Каждые два-три дня проводились вылазки, но стало ясно, что готы не хотели подставлять себя под стрелы наших всадников. Кому нравится, когда в него стреляют, а он не может даже ответить! Тем не менее Виттих не стал формировать отряды собственных лучников-всадников.
Я могу привести сотни примеров из разных эпизодов осады. Мне хочется рассказать несколько историй, связанных с ранами, полученными в сражениях. В день, когда Феодосий прибыл в Рим вместе с конвоем, Велизарий отвлекал внимание врага, устроив нападение на готов у других ворот. В этом столкновении всю нагрузку на себя приняли придворные кирасиры. Когда они возвратились вечером у двоих кирасиров были ужасные раны. Одному из них, Арзесу, персу, который прежде принадлежал к бессмертным, в лицо у носа глубоко воткнулась стрела. Другой пострадавший был фракиец Кутилас. Он вернулся с копьем, торчащим из головы. Когда он двигался, копье колыхалось, как страшное перо. Они не обращали внимания на эти раны и продолжали сражаться к ужасу готов, которые начали вопить.
- Это не люди, а дьяволы!
Хирург из головы Кутиласа извлек пику, но рана воспалилась, и воин умер через два дня. Арзеса осмотрел тот же самый хирург. Он нажал ему сзади на шею и спросил:
- Здесь болит?
- Да, - ответил Арзес. Хирург сделал разрез на шее Арзеса, увидел там кончик стрелы и ухватил его пинцетом. Потом у самого носа Арзеса он отпилил стрелу и стал вытягивать наконечник. Арзес потерял сознание от боли. Но у него кровь была чистая, и рана затянулась без всяких осложнений. Потом Арзес участвовал в разных схватках и выжил во время войны.
Вот еще один случай. Троян, командир отряда, о ком я уже писал, получил рану над правым глазом и около носа. Эти раны нанесла ему разветвленная головка наконечника стрелы. Стрела была присоединена не очень крепко к наконечнику и отцепилась от удара. Троян продолжал сражаться. После этого все боялись, что он может умереть в любой момент, но он продолжал жить и не страдал от боли, хотя колючий наконечник оставался в его теле. Спустя пять лет головка начала медленно появляться. Прошло двенадцать лет, и Троян вытащил ее как занозу.
Что касается раны Хорсомантиса, оруженосца Велизария, то тут произошла совсем странная история. Рана была неглубокой царапиной. Его задело копьем по ноге, но рана сильно разболелась, и ему прикладывали повязку из чистотела к ране. Он отсутствовал в важных сражениях, где отличились его товарищи. Когда он выздоровел, то поклялся отомстить готам, как он выразился за "оскорбление его голени". Его белая кобыла недавно принесла жеребенка, у него было кобылье молоко, и он готовил кумыс. Как-то выпив много кумыса, он сел на кобылу с полным вооружением и отправился к воротам Пинциана. Хорсомантис заявил караульному, что достопочтенный Велизарий приказал ему отправиться во вражеский лагерь. Всем было известно, что Велизарий ему доверял, поэтому караульный не усомнился в его словах и открыл для него ворота.
Караульные видели, как Хорсомантис ехал до переднего поста готов, где было человек двадцать. Они его увидели и решили, что это еще один дезертир. Готы двинулись ему навстречу. Каждый из них надеялся получить в награду кобылу. Хорсомантис натянул лук. Бам! Бам! Бам! И три гота свалились на землю, а остальные быстро развернулись и стали удирать, Хорсомантис застрелил еще троих, а затем медленно довернулся в направлении города, придерживая резвую кобылу. Отряд из шестидесяти готов ринулся за ним, но Хорсомантис развернулся и сделал вокруг них полукруг. Он больше никого не убил, но ранил еще двоих, потом сделал полный круг, и убил еще четверых.
Я наблюдал за ним с высоты рва и быстро побежал к госпоже Антонине, которая беседовала с офицерами охраны. Я сказал, что не стоит пропускать удивительный спектакль.
- Он сошел с ума! - воскликнул я.
Госпожа узнала кобылу:
- Нет, дорогой Евгений! Это наш Хорсомантис мстит за свою голень!
Хорсомантис оказался между двумя вражескими отрядами, пролетел через ближний к нему отряд, нанося удары копьем и мечом. Мы начали громко кричать, надеясь, что он, наконец, в безопасности. Госпожа приказала открыть сильный огонь из катапульт для его защиты, наши крики его подбодрили, и он решил продолжать битву. Хорсомантис снова развернулся и исчез из вида. Он гнал перед собой врага, но готы преследовали его. Мы долго слышали отдаленные крики - погоня продолжалась по направлению к лагерю готов.
В конце концов по радостным крикам готов, доносящимся от частокола, мы поняли, что они прикончили Хорсомантиса. Христиане начали креститься и молиться за упокой его души, моя госпожа выкрикнула языческую клятву:
- Клянусь Бахусом и Геркулесом, его слишком разозлили!
Глава 16
Отступление готов
Весной до нас дошли мрачные новости из Африки. Соломон недавно послал колонну императорских войск против Стоцаса из Нумидии, но Стоцас убедил солдат присоединиться к восстанию, несмотря на то, что его престиж был подорван поражением в схватке с Велизарием. Кроме городов Карфагена, Хиппо Региуса и Хадруметума вся провинция снова вышла из повиновения Юстиниану.
Необходимо заметить, что одно дело удачно возглавить мятеж, а другое - уметь управлять провинцией. Стоцас обнаружил, что не пользуется авторитетом среди своих товарищей. Они постоянно жаловались, что им не хватает пищи, отсутствуют условия для жизни, что им живется ненамного лучше, чем раньше. Потом нам стало известно, что Юстиниан послал своего племянника Германуса от его имени провозгласить амнистию всем дезертирам. Восставшие возликовали: им было обещано выплатить за все месяцы восстания.
Военные силы Стоцаса начали медленно таять. Наконец нам стало известно, что Германус разгромил Стоцаса и его союзников-мавров и что он удрал в Марокко в сопровождении нескольких вандалов. Везде стало тихо, хотя вся провинция стала очень бедной. Велизарий написал Германусу, прося, чтобы тот прислал нам подкрепления из герулийских и фракийских готов, принимавших участие в мятеже. В Италии не существовало законов, запрещавших людям, проповедующим арианство, принимать Святые Дары, а самому Велизарию очень пригодились бы храбрые воины.
В Риме царил настоящий голод. Горожане молили Велизария, чтобы он подготовил еще одно генеральное сражение и таким образом прекратил осаду города. Они ему говорили:
- Наши несчастья настолько велики, что мы даже перестали бояться. Мы готовы, если ты настаиваешь, взять в руки оружие и отправиться с тобой против готов. Лучше умереть сразу от удара мячом или копьем, чем медленно погибать в когтях голода.
Велизарию было стыдно слушать такие мольбы от людей, носивших гордое имя римлян.
Он отпустил этих людей, сказав, что если бы они предложили свои услуги год назад, когда их было можно научить ратному искусству, он с удовольствием их бы использовал в ратном деле, но сейчас они ему не нужны. Велизарий прекрасно понимал, что готы сами находились в сложном положении. В их лагерь пожаловала чума, где царила страшная антисанитария, и уничтожила тысячи воинов. Почти не поступал провиант с севера из-за наводнения и плохой организации доставки. Но положение Велизария было просто ужасным: если не прибудет подкрепление, мы пропали.
Велизарий предпринял смелый маневр и послал две колонны, каждая состоящая из пятиста обученных воинов и тысячи римских добровольцев, чтобы внезапно захватить укрепленные города Тиволи и Террацину. Если нам повезет, Велизарию удастся избавить Рим от трех тысяч ртов и превратить осажденных в осаждающих - Тиволи и Террацина располагались на дорогах, по которым готам шли продуктовые конвои. Он уговаривал госпожу Антонину покинуть Рим с отрядом, посланным в Террацину, и оттуда отправиться в Неаполь и поторопить прибытие подкреплений. На самом деле Велизарий волновался за ее здоровье, потому что Антонина сильно ослабла из-за плохого питания и огромной нагрузки, она часто теряла сознание. Кроме того, ей было трудно оставаться почти единственной женщиной в осажденном городе. После колебаний госпожа Антонина согласилась уехать и любыми способами помочь осажденному городу.
В последнюю ночь ноября нам удалось тихо выбраться из города через Аппиевы ворота. Я был настолько счастлив покинуть город, что даже начал петь гимн ипподрома - "Летят колесницы".
Я позабыл, что нам было приказано соблюдать тишину, и офицер грубо ударил меня по плечу мечом. Я сразу замолчал, нам удалось пройти укрепление у акведука. Готы покинули это место из-за чумы, и через несколько дней мы без труда заняли Террацину. Небольшой гарнизон готов удрал при виде нашего знамени. Нам удалось в городе плотно набить брюхо. Мы поглощали масло и сыр, свежую морскую рыбу, которых мы не видели много месяцев.
Госпожа, я и Прокопий, ее секретарь, покинули Террацину с эскортом в двадцать солдат. Но к Неаполю у нас было более пятисот солдат. По пути мы миновали лагерь кавалеристов, дезертировавших у моста Мульвия много месяцев назад. К ним присоединилось много других дезертиров. Когда Антонина обещала им помилование, они присоединились к нам. В Байе мы увидели много наших раненых солдат, которых послали на целебные воды. Теперь они поправились и могли снова принимать участие в сражении. В Неаполе, где постоянно грозно ворчал вулкан Везувий и рассыпал кругом пепел, из-за чего его виноградники приносили обильные урожаи, нас ждали счастливые новости. Наконец с Востока прибыл флот с тремя тысячами пеших изурийцев. Суда стояли на якоре в порту. Кроме того, две тысячи всадников под командованием Иоанна Кровавого высадились в Отранто и быстро продвигались в нашем направлении.
Вскоре наша армия из пяти тысячи пятисот воинов была готова отправиться на помощь Велизарию в Рим. Мы собрали много зерна, масла, колбас и вина, чтобы взять все с собой. Иоанн Кровавый собрал множество повозок, которые они забирали у населения, пока двигались через Калабрию, и мы нагрузили на эти повозки зерно.
Иоанн решил сопровождать конвой в Рим по Аппиевой дороге.
Если на него нападут готы, он сможет использовать эти повозки в качестве баррикад. Госпожа приняла на себя командование флотом изурийцев, переложив на суда оставшийся провиант. Погода была хорошая, и мы отплыли к Остии, договорившись с Иоанном о встрече за четыре дня до Рождества.
В устье реки Тибр имеется остров в две мили длиной и две мили шириной. На северной стороне находится хорошо укрепленный Римский порт, который соединяет с городом хорошая дорога, по которой во времена мира тянули баржи с помощью волов. На южной стороне расположена Остия, которая когда-то занимала важное положение в Римском порту. С тех пор она уступила свое положение в торговле и превратилась в деревню. По дороге к Риму трудно отправлять грузы в повозках. Их гораздо удобнее и дешевле доставлять в баржах по реке. Кроме того, залив Остин стал слишком мелким, так как большое количество ила заносилось туда из реки и задерживалось у искусственного острова, построенного в устье. Сейчас Римский порт держали в своих руках готы, и Остия оставалась единственным портом по соседству. Мы отправились к Остии и обнаружили, что городок никто не защищает.
Велизарию сообщили о приближении конвоя, и он решил нанести готам сокрушительный удар с севера, чтобы отвлечь их внимание от того, что происходило на реке. Рано утром Велизарий приказал тысяче воинов легкой кавалерии под командованием Трояна выехать из ворот Пинция, направиться к ближайшему лагерю готов и начать стрелять из луков через частокол, чтобы выманить их оттуда. Вскоре туда пожаловала кавалерия готов из соседних лагерей. Троян отступил по приказу, как только они помчались на него в атаку. Готы преследовали его до самых стен города. Так началось сражение. Готам было неизвестно, что наши люди всю ночь разбирали стену, которая блокировала ворота Фламиния изнутри. Из этого места вдруг появился сам Велизарий во главе придворных кирасир. Он промчался через передние ряды врагов и начал теснить их с фланга. Потом люди Трояна сделали поворот, и готы оказались в кольце. Мало кому удалось спастись.
Король Виттих пал духом. Да и его шпионы сообщали неутешительные известия из города. Перед отъездом из Рима госпоже Антонине удалось поймать пару-тройку шпионов, и Феодосий, который заменял госпожу, пригрозил им пытками и заставил продолжать посылать Виттиху дезинформацию. В письмах говорилось, что авангард огромной армии - примерно, шестьдесят тысяч человек - продвигался из Неаполя. Собственные силы Виттиха из-за болезней и боевых потерь сократились до пятидесяти тысяч. Ему срочно нудно было зерно, но два конвоя с зерном были задержаны гарнизоном Тиволи. У него появилось множество дезертиров. И король Виттих пришел к решению, что настало время заключить мир.
Он послал трех гонцов в Рим. Велизарий приказал провести их с завязанными глазами, и они передали ему послание от Виттиха в Сенате. От посланцев выступал римлянин, который был дружески настроен к готам. Он четко передал условия Виттиха. Римлянин сказал, что главным вопросом является проблема - имеют ли готы право на Италию или нет. Если они обладают этим правом и он может это доказать, тогда Юстиниан проводит неправое дело, прислав армию, хотя готы до этого не сделали ему ничего дурного. Вот голые факты. Теодерих, их бывший король, получил ранг патриция в Константинополе. Его просил император Востока, чтобы он занял Италию и забрал бразды правления из рук генералов-варваров, которые сместили императора Запада. Теодерих справился с этим заданием и во время его долгого правления не нарушал итальянской конституции. Он не стал вводить новые законы и не отменял старые. Гражданское правление всецело находилось в руках итальянцев. Он действовал как командующий армией и защищал страну от франков, гепидов, бургундцев и прочих варваров. Более того, Теодорих исповедовал арианство, но он и его последователи терпимо относились к ортодоксальным христианам и уважали их храмы. Значит, просто смешно делать вид, что настоящая оккупация является религиозной освободительной войной.
Велизарий ему ответил:
- Теодориха послали в Италию, чтобы он снова завоевал страну для императора Востока. Но он не должен был стараться прибрать страну в свои руки, так? Императору нельзя было в тот момент с ним ссориться.
Римлянин замялся:
- Нам не стоит об этом рассуждать. Умные люди не станут спорить о неясных исторических инцидентах. Я пришел, чтобы сказать вам следующее: если вы выведете армию из Италии, мой король отдаст вашему императору весь плодородный остров Сицилия.
Велизарий захохотал и насмешливо сказал:
- Весьма щедрое предложение. А мы отдадим вам плодородный остров Британию, который гораздо больше Сицилии и приносил нам множество богатств… до того, как мы его потеряли.
- А если король позволит вам удержать Неаполь и всю Кампанию?
- У меня приказ возвратить Италию ее законному владельцу. И я собираюсь выполнить этот приказ. У меня нет прав что-то менять, что может повредить моему императору. Ему нужен итальянский полуостров, целиком.
- Вы согласитесь на три месяца перемирия, пока король Виттих пошлет свои предложения в Константинополь?
- Я никогда не стану мешать врагу, который искренне пытается договориться о мире с Его Священным Величеством, моим императором.
Все согласились на перемирие и на обмен заложников. Но до ратификации Велизарий услышал о нашем прибытии в Остию морем и по суше. Он ночью выехал с сотней всадников, чтобы встретить свою Антонину. Он спокойно проехал через линию готов и ужинал с нами на следующий вечер в забаррикадированном лагере. Велизарий обещал, если мы покажемся с повозками на следующий день на дороге, в случае нужды прийти к нам на помощь. Ночью он отправился обратно в Рим и тайно проскочил мимо вражеских постов.
Мы были очень рады видеть Велизария и выслушать его рассказ о битве у ворот Фламиния и позабыли ему рассказать о наших трудностях. Я присутствовал с госпожой на военном совете на следующее утро, когда обсуждались эти трудности.
Из Остии мы ехали заброшенной и грязной проселочной дорогой, а волы так измучились во время длинного путешествия из Килабрии, что рухнули. Они не были в состоянии есть срезанную траву, лежавшую перед ними. Даже удары кнута не могли их заставить тащить снова повозки.
Госпожа Антонина предложила погрузить зерно на наши небольшие галеры, на которых были гребцы, и поставить на них широкие паруса.
Ветер постоянно дул с запада и с помощью весел на изгибах реки вполне можно будет подняться против течения до самого города. Кавалерия последует за нами по берегу и время от времени всадникам с помощью веревок придется помогать гребцам там, где даже с помощью парусов лодке сложно двигаться против течения.
План оказался удачным. В сумерках лодки добрались до Рима. Готы нас не трогали, боясь подписания перемирия. Ветер дул не переставая и лодки на следующий день вернулись в Остию за очередным грузом. Через несколько дней все зерно было перевезено в Рим, и голод отступил. Флот вернулся в Неаполь на зимовку, перемирие призывало обе стороны отказаться "от действия или демонстрации силы". Перемирие было подписано и заверено печатью. Послы Виттиха отправились в Константинополь. Велизарий послал письмо Юстиниану, умоляя его не принимать никаких вражеских условий, пока они не подтвердят свою полную капитуляцию.
Хильдигер, зять госпожи Антонины, вернулся из Карфагена на Новый год с остатками герулийцев и фракийских готов. Их было шестьсот человек, и всем им было очень стыдно, Велизарий не стал говорить об их измене. В тот же самый день гарнизон готов покинул Римский порт. Виттих не мог снабжать этот порт провизией. Порт заняли изурийцы, которых мы оставили в Остии.
Тосканский город Сивита Веккиа также был покинут гарнизоном готов по той же причине, и мы его сразу заняли. Виттих начал протестовать, говоря, что это нарушение перемирия, но Велизарий не обратил на него ни малейшего внимания - мы не использовали угроз или орудия. Он послал крупную колонну кавалерии под командой Иоанна Кровавого, чтобы они провели зиму около озера Фуцина, находящегося в семидесяти милях к востоку от Рима. Иоанн должен был тихо ожидать дальнейших приказов, а его войска - упражняться в стрельбе из луков и маневрах. Если готы нарушат перемирие, он сможет принести им много вреда.
Армия Виттиха продолжала занимать старые полевые лагеря. Но они трижды пытались неожиданно взять город. Первый раз армия попыталась использовать метод, примененный Велизарием при взятии Неаполя, - пробраться в город по акведуку. Отряд готов пробрался по пересохшему трубопроводу и дошел до каменной перегородки, которая находилась в городе недалеко от терм Агриппы. Воины попытались разобрать каменную перегородку. Но акведук проходит через холм Пинциана на уровне земли, и караульный во дворце увидел свет их факелов, пробивавшийся через два отверстия в каменной кладке. Троян, проверявший караульных, спросил его, не видел ли солдат чего необычного, о чем следует доложить. Воин ему ответил:
- Да, командир, я видел ярко блеснувшие красные глаза волка в темноте.