки, от чего злодей не
говорил, он простонал оправдание:
– Я же не враг! – его голос показался знакомым.
– Ты что это себе вздумал, Джордж Батлер!? – воскликнула разгневанная Фрейлин,
уже перекинувшись человеком. Мария услышала знакомое имя и открыла лицо. В темноте
она не могла видеть его, лишь силуэт статного джентльмена, склоненного в
неестественной позе, видимо от нанесенных увечий. Совиные глаза видят намного лучше
в темное время суток, поэтому Фрейлин с такой уверенностью опознала ночного злодея.
А тот, справившись с болевым шоком, все же подобрался к лежащей девушке, чтобы
помочь ей подняться. Марию буквально подняли в воздух и бережно усадили в кресло, а
потом молодой человек уселся на пол рядышком, стеная от нанесенных ран. Она легонько
прикоснулась головы Джорджа, который положил ее на подлокотник, он взглянул на нее,
их взгляды встретились. Его выражали разные эмоции – физическое страдание и
эмоциональную радость, ее глаза таили страх, отчаяние и сострадание.
Тем временем, Фрейлин бросилась к лежащему Фраю. Удобно уложила его голову к
себе на колени, пощупала пульс, послушала дыхание и завопила к своей помощнице:
– Бонна, Бонна, лети в лес, сообщи, что с Фраем беда! – на одном дыхании приказала
девица, украдкой вытирая слезы.
Мария опомнилась, отвела взгляд от Джорджа, уставилась на брата, снова заплакала.
Ее утешитель приложил прохладную руку к пылающей щеке, но даже, несмотря на боль,
она прильнула к ней. Время застыло, биением сердца напоминая о реальности. Слезы
горечи ручьем орошали щеки девушки и раненую руку джентльмена. Слезы смешивались
с кровью и ровными алыми каплями текли на пол, но эти двое не могли оторваться друг от
друга. И все же, как эгоистична порой любовь, встретившись с милым, забываешь обо
всем, хотя нужно помнить о бедном брате, что с ним случилось, как хотелось узнать, что
все будет хорошо.
Очень скоро унылая компания услышала шаги, что гулко отбивались эхом в пустом
доме. Кто-то стремительно шел. В дверях показался Эдвард Уэнсли, он был взволнован
сообщением, что услышал из уст перепуганной летучей мышки. Сразу приблизился к
Фраю, послушал его, прислушался:
– Его дух отделен от тела, – констатировал колдун, на подымая взгляд.
– Ты можешь что-нибудь сделать? – спросила у него рыдающая Фрейлин, как только
услышала приговор, сильнее обхватил молодого пастора в своих объятиях, будто мать
дитя.
– Если он отлетел недалеко… я только попробую… ничего не обещаю.
– Сделай хоть что-то, – отозвалась девица, буравя колдуна взглядом.
Тот наклонился, начал что-то проговаривать, виртуозно выкручивать пальцы,
прикасаясь к голове умершего человека. Потом вовсе обхватил его и прижался головой к
сердцу. Наступили тягучие мгновенья в ожидании. Парочка голубков с затаенным
интересом наблюдала, стараясь не нарушать тишины, Фрейлин тоже почти не дышала,
наблюдая за магом. Маг говорил, будто во внутрь тела и затих.
Через несколько минут Фрай зашевелился, приходя в себя. Ловчая нить выдернула
его душу из мира мертвых и притянула к телу. Но возвращение в реальность давалось
нелегко, тело казалось чужеродным, не поддавалось. Он смог пока открыть глаза и
мутным взглядом посмотреть на честную компанию, что собралась вокруг него.
Захотелось ненадолго вздремнуть, что в общем-то он и сделал.
А когда вновь проснулся, был уже день, солнце заглядывало в его комнату, через
завешенные занавески. Тело снова двигалось, подчинялось. Он пошевелился и услышал
шаги по коридору. В комнату вошел низенький мужчина, полноватой комплекции, одетый
в черный сюртук, в очках и с ридикюлем:
– Я доктор Брауни, приехал по приглашению мистера Батлера. Пришел осмотреть
вас, вижу вы в порядке. Как себя чувствуете?
– Ощущаю небольшую слабость, но в остальном неплохо.
– Это хорошо, остальные пациенты отделались неглубокими ранениями и парой
синяков, но их здоровье вне опасности.
– Остальные?
– Да, мисс Уэнсли немного забилась, а мистер Джордж Батлер получил рваные раны
груди, пришлось зашить, но все обошлось.
– А что собственно произошло? – поинтересовался Фрай, понятия не имея о каких
ранениях идет речь.
– К вам ведь злоумышленник проник, вот вы все втроем и пострадали. Вижу у вас
небольшая амнезия, но это пройдет, так бывает при падении.
Доктор побыл еще немного с пациентом, удостоверившись, что тот идет на поправку
и ушел. Фрай потихоньку поднялся и медленно зашагал вдоль стеночки в гостиную, где,
как ему показалось, шуму было много. Когда он доковылял, то увидел всех собравшихся –
его семья и Батлеры, приехала даже миссис Батлер. Она суетилась вокруг сына, но тот
лишь отмахивался от ее переживаний, посматривая на Марию, которая держала лед на
щеке и беседовала с мистером Уэнсли.
– Что здесь произошло? – поинтересовался Фрай, привлекая к себе внимание.
Компания посмотрела на него, Фрейлин подскочила со своего места первой:
– Как ты себя чувствуешь?
– Вполне неплохо, иногда накатывает слабость, но в остальном…
– Но в остальном, ты был мертв! – не выдержал Эдвард, компания молчаливо его
поддержала, а он продолжал. – И какой бес тебя теперь дернул на очередное
приключение? Ты поддался на увещание духов и отдал им свою душу. А если б ты там
застрял?
– Я что сделал? – смутился пастор, слабо осознавая, как провел ночь.
– Ты послушался духов и отдал им добровольно душу, – более спокойно ответил
колдун.
– Так я был мертв?
– Да, и скажи, какой бес тебя подстегнул сотворить такое? Это же добровольная
смерть, если бы я пришел позже, уже не смог бы тебя вернуть, да и к тому же ты
сопротивлялся.
Фрай присел на свободное кресло, обхватил голову руками и начал вспоминать, все
пролетало вокруг него урывками, голоса, шепоты и разговор. И тут память начала
вытраивать цепочку, как он умудрился попасть в мир духов, перелететь с ними
определенное расстояние и приземлиться в доме, где обнаружил узника. И тот узник был
непростой, это был преподобный Вейт, который говорил с ним.
– О-о-о, – судорожно потянул пастор, приходя в себя.
– Что вспомнил? – поинтересовался Эдвард.
– Кое-что вспомнил, а насчет нападения на пасторат…
Все молчали, Фрейлин хмыкнула.
– Это мы придумали версию для доктора, – спокойно отозвался мистер Батлер. – На
самом деле никакого нападения не было, – он взглянул на старшего сына. – Просто кое-кто
заигрался в героя-любовника.
– Я хотел просто поговорить, – оправдался Джордж, взглянув на Марию.
– И поэтому залез к ним среди ночи, – ответил его отец.
– Я не мог добиться встречи днем, как не старался, отважился на отчаянный шаг.
– Даже чересчур отчаянный, – ответила Фрейлин. – Я же могла покалечить тебя
сильнее, вырвать глаза, к примеру.
– Я знаю, что риск был непомерен, но мне надобно было встретиться с Марией.
– Ты повел себя глупо, – констатировал отец. – Мало того, что переполошил весь дом,
да еще и поставил репутацию девушки под удар.
– Это точно, – вторила Фрейлин. – Какое право ты имел потревожить незамужнюю
девицу ночью? Ты полностью погубил ее репутацию, если об этом узнают…
– Да потому что я ее люблю, – ответил Джордж, схватившись за недавнее ранение. – Я
сходил с ума от отчаяния, можете все упрекать меня, я готов понести все кары и тяготы,
готов ответить за последствия мною содеянного, как настоящий мужчина.
Фрейлин хмыкнула, Фортрайд тоже.
– Что ж ты поделаешь с этой молодежью? Не могут уже по-людски признаться в
любви, так выдумывают самые невообразимые проступки.
– То есть вы, мистер Джордж Батлер, готовы жениться на мисс Марии Уэнсли, если
ее репутация будет погублена вашей ночной выходкой? – прямо спросила Фрейлин.
– Я готов на ней жениться, даже если бы ее репутации ничего не угрожало.
Все взглянули на кое-кого, кто натянул холодную примочку на само лицо, чтоб не
показывать свое смущение.
– Мария, а ты что скажешь? – поинтересовалась Фрейлин, заглядывая подруге в лицо.
Девушке ничего другого не оставалось, как спросить:
– Но разве богатые наследники, коим надлежит получить титул, женятся на
бесприданницах?
– Богатые наследники, коим предстоит унаследовать титул, могут жениться на ком
угодно, – спокойно ответил Фортрайд. – Мой сын вообще не ограничен в выборе, это
стесненная в средствах аристократия ищет богатых жен, чтобы продолжать спускать их
приданное. Так вот поэтому вы от нас отдалились, милая девушка?
Мария покраснела до кончиков ушей, ощущая себя невообразимым злодеем, что
нанес обиду своим друзьям. Действительно, стоило всем объяснить причины внезапного
ее отчуждения. Ее наставница довольно хмыкнула, хотя тоже подумывала, что о таком
нужно было спроситься ей непосредственно у Джорджа.
– Да, – тихо ответила Мария и опустила глаза.
Сам Джордж вскочил на ноги, хотя мать упрашивала его не делать резких движений,
чтобы не разошлись швы, и подошел к девушке:
– Мария, ответь мне, ты не хотела меня видеть из-за моего происхождения и
положения в обществе?
– Я не хотела влюбляться все больше и тешить призрачную надежду, как только
узнала о титуле виконта, и что ты прямой наследник. Потому что, аристократы не женятся
на бедных девушках. Я узнала об этом перед балом, в ратуше я хотела отдалиться от тебя,
чтобы ты меня забыл. Потому что, если бы ты посмеялся над моими чувствами, я бы
такого не пережила, – она опустила глаза, и слезы хлынули рекой.
– Но я бы не посмеялся над твоими чувствами, потому тоже люблю тебя с самой
первой встречи. Ты даже не представляешь, какие только глупости я себе не воображал все
эти дни, хотел поговорить с тобой, но ты сидела, заточенная в пасторате, и никуда не
выходила. Это был отчаянный шаг, но я рад, что сделал это. Лучше терпеть физическую
боль, чем душевную.
Она смущенно подняла на него глаза и улыбнулась. Он взял ее маленькую ручку в
свои объятия и нежно поцеловал. Вся остальная компания усердно делала вид, что ничего
не замечает, хотя Фрейлин просто млела от такой картины.
– Мария, ты готова выйти за меня замуж? – поинтересовался Джордж у девушки.
Та скромно опустила глаза, и проговорила очень тихо, чтоб ее слышал только
избранник:
– Готова, но не сейчас, я нужна брату. Он пока не может без меня обойтись.
– Я понимаю тебя, я подожду. Но только все разрешится, я спрошу тебя еще раз.
Он снова прикоснулся губами пальчиков и ненадолго замер. Мария отвела взгляд,
борясь со смущением. Эдвард Уэнсли тяжело вздохнул и нарушил воркование голубков,
влюбленные поняли, что отнюдь не сами:
– Ладно, – констатировал Фортрайд. – С одной проблемой, ко всеобщему
удовольствию, мы разобрались, теперь вернемся к нашему многоуважаемому
преподобному отцу. Что заставило вас броситься в объятия смерти? И что вы видели там?
Удовлетворите мое любопытство, а то ваш дядя только молнии с глаз пускает, – Эдвард зло
глянул на Фортрайда, эта парочка тоже испытывала друг к другу весьма неоднозначные
чувства – не то соперничество, не то глумление друг над другом.
Фрай думал, что о его небольшом прегрешении все забыли, но оказалось, что
отсрочка была дана только из-за парочки голубков.
– Мне хотели показать один дом, в котором заключен узник. И я поговорил этим
узником. И знаете, кто это? Преподобный отец Вейт.
Мистер Батлер аж присвистнул от удивления, Фрейлин и белый колдун выглядели
изумленными, остальная часть компании с интересом прислушивалась.
– Вейт жив? – поинтересовался Эдвард.
– Я не уверен сейчас, но тогда он был жив. Его смерть подстроили, все это время он
был узником темного мага. А в последний момент над ним совершили какое-то
колдовство, которое я не успел досмотреть. Его содержали в заброшенном доме, который
находится где-то неподалеку замка, туда граф Шеффилдский и приедет.
– Новости одна веселее другой, – проговорил Фортрайд, и начал медленно шагать по
гостиной. – Что ж, нам известен круг наших врагов и где они прячутся. Хотелось бы
увидеть этого мага и его способности.
– Не думаю, что тебе понравятся способности этого мага, представляешь какие у него
возможности, раз он продляет свое долголетие, – ответил Эдвард. – Боюсь, как бы он не
расставил ловушки на подступах к алтарю.
– Не переживай, в замке никто посторонний не появлялся, – заверил Фортрайд.
– А ты уверен, что он ходит в замок через парадный вход, вспомни старые строения,
да они полны подземных ходов.
– Об этом я как-то не подумал, – хмыкнул вельможа. – Стоит взять план замка и
изучить его. Что-то раньше подобная мысль мне вообще в голову не приходила.
Эдвард довольно скрестил руки и все же не смог удержаться, чтобы не попенять
племянника:
– Фрай, ты поступил крайне безответственно. Прогулки тропами мертвых запрещены
тем, что твоя душа может там навсегда застрять. Запомни это. И я могу не оказаться
рядом, чтобы вытащить тебя. Поэтому, обижайся на меня коли хочешь, я поставил
преграду между тобой и твоими мертвыми советчиками. Отныне ты голосов слышать уже
не будешь.
Фрай открыл рот от возмущения:
– Но дядя, именно общение с призраками дало мне столько полезных знаний, без их
помощи мы бы топтались на месте до сих пор. Я обещаюсь, что больше не пойду по
тропам мертвых, но позволь мне пользоваться моим даром, убери все преграды, прошу
тебя.
– Я знаю, как заманчиво слушать потаенные голоса, но они давно умерли. Да и не все
из них желают блага, вдруг найдутся призраки-шпионы и затянут тебя в ловушку. Знаешь,
это очень серьезное колдовство – вызывать душу из земель усопших.
– Фрай, мы желаем тебе лишь добра, – проговорила Фрейлин, которая только слушала
их беседу. – Очень тяжело видеть тело мертвого друга и понимать, что можешь навсегда
его потерять. То была страшная ночь, такая же, когда тебя хватились, а ты пропал. Но
тогда мы хотя бы знали, что ты жив, а вчера я увидела тебя мертвым.
– Я благодарен всем за заботу, но позвольте мне быть хозяином своей судьбы и своего
дара. Зачем-то же я унаследовал подобное предназначение.
– Пока я не удостоверюсь, что ты понимаешь ответственность, которая возложена на
тебя, я сниму преградный щит. А пока ты побудешь под моей защитой.
Фрай все равно негодовал от подобного самоуправства, он выразил это выражением
лица, а потом проговорил:
– Знаете, что мне еще подсказал преподобный Вейт, что у демона есть слабое место,
он чего-то боится. Вот только он не успел мне это сказать, и я очень жалею, что не
поторопил старика. Тогда шансов у нас было в стократ больше.
– Об этом кое-что написано в Колдовской библиотеке при тайном министерстве магов
и чародеев, – невозмутимо ответил Эдвард.
– Думаешь, без этих бюрократов не обошлось? – поинтересовался у него Фортрайд.
– Ах, неужели они столь слепы, что не видят очевидного – бессмертного черного
мага, прямо у них под носом. Да и тебе отказали в помощи, сославшись на свой
нейтралитет, мол, там нет наших интересов.
– А есть еще тайное министерство магов? – удивился Фрай.
– Милый мой мальчик, мир магии всегда был вокруг нас, просто про него не
афишируют в газетах. Раньше это было малочисленное, закрытое общество. А сейчас, за
последние годы, там невообразимо раздут штат, даже представить страшно.
– Они призваны сохранять баланс в магическом мире, – уточнил Фортрайд.