Акт I, сцена 3
Номера 109 и 110 в отеле "Флорида". Окна раскрыты, и в них льется солнечный свет. В середине стены, разделяющей оба номера, - дверь, завешанная с одной стороны большим военным плакатом, так что, когда она отворяется, проход остается закрытым. Но отворять дверь плакат не мешает. Сейчас она отворена, и плакат образует нечто вроде бумажного щита между обеими комнатами. Он фута на два не доходит до полу. На кровати в номере 109 спит Дороти Бриджес. На кровати в номере 110 сидит Филип Ролингс и смотрит в окно. С улицы доносится голос газетчика, выкрикивающего названия утренних выпусков: "El Sol"! Libertad"! "El ABC de Hoy"! Слышен гудок проезжающей машины, затем где-то вдалеке тарахтит пулемет. Филип снимает телефонную трубку.
Филип. Пришлите, пожалуйста, утренние газеты. Да. Все, какие есть.
Он смотрит по сторонам, потом в окно. Потом оглядывается на висящий на дверях плакат, сквозь который просвечивает утреннее солнце.
Нет. (Качает головой.) Не стоит. В такую рань.
В дверь стучат.
Adelante.
Снова стучат.
Войдите. Войдите!
Дверь отворяется. На пороге управляющий с пачкой газет.
Управляющий. Доброе утро, мистер Филип. Чувствительно благодарен. Доброе утро, доброе, доброе утро. Страшный вечер - вчера, не правда ли?
Филип. Теперь все вечера страшные.
Он улыбается.
Дайте-ка мне газеты.
Управляющий. Скверные вести из Астурии. Там очень плохо.
Филип(просматривая газеты). Здесь об этом ничего нет.
Управляющий. Да, но я знаю, что вы знаете.
Филип. Допустим. Кстати, когда я переехал в эту комнату?
Управляющий. Вы не помните, мистер Филип? Вы не помните вчерашний вечер?
Филип. Нет. Представьте себе - нет. Подскажите мне что-нибудь, может быть, я и вспомню.
Управляющий(с искренним ужасом). Вы в самом деле ничего не помните?
Филип(весело). Решительно ничего. В начале вечера как будто легкий обстрел. Потом Чикоте. Да. Привел сюда Аниту, просто так, для смеху. Она ничего не натворила, надеюсь?
Управляющий(качая головой). Нет, нет. Тут не Анита. Мистер Филип, вы совсем ничего не помните про мистера Престона?
Филип. Нет. А что случилось с этим мрачным идиотом? Уж не пустил ли он себе пулю в лоб?
Управляющий. Не помните, как вы его выбросили на улицу?
Филип. Отсюда? (Не вставая, поворачивается к окну.) И что же - он и сейчас там?
Управляющий. Не отсюда, а из парадного, вчера очень поздно, - по возвращении из Ministerio, после вечерней сводки.
Филип. Есть увечья?
Управляющий. Наложили несколько швов.
Филип. А вы почему не вмешались? Почему вы допускаете такое безобразие в приличном отеле?
Управляющий. Потом вы заняли его комнату. (Грустно и укоризненно.) Мистер Филип, мистер Филип.
Филип(очень веселым тоном, но несколько смущенный). Сегодня как будто очень хороший день?
Управляющий. О да, день прекрасный. Можно сказать - день для загородных прогулок.
Филип. Ну, а Престон что? Знаете, он ведь мужчина довольно солидный. Да еще такой мрачный. Должно быть, отбивался вовсю?
Управляющий. Он теперь в другом номере.
Филип. В каком?
Управляющий. В сто тринадцатом. Где вы раньше жили.
Филип. А я тут?
Управляющий. Да, мистер Филип.
Филип. А это что за гадость? (Глядя на просвечивающий плакат в дверях.)
Управляющий. Это патриотический плакат, мистер Филип. Очень красивый плакат, - написан с большим чувством, только это его изнанка.
Филип. А лицо где? Куда ведет эта дверь?
Управляющий. В комнату леди, мистер Филип. Вы теперь в двойном апартаменте, как новобрачная парочка в медовый месяц. В настоящий момент - пришел посмотреть, все ли у вас в порядке, не нужно ли чего. Если что нужно - звоните в любое время. Примите поздравления, мистер Филип. Безусловно, поздравления и даже больше.
Филип. Эта дверь отсюда запирается?
Управляющий. Безусловно, мистер Филип.
Филип. Так заприте ее и уходите, а мне велите принести кофе.
Управляющий. Слушаю, сэр, мистер Филип. Не нужно сердиться в такой чудный день. (Торопливо и отрывисто.) Буду очень просить, мистер Филип, не забывайте - Мадрид, продовольственные затруднения; если случайно лишние продукты - все равно что: банка консервов, любой пустяк, - дома, знаете, всегда недостаток. Вы не поверите, мистер Филип, в такое время - семья из семи человек - позволяю себе роскошь держать тещу. Заметьте - ест все, что угодно. Все годится. Затем еще сын - семнадцать лет - бывший чемпион по плаванью. Как это называется - брасс. Сложение - вот (жестом показывает исполинскую ширину груди и плеч). Аппетит? Вы просто не поверите, мистер Филип. И тут чемпион. Стоит посмотреть. Это только двое - а ведь всех семеро.
Филип. Посмотрю, что там есть. Надо еще перенести все из моего номера. Если кто-нибудь будет меня спрашивать, пусть позвонят сюда.
Управляющий. Чувствительно благодарен, мистер Филип. У вас душа широкая, как улица. В вестибюле вас ждут два товарища.
Филип. Зовите их.
Все это время Дороти Бриджес в соседней комнате крепко спит. Она не проснулась во время разговора Филипа с управляющим, только раз или два пошевелилась во сне. Сейчас, когда дверь затворена и заперта, из одной комнаты в другую ничего не слышно.
Входят двое бойцов в форме Интернациональной бригады.
1-й боец. Ну вот. Он ушел.
Филип. Как это - ушел?
1-й боец. Ушел от нас, вот и все.
Филип(быстро). Каким образом?
1-й боец. Я вас спрашиваю - каким образом?
Филип. Вы что, шутки шутить сюда пришли? (Поворачиваясь ко второму бойцу, очень сухим тоном.) Что это значит?
2-й боец. Он ушел.
Филип. А вы где были?
2-й боец. Между лифтом и лестницей.
Филип(1-му бойцу). А вы?
1-й боец. На улице у парадного, всю ночь.
Филип. А в котором часу вы покинули пост?
1-й боец. Я не покидал поста.
Филип. Обдумайте свои слова. Вы знаете, чем вы рискуете?
1-й боец. Мне очень жаль, но тут ничего не поделаешь. Он ушел, вот и все.
Филип. Нет, милый друг, далеко не все.
Он снимает телефонную трубку и называет номер.
Novente siete zero zero zero. Да. Антонио? Попросите его. Да. Еще не приходил? Нет. Пришлите взять двоих, отель "Флорида", номер сто десять. Да. Пожалуйста. Да. (Вешает трубку.)
1-й боец. Но мы только…
Филип. Не торопитесь. Вам еще пригодится ваше воображение, когда придет время рассказывать.
1-й боец. Мне нечего рассказывать. Я вам все сказал.
Филип. Не торопитесь. Постарайтесь собраться с мыслями. Садитесь и обдумайте все хорошенько. Помните: он был здесь, в отеле. Он не мог выйти, не пройдя мимо вас. (Берется за газету.)
Оба бойца понуро стоят перед ним.
(Не глядя на них.) Садитесь. Вон кресла.
2-й боец. Товарищ, мы…
Филип(не глядя на него). Не произносите этого слова.
1-й и 2-й бойцы переглядываются.
1-й боец. Товарищ…
Филип(откладывая газету и придвигая к себе другую). Я запретил вам произносить это слово. Оно у вас нехорошо звучит.
1-й боец. Товарищ комиссар, мы хотим сказать…
Филип. Не стоит.
1-й боец. Товарищ комиссар, вы должны меня выслушать.
Филип. Я вас выслушаю потом. Не беспокойтесь, друг мой. Я вас все время слушаю. Когда вы вошли сюда, вы говорили другим тоном.
1-й боец. Товарищ комиссар, пожалуйста, выслушайте меня. Я хочу сказать вам…
Филип. Вы дали уйти человеку, который мне был нужен. Вы дали уйти человеку, который мне был необходим. Вы дали уйти человеку, который пошел убивать.
1-й боец. Товарищ комиссар, пожалуйста…
Филип. Пожалуйста - неподходящее слово для солдата.
1-й боец. Я не настоящий солдат.
Филип. Раз на вас военная форма, значит, вы солдат.
1-й боец. Я приехал сюда, чтобы сражаться во имя идеала.
Филип. Все это очень мило. Но послушайте, что я вам скажу. Вы приезжаете сражаться во имя идеала, но при первой атаке вам становится страшно. Не нравится грохот или еще что-нибудь, а потом вокруг много убитых, - и на них неприятно смотреть, - и вы начинаете бояться смерти - и рады прострелить себе руку или ногу, чтобы только выбраться, потому что выдержать не можете. Так вот - за это полагается расстрел, и ваш идеал не спасет вас, друг мой.
1-й боец. Но я честно сражался. Я не наносил себе никаких умышленных ранений.
Филип. Я этого и не говорил. Я только старался кое-что объяснить вам. Но, по-видимому, я недостаточно ясно выражаюсь. Я, понимаете, все время думаю о том, что будет сейчас делать человек, которому вы дали уйти, и как мне опять залучить его в надежное, верное место вроде этого отеля, прежде чем он успеет убить кого-нибудь. Понимаете, он мне был непременно нужен, и непременно живой. А вы дали ему уйти.
1-й боец. Товарищ комиссар, если вы мне не верите…
Филип. Да, я вам не верю, и я не комиссар. Я полицейский. Я не верю ничему из того, что слышу, и почти ничему из того, что вижу. С какой стати я буду верить вам? Слушайте. Вы не выполнили задания. Я должен установить, с умыслом вы это сделали или нет. Ничего хорошего я от этого не жду. (Наливает себе виски.) И если вы не дурак, то поймете, что и вам ничего хорошего ждать не приходится. Но пусть вы это и без умысла сделали, все равно. Долг есть долг. Его нужно исполнять. А приказ есть приказ. И ему нужно повиноваться. Будь у нас время, я бы вам разъяснил, что, в сущности, дисциплина - это проявление доброты; впрочем, как показал опыт, я не очень хорошо умею разъяснять.
1-й боец. Пожалуйста, товарищ комиссар…
Филип. Если вы еще раз это скажете, я рассержусь.
1-й боец. Товарищ комиссар…
Филип. Молчать! Мне не до вежливости - понятно? Мне так часто приходится быть вежливым, что я устал. И мне надоело. Я буду допрашивать вас в присутствии моего начальника. И не называйте меня комиссаром. Я полицейский. То, что вы говорите мне сейчас, не имеет никакого значения. Я ведь отвечаю за вас. Если вы сделали это без умысла, тем лучше. Все дело в том, что я должен это знать. Я вам вот что скажу. Если вы сделали это без умысла, я беру половину вины на себя.
В дверь стучат.
Adelante.
Дверь отворяется, и показываются два штурмгвардейца в синих комбинезонах и плоских шапочках, с винтовками за спиной.
1-й штурмгвардеец. A sus ordenes, mi comandante.
Филип. Этих двух людей отвести в Сегуридад. Я приду потом допросить их.
1-й штурмгвардеец. A sus ordenes.
2-й боец идет к двери, 2-й штурмгвардеец ощупывает его, чтобы проверить, есть ли при нем оружие.
Филип. Они оба вооружены. Возьмите у них оружие и уведите их. (1-му и 2-му бойцам.) Счастливого пути. (С иронией.) Желаю вам, чтобы все обошлось.
Все четверо выходят, слышно, как шаги удаляются по коридору. В соседней комнате Дороти Бриджес ворочается в постели, просыпается, зевая и потягиваясь, достает грушу висячего звонка у кровати.
Слышен звонок. Его слышит и Филип. В это время в его дверь стучат.
Филип. Adelante.
Входит управляющий, он очень взволнован.
Управляющий. Арестовали двух camaradas.
Филип. Это очень плохие camaradas. Один, во всяком случае. Другой, может быть, и нет.
Управляющий. Мистер Филип, вокруг вас слишком много случается. Говорю как друг. Мой совет - постарайтесь, чтоб было потише. Нехорошо, когда все время так много случается.
Филип. Да. Я тоже так думаю. А что, сегодня действительно хороший день? Или не очень?
Управляющий. Я вам говорю, что нужно делать. В такой день нужно ехать за город и устроить маленький пикник.
В соседней комнате Дороти Бриджес уже надела халат и домашние туфли. Она скрывается в ванной, потом выходит оттуда, расчесывая волосы. Волосы у нее очень красивые, и она присаживается на край постели, поближе к рефлектору, продолжая расчесывать их. Без грима она кажется совсем молодой. Она снова звонит, и в дверях показывается горничная. Это маленькая старушка лет шестидесяти, в синей кофте и в переднике.
Горничная. Se puede?
Дороти. Доброе утро, Петра.
Петра. Buenos días, сеньорита.
Дороти снова ложится, и Петра ставит на постель поднос с завтраком.
Дороти. Яиц нет, Петра?
Петра. Нет, сеньорита.
Дороти. Вашей матери лучше, Петра?
Петра. Нет, сеньорита.
Дороти. Вы уже завтракали, Петра?
Петра. Нет, сеньорита.
Дороти. Принесите себе чашку и выпейте со мной кофе. Ну, скорей.
Петра. Я выпью после вас, сеньорита. Очень было здесь страшно вчера во время обстрела?
Дороти. Вчера? Вчера было чудесно.
Петра. Сеньорита, что вы говорите?
Дороти. Ну, право же, Петра, было чудесно.
Петра. На улице Прогрессе, там, где я живу, в одной квартире убило шестерых. Утром их выносили. И по всей улице не осталось ни одного целого стекла. Теперь так и зимовать, без стекол.
Дороти. А здесь у нас никого не убило.
Петра. Сеньору можно уже подавать завтрак?
Дороти. Сеньора больше нет здесь.
Петра. Он уехал на фронт?
Дороти. Ну, нет. Он никогда не ездит на фронт. Он только пишет о нем. Здесь теперь другой сеньор.
Петра(грустно). Кто же это, сеньорита?
Дороти(радостно). Мистер Филип.
Петра. О сеньорита. Это ужасно! (Выходит в слезах.)
Дороти(кричит ей вслед). Петра! Петра!
Петра(покорно). Да, сеньорита?
Дороти(радостно). Посмотрите, мистер Филип встал?
Петра. Хорошо, сеньорита.
Петра подходит к двери Филипа и стучит.
Филип. Войдите.
Петра. Сеньорита просит узнать, - вы встали?
Филип. Нет.
Петра(у двери номера 109). Сеньор говорит, что он еще не встал.
Дороти. Пожалуйста, Петра, скажите ему, чтобы он шел завтракать.
Петра(у двери номера 110). Сеньорита просит вас прийти позавтракать, но только там почти нечего есть.
Филип. Передайте сеньорите, что я никогда не завтракаю.
Петра(у двери номера 109). Он говорит, что никогда не завтракает. Но я-то знаю, что он завтракает за троих.
Дороти. Петра, с ним так трудно. Скажите ему, пусть не упрямится и сейчас же приходит, я его жду.
Петра(у двери номера 110). Она вас ждет.
Филип. Какое слово! Какое слово! (Надевает халат и туфли.) Маловаты немного. Должно быть, это Престона. А халат симпатичный. Нужно предложить ему, может, продаст. (Складывает газеты, открывает дверь, подходит к двери номера 109, стучит и, не дождавшись ответа, входит.)
Дороти. Войдите. Ну, наконец-то!
Филип. Тебе не кажется, что мы несколько нарушаем приличия?
Дороти. Филип, ты милый и ужасно глупый. Где ты был?
Филип. В какой-то чужой комнате.
Дороти. Как ты туда попал?
Филип. Понятия не имею.
Дороти. Неужели ты совсем ничего не помнишь?
Филип. Припоминается какая-то дичь, будто я кого-то выставил за дверь.
Дороти. Престона.
Филип. Не может быть.
Дороти. Очень может быть.
Филип. Нужно его водворить обратно. Я против подобных грубостей.
Дороти. Ах, нет, Филип. Нет. Он ушел навсегда.
Филип. Страшное слово - навсегда.
Дороти(решительно). Навсегда и безвозвратно.
Филип. Еще страшнее слово. У меня от него мурмурашки.
Дороти. Это что за мурмурашки?