- Если мы это сделаем, то сильно навредим себе и императору. Вы можете смеяться надо мной, как над простым военным теоретиком, но я не соглашусь с планом, который приносит Римини в жертву личной мести.
Велизарий высоко поднял брови и ответил:
- Уважаемый гофмейстер, лучше воздержаться от осуждения вины, хотя бы до тех пор, пока эта вина не будет установлена!
Велизарий только собрался высказаться о будущем плане действий, когда совещание было прервано - к нам прибыл гонец от Иоанна Кровавого, пробравшегося через заставы готов. Это был храбрец-изуриец. В послании говорилось, что Иоанн Кровавый не выдержит более недели, а потом ему придется сдаться, чтобы не погибнуть от голода.
Велизарий высказал свое решение: при Осимо должны оставаться небольшие силы, не более тысячи человек. Они встанут лагерем в двадцати милях от города. Остальная армия должна срочно двинуться вперед, чтобы спасти Иоанна Кровавого и его солдат. Единственная надежда на то, что Виттих снимет осаду, - обмануть его по поводу количества наших воинов. Поэтому нам придется поделиться на три армии и быстро пойти на Римини. Одна армия отправится по побережью под командованием генерала Мартина, а флот под командой Хильдигера должен не отставать от них. Нарсес и сам Велизарий с лучшими всадниками должны проследовать по Апеннинам. Все согласились на подобный план действий и отбыли в поход в то же самое утро. Госпожа Антонина отправилась вместе с Велизарием и Нарсесом. Я ехал позади ее носилок на муле. Это было сложное путешествие. Стояла жуткая жара, - потому что был июль. Среди скал и сосен не чувствовалось ни малейшего ветерка. Горные деревушки, через которые мы проходили, населяли несчастные полуголодные дикари. Они не только не исповедовали христианство, но даже никогда не верили в богов Олимпа и продолжали поклоняться странным местным святыням.
В долинах было множество дичи, наши разведчики могли ее вдоволь пострелять. Одному из них даже удалось подстрелить медведя, а мы думали, что они уже вымерли в Италии со времен императора Августа. На пятый день, когда мы прошли двести миль и в основном питались сухарями и солониной, нам удалось добраться до Сарацины, расположенной в дне путешествия от Осима. Наши разведчики внезапно наткнулись на отряд готских фуражиров. Врагам удалось удрать, но они понесли потери. Велизарий шел в авангарде и легко мог захватить всех в плен, но он предпочел дать им возможность убрать и распространить слухи о нашем приближении.
Беглецы сообщили королю Виттиху весьма преувеличенные сведения о количестве нашей армии. Он ожидал, что мы станем продвигаться по долине Рубикона и нанесем ему удар с северо-запада. На следующий день он увидел отблеск костров на западе. Этих костров было великое множество. Велизарий отдал приказ, чтобы каждый солдат собрал дрова, зажег свой собственный костер и поддерживал огонь всю ночь. На юго-востоке Виттих мог видеть костры еще большей армии. Это была бригада Мартина.
Когда рассвело, на море было много судов, и вооруженные галеры угрожающе направлялись в порт. В панике готы покинули лагерь. Никто не подчинялся никаким приказам. У всех в голове билась только одна мысль - первому добраться до Эмилианской дороги и бежать до самой Равенны. Иоанн Кровавый мог бы в тот момент предпринять вылазку, и результат стал бы решающим, но его солдаты ослабли от голода и с трудом могли взобраться на коней, которые превратились в мешок с костями, потому что их тоже нечем было кормить в Римини.
Хильдигер высадился с батальоном моряков и захватил лагерь врага, где находились большие сокровища и пятьсот тяжело раненных готов. Велизарий прибыл только днем. Улиарис, сопровождавший Хильдигера, сказал Иоанну Кровавому, что Велизарий был в ярости, так как Иоанн не подчинился приказам и даже грубо обратился к Нарсесу, потому что тот настаивал на немедленной помощи нашим воинам в Римини. Улиарис решил таким образом подшутить над Иоанном Кровавым, но тот принял это за чистую монету, так как исходило от старого друга Велизария. Он был вне себя от ярости.
Велизарий приветствовал Иоанна весьма сдержанно, но, увидев, каким бледным и исхудавшим был Иоанн, не стал его отчитывать. Он только сказал:
- Уважаемый Иоанн, ты в великом долгу перед Хильдигером!
Иоанн Кровавый сухо ответил:
- Нет, мне кажется, я большим обязан Нарсесу.
Иоанн отдал салют, развернулся и вышел, не сказав ни слова.
Что касается сокровищ, собранных Иоанном, которые он собрался оставить себе и держал в Римини, Велизарий поровну распределил их среди всех воинов, служивших с ним до Нарсеса. Иоанн Кровавый разозлился еще сильнее и отправился к Нарсесу, с которым был давно знаком. Он пожаловался Нарсесу, что Велизарий был к нему несправедлив. Нарсес поддержал его и они стали еще ближе. Это было началом заговора против Велизария. Нарсес считал, что неприлично для старого опытного деятеля, каким он себя считал, кто хранил тайны императора, получать приказы от человека, гораздо его моложе, простого генерала. Он считал, что заслуживает компенсации за то, что распрощался со спокойным и выгодным постом во дворце и теперь должен разделять славу кампании вместе с Велизарием. Он вознамерился делить с ним командование армиями.
Иоанн Кровавый отметил, что почти все собственные войска Велизария были расквартированы в разных городах Италии и Сицилии - двести воинов там, пятьсот - здесь, тысяча в другом месте, и что поэтому в действующей армии не хватало двух тысяч мечей. Нарсес и Иоанн Кровавый располагали в пять раз большим количеством людей.
Когда Римини был освобожден, Велизарий считал возможным атаковать Осимо, Нарсес стал возражать не только против этого, но и против каждого другого пункта плана, пытаясь заставить Велизария разделить с ним командование и вообще подать в отставку. Таким образом было потеряно ценное время. Со всех частей Италии прибывали волнующие вести, требовавшие немедленных действий. Наконец, приняв во внимание предложение госпожи Антонины, Велизарий созвал совет генералов и откровенно высказался перед ними:
- Мне очень жаль, уважаемые господа, что мы с вами никак не можем найти общий язык, как лучше вести эту войну. Мне кажется, что некоторые из вас решили, что готы уже полностью побеждены. Дела обстоят совсем не так. Король Виттих находится в Равенне. За стенами Осимо стоит еще тридцать тысяч вражеских воинов. Между Римом и этими городами имеются еще несколько сильно укрепленных городов. Виттих послал армию под командованием своего племянника Урии против нашего небольшого гарнизона в Милане. Лигурия снова принадлежит ему. Еще один пример, большая армия франков и бургундцев, которые являются союзниками франков, недавно пересекла Лигурийские Альпы, и как нам сообщили, соединили свои силы с Урией. Я неоднократно пытался вас убедить, что нам следует выступить против Осимо, как можно скорее, оставив в Равенне небольшие силы и послать крупные отряды на помощь Милану. Вы постоянно отвергали эти планы. Мне придется воспользоваться своей властью и отдать соответствующие приказы.
Ему никто не возражал. Потом заговорил Нарсес.
- Не следует нам разделять наши силы, самым разумным будет отправиться на север от Равенны, захватить все побережье Венеции и отвлечь Урию от Милана, в то же самое время блокировать Равенну с моря и суши. Не следует атаковать Осимо - это будет чревато лишними потерями, потому что Осимо падет, как только сдастся Равенна. Вы можете делать, что хотите, используя собственные силы и вести их в Милан, Осимо или на Луну, я сделаю так, как считаю нужным, со своими войсками.
Велизарий задал вопрос:
- А как насчет нашего гарнизона в Милане, уважаемый гофмейстер? Что станет с ними?
- Они должны сами выпутываться из сложного положения, как это пришлось бы делать в Римини Иоанну Кровавому, если бы не моя настойчивость.
Велизарий постарался сдержать свой гнев:
- Господин Нарсес, - тихо сказал он, - вы перестали сдерживаться и берете на себя слишком много.
Он вызвал секретаря Прокопия.
- Где документ, который недавно пришел ко мне от императора?
Прокопий нашел документ. Его подписал Юстиниан, не поставив Нарсеса об этом в известность - Юстиниана заставила это сделать Теодора. Велизарий стал зачитывать документ низким спокойным голосом.
"Мы сегодня послали вам нашего гофмейстера, уважаемого Нарсеса. С ним отправились наши войска. Он будет командовать нашими армиями в Италии только под руководством Достопочтенного Велизария, который был назначен и будет впредь Главнокомандующим и станет отчитываться только перед Нами. Все офицеры императора, которые служат в Западной империи, обязаны безоговорочно подчиняться Велизарию ради общественной пользы нашей империи".
Нарсес слушал, и его ужасное лицо становилось еще страшнее. Когда Велизарий закончил, он выхватил у него из рук письмо и еще раз перечитал его, пытаясь найти какой-то тайный смысл, который там отсутствовал. У него был острый ум, ставший еще острее после многих лет дворцовых интриг, и ему не было трудно найти ошибку в формулировке.
- Вот! - радостно воскликнул он, обращая внимание на последние слова. - Мы должны вам подчиняться, но только ради общественного блага империи Его Величества, уважаемый Велизарий, ваши военные планы являются нечеткими и ни в коей мере не служат делу общественного блага. Я не считаю возможным подчиняться вам согласно этому документу. Как насчет вас, Уважаемый Иоанн?
Иоанн Кровавый ответил.
- Я считаю, что посылать отряды в Милан и атаковать Осимо с помощью небольших сил - это очень опасный план, в особенности, если Виттих находится в Равенне.
Хильдигер был возмущен и сказал:
- Пока мы прикрываем побережье с моря, король Виттих останется пленным в Равенне. К нему единственный подход через болота и тысяча человек легко может заблокировать этот путь. Я поддерживаю господина Велизария.
Но Нарсесу удалось собрать большинство сторонников.
Госпожа Антонина не выдержала и обратилась к Нарсесу:
- Ее Великолепие императрица Теодора прикажет вас высечь по возвращении, евнух… Если вам повезет, и вы вообще возвратитесь!
Глава 17
Отказ принять диадему
Велизарий написал императору Юстиниану, кратко информировав его о "преданности" Нарсеса и о его "разумных военных планах". Он просил прислать ему другой документ, подтверждающий что он - Главнокомандующий армией в Италии. Госпожа Антонина тут же написала Теодоре. В письме она использовала менее дипломатичные термины, описывающие безобразное поведение Нарсеса. Ответ от Юстиниана не приходил очень долго.
Тем временем Велизарий проявлял такт и терпение. Ему даже удалось убедить Нарсеса присоединиться к осаде Урбино. Этот город был построен на крутом холме, и к нему можно приблизиться только с суши с севера, где были более высокие стены, чтобы компенсировать незначительное понижение холма. Гарнизон готов был уверен в крепости стен и полных зерна хранилищах, поэтому отвергал предложения о капитуляции. Велизарию пришлось бы брать город внезапной атакой или хитрой тактикой. Рядом с городом не было акведука. Внутри города был источник, откуда жители постоянно брали воду. Значит, Велизарию нужно было попытаться разрушить стены. Он приказал построить заграждение - аркаду и внимательно сам следил за работой. Заграждение состояло из навесов, соединенных друг с другом, которые могли передвигаться на колесах. Каждый навес состоял из крепкой рамы с крышей, покрытой ивовыми кольями, а поверх их были настелены невыделанные кожи. Это сооружение должно было продвигаться к северным укреплениям, и под его прикрытием должны были двигаться вперед солдаты с кирками и лопатами, которые сделают подкоп под стену. Обычно шесты прикрытия были восьми футов высоты, но Велизарий приказал сделать их на ярд выше, чтобы там поместить еще одну крышу для полной безопасности солдат. Крыша была построена под острым углом, чтобы камни легко с нее соскальзывали и не причиняли вреда. Шкуры постоянно мочили, чтобы их было невозможно поджечь. Кроме того, в этой крытой аркаде Велизарий приказал поместить полдюжины таранов.
Стены Урбино были солидными, а земля очень каменистой, поэтому там не было рва. Нарсес и Иоанн Кровавый уже начали терять терпение. Иоанн Кровавый поклялся, что это укрепление недоступно, ведь он сам пытался взять Урбино и не смог добиться успеха по дороге в Римини, правда, его обороняло всего несколько человек.
На десятую ночь осады они отошли, не доложив Велизарию, куда направляются. Нарсес отправился в Римини. Иоанн Кровавый решил совершить налеты вдоль побережья за Равенной, чтобы попытаться обогатиться. На северо-восточной территории Эмилии и Венеции не было крепких укреплений, куда могли удалиться готы со своими сокровищами.
Велизарию пришлось продолжать осаду Урбино с оставшимися воинами. Две тысячи готов гарнизона знали, что случилось, и они начали над ним издеваться. Но вскоре укрытие было доставлено по назначению. Лучшие лучники находились позади на возвышении, и их прикрывал экран. Лучники начали истреблять вражеских караульных на крепостных стенах.
Все работали усердно, но на третий день они даже не смогли добраться до фундамента, а тараны так и не повредили стены. Готам удалось сбросить вниз целиком зубец крепостной стены на стену аркады. Зубец пробил ее, но никто не пострадал, потому что лучники на помосте заранее предупредили копавших землю воинов. Велизарий подсчитал, что пройдет не менее двух месяцев, прежде чем обрушится стена. Он сообщил об этом оставшимся с ним офицерам, можно понять, как он был поражен и вместе с ним были поражены мы, когда на четвертый день, после удивительной тишины во время двух предшествующих дней, готы из этого гарнизона появились на крепостной стене с поднятыми руками, что означало, что они сдаются. К полудню были выработаны условия сдачи между Велизарием и их командиром. Урбино стал нашим городом.
Все, что случилось, можно приписать просто удаче, а Велизарию ее сильно не хватало в тот момент. Нарсес был с этим полностью согласен. Когда он узнал эти новости в Римини, то заболел от зависти, и в тот день не стал обедать за общим столом, потому что боялся, что может выдать настоящие чувства и тем самым доказать отсутствие лояльности императору. Нарсес с собой возил в позолоченной шкатулке небольшой, сделанный из стекла, образок Непорочной Девы Марии, матери Иисуса. Он всегда советовался с ней перед тем, как предпринять важный шаг, и обычно заявлял своим офицерам.
- Божья Матерь предупредила меня не соглашаться с предложенным вами планом!
Или же…
- Божья Матерь согласна, что я разработал прекрасный план.
В данном случае Божья Матерь промолчала. Ей, конечно, стоило его предупредить о том, что источник воды в крепости может пересохнуть, и тогда Нарсес не оказался бы в таком глупейшем положении.
Когда копали обычные рвы для лагеря рядом с Урбино, солдаты Нарсеса неожиданно напали на источник и по совету Иоанна Кровавого изменили течение воды, которая стала поступать в поилки для коней. Велизарий как-то сделал то же самое в Капудии. Но из-за этого в город прекратила поступать вода. Самое забавное, что Нарсес действительно оказался виновным в падении Урбино. Но он этого никогда не узнал! Когда мы вернули воду источника в обычное русло, нам удалось погасить жажду Урбино. Никто об этом не знал, кроме меня и двух наших мастеров-каменщиков. Мы отправились в покинутый лагерь Нарсеса и проделали под моим наблюдением необходимую работу: нам было приказано замаскировать источник кучей камней, потому что в будущем Велизарию может придется защищать Урбино против вражеской атаки.
Я вспомнил слова "Терпение в Бедности", написанные на чаше святого Варфоломея, которую Юстиниан подарил Велизарию, а тот в свою очередь на время отдал монахам. Наши силы еще уменьшились, потому что пришлось послать Мартина с тысячью человек на помощь в Милан. Велизарий и госпожа Антонина, которая не покидала его, начали осаду Орвието, имея у себя всего восемьсот подготовленных воинов. Кроме того, у нас были еще итальянские рекруты. Этот город находился слишком близко к Риму, и его невозможно было оставить в руках врагов.
Мартин не был героем. Когда он подошел к высоким берегам реки По, он побоялся ее пересечь, потому что впереди его ждала армия бургунцев и франков под командованием Урии. Улиарис, который вместе с Мартином командовал эскадроном кирасир, был с ним согласен, что они в неравном положении с врагом. Губернатор Милана послал весточку Мартину. Гонец, переодевшись, прошел мимо готов и переплыл реку. В этом послании губернатор молил прийти к нему на помощь. Население в Милане - триста тысяч человек, и он был красивым и процветающим городом Италии, но сейчас там людям грозил голод:
- Мы уже едим собак, крыс, мышей, соней и тому подобных грызунов. Мне докладывали о нескольких случаях каннибализма.
У Мартина не было лодок, чтобы перевезти провиант через реку. Он считал, что осаду снимут через три недели, если только жителям удастся продержаться так долго. Мартин послал гонца Велизарию в Орвието, приказав ему скакать денно и нощно. Он молил, чтобы Велизарий прислал к нему Иоанна Кровавого по суше по долине По из Эмилии.
"С помощью Иоанна, - написал Мартин, - мы, видимо, сможем спасти Милан".
Велизарий срочно отправил гонца к Иоанну Кровавому, объяснив ему ситуацию, в которой оказались миланцы, и приказав присоединиться к Мартину и взять город.
Иоанн Кровавый отказал Велизарию, написав, что он повинуется приказам только Нарсеса. И добавил:
"Значит, миланцы жрут крыс и соней? Я читал в "Естественной истории" знаменитого Плиния, что эти крохотные существа не позволялось есть римлянам во времена Катона, потому что они считались деликатесом.
Велизарий написал Нарсесу в Римини, напомнив ему, что дивизии армии подобны рукам и ногам у человека, которые контролирует одна голова.
"Мне придется снять осаду с Орвието и поспешить к Милану с моими воинами, но мне нельзя надолго оставлять Рим, потому что я не могу доверить охрану Рима только римским волонтерам. Также быстрый марш на триста миль через Тоскану в плохую погоду погубит всех моих лошадей. Я умоляю вас во имя Бога, послать вашего друга Иоанна и Юстина, внучатого племянника императора со всеми силами, чтобы они помогли Мартину. Или отправляйтесь сами и после этой кампании вас станет осенять честно заслуженная слава!"
Нарсесу понравилось, как его уговаривали, и он дал Иоанну Кровавому требуемое позволение. Но было слишком поздно. Сами посудите. Посланец Мартина проехал триста миль от реки По до Орвието. Гонец Велизария проехал триста миль до Иоанна Кровавого, который находился в Падуе. Гонцу Иоанна Кровавого также потребовалось проехать триста миль. Надо заметить, что он не слишком торопился. Затем гонец Велизария во время поездки к Нарсесу в Римини покрыл двести миль. Потом последовала еще одна задержка, потому что Иоанн Кровавый страдал от приступа малярии. К тому времени, когда он выздоровел и был готов отправиться в Милан с кавалерией и лодками, которые тянули волы на повозках, чтобы пересечь По, город уже пал. Это было начало 539 года, года хвостатой кометы.